«Мир не только удивительней, чем мы предполагаем, он удивительней, чем любое наше предположение». Д. Б. Холдейн
Предположения. Часто данное понятие люди относят к нереальному. Дело в том, что людям свойственно приукрашивать или преувеличивать. Во всех нас есть такое — мы либо преувеличиваем трагичность там, где ее нет, либо преуменьшаем тупиковость положения, если оно действительно безвыходное. Однако в этом все мы, с виду достаточно разные люди, являемся, по сути, одинаковыми. Но плохо ли это — быть похожим на других? Луи всегда считал, что он полная противоположность всех на планете, что трудностей, возникающих у него, больше не встретишь, хотя парень и осознавал, что есть ситуации и похлеще. Однако всем нам стоит признать: мы эгоистичны, именно поэтому, даже осознавая, что наша жизнь не так уж ужасна и есть хуже, в конечном итоге, закидываем эту мысль в дальний угол, в ящик «ненужных мыслей» с гигантским замком. Также не стоит отрицать, что у любого есть эта черта, а не только у Томлинсона. И вот в данный момент все границы разумного были стерты; молодой человек сидел и пыхтел как паровоз, ожидая своего сеанса у врача, а его голова воображала и излишне преувеличивала всю серьезность внепланового обследования. Кратко объясняя — голубоглазый парень превратился в невыносимую истеричку, и сколько бы Стайлс убедительно не просил доктора не делать лишних внеплановых проверок, мужчина поступал по-своему, тем самым доводя омегу до состояния извергающегося вулкана, а альфу в еле-еле сдерживающий его поток. Больница стала для — уже русоволосого — обычным делом; он перестал испытывать скованность в ней и некомфортность, все же прошло немало времени. Голубые глаза смотрели на тонкие пальчики, которые все равно слегка подрагивали, и на кольцо с гравировкой «Бесконечность с тобой», также на другой руке, на том же самом пальце, красовался перстень с фамильным символом семьи Стайлс. Раньше парень не любил их носить, но теперь он воспринимал это как честь и гордость. Правой рукой омега аккуратно провел по выпирающему животу — все же шел уже шестой месяц — и томно вздохнул, предполагая возможные беседы с врачом, который скоро его примет. Тут внезапно в слегка отросшие волосы Луи ворвались большие и ласковые руки, кончики пальцев массировали голову, заставляя парня забыть о всех его догадках. — Не стоит себя накручивать, Лу, — заговорил Гарри и подарил макушке невесомый поцелуй. — Ты же знаешь, что твои слова все равно не заставят меня успокоиться, — пробормотал омега, а альфа выдохнул, будто скидывая с себя кирпичи. — Так же было и в прошлый раз, столько же посещений. Ты же уже понял, что Кремон хороший врач, поэтому такой дотошный, — продолжил кудрявый, а русоволосый между тем стал массировать свой большой живот. — Что такое? Болит? — немного взволнованно поинтересовался старший. — Нет, просто он решил попинаться или же заранее начать играть в футбол, — слегка с сарказмом, но улыбкой, прошептал юноша. Стайлс обошел скамью и присел на корточки, и его лицо оказалось прямо напротив живота Луи. Он положил свои большие ладони на место, где тер Томмо, и после этого припал туда ухом. Томлинсон уже не считал это чудом, потому что такое происходило ранее. Малыш успокаивался за считанные секунды — Стайлс будто усыплял его, — и долгое время омега удивлялся этому, но вскоре понял, что сам был таким же. — Мистер Стайлс, — произнесла уже знакомая медсестра, и парень начал вставать со скамейки, не без помощи Гарри. — Добрый день, проходите в кабинет. Доктор вас ожидает, — продолжила Сьюзен и повернулась к кудрявому. — Вы можете присутствовать, — с улыбкой предложила она. Гарри уже хотел пройти за Луи, как только в коридоре раздался крик: — Папочка, не оставляй Софи, — девочка с хвостиками мчалась по коридору, в ее глазках стояли слезы, а за ней пыталась успеть Фрея. Было видно, что вампирша изрядно измучена; сдерживать напор юной леди оказалось не так-то просто. Маленькие ручки впились в ногу кудрявого, а лицо начали застилать слезы. Гарри развернулся к медсестре и поспешил извиниться, отклонив предложение, а она тем временем улыбнулась еще шире и кивнула ему, уходя в кабинет. — София, мы же договорились, — проговорил Гарольд, поднимая девочку на руки и протирая ее лицо. — Ты побудешь с Фреей, пока мы с папой решим все дела, — проговорил альфа и вытер покрасневший носик малышки. — Но… но… но… — не могла выговорить ни слова она, упорно продолжая делать попытки. — Софи скучала по папе и папочке, — зеленоглазая зажевала свою губу и попыталась унять слезы. — Папе же не сделает больно говнюк в белом халате? — спросила она, а челюсть кудрявого медленно скатилась на кафельный пол. — Нет, с ним никто ничего плохого не сделает. Доктора существуют для помощи. И, пожалуйста, милая, не повторяй слова, что ты слышишь от папы, он очень часто ошибается. Хорошо? — Стайлс нежно поцеловал дочку в лоб и обнял ее, слегка покачивая на руках. Малышка положила голову своему папочке на плечо и прикрыла глазки, слегка