***
Неокоролева поморщилась. Вздохнула, массируя виски. Медленно, круговыми движениями… Вот так. Головная боль должна была утихнуть скоро-скоро. Ароматическая смесь была для Серенити настоящим спасением, но такую Кунсайт и Сейлор Юпитер делали из растений, собранных в самом важном уголке дворцового парка, а было их там не очень много. Служанка, подавшая прошение о дарении лет своему ребенку, задерживалась. Неокоролева медленно, стараясь не менять позу ни в коей мере, перевела взгляд с подушечки, где покоился ее Серебряный Кристалл, на пробирку с душистым составом, который приносил хоть какое-то облегчение всякий раз, когда ничто другое уже не помогало. Выточенный из осколка ее чудо-камня флакон с последними каплями этого же средства прошлогоднего урожая остался в спальне, а до нового сбора лекарственных цветов, листьев и трав еще дожить бы!.. Служанка опаздывала. Неокоролева сделала несколько вдохов и выдохов, прислушиваясь к собственным ощущениям. Кристалл светился мягко, безобидно… Казалось бы, и пусть. А то удастся ли в ближайшее время побыть в тишине вот так, без прессы и кого угодно вообще? У нее очень плотное расписание. Эндимион не в счет. Почти. Тесня боль, в голову полезли мысли о мужчине. Не о Кунсайте. Не о муже. И уж точно не о кинмокском парне, ни лица, ни имени которого ее память не сохранила. Так о ком же тогда?.. Серенити не знала, кто он. Или не помнила? Он был рыж и обещал помочь ей, да, но в связи с чем? Больно. Аромасмесь! Неокоролева осторожно поморгала. Наверное, во всем был виноват приступ злодейки-мигрени. Очередной. И вот уже неизвестный, забытый ли некто опять куда-то пропал, растворился в дебрях памяти. Вот сейчас. Только что. Нет, правда. О чем она, королева Земли, думала? О ком? Светлая, добрая, умиротворяющая тишина в хранилище начала меняться, почти зримо принимать облик чего-то… страшного. Ледяного. Серенити вздрогнула. Обняла себя за плечи, кутаясь в любимую шаль. Конечно, и ее подарил своей королеве фаворит. Лица, события и слова, которые что-то да значили, мелькая перед ней давно и недавно, закружили почище карусели, чей оператор сошел с ума и врубил скорость на максимум. Как холодно. Больно. Страшно. Зажмуриться. Задержать дыхание!.. Боль исчезла. Серенити невесело усмехнулась. Открыла глаза. Выпрямила спину, усаживаясь повеличественнее, а то придет опоздавшая просительница, увидит свою госпожу в таком виде… Нехорошо. И жаль, что боль ушла не одна, но прихватив с собой невнятные хор из красок, имен… И звуков. Да. То-то сейчас так тихо сделалось. Неокоролева Серенити выдохнула. Кажется, она забыла что-то важное. Серьезное. Опять. Вот только о том, что поиски старшего сына идут успешно, она себе забыть не позволила, даже когда была на грани потери сознания от боли сегодня утром! Неокоролева подняла глаза на мужа. — Эндимион, скажи, что с нами стало? Ты и я… Почему так?.. Мой старший мальчик не представлял для тебя угрозы. Так зачем же?.. Не молчи, пожалуйста. — А когда мы в последний раз говорили, милая? О чем угодно. Не помнишь? Вот и я как-то не припоминаю. — Но я!.. Запищал будильник одного из тех ее сотовых телефонов, к которым неокоролева относилась без особой ненависти и любви в равной степени. Вероятно, служанка передумала. Не пришла.***
