Не забудь проснуться

      — Правее ставь! Еще! Еще! — о палубу грохнуло, послышалось сдавленное «да черт тебя дери».       Нина участия в действе не принимала — она вообще этим днем напоминала себе мебель куда больше, чем её напоминала Ве-тян. Подай-принеси-отойди-и-не-мешайся. С другой стороны, она уже знала, что ничего у них не выйдет, так что впустую тратить силы было бы нерезонно.       Лихорадочную работу Сид и Отто начали, когда вспомнили, что на борту лодки имеется лебедка для экстренного поднятия водолаза. Тут же решили привязать трос к люку в трюм и открыть его с борта лодки. Казалось бы, всё просто и понятно, как и в прошлый раз. Но пока матросы отсоединяли трос от водолазного костюма, пока перетаскивали лебедку и ставили лодку точно над люком, Нина села в сторонке и прикинула в уме, сколько тонн им придется поднимать со дна.       Трюм заполнен воздухом и давление там атмосферное. А над ним — шесть метров воды, весь вес которой давит на крышку. Крышка по площади около метра. Путем нехитрого умножения получалось, что кроме веса крышки поднимать придется еще дополнительные шесть тонн. А лебедка рассчитывалась всего на полторы.       Но говорить это Сиду оказалось бесполезно — раздраженный гигант только отмахнулся. Так что Нина, как всегда, отошла к корме и решила не вмешиваться.       С борта лодки крышка люка в трюм казалась такой маленькой и такой легкой. По ней бежали волнистые блики, над ней в теплой прозрачной воде проносились стайки блестящих рыбок. Только под крышкой было два раненных человека, на которых медленно стекала вода.       От этой мысли стало неуютно. А каково им там — сидеть, смотреть на текущую воду и ждать, пока она зальет весь трюм?       Нина вздрогнула.       Нет, с этим точно надо было что-то делать. В конце концов, они обещали Пенгвину сделать всё, чтобы вытащить его из трюма. А значит, надо что-то придумать.       Крышка маячила перед глазами немым укором.       Как сделать так, чтобы крышку было легко поднять? Залить трюм водой. Тогда давления сравняются, и крышка откроется, словно воды над ней нет. Это было бы легко осуществить, если бы целью было достать груз — трюм ведь уже заливался, так что оставалось бы всего-то подождать несколько часов. Но их целью были люди, которые если и смогут провести какое-то время под водой, то не более пары минут. Значит, надо залить трюм очень быстро, что можно сделать, только открыв крышку. Круг замкнулся.       «Без спасения нет вознаграждения»* — вспомнилось вдруг.       Что в ее случае будет вознаграждением, кроме чувства удовлетворения и отсутствия чувства вины? В ее-то мире за решение таких задач полагался как минимум процент от спасенного груза.       Нина замерла.       Процент от груза. Груза. Там, на дне, лежал военный корабль, потонувший во время боя. И на борту он, наверняка, имел нехилый такой запас боеприпасов.       — Сид, — окликнула Нина. — В вашем мире есть динамит? Ну, или мины там какие-нибудь?       — И такого добра хватает, — на автомате откликнулся гигант. Потом, похоже, осознал от кого и какой вопрос получил. — А тебе зачем?       — На случай если лебедка ничем не поможет, — честно ответила Нина. Сид ожидаемо фыркнул и продолжил стаскивать водолазный костюм. Плыть шесть метров до трюма и обратно и быстрее, и удобнее оказалось без снаряжения.       Значит, взрывчатка у них, в принципе, имелась. Хотя, конечно, только в принципе — на борту лодки ее не было, но на груз фрегата надеяться хотелось. И верить, что раненные Пенгвин-сан и еще таинственный некто смогут качественно заминировать люк и не особенно пострадать при взрыве. Но на будущее, когда затея с лебедкой провалится, была хоть какая-то идея и хоть какое-то направление действий.       