Красная линия.

Белла Всю оставшуюся ночь было жарко, словно в аду, как бы сказал Эдвард. Теперь я еще и говорю, как он! А еще я до сих пор очарована тем, как потрясающе я чувствую себя во время оргазма… невероятно! Его язык находил такие местечки во мне, о существовании которых я даже и не подозревала. Черт, он знает, что делает. Думаю, теперь я догадываюсь, как он получил имя Тампер… и очень заслуженно, должна сказать. Заснули мы крепко сжимая друг друга в объятиях черт знает во сколько… да и кого это в сущности волнует? А когда мои глаза распахнулись, солнце уже светило во всю, но шторы были задернуты. Почувствовав Эдварда, сидящего рядом со мной в кровати, я хотела было повернуться, чтобы сказать ему хоть слово, но он моментально набросился на меня и зажал мой рот рукой, почти касаясь свои носом моего. — Доброе утро, моя зверушка, — улыбнувшись, он мягко поцеловал меня в носик, и мое тело слегка задрожало. — Нет, любимая, не бойся. Я буду хорошим с тобой… вот увидишь. Но если ты закричишь или попытаешься убежать, ты сделаешь мне очень больно. — Сначала я собираюсь сделать тебе замечательный завтрак… — продолжил он после небольшой паузы. — Но пока я буду его готовить, ты должна лежать смирно. Сегодня ты целиком и полностью моя. Это ясно? Я кивнула, чувствуя уже образовавшуюся влагу между моих ножек. — Хорошая девочка, — ухмыльнулся он. Когда Эдвард отнял руку от моего рта, я не решалась и пикнуть. Рядом с ним лежал рулон скотча, от которого он оторвал небольшой кусочек и строго посмотрел на меня сверху вниз. — Закрой свой рот, — проговорил он сладким и в то же время жутким голосом. Я повиновалась, чувствуя, как толстый кусок скотча приклеивается к моим губам. Пальцы Эдварда заботливо прошлись по нему, убеждаясь, что каждый миллиметрик накрепко приклеен. — Разворот, — он перевернул меня на живот и начал связывать веревкой мое запястье — не очень сильно, чтобы не причинить мне боли, — а затем он провел веревку за моей спиной и начал связывать другую руку. Когда Эдвард снова перевернул меня на спину, мои руку оказались связаны спереди, а не подо мной. После, без слов, он начал привязывать мои лодыжки друг к другу, а потом накрепко закрепил левую голень к кровати, но совершенно не больно или неудобно. — Лежи смирно, — улыбнувшись, он поцеловал меня в скотч, в то место, под которым находились губы, и отправился готовить завтрак. Я всегда мечтала быть связанной и оставленной в таком виде… и скотч на моем ротике возбуждал меня. Я чувствовала себя такой беспомощной, похищенной и в то же время сексуальной, когда пыталась дернуться ногой, которая вообще была не в состоянии шевельнуться. Закрыв глаза, я издала слабое «мммм». Слегка повернувшись, я смогла оторвать свое тело только наполовину, а потом вернулась в исходное положение. Эдвард мог связать меня намного крепче и в более неудобной позе, если захотел бы, но, возможно, он сделает это позже. Какая-то часть меня очень на это надеялась. Эдвард, скорее всего, слышал мои жалкие стоны, но определенно игнорировал их, пока готовил. Мои волосы растрепались и упали на лицо, в то время как я отчаянно пыталась бороться, по-настоящему наслаждаясь и входя во вкус нашей игры. — Мммм, моя маленькая зверушка… — проговорил он, возвращаясь обратно и ставя поднос на прикроватную тумбочку с его стороны кровати. — Я так рад, что все это сегодня мое. Опустив пальцы в стакан с водой, Эдвард коснулся ими моей кожи. Я почувствовала холод, в то время как он сдирал скотч с моего рта, ни капли не раня меня. Должно быть, он много знает про то, как правильно отлепить клейкую ленту с плоти. — Такая хорошенькая девочка, — похвалил он меня. — С этого момента тебе не позволено говорить, даже без кляпа. Теперь ты моя зверушка… а они не говорят, вообще. Ведь так? Я кивнула и получила улыбку в ответ… и мимолетный поцелуй в губы. Перебравшись на мою сторону кровати, Эдвард посадил меня, а после уселся и сам, поставив поднос с яичницей передо мной. — Ешь, Бемби, — он назвал меня так прошлой ночью, тогда же и я дала ему кличку Тампер. Никогда бы в жизни не могла предположить, что у меня будет кличка Бемби. Жизнь полна неожиданностей. Есть? Я не могу пользоваться руками… и кормить он меня вроде не собирается… но он сказал есть. Эдвард вскинул бровь, глядя на меня. — Давай, девочка моя, еда остынет, — он пошевелил подносом в руках передо мной и кивнул на него, глядя мне прямо в глаза. Я наклонилась, позволяя волосам упасть вокруг моего лица, и начала есть с тарелки, стараясь быть аккуратной, поддевая яйца языком и отправляя небольшие кусочки в рот и пережевывая их. — Хорошая девочка… — он пригладил волосы к моей спине и поцеловал мою макушку, пока я молча ела, чувствуя, как теряю контроль. Интересно, сколько раз Эдвард ел из мисок и тарелок таким образом. Это был еще один способ узнать Эдварда лучше, играя в игры как эта… Я понимала, он играл со мной… но эти идеи, которые он, скорее всего, испытывал… и, возможно, наслаждался. Конечно, он не делал никаких жестокостей со мной, которые были использованы на нем и которые он молчаливо ненавидел. А