— Джедди, как ты мог?! — Легко, мама. Подожди секунду, я здесь всё почти закончил. Он улыбнулся, по-прежнему сосредоточенно выдергивая едва заметные сорняки из мягкой, жирной земли. Новая клумба у гробницы королевского сына в этом точно не нуждалась! Минако встала на колени рядом со своим непутевым мальчишкой. Принялась помогать ему, даже не подумав о том, что было бы неплохо надеть садовые перчатки. И форменный комбинезон вроде тех, какие носили его подчиненные, если уж на то пошло. — Ты вчера вечером подсыпал мне снотворного в кефир, не отпирайся. — Не буду. Земля немного холодила ей коленки сквозь подол. Она все равно не слишком-то и любила это платье, что за беда. — Ты заблокировал все порталы, включая гостевой, перекодировал замок на двери, а еще сделал что-то с моей старушкой-системой «умная квартира», так что бронированные жалюзи на окнах заклинило. — Да, мама. Сорняки заканчивались. Полуденное солнце вплетало свет в челку ее сына, ресницы… — Что скажете в свое оправдание, Жадеит Данбурит Тэнно? — Я люблю тебя, мама. Он повернул голову чуть вбок. Заглянул ей в лицо. Минако покачала головой. Она хотела бы рассердиться на него сильнее. Правда. — И я тебя люблю, сынок. Хорошо. Проехали. Но пообещай мне, что мы с тобой всё обсудим еще раз лет через двадцать, ладно? — Мам…***
— Думаешь, потом бабушка Минако снова попытается тебя обессмертить с помощью спецаудиенции? — По правде говоря, твой родитель думал, что ей хватило и прошлого раза, но… Сама понимаешь. Веселое у нее семейство, как не понять. Харука подавила рвотный позыв. Очередной за день. Кивнула. Поглядела в тарелку с фирменным вензелем королевской столовой для тех, кто вкалывал во дворце и вылизывал до блеска прилегающую территорию. Перерыв на обед заканчивался. — Дочка, так не годится. Еще пару ложек. И не спорь, а то я кое-кого сдам Нару с бабушкой. Уж они-то за тебя возьмутся!.. Да и я подключусь. Шутить вместе с отцом было приятно и легко. Привычно. Отсмеявшись, Харука Сейя честно попробовала добить свою порцию. В конце концов, есть надо и вообще, а в ее положении — тем более. И работники дворцового общепита готовили не хорошо, а очень хорошо. Их руководительница, Сейлор Юпитер, на меньшее никогда бы не согласилась. — Пап, а ты слышал последние венценосные новости? — М? Она подождала, пока он проглотит кус пирожного с кремом и запьет это великолепие глотком чая. Сделать так, чтобы муж ее мамы умер, подавившись, Харука вовсе не хотела. Так… А особо любопытных ушей нет в этом углу столовой, где они с отцом решили пообедать. Славно. — Вот, полюбуйся. Знакомое имя? Джедайт скомкал обрывок салфетки, на котором просматривались иероглифы, увидеть которые он точно не ожидал. Но если дочь не шутит, а их драгоценный Эндимион выбрал себе в фаворитки именно эту женщину… — Харука, скажи, откуда такая уверенность, вдруг он еще сто раз передумает? — Мичиру слышала, как Его Величество диктовал свою неокоролевскую волю секретарю Артемису, позируя ей для очередного портрета утром. А потом она заскочила в конюшню, чтобы сделать наброски, знаешь, нового автомобиля Нефрита. И всё мне рассказала. Джедайт выпил еще чая. Почти доел пирожное. — Вы с ней опять разговариваете? Я рад. Суп в дочерней тарелке принялся убывать немного быстрее. — Пап, а я-то!.. Выяснилось, что мой благоверный правда ей помог с застежкой на платье, когда ту заклинило. А он и я, а мы… Портал в нашей с ним квартире никуда не ведет, и мобильник у Ко заблокирован по-прежнему. Вот где его носит? Отец коснулся ее руки, хотел что-то сказать, но не успел. В дверях центрального входа в столовую возник бастард королевы. Чтоб его. Бодрый и улыбчивый сверх меры, хотя сам он, судя по выражению его морды, так не считал. — О, какая встреча! Мой старший дежурный механик согласится устроить тест-драйв нового авто сегодня? Как раз надо сгонять в аэропорт, встретить одну даму. Нефрит шел прямо на них. Отец и дочь переглянулись. Встали