«Альфа всегда хочет быть первой любовью омеги. Омеги же более чуткие в таких вопросах. Им хотелось бы стать последней любовью альфы…»*
Мы всегда пытаемся понять, куда нас приведет то или иное действие, но конечный результат может быть не таким, которого мы ожидали. И лишь те, кто думает о худшем, не видят даже в неудавшемся результате маленькую победу. <i>Опыт, как много заложено в этом слове, но истинную сложность того, что в нем есть, могут понять лишь те, кто спотыкался, падал и разбивал не только свой лоб и гордость, но и сердце. И прекрасно, если человек смог его склеить заново, ведь по сути все, что не убивает нас, делает нас сильнее, со всеми нашими недостатками и достоинствами. </i> — Маркус, что у нас на завтрак? — поинтересовался Гарри; альфа спускался и поправлял свои непослушные кудри, которые мешали его обзору. Томлинсон аккуратно шел за ним, восхищаясь прекрасному дому, в котором находился. — Сейчас пока я могу вам предложить вафли с джемом или шоколадом, также есть кофе и чай, — проговорил повар, пока переворачивал поджаристый бекон с яйцом. — Позже будет готов остальной завтрак. — Эм, мне бы, пожалуйста, чаю, — влился в разговор омега. На правах гостя он посчитал, что не будет грубым сказать заранее, что он пьет. Кудрявый усмехнулся; парень не был забитым, он знал, на что имеет право, и прекрасно держался. Из него так и лилась энергия, хотя всего пару минут назад он потирал глаза ото сна. — Будет сделано, мистер Томлинсон, — Луи раскрыл рот в удивлении, как тот так быстро смог узнать его фамилию? А смуглый мужчина, поняв, что оговорился, попытался проигнорировать удивление паренька. Томмо начал коситься на Стайлса, и старший закатил глаза. — Они знают, кто ты, — поторопился ответить хозяин дома. — Я еще вчера узнал, кем ты являешься, пока мы ехали в поместье. — И зачем тогда нужно было знакомиться, если ты уже все знал? — слегка поморщившись, спросил розововолосый. На лице между бровями выскочили несколько изогнутых морщинок, которые сделали лицо омеги забавным, и кудрявый прикрыл глаза, чтобы сдержать улыбку. — Ну, ты же не знал, как меня зовут, — легко ответил Стайлс, словно это была самая логичная из всех логичных мыслей, и вот уже Томлинсон закатывает глаза. — Можно мне, пожалуйста, вафли с шоколадом? — спросил Луи, обращаясь к повару, на что мужчина посмотрел на главу, а Томмо закатил глаза во второй раз. Гарри уже не сдерживал улыбки. — Тебе можно все, что пожелаешь. Ты гость, — проговорил Гарри и, покосившись на Маркуса, продолжил громче, чтобы все в доме услышали: — Все, кто занимается своими обязанностями, за них и отвечают, нет необходимости спрашивать у меня. Гарри точно знал, что все присутствующие его услышали, ведь шесть из семи обладали остро отточенными пятью чувствами. Они бы и разговор с Луи могли услышать, если бы им не было бы запрещено подслушивать. Нет, Стайлс не читал мысли, он просто мог вычислить любого, кто не следует его указаниям, такова была сила, а его возможности превышали таланты оборотней, вампиров и других существ. Дело было в третьей крови, что текла по венам кудрявого, и в зеленых глазах, похожих на огненные изумруды. «Дальним предком Стайлсов, а точнее самой первой, с которой начались обязанности семьи, была Жаннэт Римулье. Женщина была ведьмой, но не обычной, а самой что ни на есть искусной. Она проживала на окраинах Парижа, была коренной француженкой. Зеленоглазая брюнетка жила местью, убивая вампиров, которые лишили ее семьи, когда той было всего тринадцать лет. Однако, повстречав однажды оборотня, девушка не смогла его убить из-за того, что волк обратился в человека. Имя ему было Кристофер Стайлс. Мужчина был необычайно красив, волосы нежно-каштанового цвета и небольшие завитушки лишь сильнее притягивали к себе, как и его доброта, он сам сражался с одним из вампиров и был ранен. В конечном итоге они долгое время были союзниками в охоте на вампиров и другую нечисть и с годам поняли, что даже среди кровососущих существ есть плохие и хорошие. Прошли годы, прежде чем она встретилась с Лордами обоих рас, но все понимали, чем чревата жизнь на полную катушку, не ценя судьбы людей, что составляли для одних, можно сказать, рацион, а для других — продукты по хорошим ценам. Римулье, в то время уже Стайлс, носила под сердцем своего первенца и наследника, в котором уже заключалась колдовская сила, способная заставить сокрушаться перед нею вампиров и оборотней. Со столетиями многое поменялось, но семья Стайлс стала ведущей среди главных семей, позже в главной ветви побывали и вампиры, что сделало наследуемую кровь еще более сильной, нежели раньше». — Ну, раз я гость, то хочу прогуляться, перед тем как наполнить свой желудок, — слова Томлинсона были слегка наглыми, но Стайлс не возражал. Если признать, то происходящему сейчас оба были безумно рады, и они находили компанию друг друга в данный момент самой лучшей. Луи не торопился в отель, уже, можно сказать, не хотел, ведь он буквально тонул в зеленых огоньках, забывая о своей неприязни к альфам. Гарри же в свою очередь просто не думал, он дышал омегой. Нет, напомню, у первого не было течки, просто старшего пленил сладкий аромат, что исходил от омеги. Говорят, у каждого из нас есть свой запах, и дело не только в омегах или альфах, даже у бет он есть. От кого-то можно уловить его, если просто постоять рядом, у других необычайно пахнет одежда, и это