Глава 11
18 сентября 2016 г. в 05:14
— Давай, просыпайся, — легкие похлопывания по щекам заставляли выплыть из подобия сна, в которое Стайлз, кажется, едва-едва погрузился. — Подъем.
Насмешливый голос Тома, мягкий и едва слышный, мог бы сравниться с голосом старшего брата, который пришел будить младшего, чтобы тот не прогулял школу. С той лишь разницей, что вместо учебного заведения были тренировки, после которых Стайлзу вправляли вывернутые суставы, а вместо уютной кровати — ледяная пещера, в которой он жил последние несколько дней.
В тот момент, когда Стайлз впервые попал сюда, он был в шоке. Такой красоты ему не доводилось видеть, и потому он даже замер, разглядывая ледяной свод и стены, которые переливались всеми оттенками синего. Казалось, будто он и Том находятся под водой, а вокруг них словно замер пузырь с воздухом, давая возможность находиться в центре такой красоты. Если бы не холод, который хоть и был меньше, чем снаружи, все равно оставался достаточно чувствительным — Стайлз бы даже вернулся сюда вновь. Просто ради прекрасного зрелища и тишины. Том ввел правило, которое сделало эту пещеру безопасной для Стайлза. В тот момент, когда они оба заходили внутрь, отменялись все нападения, тренировки и испытания. В пещере Стайлз мог действительно отдохнуть и расслабиться, перебинтовать вывернутые суставы и немного поспать. Одежда хорошо грела, но вот погрузиться в нормальный сон почему-то не получалось. Стайлз прислушивался ко всем звукам, которые были очень редкими в пещере: порой Том шуршал упаковками от еды, перематывал веревки, или просто тихо ходил по льду, разминаясь, делая какие-то связки упражнений, плавные и неторопливые.
Стайлз в такие моменты засматривался на своего наставника: тот был словно продолжением льда пещеры. Синяя кожа, яркие алые глаза и бусины, блестящие в черных волосах — Том становился воплощением снежной стихии, от которой невозможно было отвести взгляда. Невольно Стайлз задумывался о нем и Крисе, о том, как они смотрелись вместе, и находил это прекрасным. Огонь и пламя, песок и лед — вот, что видел Стайлз в своих фантазиях, которые посещали его на грани сна и реальности.
Но это, пожалуй, было единственным позитивным моментом в его тренировках с Томом. Все остальное отдавалось болью во всем теле, в каждой мышце и каждом суставе. Том, не зная жалости и пощады, учил Стайлза всему, что умел сам. Порой казалось, что наставник не делает скидки хотя бы на то, что это ученик. Что у него в любом случае меньше опыта и умений. Что он не так натаскан, как любой студент школы боевых искусств или подопечный Тома в его секторе. Поблажек не было, слез от боли или усталости Том не замечал, испытания устраивал все более и более опасные, и под конец Стайлз превратился просто в машину, которая действовала на автопилоте и исполняла все то, что говорили.
Вот и сейчас, стоило только Тому потребовать, чтобы Стайлз проснулся — глаза моментально открылись, повинуясь приказу наставника.
— Доброе утро, — хмыкнул ледяной великан и выпрямился, поднимаясь на ноги и смотря на подопечного сверху вниз.
— Что сегодня? — Стайлз потер глаза, поправил на себе одежду и потянулся за оставленным накануне батончиком, который должен был пополнить запас энергии в организме. Откусив чуть ли не половину, он продолжил: — куфа мы ифем?
— Прожуй, — закатил глаза Том, отвешивая легкий подзатыльник Стайлзу. — В обратный путь.
Тот едва не подавился, не поверив своим ушам. Конечно, он понимал, что прошло достаточно времени, но точно считать дни уже не решался. Внутренние часы давали сбои.
— Домой? — ляпнул Стайлз, даже не успев подумать о том, что огромный небоскреб Дерека лишь временное пристанище, но никак не дом на долгое время.
— Через пару дней у тебя отборочные бои. Пора возвращаться, — Том поморщился, будто мысли о начале боев приносили неприятные эмоции. Хотя, скорее всего, так оно и было.
— Пару дней? — Стайлз опешил, — так быстро? Но ведь еще столько времени, я не готов, да и…
— Стоп, — Том прервал словесный поток подопечного, — по порядку, окей?
Стайлз кивнул, сделав пару глубоких вдохов. Его поражало то, насколько спокойно они стали общаться с Томом. Не ссорясь, не крича друг на друга, не срываясь. Стайлза не обижали даже обидные подколки этого наставника — почему-то энергетика Тома на корню гасила все вспышки злости. Не хотелось агрессией отвечать на причиняемую на тренировках боль, как порой бывало с Дереком.
Наверное, потому, что Том не вызывал в Стайлзе желания, такого, как Дерек. Том умудрялся словами, тренировками и болью быстро и четко донести до Стайлза то, что было нужно, и при всем этом напрочь отбивая желание спорить и делать наперекор. Может, это была какая-то магия жителей ледяного сектора, а может просто Том оказался близким по духу Стайлзу — не суть важно. Главное, что были результаты. Но все равно он не считал себя готовым к боям.