эта похвала меня, как хорошую девочку… он любит, когда и его хвалят, называя «хорошим мальчиком». Может это успокаивает его в сценах, в которых он не контролирует ситуацию. Боже и почему я анализирую его… Я должна наслаждаться его игрой и перестать так много думать… мой мозг постоянно пытается о чем-то думать. А вот мое тело уже вовсю наслаждается игрой… моя киска уже была такой влажной, и я ничего не могла с этим поделать. — Тебе нравится это, Бемби? — он снова поцеловал мою голову, и я кивнула, держа ее у самой тарелки и пытаясь подобрать еще яиц. — Хорошо… — его пальцы ласково продолжали гладить меня по руке и волосам. — Съешь это все и будь хорошенькой зверушкой. Когда я закончила с последним кусочком, я облизала губы и посмотрела на Эдварда, не говоря ни слова. — Вылижи тарелку, — ухмыльнувшись, он поднес тарелку еще ближе к моему лицу. С улыбкой на лице я высунула язычок и слизала остатки сока от яиц на тарелке. Эдвард улыбался, наблюдая за мной. Мужчины. — Хорошая девочка… все очень мило и чисто… — убрав тарелку, он отнес ее на кухню и поставил в раковину, а после вернулся ко мне с миской. — Очень хорошо, Бемби… — ухмыльнулся он. — Ты заслуживаешь награды. Достав кусок бекона из миски, он разломил его на две части и поднял его над моей головой. — Давай… возьми его, Бемби… — уговаривал он меня, водя бекон кругами у моего носа. Я слегка улыбнулась и открыла рот, пытаясь схватить его. Но мой язык лишь слегка касался его, в то время как Эдвард хихикал надо мной. — Прыгай, — он усмехнулся, и я, слегка оторвав задницу, схватила бекон зубами. Засмеявшись, Эдвард снова похвалил меня и поцеловал в губы, в то время как я жевала свое угощение. — Давай посмотрим, знаешь ли ты какие-нибудь трюки или может я смогу научить тебя чему-нибудь, — взяв второй кусочек бекона, он улыбнулся и сказал. — Лежать. Я легла на подушки и улыбнулась ему в ответ. — Такая послушненькая… — проворковал он, кладя бекон прямо мне в ротик. Я мягко взяла и проглотила его, после чего Эдвард проговорил: — Перевернись. Со слабым смешком, я прокрутилась, как делала раньше, а потом вернулась назад. — Вау… ты такая умная… — он усмехнулся и присел рядом, скармливая мне еще один кусочек бекона. — Возьми вот этот кусочек в рот, но не жуй его, — он положил целый кусочек между моих зубов, и я закусила его, но не проглотила. Повернувшись к ночному столику, он вернулся с маленьким яйцом и, показав его мне, спросил: — Помнишь его? Я слабо захныкала, заставив Эдварда улыбнуться. Раскрыв мои бедра, он опустил туда руку. — Очень мокренький Бемби… ты плохая маленькая девчонка, — заворчал он, легко помещая яйцо внутрь меня. Сведя мои ноги вместе, он нажал на свой маленький пультик и оставил его на тумбочке, а потом просто взял и вышел из комнаты. Внутри меня началось слабое жужжание, заставившее сжать кулачки и слегка застонать — я ведь все еще держала бекон в зубах. А Эдвард там мыл посуду и попивал сок на кухне, пока я сидела на кровати с работающим внутри меня жучком, который возбуждал меня даже больше, чем-то, что я лежала голая и связанная в постели с Эдвардом, управляющим мной. Напевая что-то и чистя кухню, я увидела моего хозяина только раз, когда он доставал что-то с микроволновки. Мои руки стали немногу затекать, и я всячески пыталась расслабить их, но это жужжание уже начинало брать надо мной верх, делая меня намного более возбужденной и мокрой в секунду. Мои лодыжки начали бесполезно дергаться в путах, а пальчики на ногах сжиматься и скручиваться… а потом разжиматься… и снова сжиматься. После десяти минут, или где-то около того, я рычала и задыхалась, как настоящее животное, мечтая лечь прямо и немного перевернуться… может это помогло бы мне, но я не хотела быть наказанной за неподчинение моим хозяином. Я хотела быть хорошей зверушкой. А еще я старалась не кусать сильно бекон, но с каждым разом становилось все труднее и труднее удерживать его зубами и не сжимать их. Я дернула головой вниз, продолжая корчиться и кряхтеть, поскуливать и постанывать, потому что мощности яйца было не достаточно, чтобы заставить меня кончить, но вполне хватало на то, чтобы стимулировать в чертовском исступлении. Положив руки, ладонями вниз на кровать, я приподняла свой зад, надеясь, что это поможет… но это не помогло. — Будь хорошенькой девочкой, — улыбнулся мне Эдвард, заглядывая в комнату. — А я буду через минуту. И скрылся в ванной, оставляя меня скулящей, словно настоящий щенок. До меня доносились звуки льющейся воды и того, как Эдвард чистил зубы и сплевывал пену. Я уже начала подпрыгивать на заднице, пытаясь убить эту штуку во мне, используя давление. Это просто нелепо… и никогда не сработает… но мой мозг к этому моменту давно уже расплавился. Наконец, когда он вернулся обратно, я издавала звуки, как проклятый щенок. Эдвард сел рядом со мной на кровать и нежно улыбнулся. — Ну, как моя зверушка поживает, а? — спросил он, берясь за конец бекона между пальцами, и продолжил. — Отпусти. Я открыла свой ротик и, достав весь кусочек, он еще шире улыбнулся мне. — Вау, а ты хороша, — похвалил он меня