Серебристые косяки рыбок маячили перед глазами ну очень провокационно. Нина наблюдала за ними еще с минуту, слушая скрежет передвигаемых блоков и крепкие ругательства за спиной. Потом осознала — она сегодня еще не видела, чтобы Отто и Сид вообще хоть что-нибудь ели. Конечно, ее никто не попрекал вылетающими из головы обязанностями кока — она на эту должность не нанималась, членом команды не была, сама ничего не ела, не пила и особо не отсвечивала. Но всё-таки занятых тяжелой работой мужиков стоило чем-то кормить. Тем более что этих самых мужиков вот-вот должно было стать четверо.       На удочки и ведро Сид с Отто посмотрели более чем одобрительно.       Конец троса вылетел из воды с резким щелчком, вешалку мотнуло отдачей, но на ножках Ве-тян удержаться смогла.       Отто с чувством, отчаянно выматерился.       Следом за тросом из воды показался полуголый Сид. Нина подумала, что вот сейчас у нее точно завянут уши, но Сиду хватило всего одного слова для характеристики всего произошедшего.       Не рассчитанный на слишком большие нагрузки трос просто оборвался. И по кратким, но ёмким фразам и мату в исполнении Отто стало понятно, что оставшейся длины не хватит на вторую попытку.       К Нине, на счастье, пока еще не лезли, только гремели блоками оборудования и что-то тихо обсуждали. А Нина мечтала о возможности чуть отмотать время назад — рыбалку стоило бы начать парой часов раньше.       По правде говоря, она вообще не особо надеялась на хоть какой-нибудь улов — матросы у правого борта копошились весьма ощутимо. Но то ли рыба около Тиса была совсем не пуганная, то ли слишком много пережившая, а потому со стальными нервами, так что на копошения она не особо реагировала и периодически клевала на одну из четырех удочек.       Первым к Нине пошел, ожидаемо, Сид. Потоптался с полминуты за спиной, а потом как бы между прочим выдал:       — Так что ты там говорила про взрывчатку?       — Тебя тоже вдруг заинтересовали подрывные работы? — покосилась на него Нина.       — Не нагнетай, и без тебя тошно, — поморщился Сид.       — Я уже говорила, что разность давлений внутри трюма и снаружи создает дополнительную массу в шесть тонн, которую надо поднимать вместе с люком, — Нина пожала плечами. — Чтобы этой массы не было, надо каким-то образом заполнить трюм водой, но быстро, так чтобы люди внутри утонуть не успели. Если вдруг в трюме есть не очень мощная взрывчатка, ею можно подорвать крышку, тогда, даже если отверстие получится не особо большим, и пролезть через него не удастся, трюм все равно быстро заполнится, и ты легко поднимешь крышку.       Сид выслушал ее очень внимательно. Потом без слов набрал номер на улиткофоне и протянул улитку ей.       — Ты это серьезно? — усмехнулась Нина.       — Твоя идея, ты и отдувайся, — отбрил Сид. Ушел, так сказать, от ответственности.       Нина послала ему укоризненный взгляд, но сказать ничего не успела — Пенгвин-сан ответил почти сразу.       — Да? — спросил знакомый хриплый голос.       — Ну, в общем, с лебедкой у нас ничего не вышло, — выдала Нина первое, что пришло в голову, и мстительно глянула на Сида. Гигант беззлобно показал кулак.       — Я уже понял, — съехидничал голос. — У нас тут воды еще только по колено, так что пару вариантов придумать успеете. Сообщите, если ничего не сработает, мне не хотелось бы умирать от удушья под водой, когда есть куча куда более быстрых способов.       — Да мы вот уже кое-что придумали, — Нина непроизвольно улыбнулась. Цинизм в исполнении этого человека обладал просто поразительным свойством поднимать настроение. — Только вам это, наверное, не понравится.       — Я слушаю, — после краткой паузы с опаской откликнулся Пенгвин.       — У вас там в трюме взрывчатка есть? — без предисловий спросила Нина.       — Да вы, я смотрю, совсем отчаялись, — хохотнул второй голос на заднем плане. — Где вообще ваш капитан? Он же того, что угодно в своем Руме может. Корабли местами меняет. Неужели нас так тяжело отсюда вытащить?       Нина и Сид переглянулись. И по-прежнему молча пришли к выводу, что говорить раненым людям в полузатопленном и еще не открытом трюме пока ничего не стоит.       — С нами нет капитана, — ответил Сид. — Нас тут вообще только двое, — пришла очередь Нины показывать кулак. — Трое, — поправился Сид. — Периодически четверо.       — Зашибись, — протянул Пенгвин.       — Еще один взрыв пережить сможешь? — уже серьезно спросил второй голос.       — Постараюсь, — судя по приглушенному звуку, Пенгвин ответил в сторону, своему товарищу по несчастью.       — Эй, вы там! — второй голос зазвучал ближе и громче. — У нас есть взрывчатка. Но она боевая, так что после взрыва вам придется нас вылавливать в темном трюме.       — У меня есть фонарь, — усмехнулся Сид.       Пол вдруг ушел из-под ног. Нина едва не выронила сковородку с рыбой, вцепилась в нее обеими руками и зашипела от боли — левая ладонь пришлась на раскалившуюся часть ручки.       «Это взрыв», — следом за начавшейся качкой пришло понимание, что могло ее вызвать.       Сковорода тут же отправилась на стол, а Нина бросилась к веревочной лестнице. Чуть не свалилась с третьей ступеньки, только чудом удержалась. Руку неприятно засаднило — похоже, все-таки содрала кожу веревкой.       Снаружи лодку качало невыносимо, хлопал парус, все скрипело и визжало, волны плескали на желтые доски и шумели, шептали на все лады, облака ходили вверх-вниз. Нина так и не решилась встать на ноги — собственный рост казался высоковатым для непрерывно шатающегося мира.       Но даже с четверенек было видно — за время, проведенное у плиты, палуба опустела.       Нина огляделась еще раз.       Вообще никого, только мачта и спущенный парус. Даже Ве-тян пропала.       «Сон, наконец, стал себя вести как нормальный сон?» — мелькнула еще неуверенная мысль. Но вместо облегчения принесла растущую тревогу. Не вовремя Отто с Сидом решили исчезнуть, ох как не вовремя. Качало так, словно собирался шторм. Блоки оборудования со скрежетом елозили по доскам, Нина не сомневалась — останутся глубокие борозды по дереву.       «Если сорвет с якоря, постараюсь проснуться», — решила Нина. Хотя больше для самоуспокоения — слишком сильно было ощущение, что сон реален от начала и до конца. Что матросы тоже всё еще здесь, и им, возможно, нужна помощь.       По-прежнему на четвереньках Нина добралась до правого борта, еле смогла встать, заглянула вниз. Надежда увидеть хоть что-то не оправдалась — воду замутило древесной трухой, щепками, ошметками ткани; мусора плавало столько, что казалось — там, на дне, разнесло весь фрегат.       Где же Отто, он ведь должен был остаться в лодке! И где вешалка? Она-то куда запропастилась?!       Нина глубоко вдохнула. Потом выдохнула. Правило первое — не паниковать. Она всё равно ничем не смогла бы им помочь, даже если бы увидела, что они в беде. Стоит нырнуть — и всё, её саму придется вылавливать.       Качка постепенно стихала. Стало видно, как вдалеке по ровной глади моря катится волна — растущий и крепнущий вал. Нина смотрела ему вслед и думала, что часа через два ближайшие острова ожидает приятный такой сюрприз. Высотой этажа так в три, не меньше.       — Нина! — задушенный хрип застал Нину врасплох. Она повернулась на звук, но там уже никого не было — только асфальтово-мутный горб волны. Лодку подняло на гребень и тут же покатило вниз, Нину кинуло вперед, приложило о борт ребрами. Боль показалась подозрительно слабой — похоже, её гасил страх, чтобы вернуть потом в тройном размере.       С громким плеском из следующей волны показалась голова Отто. Мальчишка еле держался на плаву под тяжестью бессознательного тела.       — Нина! — еще раз крикнул он и снова ушел под воду.       