— Перенесли начало отборочного тура, — продолжил Том, — я об этом узнал буквально вчера. Поэтому устроил усиленную тренировку.
Стайлз снова кивнул, припомнив, как накануне Том натравил на него снежных волков, и пришлось удирать от хищников, утопая по колено в снегу, а потом еще и лезть на гору почти без страховки, обдирая ладони и зарабатывая синяки и ссадины.
— Скорее всего, это связано с похищением Марии. То, что она сбежала от клана Сири, заставило их поволноваться.
— Они сдвинули сроки, понимая, что для настоящих бойцов неделя-другая роли не играет, а для таких, как я — это может быть смертельно? — догадался Стайлз.
Том лишь хмыкнул, уже не удивляясь сообразительности Стайлза.
— Именно так. Но в целом, мое мнение — ты и не будешь готов. Просто физически нельзя приготовиться за какие-то полгода к тому, к чему многие идут десятками лет.
Стайлз обмер. Конечно, умом он все понимал, Том был прав, но вот внутри разгоралась злость и обида: все было изначально обречено на провал?
— Не психуй раньше времени, — как всегда, ледяной великан пресек агрессию Стайлза. — Нашей задачей было натаскать тебя. Первый бой будет с жителем моего сектора.
— Откуда ты знаешь?
— Свои источники, — уголки губ Тома дернулись вверх в легкой улыбке. — И потому я заранее поволок тебя сюда. Сейчас можно надеяться лишь на промашки твоего соперника и на удачу, которая, я думаю, все же не покинет тебя.
— Ты считаешь меня везучим? — обалдело спросил Стайлз.
Вот что-что — но удачливым он себя отнюдь не видел.
— Пацан со свалки, который случайно вышел к трассе в тот момент, когда по ней ехал баснословно богатый Дерек, проспоривший клану Сири и ищущий себе бойца? Совершенно неприспособленный к жизни беспризорник, нашедший наставников и хорошую жизнь в обмен на почти стопроцентную смерть на свалке от рук своих же? И все бегают вокруг этого самого беспризорника, стараются ему помочь выжить… хм, — Том сделал вид, что задумался, — либо это твоя везучесть, либо я не лучший тренер ледяного сектора.
Стайлз тихо рассмеялся и дожевал свой завтрак.
И действительно, почему он сник? Пока все нормально, он взял максимум от тренировок и даже больше. С чистой совестью он мог сказать, что учился на пределе своих возможностей и старался все делать как можно лучше. И если ему суждено умереть — лучше на арене, чем на свалке в вонючей палатке из полиэтилена.
— Вот, вижу, тебе уже лучше, — Том расплел косу и откинул назад черные волнистые пряди. Вытащив нить бусин из волос, он взялся переплетать прическу. — Ну что, вперед.
— Куда? — опешил Стайлз, глянув на выход из пещеры и увидел, что там поднимается метель.
— Бегом вперед, — Том уселся на спальник Стайлза, скрестив ноги по-турецки. — К вечеру как раз добежишь до того места, откуда нас заберут. Я встречу там.
Стайлз страдальчески вздохнул и поднял свой рюкзак. Кинул туда веревку, батончик и на всякий случай нож. Застегнулся на все замки, завязал капюшон и снова вздохнул, подходя к выходу, за которым была сплошная белая пелена. Странно, что даже завывания ветра не были слышны в этой пещере — но он уже привык к подобному.
Еще раз бросив взгляд на Тома, который собой олицетворял один сплошной дзен и спокойствие, Стайлз выскочил из пещеры, бегом направляясь вниз по склону горы, на которой она находилась. Он уже знал, что если наставник сказал бежать прямо, надо так и делать.
***
— Ты очень быстро восстанавливаешься, — Джексон в который раз перебинтовав Стайлза, покачал головой. — Странно. Не могу понять, почему.
— Ты давно об этом говоришь, — покосившись на несколько шприцов, которые Джексон разложил на столике рядом, Стайлз вздохнул. — Опять выкачаешь из меня всю кровь?
— А? — казалось, Джексон забыл о том, что Стайлз умеет разговаривать. Несколько долгих секунд он смотрел на него, даже не моргая, а потом тряхнул головой. — Надо взять анализ и предоставить медицинской комиссии, которая отдаст потом результаты судьям.
— И что, так просто доверят брать кровь каждому самостоятельно? А как же подстава? — удивился Стайлз.
— Никаких подстав, — Джексон хмыкнул и вывел над столом с медицинскими инструментами экран, на котором почти сразу же появилось изображение. Несколько человек, халаты которых давали понять, что они относятся к медицинской сфере, смотрели на Стайлза, как на свежее мясо. Будто у него брали кровь перед тем, как забить на скотобойне. — Здравствуйте, — Джексон прервал размышления Стайлза, — боец Дерека Хейла готов пройти обязательную медкомиссию.