снова. — Такая сдержанность, Бемби… очень хорошо. А я все так же продолжила стонать, тяжело дыша, пока он говорил, бессмысленно и так жизненно необходимо нуждаясь в разрядке. Разорвав бекон, Эдвард подвесил его на пальцах над моим носом, и я тут же подскочила, с жадностью впиваясь в него зубами. Определенно это все еще действовало яйцо внутри меня. Он съел вторую половинку и проговорил: — Ммммм…. На вкус как Белла… Я набросилась на него и атаковала его рот своим, заглушая всякие его протесты своими губами и языком. Мой рык становился еще громче, смешиваясь с повизгиванием. Наконец, Эдвард завел слегка мои руки назад и прервал поцелуй. — Веди себя хорошо, Бемби… — улыбнулся он и поцеловал меня в носик, в то время как я слабо пыталась вырваться, отчаянно желая его. — Эффективная маленькая штучка… так мило. — А теперь время подготовить тебя ко дню, — проговорил он так, будто не видел, что мое тело вот-вот разорвется на кусочки. Достав мою зубную щетку и пасту, он выдавил немного и нанес на нее. Обмакнув щетку в маленькую чашку с водой, он посмотрел на меня и сказал: — Открой рот, девочка моя, — я слегка открыла рот. — Шире, — он постучал по моему подбородку и я повиновалась. Эдвард начал чистить мои нижние задние зубы с обеих сторон, вспенивая пасту. Когда он приступил к моим передним зубам, я чуть ли не закричала, потому что яйцо медленно просверливало дыру внутри меня. — Вместе, — проговорил он, имея в виду мои зубы, в то время как он водил щеткой вверх и вниз по ним. Поднеся пустой стаканчик к моему рту, он произнес. — Выплюнь, девочка моя. Я сплюнула в нее пару раз, и Эдвард поднес к моему рту другую чашку, на этот раз с водой, позволяя мне отпить из нее немного. — Хорошо, — он встал и, взяв с собой все мои банные принадлежности, вышел из комнаты, когда я уже готова была закричать. А когда он вернулся, я на все сто процентов была готова выкрикнуть его имя, но в последнюю секунду остановила себя. — Ложись, девочка моя… — откинув меня на спину, он закрыл мне рот рукой и повернул мою голову, открывая доступ своим поцелуям к моей шее. — Позволь своему хозяину отблагодарить тебя. Теперь его сладкие, влажные поцелуи сводили меня с ума даже сильнее, чем эта маленькая дьявольская штучка внутри меня, продолжающая свою медленную изощренную пытку. Я стонала и тяжело дышала сквозь его зажатые пальцы на моих губах, в то время как Эдвард лег на меня. Его ноги были сведены вместе, а нижнее белье, натянутое на его задницу, удерживало меня от того, чего я желала больше всего. — Моя маленькая зверушка очень мелодична сегодня… — лизнув меня в шею, он закусил кожу у самого ее основания, прямо у плеча. Мои бедра подались вперед, соприкасаясь с его и пытаясь поговорить с ним так, без слов. — Прекрати это, — поругал меня Эдвард, и его глаза действительно смотрели с укором. — Плохая девочка. Я перестала дергать бедрами, и он приступил к своему делу, покрывая мою грудь поцелуями, сжимая и выкручивая их. Я закрыла глаза, мечтая взорваться уже наконец и избавиться от страданий. — Такая хорошенькая… — восхищался он, водя пальцем взад и вперед по моему клитору, поддразнивая его, в то время как я задыхалась, стараясь не сказать ни слова. — Повернись, — он снова перевернул меня, поглаживая и наминая мою попку в своих руках. Его губы смыкались и размыкались на моей коже, а руки оставляли легкие шлепки, порождая еще более гортанные звуки из меня. Он укусил меня за одну из половинок, заставив слегка взвизгнуть, а после перевернул обратно, потирая мои бедра… черт подери, он ведь очень хорошо знает, как сильно сводит меня с ума. Я уже готова была расплакаться, когда он немного сжался надо мной и перекатил обратно на спину. Поцеловав мою ногу, он не торопясь встал и начал отвязывать ее от кровати. Справившись с этим, он приступил к освобождению моих лодыжек. Когда он закончил, первым моим желанием было развести их, но я держалась, дожидаясь, пока мне разрешат это сделать. — Иди сюда, — поманил он меня своим пальчиком, усаживаясь на кровать поудобнее среди подушек и снимая свое белье. Я подползла к нему на коленях и расположилась между его ног. Эдвард улыбнулся мне, в его глазах горела похоть, а его член возвышался, как скала, готовый для меня. — Порадуй меня… и я порадую тебя в ответ, — пообещал он. Больше мне не нужно было ничего говорить, я наклонилась ниже и слизала маленькую капельку прозрачной жидкости с головки его члена, заставляя Эдварда громко зашипеть. Открыв рот, я грубо всосала его, мокрым язычком вырисовывая круги вокруг его головки, в то время, как моя голова двигалась вверх и вниз по его стволу. Все время, что я всасывала его в свой мокрый горяченький рот, маленькое яйцо внутри меня начало двигаться. Видимо, я не заметила, как Эдвард взял пульт, потому что яйцо внезапно увеличило скорость. Мои руки сжались в кулаки по обе стороны от моего тела, не давая помочь мне с его членом, в то время как удовольствие увеличивалось и бушевало во мне, словно невидимые волны. Я стонала в голос, посылая вибрации по его стволу, заставляя Эдварда начать издавать эти потрясающие дикие