***
Позавтракав, пускай и совсем чуть-чуть, Мейбл отпросилась прогуляться по лесу одной. Конечно, её никто не желал отпускать куда-то в одиночестве, но ей удалось доказать свою правоту, и вот, теперь, она шагает меж деревьев, по уже протоптанной тропинке. Звуки леса успокаивают, а рассветные лучи придают какой-то ламповый уют. Все эти щебетания птиц, дуновения ветра, белочки, гномы. Вот последние бесят с первых секунд. Честно, гномы — самые бесячие существа, после единорогов, конечно. Завернув за очередной поворот, она увидела знакомую статую, облепленную приезжими туристами. Местные сторонятся этого монстра. «Да, не легко тебе приходится…», — Подумала девушка и залезла на диагонально поваленный еловый ствол, нависающий над тропинкой в двух метрах. Свесив ноги, она стала наблюдать за всеми этими людьми, что-то просящими. Кто с надеждой, кто в слезах, кто с алчным взглядом. «И неужели он видит всё это изо дня в день? Я бы уже не выдержала…» Через полтора часа все разошлись, ведь начался сильный ливень. Девушка соскочила с насиженного места на тропинку и подошла к давнему врагу. — Билл, да ты прям мать Тереза! — Сказала она подходя, а затем остановилась в метре от него. — Хм, а ведь я не видела тебя нигде кроме собственных кошмаров уже двенадцать лет. А во снах десять, — шатенка подошла ближе и убрала со шляпы кусок мха. — И как ты терпишь всех этих людей каждый божий день? Ну, ладно, я что просить-то хотела… Можешь ли ты исполнить моё желание? Всего одно. Она взглянула на камень так, словно ожидала услышать ответ, но никто не спешил поддерживать этот глупый «диалог». — Я хочу ребёнка … Ну кто мне даст усыновить или удочерить кого-нибудь в приюте сейчас? Вдова с неврозом, или чем-то вроде того, не помню,— постояв немного напротив демона, она развернулась и ушла, не оглядываясь, и только сказав напоследок. — Ладно, забудь, ничего мне не надо. По лицу Мейбл катились слёзы, смешиваясь с дождем, а тело била дрожь. Ноги едва держали, от чего походка становилась расшатанной, так ещё и грязь под ногами скользила. А в голове раздувалось отвращение к себе, перекрывая звук пульса в ушах. Отвращения к тому, что она просила помощи у врага. У Билла Шифра. У того, кто скорее рассмеётся ей в лицо, чем поможет.***
— Мейбл, где ты была? Совсем вымокла, заболеешь ведь! — Отчитывал Диппер, совсем как мама. Вроде и ругается, а вроде и делает это с такой теплотой и беспокойством в голосе, что обижаться сложно. — Иди и прими ванну, как выйдешь, спускайся к обеду. — Я не голодна, — сразу после этой фразы желудок сдал хозяйку с потрохами. Есть хотелось ужасно, и не хотелось совсем одновременно. — А твой живот считает иначе! Ха, да не упирайся ты, сама знаешь, что братец твой как мамаша, не отстанет! — Крикнул Стен из гостиной. — Эх, ладно, наверное, вы правы. Скоро спущусь. Кстати, а где мои вещи? — Эм… Упс. Никто ничего не брал с собой… — Диппер виновато улыбнулся и опустил взгляд. Да, он так торопился, что забыл собрать вещи. — И что вы драму разыгрываете? Вы же оставляли тут свои вещи в том году, — мимо дверного проёма прошёл Форд, с какой-то новой дрянью в руках, направляясь в лабораторию, что спровоцировало его брата пойти за ним, уверяя, что эту гадость надо вернуть туда, где он её и подобрал, а не тащить в дом, ведь вечные разрушения не идут хижине на пользу.***
Остальной день прошёл относительно спокойно, если не считать того, что та неведомая хрень, вырвалась из лаборатории дяди и не скрылась в закате, несмотря на взрывы за своей спиной. А хижину пришлось ремонтировать, благо, пострадал только пол и небольшой кусочек стены. Кстати, существо это напоминало нечто среднее между осьминогом и пауком, имело восемь щупалец, челюсти как у паука и чёрный цвет. Очень тёмный.***
— Мейбл, скажи мне, что этот ребёнок не был тобой украден… — первое, что услышала следующим утром девушка. А первое, что увидела — это шокированного и немного злого Диппера, с небольшой корзинкой на руках.