— Приступайте, — отозвалась женщина, стоявшая по ту сторону экрана. — Крепите датчики.
— Чего? — почему-то шепотом спросил Стайлз, посмотрев на Джексона.
— Что-то вроде детектора лжи. Пока я беру у тебя все анализы и провожу осмотр, мне будут задавать вопросы, и, если я солгу — это сразу отразится на моем пульсе, — Джексон крепил на запястья, на шею и на внутренние сгибы локтей какие-то металлические маленькие капельки. На них начинали мигать зеленые точки, стоило только металлу соприкоснуться с кожей. — Так что сиди спокойно и дай быстро все сделать. Они доставляют не особенно приятные ощущения, — Джексон надел перчатки и потянулся к первому шприцу. — Кровь из вены на лейкоциты, — спокойно объявил он, а Стайлз заметил, что следившие за ними доктора достали планшеты и что-то на них отмечали.
Он покорно подставлял руки, наклонял голову, позволял себя обмерять, вставал и садился, повинуясь Джексону, который умудрялся и на вопросы отвечать, и делать свою работу. Судя по всему, маленькие передатчики, которые он прикрепил к себе, то ли били током, то ли еще что — они искрили после каждого ответа Джексона на вопрос о Стайлзе. Возможно, так «считывали» информацию или определяли, врет тот или нет — спрашивать Стайлз не стал. Видно было, что Джексону и без того не слишком приятно.
Вопросы по большей части были, на взгляд Стайлза, идиотскими. Сколько часов уделялось тренировкам, где до этого жил Стайлз, как питался в доме Дерека и что принимал помимо пищи. Конечно, мнимая легальность таких боев должна быть хотя бы чем-то подкреплена, но Стайлз был уверен — если кто-то захочет использовать допинг, то явно найдет лазейку, придумает, как обойти медицинскую комиссию и сдать кровь так, чтобы никто ничего не заподозрил. Из разговора врачей Стайлз понял, что кровь у него будут брать и перед выходом на арену, каждый раз перед началом боя. Но даже это не принесло хотя бы минимального облегчения: с допингом или без него могут просто размазать по арене более опытные бойцы.
Правильно сказал Том — ему поможет только фееричное везение. И Стайлз очень надеялся, что хотя бы какая-то часть удачи будет с ним на ближайшем отборочном бое.
— Волнуешься? — Мария пришла тогда, когда Стайлз усиленно пытался уснуть.
Дерека он не видел с того момента, как уехал в ледяной сектор с Томом. Судя по всему, того не сильно интересовало моральное состояние подопечного. Зная, что его в любом случае не оставят в одиночестве, Дерек отправился по безусловно важным делам, которые не позволили даже на ужине присутствовать.
Крис поправился, Мария тоже. Нея была еще слаба, но за общим столом сидела, правда, не ела, лишь пила кофе да улыбалась, когда Мария поглаживала ее по руке. Стайлз не успел со всеми поговорить, ведь стоило только ему и Тому выйти из машины на парковке у дома Дерека — Джексон сразу уволок его к себе. Просканировал, казалось, каждую кость, наставил кучу уколов, воткнул капельницу и накормил совершенно мерзкими таблетками, которые обязательно надо было жевать. После этого всего вымотанный Стайлз уснул, а когда проснулся — его ждали новые перевязки, уколы, и тот сеанс связи с медкомиссией, которую, как на ужине объявил Джексон, они прошли.
По выдоху всех присутствующих за столом стало понятно, что могли и не пройти. Стайлз задал вопрос, и получил шокировавший его ответ: он действительно мог пролететь еще до начала. Наставники специально не говорили об этом, чтобы лишний раз не волновать. Но если бы его физические показатели не дотянули до минимальной нормы, установленной комиссией для боев — все проиграли бы, не начав. Оказалось, Стайлз перевалил даже за середину, что удивило всех присутствующих и вновь заставило задуматься Джексона: ему все не давал покоя факт столь быстрого восстановления бывшего жителя свалки.
Стайлз очень хотел поговорить с Дереком до начала отборочных испытаний, но тот не явился. И вообще не появлялся в доме. Странно, но к Стайлзу сразу после ужина подошла Нея и зачем-то рассказала, что Дерек уехал на арену. Нужно было подписать кучу документов, обустроить для их команды место отдыха и познакомиться с судьями. Сам Дерек числился в спонсорах: так называли тех, кто вкладывался в определенного бойца. Ввязавшиеся в спор с кланом Сири тоже вписывались в эту категорию, и потому на плечи Дерека упало еще несколько документов, которые нужно было подготовить и подписать.