из-за стола, вымучивая улыбки в знак приветствия этого ничтожества. Пирожное закончиться не успело. Как и суп. Разумеется, никому из них не пришло в голову посмотреть вверх, а потому они не заметили фаворита Ее Величества, который в этот момент зачем-то показался на галерее, опоясывавшей столовую там, в вышине, чуть ли не под самым куполом из расчудесного камня Серенити Доброй. Кунсайт был не один: он то ли поддерживал Сейлор Венеру под окровавленную по какой-то причине левую руку, то ли удерживал воительницу силой, не давая ей сбежать. Во всяком случае, улыбались оба с непроницаемой вежливостью, глядя то друг на друга, то вниз. Проводив словно бы абсолютно безмятежным взглядом сына и дворцовый персонал, которому Нефрит помешал обедать, фаворит Ее Величества опять сосредоточил внимание на собеседнице, вероятно, захотев продолжить разговор, который они было вели, а всякое с разным отвлекает, вмешивается, перебить норовит, понимаете ли… — А как, вы сказали, его зовут? Минако шевельнула окровавленной рукой. Кунсайт держал ее по-прежнему крепко. А безболезненно ли? Она прислушалась к своим ощущениям. Пожалуй… — Ничего и ни о чьем имени я не говорила, коллега. Вам показалось. — О. В таком случае, коллега, приношу вам глубочайшие извинения за то, что проявил неуместное любопытство. Он мог бы любоваться тем, как скачут по ее волосам солнечные зайчики. Толковый кто-то проектировал столовку от фундамента до крыши, нечего сказать… Кунсайт немного ослабил хватку, заглядывая Сейлор Венере в лицо. Она не осталась в долгу, улыбаясь вежливо-превежливо. Как всегда, разумеется. — Вы прощены, коллега. Ну, еще раз благодарю за то, как подхватили меня у дверей хранилища Их Величеств и проводили сюда. Что-то я сегодня неважно себя чувствую… А теперь желаю всего наилучшего и прошу меня извинить: работа ждет. Пальцы фаворита разжались. Вот и славно. Понятливый. Впрочем, улыбаться он тоже не перестал. Как и она. Интересно, а ему от эдакой светской клоунады весело бывает? Хотя бы чуть-чуть? Ей вот — да. Время от времени. — Не смею задерживать, коллега. Под ее левый рукав скользнуло что-то, смахивавшее на украшение, и защелкнулось. Глупо. Она ведь просила. И он ей обещал!.. — Кунсайт, мы же договорились кучу десятилетий назад. Помнишь? Никаких подарков. Дело в игре света. Купол столовой и преломление лучей солнца виноваты… Или он правда вот сейчас какую-то долю секунды улыбался искренне, а не как обычно? — Разумеется. Но это не подарок, а сувенир, Минако. Безделушка. Здесь, в Японии, принято ими одаривать коллег, возвращаясь из странствий. Не так ли? А я недавно вытащил своего непутевого мальчишку с того света. Не один, понятное дело. Наша доблестная королева и ее воительницы Сатурн с Меркурием тоже прокатились туда и обратно. Впечатлений, доложу я тебе, завались. Надо же… И без официоза не отказался заговорить. Как тогда, совсем недавно, когда она еще не встретила своего единственного, Данбурита, Кунсайт не был знаком с Берилл, а Серенити и ее неокороль… Минако тоже позволила себе недежурную улыбку, плавно смещаясь к выходу с галереи. Тому, который без позолоты и украшений из осколков королевского суперкамушка. — Ладно. Сувенир из дебрей времени и пространства — это ух. А вот на будущее я попросила бы… Кунсайт не двинулся с места. Улыбнуться без формальностей это ему не помешало. — Да, Минако? Она взялась за дверную ручку под старину. Ни тебе автоматики, ни… — Пожалуйста, не дари мне больше вазы. — Договорились, коллега. Она снова пожелала ему всех благ и повернулась к нему спиной, чтобы уйти. Он же остался, где был. Когда она уже