a product of a broken home.

*** Стив легонько сжал меня за впалые щеки: — Еще один раз, мелкий придурок, и я от тебя ни на шаг не отойду, пока ты не перебесишься. Я улыбался, так как манера Стива проявлять заботу была весьма… своеобразной. Эти все мои ошибки… Больше не буду грешить. *** Сегодня нам предстояло отыграть недолгий благотворительный гиг, от которого мы просто не могли отказаться. Да и сет-лист состоял менее, чем из десяти песен. Всей командой нас привезли в небольшой клуб, кажется, мы уже в нем выступали ранее. Билл потом убедился в этом, найдя на стене нашу афишу конца девяностых. Не снимая с себя теплую одежду, мы быстро прогнали саунд-чек, так как в зале было довольно прохладно. Нам оставалось только надеяться, что сегодня толпа будет в прямом смысле горячей. И, так как баром в этом здании даже и не пахло, а с нами такое не позволительно, на такой случай у волшебников-организаторов всегда находились запасы алкоголя. Не прошло и часа, как мы успели согреться, привести себя в порядок, еще и погулять по этажам, дабы успокоить волнение. — Сегодня здесь будет много известных и влиятельных людей, — переловив нас на лестничном пролете, оповестил парень-организатор, — фотографы, музыканты, продюсеры и все такое… — И это намек на то, чтобы мы не вытворяли ничего… «голубого»? — я перебил его, закатив глаза. Парни тихонько посмеялись. — Нет, — продолжил молодой брюнет, — делайте, что хотите, мне просто сказали вас всех об этом предупредить. — Хорошо, спасибо, — поблагодарил его Стеф и мы продолжили нашу неторопливую прогулку. Через десять минут за спиной снова послышался голос, — Брайан! Тебе пора на макияж, — визажист махала нам рукой, чтобы я последовал за ней. — Ребята, а вы чего замерли?! Сегодня вы все должны быть еще красивее! Вперед и не медлите, — она быстренько убежала в гримерную. Мы со Стефом направились за ней, а Стив что-то недовольно бормотал, зажигая сигарету: — И только пусть она мне снова попробует накрасить ресницы… *** В итоге всего, из-за белой пудры я был похож на мраморную статую, Стеф был слишком готом, а Хьюитт убежал смывать старания девушки прямо с кресла. — Думаю, нам нужно ее уволить, — посмеявшись, тихо сказал басист. Он закрыл распахнутую настежь Стивом дверь. — А тебе идет, и это уже третий визажист за два месяца, — сказал я, отпивая апельсиновый сок из соломинки. — В таком случае, нам скоро скажут красить друг друга… ну, я в принципе-то не против. В дверь постучали. — Господи, нас сегодня хоть на десять минут оставят вдвоем… — сквозь зубы прошептал Стеф, собираясь открыть. — Вот чистые вещи, — девушка закатила вешалку в гримерку. — Брайан, там есть черная и белая рубашка, ты так и не ответил, какую хочешь надеть, так что я погладила обе. — Спасибо, — я слегка улыбнулся. — И поторапливайтесь, до выхода не так уж и долго! — она посмотрела вокруг, — а где Стивен? — Думаю, пытается найти уборную, — усмехнулся басист. — Не волнуйся за него. Девушка вышла, и Стеф расслабленно сел на диван, откинув голову назад. Я всегда хочу понравиться, Но я почти что мертв… — Ты хотел остаться наедине? — я вопросительно поднял бровь. Стефан кивнул головой, — да… присядешь? Отойдя от вешалки, я присел рядом с басистом, по пути захватив пачку сигарет. — Все в порядке? Кивнув головой, я уставился на него. Стеф выдохнул: — Ты всегда честен в текстах, а я тот, кто их читает будучи, хмм… сырыми. И ты думаешь, что я не понимаю, что ты мне врешь сейчас? — Да когда у меня, черт возьми, все было в порядке, Стеф?! Лет в 12, последний раз… — я нервно пытался поджечь сигарету. — Хотя бы мне ты можешь выговориться? Зачем все держать в себе? — Зачем тебе лишние проблемы? К тому-же, мои… — я усмехнулся. — Мне всегда есть дело до твоих проблем, и ты это знаешь. Хватит ломаться, — басист начал говорить серьезным голосом. — У меня от тебя нет никаких секретов. — В том-то и дело, Стеф, что я не могу не «ломаться», — я многозначно ответил, пожав плечами. Я знаю, ты хочешь остановиться… Техники и художники по свету финально проверяли оборудование, Билл и Стив настраивали свои инструменты, а Стефан вышел покурить, так как нам запретили курить в помещении, под угрозой новых законов, штрафа и датчиков