Удивленно посмотрев тогда на Нею, Стайлз спросил, почему она вдруг это ему говорит, но та лишь улыбнулась и как-то снисходительно похлопала его по плечу. Закурив, Нея медленно пошла по коридору, направляясь туда, где было лабораторное крыло. Стайлз удивился — все успели восстановиться, Крис вообще был как новенький, а Мария обзавелась разве что синяками под глазами, но выглядела куда лучше. Только Нея все еще чувствовала себя плохо, а почему — Стайлз так и не успел узнать. Но в тот момент ему показалось, что Нея видит слишком много. Она пробыла в этом доме всего ничего, но казалось, знала все обо всех. Видимо, девушка Марии обладала дикой проницательностью, а может, и вовсе была ведьмой. Стайлз лишь смеялся сам над собой, но все эти бесконечные браслеты на руках, странные кулоны, серьги, короткие волосы, находящиеся в беспорядке, и цветной дым от сигарет, окутывающий, казалось, всю фигуру Неи, наводил на совершенно определенные мысли.
Главное не назвать Нею ведьмой при ком-то еще. Стайлз не был уверен, что Мария не снесет ему за это башку.
— Эй, Стайлз, — Мария присела на кровать, откидывая вновь аккуратно заплетенные косички за плечи. — Ты как? Позвать Джексона?
— Нет, не стоит, — сев на кровати, Стайлз вытянул одеяло из-под севшей на него Марии и укутался, оборачиваясь им, как коконом. — Мне просто странно.
— Хм, — Мария улыбнулась. Мерцающий свет от рекламного щита за окном на какое-то мгновение озарил комнату, подсветив ярко-карие глаза. Будто Мария была оборотнем, прикинувшимся девушкой. Стайлз даже поежился — с чего в его голову стали приходить такие странные ассоциации? — Это лучше, чем паника.
— Дашь совет? — Стайлз наклонил голову набок, вглядываясь в свою наставницу.
Та задумалась, укладываясь рядом и подпирая голову согнутой в локте рукой.
— Думай, — сказала Мария, вызвав недоуменный взгляд Стайлза. — Сначала думай, а потом бей. На твоей стороне ловкость, которой в тебе действительно очень много. Помни, кем ты рос и где ты рос. Свалка дала тебе очень хорошую школу выживания, и если ты сумел справиться там, один, с гноящимися шрамами, без еды и воды — что тебе какой-то там натасканный боец из ледяного сектора?
— Стало легче, — Стайлз усмехнулся.
Мария повалила его на бок, обнимая одной рукой и прижимая к себе. Вдыхая аромат, отдающий лесом и почему-то солнцем, Стайлз зажмурился. Он прикрыл глаза, наслаждаясь мягкостью женских рук и теплой кожей под собственными ладонями, которые опустились на спину Марии, ощущая ее через вырез на майке. Внезапно стало так страшно, что Стайлза затрясло.
— Вот теперь я понимаю, что ты прекрасно осознаешь, что тебя ждет, — тихо сказала Мария, обдавая теплым дыханием короткостриженную макушку. — Успокойся. Все будет хорошо.
— Не будет, — Стайлз пытался дышать ровно и спокойно.
— Может и не будет. Но не стоит переживать. Не сейчас.
— Почему? — Стайлз поднял голову и посмотрел на Марию. Ее лицо было близко-близко. В полумраке можно было различить темную окантовку вокруг карего зрачка.
— А чем это поможет? — Мария чмокнула Стайлза в кончик носа и тихо рассмеялась, когда тот сначала сморщился, а потом чихнул. — Ты выжал из себя максимум, поэтому теперь осталось только доказать всем, что не зря в тебя вложили столько сил.
— Даже не будет крика на тему того, чтобы я собрался с мыслями?
— Сейчас уже нет смысла давить на тебя. Теперь мы все поддержим тебя, — Мария снова прижала Стайлза к себе. — Спи.
Прикрыв глаза, Стайлз попытался заснуть. Мышцы, до этого будто сведенные судорогой, потихоньку расслаблялись. Стайлз ощущал, как Мария гладит его по спине, прямо поверх одеяла, но все равно чувствовал тепло, которое она ему дарила. Почему-то в носу защипало, словно вернулось ощущение чего-то давно забытого. Такого далекого и призрачного, что уже превратившегося в сны, мутные и почти стертые.
Теплые женские руки, которые гладили по спине и голове перед сном. Дом, уют и мягкость, которые Стайлзу дарила лишь одна женщина до Марии. Нежность и ласка, о которых он успел забыть за свою нелегкую жизнь. Все положительные эмоции, которые покрылись шрамами так же, как его тело и лицо.
— Спокойной ночи, мам, — пробормотал Стайлз, окончательно погружаясь в сон.