Далеко. Не дотянуться. Но лишь бы только не затянуло под днище лодки — тогда точно не выплывет.       Голова показалась снова — еще дальше. Отто сносило волнами, а плыть он уже не мог, только тяжело дышал, словно старался впрок надышаться.       Срочно была нужна палка. Нина заозиралась. Что угодно. Но только длинное, чтобы можно было схватиться.       Удочка! Она ведь не успела сложить их на место!       До удочек пришлось сперва лезть по палубе вверх, а потом лихорадочно тормозить обо что попало — так сильно кренилась лодка. А когда Нина долезла обратно, Отто, вцепившись в неподвижное тело у себя на плечах, тонул в новой волне.       — Хватайся! — Нина вытянула удочку в его сторону, одной рукой схватившись за борт, чтобы ненароком самой в воду не улететь.       — Зубами мне, что ли, хвататься?! — взвизгнул Отто.       — Да хоть ушами! — огрызнулась Нина. — Утонешь, если не схватишься!       — Я не могу! — не своим голосом заорали в ответ.       Выход виделся только один. Жестокий и циничный, да, но всего один.       — Брось тело, — Нина сказала это тихо, но Отто понял.       — Ни за что! — в голосе зазвучала истерика. И тут же захлебнулась — это Отто прямо в лицо плеснуло водой, он закашлялся, задергался.       — Если не бросишь, оба утонете! — Нина метнулась вправо, влево. Хотела было прыгать за Отто, но вовремя опомнилась — сама ведь ко дну пойдет. Что делать?! К кому бежать за помощью?!       — Спокойно.       Нина не успела понять, кто это сказал. Но Отто словно кто-то подтолкнул — одним быстрым сильным рывком мальчишка оказался точно у лодки.       Нина вцепилась в него клещами, еле-еле удерживая фыркающего и кашляющего парня над водой. Откуда только силы взялись.       Бессознательный человек, всё это время мешком лежавший на плечах Отто, вдруг поднял руку. Большая ладонь сжалась на предплечье Нины. Похоже, нащупав в ней хоть какую-то опору, человек посмотрел на нее.       — Держись крепче, — сказал тем же хриплым голосом, который только что говорил «спокойно». И Нину чуть не утянуло за борт весом мужчины, когда он, опираясь только на ее руку, достал свободной рукой до борта, легко подтянулся и перевалился на палубу. Да так и замер — то ли снова потерял сознание, то ли набирался сил перед чем-то.       «И вот этого человека мы спасали», — стукнуло в голову. Насколько же дилетантскими, неуклюжими выглядели все их попытки открыть трюм.       — Залезай скорее, — холодный хриплый голос заставил остолбенеть, крепче сжимая ворот тельняшки Отто. — Следующей волной тебя затянет под лодку.       Только не это.       Нина что было сил потянула Отто вверх.       — Я сам! Не трожь! Я сам! — вяло брыкался мальчишка, похоже, уже ничего не соображая от страха, усталости, свистопляски воды и воздуха, верха и низа. Нина никак не могла сладить с его движениями, чувствуя, что из-за них Отто уносит под волну.       Сзади послышалось вялое шебаршение. Нина не обратила на него внимания, говоря что-то Отто и тут же забывая, что говорит, успокаивает или ругает, или и то, и другое. Но над ее плечом вдруг протянулась рука.       — Спасатели, — усмехнулся над ухом ехидный голос. Нина почувствовала, что уже готова провалиться сквозь палубу. Впервые в жизни хотелось поскорее услышать звон будильника — плевать на недосып и работу!       Рука ухватила Отто за шкирку, легко втащила в лодку. Мальчишку скрючило, наизнанку выворачивая кашлем. А вытащенный из трюма мужчина медленно сполз вдоль борта, садясь и закрывая глаза.       Нина только тогда поняла, что ничего еще не кончено. Отто здесь. А Сид? Куда пропал гигант? Где Ве-тян? Где второй человек из трюма? Кого притащил Отто — Пенгвин-сана или того, второго?       А море только волновалось, море дышало, вздымались вдохи-волны и опадали, и за ними ничего нельзя было разглядеть.       