звуки, которые заводили меня все сильнее. — Твой рот… Fuck, ты просто БОГИНЯ! — проворчал он откуда-то сверху. — Fuck! После еще десяти минут он начал кряхтеть и тяжело дышать, прямо как и я, потому что яйцо заставило меня кончить уже во второй раз. — Стой! — приказал он, и хотя я была немного разочарована, подчинилась. — Повернись, — он помог мне лечь на спину, и я склонила голову, положив ее на кровать. Эдвард поместил в меня пальцы и вытащил яйцо, а потом я услышала, как он быстро надел презерватив. Он снова оказался во мне, грубо, но так прекрасно. Это не заняло много времени, прежде чем Эдвард закричал и кончил, как лев. Не говоря ни слова, он оторвал мою голову с кровати и уложил меня на мою сторону, прямо напротив него. Его руки крепко обвились вокруг меня, а губы целовали мои лопатки, иногда обнажая зубы и давая им слегка покусывать меня, пока Эдвард пытался восстановить дыхание. Через пару минут он встал с кровати и направился в ванную, чтобы подмыться, оставляя меня лежать в одиночестве примерно на минуту. Вернувшись обратно, он улыбнулся и проговорил: — Давай-ка ты попробуешь настоящую позу, как ты на это смотришь? Он схватил меня за волосы и сказал встать на колени прямо в центре кровати, в паре метров от изголовья. Не знаю, где он достал еще веревок, но он точно был экспертом в этом. Теперь мои запястья были связаны за спиной и соединены веревками с лодыжками, которые помимо всего прочего были привязаны к изголовью. Пара тонких веревок без проблем оказались между двух половиной моей задницы и, проходя через все мое тело, каждая из них оказалась по разные стороны от клитора, поднимая мою киску высоко вверх и надежно крепясь у изголовья над моей головой. И если я позволяла себе расслабиться и даже слегка опустить бедра, эти маленькие веревочки впивались в мои половые губы, раздражая и возбуждая меня одновременно. Моя спина была выгнута и слегка побаливала, но я могла смириться с этим на время. Это была достаточно тяжелая поза, но она мне нравилась. Пока… Он не вернулся ко мне с маленьким резиновым мячиком в руке. Только с мячиком. — Открой, — проговорил он с улыбкой. Я открыла свой рот, и он аккуратно поместил красный мячик между моих зубов. — Держи его. Не выплевывай, девочка моя. Когда я сомкнула на нем зубы, Эдвард ласково погладил меня по волосам, а потом поместил яйцо обратно в меня, не смотря на мои слабые протесты. — Шшшш… — проигнорировав меня, он включил его на среднюю скорость, и я взвизгнула. — Хорошая девочка, — он погладил рукой вверх и вниз по моему животу. — Это хорошая поза для тебя. Она фокусирует все твое внимание здесь… (он грубо потер пальцами мой клитор, заставляя меня закричать)… Я скоро вернусь… Только приму душ. Я сердито зарычала, когда он зашел в ванную, снова оставляя меня в сладких мучениях. До меня донесся звук включенной воды в душе, и я закрыла глаза, стараясь сохранить свою жесткую позицию, чувствуя, как веревки начали немного сильнее впиваться кожу. Через минуту я кончила, крича как банши и скрипя зубами по резиновому шарику во время второго оргазма, который пришел сразу за первым. Это было потрясающе, но и мучительно в то же время. К тому времени, когда Эдвард вышел из душа, я раскочевряжилась на веревках, которые впивались в меня, и завывала так, будто горела в огне и без слов молила о пощаде. — Клик, — проговорил Эдвард скорее для себя. Глядя на меня, он высушивал волосы полотенцем, опуская его все ниже и ниже по его мокрому голому телу. — Оооу, Бемби… ты скучала по мне? — он сел перед моим поднятым клитором и начал мокро и грубо вылизывать его. Я громко закричала. Сквозь мяч все слова были приглушены, но я смогла проскулить «нет… нет… нееееееееет….» — Плохая девочка, используешь слова, — проговорил Эдвард и сильно укусил меня, заставляя завыть и кончить в ту же секунду. Боже, да что же со мной не так? — Мммммм, — он неторопливо слизал влагу, в то время как веревки собирали еще и еще с моих губок, лишь усиляя ощущения. — Люблю, как ты на вкус… — прокомментировал он, раскрывая мои половые губы и вылизывая область внутри них. Мои крики снова стали дикими и бессловесными. Он убивал меня удовольствием. Я думала, что будет легко быть рабой удовольствия… Но я ошибалась. — Я мог бы сидеть здесь весь день и вылизывать тебя снова и снова… — проговорил он, посасывая мой клитор и сжимая ягодицы. — И я думаю, что так и поступлю. К двум дня я уже хотела уснуть на неделю вперед. А еще я не могла больше кричать. Теперь яйцо было извлечено из меня и лежало чистенькое на прикроватной тумбочке, а я была в новой позе: спина прислонена к изголовью, колени тоже привязаны к изголовью, а ступни свисали, в то время как ноги были широко разведены. Мои запястья так же были привязаны к изголовью веревкой, которая четыре раза была обернута между моих зубов, зажимая и удерживая мою голову к тому же самому изголовью. Вообще-то я даже почти отдохнула, когда Эдвард оставил меня в этом положении. Я закрыла глаза и почти что уснула, пока он массажировал мои ступни хорошим лосьоном, пробираясь все выше по ногам. Все время он ублажал