Мария на мгновение замерла, задержав дыхание. Она всмотрелась в лицо Стайлза, пытаясь понять, осознанно ли это было — и выдохнула. Стайлз сопел во сне, погружаясь в него все глубже. Мария прикрыла глаза и сдержала судорожный выдох, вернув руки на спину Стайлза и вновь принимаясь успокаивающе гладить его. Стайлз давно перестал быть просто подопечным, как бы Мария не старалась гнать от себя привязанность. Она чувствовала ответственность за жизнь того, кого они все тренировали. Она дала себе обещание, что если Стайлза покалечат на боях, или Дерек вдруг разобьет ему сердце — не бросать его. Мария решила быть со Стайлзом до конца, потому что он вызывал в ней эмоции, которые она давно похоронила в себе. Тогда, когда их брак с Дереком перестал быть союзом двух любовников, превратившись в союз двух друзей. Мария безумно любила Нею, не хотела терять ее и не испытывала к Дереку ничего, кроме дружеской симпатии и порой желания придушить за идиотские поступки, но все же было то, от чего она никак не могла отделаться.
Мария очень хотела детей. И не могла себе простить того, что однажды отказалась от возможности быть матерью, потому что тогда они с Дереком были не готовы. Она так ничего и не сказала мужу, решив все сама, а теперь не могла себе этого простить.
Стайлз разбередил старые раны настолько же, насколько сама Мария вытаскивала из него все бессознательное, что пряталось глубоко в душе оборванца со свалки.
В приоткрытую дверь спальни тихо скользнул Локо. Кот забрался на кровать и устроился на свободной части подушки Стайлза, жмуря желтые глазищи. Уложил голову на лапки и накрылся хвостами, успокаиваясь и будто принимаясь охранять своего хозяина.
Мария дождалась, пока Стайлз окончательно уснет, а затем тихонько выскользнула из комнаты, направляясь в кабинет Дерека. Тот ведь продолжал поиски родителей Стайлза или хотя бы кого-то, кто мог его знать раньше. Из-за последних событий все как-то подзабыли про это, и вот сейчас Мария хотела узнать, насколько далеко ее муж продвинулся в поисках.
А еще следовало спуститься на самый нижний этаж дома. Туда, куда входить могли лишь трое: она, Джексон и Дерек. Туда, где был личный ад ее мужа, из которого он уже столько лет так и не мог окончательно вылезти.
***
Стайлз осматривался по сторонам. Арена была огромна. Она располагалась в центре мегаполиса, была обнесена по краям сеткой, которую было просто нереально перелезть. За сеткой были места для судей, а дальше поднимались ввысь зрительские ряды, которым не было конца и края. Они тоже делились на сектора, что было придумано специально для комфорта тех, кто будет там находиться. Установленные прозрачные купола над ними позволяли сохранять внутри комфортную температуру, которая не будет входить в контакт с тем сектором, что находился рядом. Так на одном и том же ряду могли сидеть пустынники, наслаждаясь удобными для них плюс тридцатью, вместе с ледяными великанами, спокойно переносящими минус пятьдесят.
Стайлз даже рот открыл от удивления, смотря на все это великолепие. Он только сейчас понимал масштаб боев и количество денег, потраченное на них. Пока проходили отборочные бои, арена делилась на площадки безо всякой имитации. Лишь упругий пол и огороженный канатами небольшой периметр, в середине которого дрались претенденты на участие в боях.
— Наша комната номер двадцать четыре, — раздался голос за спиной.
Стайлз резко развернулся, уставившись на Дерека во все глаза. За то время, пока он жил в его доме, как-то успел подзабыть, каким он увидел Дерека впервые. Сейчас перед Стайлзом стоял тот же бизнесмен, который подобрал его на трассе.
Шикарный костюм, идеально отглаженный, без единого изъяна, белоснежная рубашка под ним, мерцающие запонки и пуговки на воротничке — Дерек Хейл был хищным и опасным. Он даже будто стал выше, чем раньше — стоял над Стайлзом так, что тот даже голову запрокинул. Впрочем, сразу же встал ровно, почему-то стесняясь посмотреть Дереку в глаза. Сразу же вспомнилось собственное поведение, когда он только-только переступил порог дома Дерека. Всплыли все истерики и слезы, вся паника из-за новых вещей или постельного белья, все это дикое поначалу поведение. Стало мучительно стыдно из-за собственной ничтожности. Даже новый спортивный костюм, выданный утром Крисом, не спасал положения. Стайлз казался себе жалким и глупым: как он вообще осмелился тогда подойти к Дереку со своей симпатией, а потом еще и качать права? Видимо, внешний вид Дерека, домашнего и привычного, сыграл с ним злую шутку.
Сейчас, глядя на идеального-бизнесмена-Дерека-Хейла, хотелось спрятаться подальше от его красоты. От его уверенности, богатства, роскоши и практически ощутимых мужских феромонов, которые просто нельзя было не заметить, глядя на него.
Дерек Хейл, стоящий перед Стайлзом, действительно был тем, кто бросил вызов клану Сири, пусть и в глупом поначалу споре.
— Эй, ты чего завис? — Дерек смерил Стайлза каким-то совершенно незнакомым ему взглядом.
— Я… да все в порядке, — взяв себя в руки, Стайлз глянул на Дерека. — Куда идти?