дыма: — Какой порядочный, — я усмехнулся, составив компанию басисту, — если что, то я уже с десяток раз покурил в туалете. — Реально, и ты молчал?! Я тут продрог насквозь, — он недовольно сжал челюсть, играя скулами. Мы стояли на заднем дворе, громко о чем-то разговаривая и выкуривая уже третью сигарету подряд: — Я немного волнуюсь, — признался я ему, — точнее больше, чем обычно. После этих слов про «влиятельных людей» и бла-бла, — я высунул язык. Стеф посмеялся, — да ну ты брось! Ты же никогда не был мнительным? — В последнее время я сомневаюсь во всем, потому что все, что я делаю — выходит через одно место, — я растрепал так старательно уложенные волосы рукой. Стефан загадочно покачал головой: — Но цвет рубашки ты выбрал идеально, — улыбнулся он, поправив мой воротник. — Просто потому что через черную ткань не просвечивается повязка на запястье. Теперь мои ошибки преследуют меня, Словно наступила зима и окутала инеем моё сердце. Снова алкоголь. Снова нотации менеджера что им нельзя запивать таблетки. Снова волнение перед выходом на сцену. Интро. Стефан. Аплодисменты. Приветливо улыбаюсь куда-то в толпу, не осознавая полную картину всего происходящего. Ловлю легкий кивок со стороны Стефа, зажимаю рукой микрофон. *** Когда я чувствовал себя плохо, В моей душе рождались песни. Но теперь, боюсь, я утратил ту искру, И моё сердце лишено того свечения во тьме… Спустя пару часов после окончания концерта и небольшой фотосессии для отчета какому-то известному журналу, я решил не ехать на афтепати и мы с ребятами попрощались у выхода. Я сел в машину, с настоянием Стефана «Береги себя.» *** Как ни странно, но я не был «выжат» до последней капли, и у меня было полно сил что-то делать, вместо того, чтобы устало завалиться на кровать прямо в одежде. Смыв весь мой пепельно-мертвый макияж, который четко контрастировал с черными тенями и волосами, я переоделся в домашнюю одежду и заправил капсулу в кофемашину. Разместившись поудобнее у электрокамина, который приятно потрескивал, я старался не думать обо всем том ужасе, который произошел вчера, и который я был не в состоянии проконтролировать. Порой, меня действительно успокаивает перебирание бумажной почты; пролистав отрывки журнальных рецензий, три приглашения на закрытые фуршеты и несколько писем поклонников, которые я забрал в коробке из офиса, я приступил к прочтению электронной почты. Не самая любимая часть моей «работы», но это двадцать первый век. Среди бесчисленного количества спама, рекламных рассылок и просьб начинающих интервьюеров, я нахожу весьма интересный фотоотчет с одной из вечеринок, где мы встретили много известных и уважаемых музыкантов. Фотограф оказывается знакома мне, как-то раз мы встречались с ней в баре несколько лет назад, и после пересекались еще. Снизу был написан ее номер, и, долго не думая, я набираю ей, не обращая внимание на то, что в Лондоне сейчас второй час ночи: — Алло, привет, это... Брайан Молко. Можешь сейчас говорить?! — Семь утра… я вся во внимании, — по ту сторону телефона послышался заспанный голос. — Привет. — Замечательно, — я усмехнулся, поджигая сигарету. — Куда тебя занесло? Ну да ладно, слушай, я тут разобрал почту, и нашел несколько твоих фотографий с той вечеринки. — Это было в прошлом месяце? — уточнила она. — Да, в десятых числах. Так вот, я бы хотел, чтобы ты прислала мне все фото, и не важно, удачные они или нет. — Я смогу это сделать примерно через пару недель, так как сейчас полный завал со съемками. Может, мы можем встретиться лично? А то там более полутора тысяч фото, кажется. Не думаю, что тебе нужны все… — она тихо посмеялась. — Ууу, не думаю. Тогда, когда мы можем встретиться. И где? — Я слышала, вы скоро едете в тур? Я буду во Франции через две недели, и, кажется, я должна снимать вас. Не могу сейчас уточнить график. — Мы как раз начинаем с Франции. Круто! Тогда на связи, я позвоню тебе ближе к встрече и оповещу, если у меня сменится номер, — я прикусил нижнюю губу, — так и все же, где ты сейчас? — Нью-Дели. До встречи, Брайан, — она сбросила вызов. Я внес ее номер в список контактов: «Хелена». Возьми свои чувства, Закрой их в коробке. Я всегда был таким параноиком, Но я продолжаю дышать.