меня, хотя я и была связана и не контролировала ситуацию. Он никогда не был жестоким и всегда ласкал, целовал и массировал мое тело. И тогда, когда я уже было подумала расслабиться, он начинал ублажать меня снова и снова, придумывая новые мучительные способы. Он испытывал меня… пытался узнать мои пределы… изучал мои фантазии в подчинении, не заходя слишком далеко на первый раз. Я как-то читала, что добрый хозяин в первую очередь всегда раб и всегда знает, как относиться к своим подчиненным, когда контроль переходит в его руки. Эдвард, как хозяин, ясно доказал мне, что он страдает как раб. Он добрый… и нежный… не черствый или злой просто потому, что так по идее должно быть. Я получала удовольствие от того, что была его зверушкой. Он массировал и мою киску, целуя и вылизывая ее, помогая себе пальцами, которые порхали над ней. А я хныкала и дрожала, пока внезапно он не остановился и не ушел делать мне поздний ленч. Когда же он вернулся, то развязал веревки, закрывающие мой рот, и покормил меня маленькими кусочками сэндвича с ветчиной и сыром, а затем дал мне попить газировки из трубочки, раз уж мое тело оставалось связанным в этой позе. Мне все еще не разрешено было говорить, но Эдвард все равно спросил: — Тебе нравится быть моей зверушкой, Бемби? — и его палец снова двинулся к моему многострадальному клитору. Я кивнула, задаваясь вопросом, что он еще придумал для меня. Улыбнувшись, Эдвард развязал меня полностью и поставил на ноги, просто связав руки за спиной. Он снова положил резиновый шарик мне в рот и приказал держать его, повязав мне на шею небольшую удавку. Она была достаточно свободной, не душила меня и не затягивала на шее при натяжении. — Пойдем, моя девочка, — начал уговаривать меня Эдвард, используя поводок. Не смотря на то, что он позволил мне идти самой, он направил нас обоих в ванную комнату. — Время помыть тебя, зверушка. Проведя меня в душевую кабинку, он вымыл меня своими волшебными мыльными руками, промывая волосы, а после намыливая и всю меня. Вытерев мое тело большими пушистыми полотенцами, он отвел меня за удавку обратно к кровати. — А теперь пора вздремнуть, девочка моя, — проговорил Эдвард как любящий хозяин, вынимая мяч из моего рта и укладывая меня на кровать лицом вниз. Сняв удавку, он связал мои лодыжки вместе и, накрыв меня, присоединился ко мне в кровати. Прижимаясь лицом к моей руке, Эдвард медленно погружался в сон. Невероятно, но я тоже уснула. Уставшая и счастливая. Пару часов спустя я проснулась от ощущения прикосновений его мягких пальчиков, играющих с моими волосами, скользящих вверх вниз по спине и вырисовывавших круги на моей попке. Эдвард улыбнулся, заметив, как я уставилась на него, все еще не говоря ни слова. — Привет, — проговорил он с грустью в глазах. Но через секунду она исчезла оттуда и, улыбнувшись, он коснулся моего лица. — Хорошо спала, зверушка? Я кивнула и, закрыв глаза на секунду или две, снова посмотрела на него. — Думаю, я понемногу начинаю чувствовать себя как Рейвен… — произнес он, прослеживая пальцами линию моего рта. — Я не хочу тебя отпускать. Но если ты хочешь, чтобы я освободил тебя, просто скажи свое слово и ты свободна. Ладно? Я улыбнулась и кивнула, мечтая сказать ему, что он ни капельки не похож на Рейвен и никогда не будет. Мягко я прикоснулась губами к его пальчикам, надеясь, что он поймет мое послание без слов. Я не хочу, чтобы меня освобождали. — Белла, — в его глазах снова появилась грусть, когда он впился в меня взглядом. — Прости меня, я просто ужасен… Я даже не уверен, что знаю, как заниматься любовью, как нормальный человек. И когда я стал таким… Ненавижу, когда он так говорит. Желая остановить его, я укусила его палец. — ОЙ! — воскликнул он, на секунду вырвав палец из моего рта и отведя его на небольшое расстояние. — БЕМБИ! ПЛОХО! ОЧЕНЬ ПЛОХО! Он пригрозил пальцем перед моим лицом, и я лизнула его, извиняясь чувственной улыбкой. Эдвард улыбнулся в ответ, глядя, как мой язычок медленно вычерчивает круги вокруг каждого миллиметра его пальца. Мои глаза неотрывно смотрели на него, в то время как я взяла его во всю длину в рот и пососала. — Аррр… — он приоткрыл рот и немного покосился на меня. — Хорошая девочка… ты извиняешься? Я медленно кивнула и состроила самые извиняющиеся глазки, не переставая посасывать его палец. — Ладно, я прощу тебя на этот раз… — усмехнулся он. — Но в следующий раз ты получишь хорошую порку. После того, как Эдвард сделал звонок Кэти, мы вместе посмотрели кино. Сегодня она не казалась очень заинтересованной в разговоре с Эдвардом, но он, казалось, не придавал этому большое значение. Звонок продлился минут десять и за это время мне показалось, что я видела боль в его глазах, но он улыбнулся и сказал, что это не такая большая проблема. Снова пряча боль… Надеюсь, мы сегодня сможем провести терапию ночью… или может позже. После Эдвард принялся расчесывать мои волосы, но потом тут же растрепал их в разные стороны, начесывая на мои глаза. Он сказал, что ему так больше нравится. Сексуальные и растрепанные волосы плохой девочки, так он их назвал. И вот сейчас