— Бойд проводит, — Дерек кивнул на охранника, все также тенью маячившего за спиной Стайлза. — Увидимся после отборочного тура.
— И все? — Стайлз, не утерпев, схватил Дерека за рукав пиджака. Тот глянул на него так, что пальцы будто сами разжались.
— Не трогай меня при всех, — тихо сказал Дерек. Его взгляд смягчился буквально на долю секунды. — Могут воспринять неправильно, и это навредит всем нам, — он снова стал холодным и отстраненным. — Удачи.
Стайлза хватило только на то, чтобы кивнуть. Бойд положил ему ладонь на плечо и мягко подтолкнул в нужном направлении. Стайлз позволил себя вести.
В голове были туман и пустота.
— Ты должен быть собран, — Крис проверил, плотно ли намотаны бинты на кистях Стайлза.
— Следи за противником, — Мария протянула бутылку воды.
— Помни, чему я тебя успел научить, — Том присел около сидящего в каком-то трансе Стайлза и опустил руки на подлокотники его кресла. — Стайлз, — с нажимом повторил он, заставляя посмотреть на себя. — Помни, — он провел пальцами по плечам, локтям, будто напоминая обо всех вывернутых на тренировках суставах. — Тебе нужно сделать так, чтобы твой соперник упал три раза. Три, понял? Это очень мало, особенно, если ты свалишься сам хотя бы раз. Слышишь меня?
Стайлз кивал, как китайский болванчик.
Он смотрел на Тома полными паники глазами и пытался понять, что ему делать. В голове словно переключили все рубильники, делая мозг совершенно мертвым. Будто ему перекрыли кислород, и каждая клеточка сейчас отмирает, превращая его в овощ.
— Стайлз! — Том тряхнул своего подопечного, сильно схватив за плечи.
— Что? — Стайлз смотрел в красные глаза напротив, — что мне делать?
Мария и Крис молчали. Джексон, взяв кровь на анализ под присмотром пары незнакомых Стайлзу врачей, вышел из их комнаты. Но сейчас было на это плевать.
— Сражайся, — Том вдруг погладил Стайлза по скуле. — Докажи мне, что я не зря старался, вкладывая в твою голову и твое тело знания о ведении боя. Дай мне понять, что я не бездарный тренер, окей?
Стайлз открыл рот, чтобы ответить, но за пределами комнаты, там, на арене, раздался гонг, означающий начало следующих отборочных боев. Участников было достаточно, уследить за всеми сразу судьям было непросто, и потому всех разделили на партии. Подошло время той, в которой был Стайлз.
Он поднялся с кресла, намереваясь пойти драться, но Том не отпустил его, требовательно смотря в глаза.
— Ответь, Стайлз. Ответь мне.
Сглотнув, прикрыв на мгновение глаза, Стайлз вновь открыл их и встретился взглядом с Томом.
— Окей, хорошо, — он даже кивнул, — окей.
Том отпустил его, и Стайлз вышел на арену, принимая свой первый бой.
***
Ледяной великан, с которым предстояло сражаться, был огромным. Таким, что Том казался бы на его фоне маленьким. Стайлз даже опешил, когда их вывели в центр огороженного боевого пространства и сказали пожать друг другу руки. Хватка у противника была такая, что руку едва ли не свело — и как такого уложить на лопатки, да еще и трижды?
Ледяной великан, словно видя Стайлза насквозь, насмешливо смерил его взглядом красных глаз и кивнул, отдавая дань уважения сопернику. Он не сомневался в победе настолько же, насколько не сомневался в своем поражении Стайлз.
Да на что он подписался?
Как вообще можно победить того, что больше тебя чуть ли не в три раза, да еще и натаскивался при этом несколько лет? Правильно говорила Мария — тут поможет только хитрость или эффект неожиданности. Как устроить его, Стайлз просто не представлял.
Они разошлись по углам, а потом, повинуясь гонгу, означавшему начало боя, сошлись в центре. Прозвучал громкий, режущий уши звук, но ничего не происходило. Стайлз и его соперник стояли, глядя друг на друга. Стайлз чувствовал, как у него напрягается все тело в ожидании удара — но ледяной великан не двигался.
Стайлз сделал шаг назад, пригибаясь и принимая боевую стойку. Он пытался сосредоточиться, сканируя взглядом фигуру напротив, пытаясь отследить каждое, даже едва заметное движение — но все равно почти попался. Удар был настолько внезапным, что Стайлз едва успел поставить блок. Руки сразу же заболели, а красная ткань спортивного костюма пошла мутными пятнами на рукавах, там, где их коснулся великан.
Зрители, которые видели этот бой, взревели, захлопали в ладоши. Стайлз мельком глянул на трибуны и понял, что болеют за своего — кричали те, кто сидел на местах, огражденных куполом, под которым падали мелкие снежинки.
Значит, почти все они ядовиты? Просто кто-то больше, а кто-то меньше? Почему Стайлзу об этом никто не сказал? Или ему говорили, а он забыл?
