Play Hard

Когда я напиваюсь, то начинаю бредить. Говорю странные фразочки, зову кого-то. А утром почти ничего не помню из прошлой ночи, будто ее стерли ластиком. К сожалению, есть то, что я всегда запоминаю очень хорошо. Оно оставляет неслабый отпечаток в моей голове. Я помню, что думал о тебе в тот момент. Я снова вспоминаю, и, клянусь богом, мне стыдно за то, что слышал Евстигнеев и остальные в свой адрес. Перед Ваней мне неловко больше всего. Каждый раз я сравниваю… Думаю, а что было бы, если бы… Да. Херовый из меня товарищ. Иногда, оглядываясь назад, я вспоминаю, как нам было вдвоём. Заметь, я не говорю, как именно нам было — хорошо или плохо, нет. Это просто было. Сейчас я не могу точно сказать, был ли доволен тем, что мы делали, чем занимались и чем жили добрых несколько лет. Ты вспоминаешь? Хм, думаю, да, ты же не машина. Ты такой же уебок, как и я. Только трусливее. Мы строили свою империю. С нуля. И на века. Да, я помню. Это всегда были мои слова. Мы шли вперед ради своих возвышенных мыслей и желаний, надеясь, что в будущем все будет так, как нам хочется. Нам двоим. И, черт возьми, я истратил весь былой энтузиазм. Ничего не хочется. Совсем. Ты, наверное, в курсе, что я чуть не спился. Вот даже сейчас, я вспоминаю все без улыбки. А разве было здорово? Возможно. Было ли это опасно? В какой-то степени да. Мы были против всего мира. Ты и я, бок о бок, друг за друга. Так мне казалось. Так и было. А потом ты сбежал. Уехал, струсив и поджав хвост. Ты, блять, предал меня и все, что мы строили годами. Просто перечеркнул все одним днем, оставив меня практически одного на улице в городе, где я никого не знал. Возможно, я просто был слеп в тот момент и не видел очевидных вещей… Когда об этом начинаешь думать, все кажется очень простым. Любил ли я тебя? Не знаю. Без шуток. Наверное, да, раз умудрился проморгать то, что ты решил меня кинуть одного на произвол судьбы. Наверное, мне следовало быть внимательнее, быть менее доверчивым, но, черт возьми, я думал, что это все останется с нами навсегда. Ты останешься навсегда. Но… почему-то сейчас все иначе. Я снова наступаю на те же грабли. Они немного другие… ладно, много. Они совсем другие. Такие же ненормальные, как мы давным-давно, но на своей волне. Не знаю, откуда в нем столько сил и энергии. Он буквально тащит меня на буксире, заставляя двигаться дальше. Порой я думаю, что он сумасшедший. Может, в какой-то степени я прав. Он много курит. Даже больше, чем мы с тобой вместе взятые. А ещё он фотограф. А еще… Зачем я тебе все это рассказываю? Хуй его знает. Может, пытаюсь доказать самому себе, что все в прошлом. Ты и твоё присутствие давно канули в небытие, но я все ещё вспоминаю о нас. Вспоминаю и жалею. Возможно, все было бы иначе, возможно, мы… нет. Доверюсь ли я ему, как когда-то доверился тебе? Нет. Я доверюсь ему сильнее, потому что вот в нем я уверен на все 100 или 200 процентов. С тобой было также? Может быть. Наивно звучит, согласен. Но надеюсь, что у меня все получится. У нас все получится. Нахуй Касту. Последний стакан на сегодня. Нахуй надежды. Если и расставаться с прошлым, то только так. Вырвать из груди и вышвырнуть вон. Нахуй здравый смысл. — Мир, ты идешь? — Охра всегда беспокоится обо мне больше остальных. Наверное, поэтому он все еще здесь со мной. — Дай куртку надену, — отвечаю ему с неохотой и грубостью. Ваня не обидится. Это же Ваня. Выходя из бара, выклянчиваю у него сигарету и с наслаждением затягиваюсь. Он странно смотрит на меня, докуривая свою. Кажется, я бросил курить… Нахуй тебя, Шокк. Дотлевающий окурок летит в темноту одного из дворов.