я все еще голая, со связанными запястьями спереди, которые крепко привязаны к моим лодыжкам — тоже связанным, — лежу на спине между ног Эдварда, в то время как он поглаживал меня. Все было так мирно и спокойно, пока на экране воспроизводился Суини Тодд. Его руки часто путешествовали по моим волосам, играли с моей грудью, в то время как я прижималась щекой к его голой ноге, не желая быть нигде больше в этом мире. Мне нравилось, что у нас не каждая минута была наполнена действиями, дополненными сексом и играми… Даже не смотря на то, что я была связана, мы все еще могли быть Беллой и Эдвардом, наслаждаясь друг другом и не делая ничего. Позже Эдвард покормил меня шоколадным мороженым, постоянно позволяя ему капать с ложки мне на шею крупными каплями, стекающими на грудь. — Грязная девочка… — отругал он меня, укладывая на кровать и слизывая капли, очищая меня, своим языком и губами. Без слов я оставляла поцелуи на его волосах прямо под моим ртом и всего лишь раз подалась бедрами вверх, снова желая его. Было нечто будоражащее в том, чтобы быть связанной голой весь день и не иметь возможность говорить, даже не смотря на то, что он почти ничего не делал со мной в данный момент. — Ах, как бы я хотел иметь сейчас свой собачий ошейник, — отозвался Эдвард, вставая с кровати и подходя к шкафу. — Это сойдет. Он нашел мой кожаный ремень, который я однажды купила для Хэллоуина, весь покрытый серебряными полумесяцами и звездочками. И еще у него в руке был второй ремешок, только тоньше и коричневого цвета. — Мило, — проговорил он, возвращаясь ко мне и перекатывая меня лицом вниз, оборачивая ремень вокруг моей шеи и застегивая его. Но не сильно, чтобы не ограничивать мое дыхание. Взяв буквально из ниоткуда мой шарфик, он завязал им мои глаза и без слов развязал ноги. Сильно шлепнув меня по попке, он произнес: — Догги стайл… вставай на четвереньки. Быстро нащупав связанными руками кровать, я встала на колени, поддерживая себя ладонями, вцепившись в покрывало. — Замри, девочка моя, — услышала я его голос, а после почувствовала, как тоненький ремешок застегнулся вокруг моего таза, прямо над клитором. Он застегнул его достаточно сильно, почти что заставляя ремень впиться в кожу, на что я слегка взвизгнула. До моего уха донесся звук разрываемой упаковки от презерватива и то, как Эдвард надевал его на себя. Он пару раз резко дернул за ремень на себя, спуская его ниже на середину обоих половинок моей попки, почти отрывая мои коленки от матраса. Схватив обоими руками ремень на моей заднице, он снова приподнял мою киску и расположил головку его члена прямо напротив нее, но не входя. — Трахни своего хозяина, девочка моя, — приказал он, и я, откинув голову назад, опустила свою киску назад, чтобы он проскользнул внутрь моих готовых и мокрых половых губок. Когда наши тела соприкоснулись, мы оба издали стон удовольствия. А потом Эдвард взял под контроль мои бедра, используя ремень и объезжая меня, будто человеческое пони. Используя свое превосходство, он с громким звуком соприкасался своей талией с моей попкой, безжалостно трахая меня. Я реально сожалела, что не выкрикивала «трахни меня сильнее» прошлой ночью. Сейчас я явно за это расплачивалась. — Как же я люблю свою маленькую мокренькую сучку… — зарычал он, вонзаясь в глубину меня. Намотав мои волосы на кулак, он дернул их так, что я запрокинула голову назад, задыхаясь и громко мыча, лишаясь рассудка. После это мы столько веселились, что даже не пообедали. Я как-то заснула на пороге ночи, со связанными руками и с повязкой на глазах, но Эдвард разбудил меня холодным «душем», используя кубики льда и ткань, чтобы прогнать сон. Опустившись на колени, он положил свой член мне в рот и, используя мои волосы, двигал голову вперед и назад, пока я пыталась нормально вздохнуть и подстроиться под его ритм. Я испивала его целиком и полностью, пока он наказывал меня за то, что я заснула. Это были слабые шлепки, которые он наносил своими руками, и я стыдливо застонала от его попыток дисциплинировать меня. После этого я бодрствовала, находясь в темной и тихой комнате, в то время как Эдвард лежал рядом со мной голый, поглаживая мою киску и грудь под покрывалом. Обняв меня за талию и прижав к своей спине, он оставил повязку на моих глазах, так же как и веревки, обернутые вокруг моих рук и ног. Час спустя я почувствовала эрекцию спиной и возрадовалась тому, что не заснула. Эдвард наклонился и прошептал: — Ты не спишь, зверушка? Я отрицательно покачала головой, и, не меняя своей позиции, его пальцы раскрыли мои ноги, открывая его члену доступ, чтобы проникнуть в меня. На этот раз мы делали все медленно, его руки руководствовали движением моих бедер, поддаваясь амплитуде его движений во мне… Я счастливо выдохнула и улыбнулась. Секс так чертовски восхитителен. Я так рада, что у меня такой потрясающий учитель. После всего этого он сжал меня в своих объятиях так крепко, что мне почти что стало больно. Сейчас он думает о том, что ему придется отставить меня на следующей неделе, и я знала это. Слезы подступили к моим глазам, когда я заговорила с