Холодный расчет

      — Ты сегодня какая-то мрачная, — толкает меня в плечо Кристина. — Что? Все болит после вчерашнего?       Пытаюсь улыбнуться и киваю в ответ. Нужно держать себя в руках, иначе своим унылым видом я выдам весь ужас своей, мягко сказать, далекой от идеала «семейной» жизни. Девчонка права: тело до сих пор ломит, из-за чего новые упражнения даются с трудом. Нужно тренироваться, чтобы стать сильнее, чтобы быть способной хоть как-то отбиваться от Эрика. Груша за последние пятнадцать минут даже не сдвинулась с места, как бы я ни старалась. В тренировочном зале почти никого не осталось — все отправились на завтрак. Сбитые в кровь кулаки ноют, но я, упрямо сжав зубы, продолжаю стараться изо всех сил сдвинуть этот чертов снаряд с места. Мир перед моими глазами сужается до размеров этого набитого прорезиненного мешка, в удары по которому я вкладываю всю боль и ненависть, скопившиеся в душе за последние дни. Вдруг чьи-то руки хватают меня за талию и надавливают. От мысли, что это мой ненаглядный муженек, по телу пробегает дрожь, и я, вздрогнув, отшатываюсь.       — Трис, все нормально, я просто хотел помочь тебе принять правильную позу, — говорит Фор, но руки не убирает, удерживая меня на месте. — Продолжай, а я буду контролировать.       Делаю, как говорит тренер, и с удивлением понимаю, что сейчас, находясь рядом с ним, чувствую в душе уже давно забытое ощущение спокойствия. Впервые за последнее время кто-то ко мне прикасается не с целью причинить боль и унизить, а помочь. Внезапно руки парня пропадают с моей талии.       — Иди на завтрак, — кивает он в сторону двери. — На сегодня хватит тренировок.       Остаюсь в зале, чтобы отдышаться, с чувством благодарности глядя в спину уходяшего Фора. На выходе из зала снова чувствую на себе чье-то прикосновение, и на этот раз Эрика. Грубо схватив за запястье, он молча тащит меня в сторону квартиры. Не успеваю за его быстрыми шагами, поэтому приходится почти бежать, умирая от ужаса. Что на этот раз не так? Войдя внутрь, он с силой толкает меня, и я падаю на пол, больно ударившись коленями. Разъяренный мужчина явно недоволен именно мной. Он медленно приближается, а я ползу назад и упираюсь спиной в кровать.       — Я говорил, что ты должна вести себя пристойно? — спрашивает он, но не дает ответить: — Говорил. А ты ведешь себя, как потаскуха. С завтрашнего дня начинаются тренировки на ринге и теперь, увидев синяки на твоем теле, никому и в голову не придет подумать, что это я тебя воспитывал дома, как не примерную жену.       — Я ничего не сделала… — слишком грубо отвечаю Эрику, о чем жалею в ту же секунду.       Прикосновения Лидера всегда приносят только боль. Он хватает меня за шею, поднимая на ноги и пихая на кровать. Руками сминает мою талию, поднимаясь выше, продолжая надавливать и сжимать грудь до боли.       — Тебе нравится больше, когда тебя трогает Фор?! — кричит он на меня, в это же время я извиваюсь, пытаюсь вырваться.       Легкая футболка оказывается порвана и выброшена в угол. Теперь я отчетливо чувствую на себе его прикосновения. В панике, не зная, что еще предпринять, пытаюсь ударить Эрика недавно разученным приемом. Хлесткая пощечина вновь оглушает, и я скатываюсь на пол. Снова плачу из-за него, но стараюсь делать это как можно тише, чтобы он не знал, чтобы не чувствовал власть еще больше. Я окончательно перестала понимать мотивы его поступков. Это была сцена ревности? Это глупо, нелепо и невозможно. Зачем так поступать со мной, если Лидеру на всех наплевать? Становится обидно и жалко себя за то, что я беспомощна в этой ситуации. Любое сопротивление будет расценено как агрессия, что может закончиться для меня плачевно. Но разве смерть хуже того ада, в котором я сейчас нахожусь? С опаской гляжу на приближающегося Лидера, но раздавшийся стук в дверь заставляет его удивленно остановиться; гости в этой квартире стали слишком частыми, чего не наблюдалось раньше. Эрик кидает мне новую майку и вновь дергает за руку, ставя на ноги. Засранец, боится быть застуканным за «домашним» насилием. Мне ничего не остается, как подыгрывать. На этот раз гостем оказывается Макс, что удивляет даже самого Лидера.       — Ваше приглашение, — из-за двери вижу лишь руку мужчины с аккуратно сложенной бумагой. — Ты должен быть с женой на праздновании инициации в Эрудиции. Только для лидеров фракций и их помощников. Все как всегда.       Эрик молча берет бумагу, кивает и закрывает за Максом дверь. Если это ежегодный сбор лидеров, значит, мои родители будут там. Я должна им все рассказать. Да, это причинит неудобства отцу, разрушит надежды матери, но я устала мучиться, хоть и прошло несколько дней. Еще неделя семейных пыток и я, если умру не сама, то точно сведу счеты с жизнью. «Наконец-то все это закончится», — с облегчением думаю я, даже не осознавая, какая наивная бываю порой. Эрик садится ко мне на кровать, рассматривая приглашение.       — Только попробуй ляпнуть что-нибудь лишнее, — говорит он, не глядя на меня. — Запомни: мне тогда терять будет нечего и я убью тебя прямо в Эрудиции. Так или иначе — я уже мертв…       — Что я должна делать? — смотрю на мужчину, играя в примерную жену, но внутри хочется убить его самой, насладиться моментом освобождения из рабства.       — Хорошая девочка, — смеется Эрик. — Будем играть в идеальную семью. Поверь, я тоже не горю желанием прикидываться твоим… мужем…