Еще один удар — и Стайлз чудом избегает его, перекатившись на бок и быстро вскакивая на ноги. Ледяной великан ехидно прищурился, будто спрашивая, долго ли от него будут убегать?
Стайлз хмыкнул, понимая, что долго. Максимально, пока он не найдет уязвимое место. Пока не поймет, куда можно бить и как, чтобы уложить на лопатки эту громадину.
Великан вновь напал, и теперь удары сыпались один за другим. Стайлз едва успевал уворачиваться, благодаря свою ловкость, которую он ощущал, как никогда раньше. Тело гнулось, казалось, под какими-то немыслимым углами, он уходил из-под атак вновь и вновь, зля этим своего противника. В какой-то момент удалось уцепиться руками за один из натянутых по периметру канатов, и Стайлз, махнув ногами, удачно попал ледяному великану по лицу. Тот потерялся в пространстве на какое-то время, и этой заминки хватило для того, чтобы Стайлз, прыгнув за спину соперника, резко дернул его за руки, заламывая их назад. Послышался хруст — удалось вывихнуть великану плечо, но в следующее мгновение Стайлза, словно пушинку, откинули так, что он отлетел до самых канатов, больно ударяясь о них и, кажется, ссаживая кожу на спине. Но Стайлз сразу же вскочил, помня, что падать категорически запрещено.
Ледяной великан, будто издеваясь, медленно вправил себе плечо и усмехнулся. Кажется, его забавляла мелкая букашка, с которой пришлось драться. Стайлза затопила злость. Он понял, о чем как-то говорил ему Том: порой благородное желание победить стоит отодвинуть на второй план. Стоит поддаться агрессии и получить то, что нужно.
Прыгнув вперед, Стайлз ударил великана в живот, сразу же закрываясь от удара, который последовал за этим. Его опять отбросило в сторону, но он снова и снова кидался вперед, пытаясь достать до лица соперника ногами — они у него были сильнее, чем руки. Стайлз зарывался и уходил от атак, сам нападая, не думая о том, что некоторые удары были откровенно нечестными. Но плевать — правил никто не устанавливал, и он может хоть глаза пальцами выдавливать, если совесть позволяет.
Через несколько минут они оба тяжело дышали и кружили по небольшому пространству огороженного ринга, как два хищника, запертые в одной клетке. Они злобно смотрели друг на друга. Стайлз смахнул с разбитой брови кровь и шмыгнул носом, из которого тоже текло — не всегда получалось прикрыть голову от ударов. Великан целился именно туда, скорее всего зная, что человека можно снести четким ударом по черепу очень надолго. Стайлз не собирался позволять этого.
Он сделал вид, что собирается прыгнуть вперед, кинувшись прямо на соперника, но в последний момент падая на спину и подлетая к самым ногам великана. Со всей силы Стайлз ударил по голени, слыша крик и понимая, что противник начинает заваливаться набок. Он подскочил на ноги и запрыгнул тому на спину, дергая его за плечи и смещая центр тяжести. Стайлз быстро спрыгнул, не переставая бить руками и ногами туда, куда доставал, не обращая внимания на расползающуюся от яда великана ткань костюма. Дыры на нем уже были достаточно большими, но даже окажись Стайлз на арене голым перед тысячами зрителей, его бы это вряд ли взволновало.
Ледяной великан повалился на землю, и Стайлз, с силой пнув его, сразу же прыгнул на грудь. Засипев, противник упал на спину, а Стайлз вновь ударил его прямо по грудной клетке.
Гонг возвестил о том, что первое падение засчитано.
В следующую секунду Стайлза дернули за ногу так, что в бедре что-то хрустнуло. Закричав от боли и потерявшись в пространстве, Стайлз очнулся только тогда, когда глазами уставился в небо над головой. Он лежал на упругом покрытии пола и осознавал, что теперь счет сравнялся.
Застонав от боли в ноге, он поднялся, видя разъяренного противника напротив. Тот наконец осознал, что букашка в красном не так уж безобидна, и озверел окончательно. Удары сыпались на Стайлза такие, что синяки проступали сразу же. Он увидел один налившийся в дырке на штанине. Казалось, Стайлз превращается в отбивную, настолько больно ему было. Он ставил блоки один за одним, но ледяной великан, казалось, не уставал вообще.
Пытаясь понять, что делать, Стайлз уклонялся раз за разом, и вдруг вспомнил о том, что говорил ему наставник. Том рассказывал, что великанам не вправить сразу же вывих, который нанесли повторно. Кости и суставы, конечно, не такие ломкие, как у других рас, но все же не настолько гибкие, чтобы регенерировать постоянно.