совершенно не зависит от парфюма или порошка. — Что бы ты хотел посмотреть? — поинтересовался Стайлс, слегка наклоняя свою голову, чтобы увидеть выражение лица парня. — Ну, сначала бы я не отказался от ванной комнаты, потому что не умылся, да и мне необходим белый друг, — ответил Томлинсон, частично введя старшего в ступор. — Что за белый друг? Тебе нужен врач? — поинтересовался Гарри с немного тревожной интонацией, на что голубоглазый расхохотался. Кудрявый заметил, что смеялся вместе с Луи, и это было самым удивительным, ведь он даже не знал причину. Молодой парень все больше пленял его, по чуть-чуть склеивая его сердце, хотя сам об этом не догадывался. — Речь идет об унитазе, — наконец-то отдышавшись, проговорил юноша, в уголках его глаз скопились слезинки, и он сам не заметил, как рука Гарри аккуратно смахнула их с обоих глаз. — Рад, что ты теперь плачешь от радости, — одними губами проговорил Стайлс и продолжил смотреть в голубые глаза парня, а тот, тем временем перехватив руку кудрявого, прошептал слова благодарности. Они стояли так какое-то время, пока Томмо все же не решил, что пора бы навестить туалет и ванную. И теперь каждый раз, когда он будет думать о белом друге, в его голове будут возникать вопросы Гарри, а улыбка будет блистать на лице. Сегодня в поместье было живее прежнего, ведь мастер ел в столовой, а не у себя, да и в гостях был омега. Нет, в поместье вообще впервые был кто-то посторонний за очень долгое время, а уж омег тут не видели со времен… лучше и не вспоминать с каких. Все слуги радовались, но и хозяин не был грустен, он сидел напротив Луи и не спеша наполнял свой желудок яйцами с беконом, в перерывах с поглощением пищи запивая ее свежезаваренным кофе с молоком. Томлинсон пытался игнорировать пристальный взгляд мужчины и полностью фокусировался на разрезании непослушной вафли и макании ее в превосходный шоколад, запивая все это отменным английским чаем, что просто удивило его, как только он попробовал. Луи оценил то, что Маркус запомнил, что Томлинсон англичанин, хотя впервые его видел. Однако всему терпению приходит конец, и как только вафля отказалась поддаваться ножичку, которым ей угрожал омега, тот не выдержал. — Я тресну, — резко начал Томмо. — Ну да, Маркус превосходно готовит, — проговорил Гарри. — Ты опять не понял, — слегка надулся Луи. — Чего? — решил поинтересоваться Стайлс. — Того, — саркастично продолжил розововолосый. — Я не пойму, пока ты прямо в лицо мне не скажешь, о чем речь, — четко спросил кудрявый, абсолютно не ведая того, о чем говорил омега. — Несомненно, Маркус готовит превосходно, — сказал Луи, посмотрев краем глаза на повара, — а уж чай просто великолепен, — зеленоглазый тем временем кивал головой. — Я тресну от твоего взгляда, который ты с меня не сводишь, — снова резко проговорил Томлинсон, отчего у Маркуса вывалился нож из рук, а у кого-то, кажется, швабра или метла. — Ты не подумай ничего такого, мне очень приятно, но я просто не могу распробовать вафли, потому что отвлекаюсь на твои глаза. — Хорошо. Извини, — пробормотал Стайлс, на что Луи помахал рукой в знак того, что в этом не было нужды. Было чувство, что дом выдохнул вместе с ними. Напряжение, что вызвал ответ Томмо, было намного сильнее, чем оказалось на первый взгляд, и юноша мысленно попросил у всех прощения. Ну и пусть, что мысленно, главное, никому ничего не должен, думал парень. Позже, поблагодарив за превосходный завтрак, Томлинсон направился вместе с хозяином к выходу. Стайлс считал секунды, для него было не мыслимым расставание с этим омегой. Те же чувства испытывал и второй, но не мог решиться спросить номер телефона или пригласить на прогулку по Парижу. Как только машина подъехала, а Луи уже сел на заднее сидение, Гарри все не мог решить, что ему сказать, но Фрэнк вклинился в мысли одного и нарушил думы другого. — Эмм, мастер, вы едете с нами? — и кудрявый молчал. Он не мог ответить, потому что смотрел в голубые глаза и видел в них мольбу, будто те манили и просили остаться с ним подольше, будто Стайлс слышал внутренний голос Томмо, и он, не найдя слов, просто сел рядом с парнем. — Трогай, — все, что смог вымолвить альфа, как только присел рядом с омегой и сжал его руку своей. Луи не мог успокоить свое сердцебиение, потому что оно было сравнимо с фонтаном, из которого струится радуга, дарившая ему счастье, спокойствие и просто чувство своего места в данный момент.***
Они ехали уже вечность или им так казалось, или это был лишь миг. Для двоих времени будто и не было вовсе. Мы все верим в сказки, но в реальной жизни мы насторожены, потому что мир жесток и он не щадит слабых духом. Но что, если сказочные встречи еще происходят? Что, если есть маленький процент людей в мире, которые встречают то самое истинное сокровище? Почему иногда так трудно поверить в сказку, раз ее можно сделать былью? Вопросов так же много, как и самих историй. Однако не будем о плохом, ведь наша история о хорошем. Двое могут встретить свое счастье после пройденной боли, бывает, что друг друга встречали полностью уничтоженные люди, и любовь восстанавливала их души. Да, это была долгая дорога, но она того стоила. Все люди, и не совсем люди совершают ошибки, но есть кое-что важное, что они выносят из поражений, — урок, своего рода опыт, который позволяет не только идти дальше, но и в будущем стать совершенным, законченным, превосходящим других — живым.