ним в своем подсознании. Не бойся, Эдвард. Я не позволю тебе уйти. Я никогда и никому не позволю снова причинить тебе боль. Мы заснули буквально через несколько минут, и, против моей воли, кошмарные картинки пробрались в мой сон. Видение Виктории, пришедшей сюда, чтобы забрать Эдварда, и держащей пистолет; за ним появилась картинка, как на Эдварда, одного находящегося у меня дома днем, пока я была в университете, нападает мужчина и, надевая на него наручники, увозит обратно к Виктории, даже не дав ему попрощаться со мной или оставить записку… Воображение услужливо подкинуло изможденное лицо Эдварда, который смотрел на Викторию сквозь прутья в клетке… она дразнила его, говоря, что он никогда не покинет ее. После мне стали сниться Рейвен и Виктория, которые объединились вместе и пытали Эдварда для развлечения. Мне прямо поплохело. Виктория била его по голой спине хлыстом и с каждым новым ударом кровь сочилась из его ран, а голова запрокидывалась назад, и он завывал от боли. — Белла, проснись! — донеслось до моего слуха, а после я начала чувствовать, что меня еще и трясут. Когда я открыла глаза, то задохнулась, все еще находясь в объятиях Эдварда. — Белла… — он поглаживал мое лицо и волосы. — Тебе приснился кошмар… обо мне, судя по звукам, что ты издавала… ты в порядке? Я задрожала, но в то же время испытывала облегчение, что это был всего лишь сон… — Хочешь, я развяжу тебя? — заговорил он снова, начиная распутывать мои лодыжки. — Может это было слишком, спать вот так. Мне самому сначала пришлось привыкать понемногу … — Нет, — я вырвала свои ноги из его рук. — Мне нравится это. — Правда? — спросил он неуверенно. — Мне нравится быть твоей зверушкой, — я сильнее прижалась к нему и закрыла глаза. — Но завтра у меня есть одно дело, поэтому не пытайся меня отвлечь. — Что за дело? — тут же спросил Эдвард. — Буду искать способ вытащить тебя, — напомнила я ему. — А ты думал я шутила? — Белла… — начал он, но я не желала слушать его предупреждения об этом, при том, что я уже все решила. — Шшшш… засыпай, Эдвард… и обними меня… — предложила я, чувствуя, как он лег обратно на кровать и прижал мою спину к своей груди, зарываясь лицом в волосы у меня на затылке. — Мне нравится, как ты себя чувствуешь… лежа со мной вот так… на случай, если я тебе этого не говорила раньше, — призналась я. — Я так сильно тебя люблю. Долгая пауза пролегла между нами, и я уже и не надеялась получить ответа от Эдварда, когда он заговорил: — Я думаю, это значит, что я все-таки кто-то… — его голос был так тих, будто он боялся произнести это. Будто, каким бы то ни было образом, Виктория могла услышать его тайный рост самооценки. — Еще не все для тебя потеряно, Мистер Каллен… — зевая, проговорила я, проваливаясь в сон. Вторник, День 9 Эдвард На следующий день, когда я проснулся, то тут же замер, едва до моего уха донеслись женские голоса из соседней комнаты. Открыв глаза, я увидел, что дверь в спальню была закрыта, а после перевел взгляд на кровать рядом со мной. Беллы там не было, равно как и веревок… как, черт возьми, она освободилась от них? Ох, у нее определенно будут серьезные проблемы. Встав с кровати, я поднял свои джинсы, комком валяющиеся на полу в углу комнаты, и надел футболку, не желая кому-либо еще из компании Беллы в той комнате показывать свои отметины. Я мог слышать голос Беллы более четко, чем остальные голоса, и, казалось, она говорит по телефону: — Я не могу дать вам имя. Давайте назовем его анонимом, если так вам будет угодно. Открыв дверь спальни, моему взору предстал работающий мини оперативный центр прямо на кухне и в гостиной. Розали сидела на диване, печатая что-то в своем лептопе и параллельно разговаривая по домашнему Беллы в свободной руке. Элис же была за кухонной стойкой, так же копаясь в своем ноутбуке и держа свой мобильный в руке, но не говоря по нему. Было ощущение, что она ждала кого-то на другой линии. Белла улыбнулась мне и помахала, не говоря ни слова. Розали тоже дружелюбно мне улыбнулась, повернувшись в мою сторону. Хорошо, что я надел футболку. Элис же просто фыркнула, будто не заметила меня, и продолжила печатать что-то в своем ноутбуке. — Белла… — прошептал я, слегка морщась. Она была уже одета и указывала на тарелку на плите. Небольшая стопка блинов ждала меня, но это не то, чего я хотел. — Белла, — я не двигался, пытаясь привлечь ее внимание. Она подняла указательный палец вверх и обратилась к кому-то по телефону. — Ох, ну ладно, давайте назовем его Антонио, если вам так нужно имя. Антонио? Я потянул за конец ее футболки, как надоедливый ребенок, надеясь, что она почти закончила этот звонок. Но она оттолкнула мои руки, и, вздохнув, я направился на кухню за апельсиновым соком. Я умирал с голоду после того, как пропустил обед прошлой ночью, поэтому взял тарелку с едой и сел напротив Элис за кухонную стойку со стороны гостиной, поскольку она была на кухонной стороне. Элис освободила для меня немного места, еще раз вежливо улыбнулась и помахала мне пальчиками. Я ответил ей тем же, поливая сиропом свои блины. — Ладно, спасибо вам, — проговорила