посапывая. — Мне очень жаль, Гарольд, что мне не удается с ней справиться, — начала Фрея, а кудрявый, улыбаясь, продолжал покачиваться на ногах убаюкивая принцессу. — Тебе уже стоило прекратить извиняться. Софи чересчур активная для своих лет, в этом нет ничего плохого. Стоит вспомнить Луи в гневе, как сразу становится понятно, в кого она такая безбашенная растет, — продолжая счастливо улыбаться, говорил Стайлс, и в этот момент казалось, что они оба вспомнили те месяцы, когда никто не мог перечить Томлинсону в его желаниях. Поистине в эти моменты весь дом понимал, что походу дела главный человек в поместье сместился. — Время летит очень быстро, — промолвила блондинка, а кудрявый не мог с ней не согласиться. И правда, прошло уже несколько лет с тех пор, как Стайлс воссоединился с Томлинсоном, после чего не отпускал его от себя на долгое время. Начало не было легким, но, по мнению старшего, реальность была намного удивительнее того, о чем он мечтал. Ему удалось найти общий язык с семьей Луи и даже стать любимчиком, из-за чего русоволосый долго надувал губы. Также за него вышел замуж самый очаровательный «карапуз», которого он только видел, — именно так Гарри думал о Луи, когда тот был на пятом месяце беременности и носил под сердцем их первенца — Софию Энн Стайлс. Супруги долго не размышляли над именем: они соединили два, которые были на уме у одного и второго, в единое целое. Работа «судьи» никак не помешала семейным планам Стайлсов, как и, впрочем, пополнению в их семействе. Прошло всего пять лет, и на свет скоро появится наследник семьи, из-за чего больше всего продолжал и по сей день нервничать русоволосый. Хотя омега нервничал всегда, и альфе подчас казалось, что его супруг состоит из нервных частиц, которые постоянно дерутся между собой. За пять лет многое поменялось, не только для семьи Стайлс, но и для окружающих людей судьи. Фрэнки набрался смелости и объявил всем во всеуслышание, что Джерард принадлежит ему, что сначала удивило кудрявого. Ведь с виду альфа казался очень зажатым и во всем сомневающимся, но Гарри обрадовали его перемены, а все остальные стражи в доме после новостей собирали выручку со ставок. Да, Стайлс знал о ставках, что устроила на вид скромняга Мари. Единственный человек, но умнее остальных подловила, заставила поверить в то, что Айеро никогда не решится на открытые отношения с Уэем. Все поверили и по причине этого «попали на бабки». Кудрявый тогда радовался, что Томмо удержал его от авантюры согласиться на пари. Все шло своим чередом, и со временем все, что должно было случиться, происходило. Лиам и Зейн не афишировали, но и не скрывали своей заинтересованности друг к другу. И, что было неожиданно, Лорд никак не препятствовал этому, наоборот, Стайлс видел счастье в глазах престарелого оборотня. Гордость за своего наследника за то, что, не смотря на всех вокруг, тот следует своему пути. Гарри казалось, что мир с годами становился значительно лучше, или же ему не казалось. Однако с тех пор, как в его жизнь ворвался голубоглазый омега, все трудности для кудрявого альфы перестали быть тягостными. Он стал видеть их иначе, а, преодолевая их, любить свою жизнь еще больше. Дверь из кабинета открылась, и из нее вышел красный надутый карапуз. Голубые глаза по обыкновению пылали зеленым пламенем, а сам он ворчал себе под нос. — Пойдем домой, — прошептал пытающийся успокоиться омега, поглаживая спину уснувшей на руках мужа дочери. — Что сказал Кремон? — сузив глаза, проговорил старший, а Луи попытался не смотреть в его сторону и прошел мимо, поспешно направляясь к выходу. — Подождите, мистер Стайлс, — на повышенных тонах проговорила вышедшая из кабинета медсестра, — вы забыли снимок, что приготовил доктор, — а русоволосый лишь еще больше вспыхнул и, не разворачиваясь, вышел из крыла больницы. Гарри подошел к женщине в белом халате, которая лучезарно улыбалась мужчине, и взял из ее рук снимок, на котором было написано:«Близнецы, пол: мужской, 27 неделя».
— Поздравляю, мистер Стайлс, — пробормотала медсестра, а лицо Стайлса озарила поистине невероятная улыбка. Ведь долгое время врач, да и сами супруги, думал об одной крошке, а оказалось, что их двое. Для Гарри не стало удивительным поведение мужа, поэтому, поблагодарив за снимок, он аккуратно передал дочь Фрее, которая также показала небольшую улыбку тому в ответ, и пустился догонять любимого, подарившего ему такое неземное счастье. За тем, кто подарил ему жизнь во всем ее истинном понятии. Жизнь, за которую имеет смысл бороться и ни в коем случае не сдаваться. Жизнь, а не существование. Гарри был счастлив и предполагал быть счастливым все отведенное им время, поэтому он будет делиться радостью с Луи, когда тот будет в очередной раз предполагать бог знает что и дуться из-за пустяков. Так удивительна судьба, которая свела поистине подходящий друг к другу людей, которые невооруженным глазом продолжают показывать, что минусы созданы для того, чтобы твоя половинка их дополняла, делая еще одним сияющим плюсом.