Стайлз, закричав, кинулся вперед, наплевав на все увечья и, размахнувшись, со всей силы ударил противника по лицу. Руку обожгло даже сквозь бинты, которые начали рваться из-за яда, красными лентами свисая с рук. Ледяной великан на мгновение отвлекся, отвернув голову из-за удара, а Стайлз буквально в следующий момент снова рванул плечо, которое уже повредил в сегодняшней битве. Ледяной великан заорал, но вправить плечо не смог — и этого момента хватило, чтобы, прыгнув за его спину, нанести подлый удар в то же самое место, добивая и вновь роняя на пол.
Гонг ударил в очередной раз, и Стайлз тихо выдохнул, глядя на то, как великан поднимается. Бинты на его руках разматывались слой за слоем, падая на ринг, и оставляя кисти почти без защиты. Пригнувшись, Стайлз увернулся от очередного удара и снова сгруппировался, принимая на себя следующий. Казалось, что яд стал сильнее — кожу жгло, будто на нее попал кипяток.
Следующие несколько минут показались адом. Стайлз не успевал даже разогнуться, пытаясь защититься от сильных и болезненных ударов, помня лишь об одном: нельзя падать.
Во рту скапливалась кровь. Наверное, его внутренние органы постепенно превращались в кашу. Ребра точно сломаны, бедро, наверное, треснуло, а колено, в которое тоже пришелся удар, Стайлз вообще не чувствовал. Крича что-то на странном языке, ледяной великан бил Стайлза так, словно обезумел. Одна его рука болталась вдоль тела, наверное, повреждение плеча было сильным, но сейчас это не особенно помогало, если только…
Стайлз, уловив момент, когда великан был слишком близко, резко вытянул вперед руки и, ухватив того за запястье поврежденной руки, повис на нем всем своим весом, дергая так сильно, насколько мог. Великан заорал и прекратил побои, чем Стайлз и воспользовался. Он вспомнил, как однажды отбился на свалке от парочки ребят, решивших им полакомиться. Правда, тогда под рукой был пакет, но сейчас…
Собрав последние силы, Стайлз рванул вперед и оказался у великана за спиной. Поймав одной рукой конец развязавшегося бинта, он подпрыгнул и перекинул эту ленту через шею противника, сразу же накидывая еще одну, приземляясь на землю и начиная тянуть, что было сил. Великан дергал здоровой рукой и упирался ногами, пытаясь не упасть. Он рванул вперед и, буквально протащив Стайлза на буксире за собой, ухватился за канат на ограждении, удерживая себя от падения. Он хрипел — но не падал.
Стайлз буквально повис за спиной великана и тянул вниз с такой силой, что боялся того, что порвутся бинты, но они были крепкими. Если бы яд не попал на них, ткань и не разорвалась бы вообще. Стайлз понял, что там, где бинты касаются шеи великана, ткань начинает разъезжаться буквально по волокнам, и догадался, что противник только этого и ждет — когда бинты порвутся и его шея будет свободна. Этого Стайлз допустить не мог.
Он подпрыгнул и замахнулся ногой, ударяя в больное плечо. Противник заорал, но руку не отпустил, держась за канат. Времени оставалось все меньше, Стайлз чувствовал, как бинты рвутся, трещат.
— Падай-падай-падай-падай! — орал он, ударяя ногой по больному месту, раз за разом подпрыгивая, чтобы дотянуться. Он приземлялся на собственную ушибленную ногу и стискивал зубы, терпя собственную боль, но почти забыл обо всем.
Целью было добиться победы в любом случае.
Стайлз дернул со всей силы — и бинт порвался. Из-за резкого рывка, он едва не упал на спину сам, а ледяного великана отбросило вперед. Он перегнулся через натянутые канаты по инерции, но этого хватило Стайлзу, чтобы подскочить к нему снова буквально взлететь на его спину, опять выворачивая плечо.
В третий и точно последний раз.
Ледяной великан начал падать, и грузом висевший на его плечах Стайлз лишь способствовал этому. Обжигаясь о синюю кожу, Стайлз стискивал от боли зубы, давился собственной кровью, но упорно тянул противника вниз.
Они завалились вдвоем.
Гонг ударил дважды.
Но для великана это было третье падение.
Придавив своим телом Стайлза, он хрипел, пытаясь восстановить дыхание.
Кое-как выползая из-под тяжести противника, Стайлз обжигался раз за разом, но все же сумел встать на шатающиеся ноги. Он оглядел орущие трибуны мутным взглядом, а затем нашел в ложе для организаторов Дерека. Тот был далеко, но Стайлз всем нутром ощущал его напряжение. Будто тот переживал за него.
Стайлз на ватных ногах вылез из-за ограждения, а потом дошел до края арены.
Там его ждали Мария, Том, Крис и Джексон.
— Я, кажется, выиграл? — пробормотал Стайлз, видя, как улыбка появляется на губах Тома. — Ура, наверное, — добавил он и понял, что вот-вот просто вырубится.
Стайлз видел, что к нему кинулся Крис и остатками сознания уцепился за то, что пустынник ловит его, подхватывая на руки. После этого Стайлз просто выпал из реальности, пропадая где-то в накатывающей боли и почему-то сильном холоде.