Белла, заставив меня взглянуть на нее, надеясь, что она, наконец, отключалась от телефона. Она в правду повесила трубку и, подойдя, обняла меня и поцеловала в щеку. — Доброе утро, Эд…. — начала она, но я ее прервал. — Что ты творишь? — спросил я тихим голосом: я не хотел кричать или казаться неблагодарным. — Мы прозваниваем некоторым людям и начинаем мою новую миссию — «Вытащить задницу Эдварда из когтей Виктории», — сообщила она. — Белла, пожалуйста, прекрати тратить на меня свое время, — всего лишь попросил ее я. — Ни одна организация, коммерческая она или нет, не поможет мне. Ситуация полный пиздец и, поверь мне, если бы был какой-то способ вырваться, к настоящему моменту я бы его нашел, ты так не думаешь? — Эдвард… — в ее голосе проступила боль. — Я не злюсь на тебя, солнышко, — я просто хотел прояснить ей всю сложность ситуации, когда поворачивался и клал руки ей на талию. — Мне нравится, что ты хочешь помочь мне, честно. Но это пустая трата времени… к тому же, если мы сделаем слишком много звонков, Виктория как-нибудь обязательно да выяснит это. — Мы не называем твоего имени или еще чего-то, — кинула в ответ Белла. — Ну и как далеко все зашло? — я вскинул вверх бровь. — Как долго вы, трое, уже этим занимаетесь? — С семи, — ее глаза торжественно засветились. Я взглянул на часы: — Уже одиннадцать. Четыре часа… и как идут дела? — Ужасно, — призналась она. — Всем наплевать… нас продолжают перенаправлять, пересылать, отключать… — И где этот супермен, когда он так нужен? — поддразнил я ее, улыбаясь. Надеюсь, это поднимет ей настроение и даст понять, что лучше провести наш день на улице. Я хотел взять ее на лодке и увидеть ее в бикини… и плавать с ней весь день. — У меня есть свой супермен, — она чмокнула меня в губы. — Мне просто нужно найти криптонит для Виктории… и я найду его. — Людей не волнуют проблемы проституток, Белла, — честно проговорил я. — Они считают, что мы сами выбрали такую жизнь и все из этого вытекающее — наши проблемы. Да полиция чуть ли не ежедневно находит мертвых проституток в городе, но они даже не расследуют такие дела. Мы тени… уродливые, нежелаемые тени. Я снова вздохнул и догадался, что мне не светит получить Беллу на весь день. Черт. Она так и не ответила мне, но ее глаза ранили меня их разочарованием… их безнадежностью. — Ребята, вы что, собираетесь заниматься этим весь день? — подумал я вслух. — У нас осталось всего пять дней, Эдвард, — напомнила мне Белла, как будто я нуждался в этой ужаснейшей информации. — Я собираюсь заниматься этим, пока не найду, как вытащить тебя. — Но, Белла, мы теряем наше общее время, — сделал выпад я, чувствуя себя эгоистичным и неблагодарным. — Пожалуйста… давай просто проведем еще один хороший день где-нибудь вместе… Мне понравилось, как мы провели наш день недавно, а тебе разве нет? — Понравился, но я хочу намного больше таких дней с тобой, поэтому-то я и занимаюсь этим сейчас, — упрямо настаивала она. — Неужели ты реально думаешь, что исправишь мою жизнь за пять дней? — изложил я так, чтобы заставить ее увидеть и мою точку зрения. Взяв ее руки в свои, я поцеловал их, глядя, как она внимательно смотрит на меня. — Я не хочу перекладывать всю эту тяжесть на тебя, Белла, — поговорил я. — Это невозможно… поверь мне… пожалуйста, давай просто насладимся нашим уходящим временем вместе. — Нет, — ответила она со слезами, появившимися в ее глазах. — Я не собираюсь отказываться от тебя, Эдвард. Она снова будет причинять тебе боль. — Она может ранить мое тело, — я на полном серьезе посмотрел ей в глаза. — Но она не может тронуть меня ''здесь.'' Я положил ее руку на мое сердце и слабо улыбнулся, мечтая, чтобы и она улыбнулась. — Ты дала мне это, Белла, — прошептал я. — И я хочу лишь ''время'' с тобой. Пожалуйста. Время — это все, что у меня есть. Она была готова заплакать, и я увидел, как задрожал ее подбородок. — Давай поступим так, — предложил я. — Я пойду и хорошенько потренеруюсь в тренажерном зале с Эмметтом пару часиков, пока ты тут работаешь… а потом я вернусь и мы пойдем на нормальное свидание… никаких книжных или чего-то подобного… я буду настоящим джентльменом. Мы пойдем туда, куда ты сама захочешь… Белла согласилась с этим планом, и я почувствовал такое облегчение. — Улыбнись, Белла, — я чуть не спросил это у нее, когда она слабо ухмыльнулась мне. Поцеловав ее, я взял свои вещи и позвонил Эмметту на мобильный. Даже когда я уходил, маленький офис, который создала Белла, все еще усердно работал. Я был так тронут внутри, глядя на них, что повысил слегка голос, чтобы позвать собравшихся. — Дамы? Они все прекратили свои занятия и посмотрели на меня. Я положил руку на грудь и, слегка склонив голову, искренне пожелал, чтобы они поняли, как благодарен я им, говоря: — Спасибо вам всем. Они улыбнулись мне в ответ и, замерев на мгновенье, проследили за тем, как я ухожу. Теперь у меня на двоих друзей стало больше… Элис и Розали. Спускаясь по лестнице, я услышал, как Белла сказала всего одну вещь своим друзьям: — Все, мне надоело играться с людьми, которым нет до этого дела. Пора звонить тому, кому ЕСТЬ.