спускалась по ступеням из какого-то древнего сверхпрочного дерева, которое давным-давно умудрялось паразитировать на чужой энергии, кажется, пока его не выкорчевали… Словом, ей вдруг померещился голос того, с кем она рассталась так недавно, или нет, не голос даже, а его отзвук. Мираж. Конечно, здание столовой настраивало на бодрый лад всех, кто там находился, таким его построили, ей ли не знать, но… Минако была готова поклясться всеми проектами сына: вслед за ней с галереи спускалось эхо. Неледяное. Смешливое. Неформальное. Она помнила: когда-то тот, кто еще не был ничьим фаворитом, умел смеяться именно так не только наедине с неокоролевой. Минако рассмеялась тоже, ускоряя шаг. Без нервов. Молодо. Весело! Боль в руке утихала.***
— Эти кристаллические заросли просто великолепны в качестве обрамления могилы. Вы превзошли абсолютно все ожидания, господин Тэнно. — Благодарю, моя королева. Желаете взглянуть на клумбы за кустарниками? — Непременно. — Прошу. Серенити Добрая любовалась и хвалила, хвалила и любовалась. Обыкновенно смертный и внушительно талантливый сын Сейлор Венеры не зря потратил деньги налогоплательщиков. Определенно! Эти линии, этот ансамбль!.. Когда только Джедайт возглавил тут садовников… ай, голова… нет, вспомнить не вышло. И пусть. Неокоролева сделала над собой усилие. Очередное. Вытряхнула себе на правую ладонь последнюю каплю из спасительного флакона левой. Осмотр еще не закончился. И она правда очень довольна новым ландшафтом. И ремонтными работами. Ей не испортит настроение колючий смех какого-то рыжего парня, который вдруг почему-то вспомнился так явно и… Неокоролева помассировала виски. Фух. Пропал. Злой смех. И тот рыжий, кому отчего-то нравилось изводить ее. Вот и прекрасно. Серенити одарила расторопного садовника еще одним кивком полнейшего одобрения. Клумбы ее тоже порадовали. А отлежаться реально и в пути. Очень скоро, когда можно будет на время покинуть шумную столицу ее королевства. Нефриту ведь нужен воздух, и посвежее. Да и ей не помешало бы отвлечься от… всего. Но портал сработает не сейчас, а четвертью часа позже. Значит… — …У нее дома буквально час назад закончили установку новой двери, Ваше Величество. Старую кто-то продырявил около полудня. Неокоролева покивала. Старательно. Морщась только в тех случаях, когда главному садовнику ее дворцово-паркового ансамбля было чуточку сложнее заметить это, а именно — в те моменты она давала волю своему несчастному организму, когда ее сопровождающий отворачивался на секунду-другую, готовый впечатлить свою госпожу еще чем-то настолько же прекрасным, как и то, чем уже смог ее восхитить. Ах, но какой ужас-то: пусть этот приятный во всех отношениях мужчина и не подозревал, что его мать не работала на Сейлор Венеру, а была ей, следовало выказать подобающее моменту сочувствие и принять меры, раз уж она спросила его о семье, а на одну из ее воительниц и близких подруг, как выяснилось, пробовали совершить нападе… — Вы целы? Серенити Удачливая поморгала. Заметила, что головная боль сподобилась дать ей очередную передышку. Как хорошо! А… Почему ее флакон из-под аромасмеси разбился вдребезги? И что это так сейчас бликануло? Кристаллы новых кустов? И зачем ее садовнику осматриваться так настороженно? Зачем организовывать защитный купол и вызывать охрану? И… Минуточку! Новые розы ведь нежно-белого оттенка, алых крапинок на лепестках цветов не предполагалось, она была в этом уверена. — Я в порядке. А вас… ранили, господин Тэнно? Он только улыбнулся, помогая ей выбраться из колючего душистого плена, куда сам же и толкнул. Сильный. И окровавленный. Наверное, все