Спасенный мужчина вдруг что-то тихо сказал.       — Что? — Нина наклонилась к нему, не расслышав.       — Воды, — скорее прочитала по губам, чем услышала.       Он ведь четверо суток в трюме провел. Без воды, без пищи. А она...       — Да-да, сейчас, — еле выдавила из себя Нина.       Спуститься в трюм оказалось еще сложнее, чем вылезти из него. Веревочную лестницу качало как маятник. Нине казалось, что она превратилась в куклу на шарнирах — всё тело было как деревянное, но руки и ноги при этом двигались слишком легко, и то и дело не в нужную сторону и не с нужной силой.       С крышкой бочки она справилась с третьей попытки, с ковшом — попытки с пятой, настолько сильно тряслись руки. Как забралась назад на палубу, вообще не запомнила, только ударилась обо что-то плечом.       Мужчина пил жадно и долго, Нина успела его как следует разглядеть. Очень молодой, высокий, темноволосый и растрепанный. Сразу бросался в глаза коротко стриженный левый висок и выбритые на нем узоры. Ровные спирали спускались за ухо к шее и плавно перетекали в черные завитки татуировки, убегающие под черную рваную майку. В разрывах ткани виднелось красное — воспалившиеся в морской воде порезы, ссадины, гематомы. Левая штанина серых армейских штанов выглядела так, словно ее полоскали в крови.       — Спасибо, — мужчина скорее уронил пустой ковш, чем отставил его.       — Вы ведь Пенгвин-сан? — отважилась уточнить Нина. И тут же почувствовала себя неуютно под пристальным взглядом. Изучающим таким и очень внимательным.       — Да, — наконец кивнул мужчина. — Странно, что ты не знаешь.       Нина предпочла сделать вид, что не услышала. Прошла вдоль борта к корме, обратно к носу. Пусто, нет никого, только уже успокаивающиеся, почти мягкие волны.       Да, Сид был ей всего лишь случайным попутчиком. Да, он всего-навсего ей снился. Но на сердце тянуло так сильно, словно это не плод ее фантазий не вернулся с морского дна, а настоящий, живой рыжий гигант-Сид.       Сзади раздалось кряхтение Отто.       — Эй, — Нина обернулась к нему, успела заметить, как он обессиленно опирается рукой о палубу, чтобы встать. И не стала спрашивать ничего про Сида, пожалев подростка. — Лучше лежи.       — И без тебя разберусь, — вызверился Отто. Хромая, подошел к борту.       Сколько уже не было Сида? Минут десять точно. А на дне даже гигант столько не протянет.       — Он показал мне, чтобы я хватал Пенгвин-сана и плыл наверх, — деревянным голосом сказал Отто. — А он остался искать второго. Там в трюме кромешная темень и ящики какие-то. Всё завалило.       Вот оно как. Пенгвина вытащили, а того второго нет. Вспомнился веселый голос по улиткофону. Мужчина предупреждал, что их придется вылавливать в темном трюме. Как будто заранее знал.       — А я еще нырять не хотел, думал, он один справится, — Нине показалось, что Отто сейчас примется совершенно не по-взрослому всхлипывать. — Что там плыть, шесть метров каких-то...       Ей и самой становилось неуютно от мысли, что, оказывается, этой ночью она видела гиганта в последний раз. А у него ведь сестра где-то есть. В рабстве.       — Эй вы, спасатели, — вдруг окликнул их Пенгвин, так и оставшийся сидеть спиной к борту. — Вы бы обернулись хоть.       Нина моргнула. Потом осознала, что сказал мужчина. Повернулась.       С другой стороны от лодки, легко и размашисто рассекая мутные волны руками, плыл Сид. Быстро плыл, словно и не нырял даже, так, на оздоровительный заплыв сходил, словно и не тащил теперь неподвижного человека против течения волн.       — Отто! — крикнул еще издалека. — Помоги-ка мне! Перевязка нужна!       И тут Нина поняла: это не Отто долбодятел. Это они оба — она сама и Отто — долбодятлы. Но от этого так хотелось смеяться. * дословная цитата принципа страхового рынка Ллойд.