***

      Вчерашний вечер прошел словно в тумане. Эрик старался делать вид, что ему на меня наплевать, но иногда кидал такие презрительные взгляды, будто я стоящий в углу зловонный мешок мусора. Просто ему лень его выбросить. Находиться с Лидером в одной комнате — самая настоящая пытка. Каждую секунду я вынуждена молиться, чтобы ему не взбрело в голову снова использовать меня в своих низменных целях.       Время отправления в Эрудицию уже наступило и, нарядившись в парадную форму Бесстрашия, следую за Эриком по узкой дорожке среди кустов в сторону поезда. Сегодня он остановится на станции на несколько секунд, чтобы все смогли добраться до места назначения целыми, невредимыми и чистыми. На горизонте уже виден подходящий состав, а на перроне собрались все приглашенные. Неожиданно видеть Фора в компании Тори. Девушка приветливо улыбается. Похоже, она единственная в этой фракции, кто умеет улыбаться. Пристальный взгляд Фора заставляет поежиться. Что он увидел на мне странного? Осматриваю себя в поисках чего-то необычного, но не нахожу. Неожиданно рука Эрика ложится мне на спину. Взглянув на него, понимаю, что он делает это специально, играет на публику. Пока никого из посторонних нет, я не собираюсь ему подыгрывать и поэтому стараюсь вырваться из его импровизированных объятий, что снова подмечает наш тренер. Лидер недовольно убирает руку и заходит в поезд.       До Эрудиции дорога долгая и по пути поезд останавливался на территории Искренности.       — По твоей кислой физиономии можно все понять без слов, — говорит Эрик и держит меня за шею сзади, гладит пальцами, будто хочет сделать мне приятно. — Улыбайся.       Жестокий Лидер мне нравится больше, чем улыбающийся на публику лицемер. Кажется, я схожу с ума. Мама, увидев меня из другого конца зала, с радостным видом несется мне навстречу. От душащей горькой обиды нет ни сил, ни желания с ней разговаривать, но я лишь улыбаюсь в ответ, выдавливая скупую слезу.       — Милая, как дела? — спрашивает она и обнимает меня, а за ее спиной я вижу, как отец пожимает руку лицемерному мужчине. — Как с Эриком? Все в порядке? Говорят, у него очень скверный характер.       — Сносно, — отвечаю я неоднозначно и в ту же секунду понимаю, что не хочу делиться с матерью своими проблемами; она знала, может, не все, но знала и позволила отдать меня на растерзание безжалостному зверю. — Калеб теперь Эрудит?       Перевожу я тему и осознаю, что это сработало. Мама с легкостью переключается на беседу о моем брате, словно не заметила моего ответа. Макс подзывает родителей для какого-то разговора, а в это время Эрик стоит в стороне, что-то пьёт из высокого стакана, иногда посматривая на меня. Здесь я практически никого не знаю и мне остается лишь в одиночестве ходить среди людей.       — Ты не заболела? — голос Фора за спиной пугает меня; меня вообще настораживает его частое появление рядом. — Синяки под глазами появились. Что произошло?       — Ничего особенного, тренировки даются с трудом, — отвечаю сухо и быстро, стараясь не смотреть на парня. Не люблю врать.       — Это тоже от усталости? — Фор пальцами откидывать мои волосы, и на шее красуются отметины от пальцев Эрика. — Он бьет тебя?       — Не трогай меня! — практически выкрикиваю и добавляю шепотом: — Пожалуйста…       — Трис, все в порядке? — говорит Фор вслед, но я уже в это время стараюсь уйти от него, оставляя без ответа.       Чтобы уберечь себя от неминуемой кары, решаю взглянуть страху в лицо и подхожу к Эрику, который, судя по виду, еще сильнее стал меня ненавидеть.       — Ну ты и сука, — злобно шипит он и отпивает спиртного из бокала. — Улыбайся, твои родители идут.       Подошедшие к нам в компании Макса, что-то активно обсуждают, но я их не слышу из-за шума в ушах. Я пропала. Ничего не сделала, но снова виновата. Я не хочу возвращаться во фракцию. Не хочу оставаться с Лидером наедине. Макс отходит в сторону, подзывая к себе Эрика. Родители что-то пытаются мне рассказать и узнать, но я лишь отстраненно киваю в ответ, увлеченная подслушиванием разговора лидеров.       — …сделаешь всё, как договаривались, — шепчет Макс. — Тихо, быстро и без следов. Когда вызовут на суд — прикидывайся дураком, кивай, все отрицай.       — А если сыворотку введут? — спрашивает Эрик. — Они нас вычислят.       — Хватит трястись, как Изгой на эшафоте, — шипит Макс и подходит ближе к мужчине. — Нас никто не заподозрит. В крайнем случае, я сдам Джанин, чтобы вытащить наши задницы.       От внимательного Лидера ничего не ускользает и он замечает, что я смотрю на них. Макс куда-то уходит, а Эрик направляется к нам. Он снова натянуто улыбается, целует меня в макушку и обнимает.       — После мероприятия у меня дела, а ты едешь домой и ждешь меня, — шепчет он. — С первого раза, я смотрю, ты не поняла, дорогая. Будем проводить воспитательную… беседу.       Последнее слово он выделяет громче. Нужно вспомнить, чем я разозлила его. Он не мог догадаться, что я подслушивала. Даже если Эрик все понял, то я ничего не поняла. Что они задумали? Все становится слишком странно. Родители умалчивают, скрывают истинные мотивы моего брака, Эрик с Максом устраивают заговор. Так или иначе, я становлюсь невольным участником и заложником ситуации.