из-за осколков ее флакона… Или виноваты колючки на стеблях роз? — Пустяки, Ваше Величество. Царапина. Серени поморгала еще немного. Поняла, что ей не показалось: форменный комбинезон Джедайта правда темнел все отчетливее у левого плеча, и дело не в обмане зрения из тех, какими ее частенько награждала мигрень. Хотя острое крошево посыпалось как раз с новых кустарников, будто выгрызенное каким зверьком. Ну да, вот с этих ветвей, которые сейчас так спокойно качает ветер. А флакон из-под аромасмеси уцелел. Вон, лежит себе, застрял среди крапчатых бутонов. Бывает же. И можно уловить, если как следует прислушаться, что откуда-то ползут звуки борьбы и матерные крики вперемешку с лозунгами антимонархического характера. И куда менее цветистые слова звучат. Дворцовой стражи, которая обещает этому крикуну закон и порядок. Ох. Что ж так громко-то они все?.. И какой-то рыжий тип опять норовит хмыкнуть прямо в ухо, то правое, то ле… Но рукав того, кто спас ее от ранения, а то и гибели, действительно всё темней! Серенити раскрыла медальон. Рывком! Как знала, что нужно взять Серебряный Кристалл из хранилища, собираясь проведать их с Кунсайтом старшего мальчика перед отбытием на отдых! — Господин Тэнно, замрите. Это приказ. …Когда глава дворцового гарнизона четверть минуты спустя (ну, если верить новехоньким цветочным часам, что у прозрачных кустов, так сказал потом тот садовник) ворвалась на лужайку перед восстановленной ударными темпами усыпальницей с табельным наперевес, живая, пусть и немного помятая и исцарапанная неокоролева рыдала навзрыд, сидя прямо на газоне. Вцепившись мертвой хваткой в нового спеца по цветочкам. Вид у того был малость пострадавший и удивленный до крайности. Начальница стражи бухнулась на одно колено перед своею госпожой. — Медиков? Вам плохо, Ваше Величество? Послать за Сейлор Меркурий или?.. Неокоролева чихнула. Помотала головой, заикаясь и глотая слезы. Обняла садовника еще крепче. — Что в-в-вы, г-г-генерал Т-т-тэнно, не ст-т-тоит. Госп-п-подин Тэнно в п-п-порядке, я т-т-тоже. Мн-н-не хорош-ш-шо, правд-д-да. Т-т-так х-х-хорошо!.. Садовник только руками развел. Изловчился ж, ну: и королевский наряд почти не задел, и обнималками заниматься начальству не помешал, раз в радость, пущай за талию его держится, без проблем. Главная гарнизонная кивнула садовнику, рассказывайте, мол, пока мои всяких покушенцев уводят да оповещают серьезных лиц. Садовник указал ей на свой рукав, заляпанный кровью, что уже подсохла, и на какую-то фарфоровую, наверное, висюльку в форме головки чеснока, которую носил на шее. — Генерал Тэнно, когда на Ее Величество было совершено покушение, я заметил, как в новых посадках что-то блеснуло, но этот вид кристаллического кустарника подобным образом не светится в такое время года, словом, вашему покорному слуге удалось поспособствовать предотвращению… А потом Ее Величество залечила мою рану и высказала желание увидеть, не осталось ли шрамов. Поэтому я немного расстегнул комбинезон, чтобы Ее Величество осмотрела мое левое плечо. И тут вдруг она увидела эту подвеску. — Так. Дальше. Королева продолжила орошать садовника соплями и слезами. Даже обильней, чем раньше… Садовник кивнул генералу. — Простите, госпожа генерал, но я не знаю, что могло бы стать причиной слез Ее Величества. С одной стороны здесь изображен мирт, с другой — касабланки. Такие безделушки продаются в супермаркетах нашей прекрасной страны. А жемчужная серьга, которую вы видите на шнурке рядом с подвеской, тоже самая обыкновенная. Ее когда-то носила моя мать. Это оберег. Простите, мама немного суеверна.