Осознание

      Прошли уже почти сутки с момента окончания поединка между командами Хошигуми и Х3. Сутки, до краёв наполненные почти животным, всеобъемлющим, сковывающим горло страхом и… гробовой тишиной. У всех зрителей боя словно навсегда отпечаталась на сетчатке глаз картина горящих заживо шаманов, а в ушах без перерыва звенели их леденящие душу предсмертные крики, сопровождавшие мучительную агонию. Это отвратительное зрелище, дополненное омерзительным запахом тлеющей плоти и насмешливой ухмылкой Хао Асакуры, заставило всех вокруг погрузиться в глубокий транс — естественную защитную реакцию нервной системы на столь тяжёлое психическое потрясение. Вопреки ожиданиям недругов Хао, никто так и не решился выступить против него и организовать сопротивление. Перспектива оказаться следующим на пути в преисподнюю стараниями Духа Огня эффективно отпугивала героев любого ранга. Если у Совета и были какие-либо далеко идущие планы, то теперь можно было лишь подивиться их наивности. Хао как всегда был недооценён, как всегда имел козырь в рукаве.       Исход боя был предрешён с самого начала, и соперники Хао уже успели смириться с мыслью о скорой смерти, но никто даже и представить себе не мог, что Асакура пойдёт настолько далеко в реализации своих садистских наклонностей. Казалось, что он получал ни с чем несравнимое удовольствие, отпуская язвительные усмешки в перерывах между изощрёнными пытками. Хао был хладнокровен и жесток как никогда ранее, и лишь Анна где-то глубоко-глубоко в душе понимала, что перед глазами всей Деревни разворачивается не акт беспричинной агрессии и стремления на весь мир твёрдо заявить о своём безоговорочном превосходстве. Это было банальное наказание за непростительный проступок.       После увиденного Анне совсем несложно было сложить два и два и прийти к выводу, что напавшие на неё несколькими днями ранее Х-судьи оказались соперниками Хао на арене не случайно. Шаман лишь сделал вид, что это мелкое происшествие нисколько его не задело, словно всё это личное дело Анны. Жаль, что эта простая догадка не пришла ей в голову раньше. Впрочем, а можно ли было что-то сделать?.. Кажется, само имя Хао Асакуры является синонимом обречённости.       Сидя теперь в своей комнате в полном одиночестве, Анна пыталась вспомнить свой последний разговор с Хао Асакурой. Девушка силилась найти подтверждение своей догадки: какое-нибудь невзначай брошенное слово, хмурый взгляд или раздражённо сжимаемые кулаки, но кроме уже осточертевших препирательств её память больше ничего не могла предложить. В тот момент Анна была слишком активна и напориста, что, вероятно, совершенно отвлекло Хао от предшествующих всему этому событий. А может это его разозлило ещё больше. Теперь уже и не угадаешь. Впрочем, у Анны и до этого было немного шансов прочитать его слишком уж таинственную натуру. Ах, как много вопросов она хотела бы задать сейчас Хао Асакуре!..       Не совсем понятно почему, но Анну душило мучительное чувство вины, которое словно сжимало её шею при каждом вдохе. Да, она подверглась нападению, скорее унизительному, чем физически болезненному, но у девушки и в мыслях не было отомстить подобным образом. К слову, Анна вообще не думала о мести, по крайней мере, не сейчас. Они на войне, время рассудит. Есть проблемы куда более важные, чем религиозные фанатики. Поэтому ответная реакция Хао поразила девушку до глубины души. И еще болезненнее было осознать, что она причина всего. Или лишь повод?..       Столь продуманные действия шамана заставляли Анну снова задуматься о предназначенной ей роли. Вероятно, она намного важнее, чем девушка могла себе вообразить. Иначе, зачем бы шаман мстил столь жестоко? А может быть, в тот день пока Анна была без сознания, произошло что-то ещё?.. Может, вся эта жестокая выходка Асакуры и не имеет к ней никакого отношения?.. Но Анна с огромным сожалением осознавала, что это не так. Временами ей казалось, что Хао вот-вот поднимет взгляд на трибуны, отыщет её широко распахнутые от ужаса глаза и, улыбнувшись уголком рта в своей обычной манере, самодовольно спросит: «Ну как тебе, Анна?»       Анна была готова сейчас ответить на этот вопрос прямо ему в глаза. Она уже успела перебрать в голове множество ругательств и отобрать самые крепкие.       За прошедшие сутки Йо не обмолвился с невестой и полусловом, впрочем, он даже и не стремился находиться в её обществе, предпочитая посвящать своё время тренировкам с парнями. — Отдохни, — только и сумел вымолвить он с грустной улыбкой на губах, поймав встревоженный взгляд Анны. — Мне пора... — Да, конечно… — её ответ словно никому и не нужен, Йо уже спускался по лестнице, перекинувшись парой фраз с Реном.       Кажется, парень был шокирован, как и все остальные, и видел смысл своего дальнейшего существования только в совершенствовании техники боя. Объективно Анна не могла ни в чем его винить. Тогда на арене он не отпустил ее руки, не смерил холодным взглядом. Парень словно замкнулся в себе.       Хоть Йо открыто и не выказывал никакого пренебрежения, девушку всё равно мучило осознание того, что возлюбленный может считать гложущее её изнутри чувство вины заслуженным.       Тогда, сидя рядом с Анной на арене и также воочию наблюдая за ходом этого отвратительного действа, которое-то и боем назвать нельзя было, Йо несомненно пришёл к тому же неутешительному выводу — причина этой кровавой бойни определённо находится рядом с ним.       Ни во время, ни после боя молодые люди не обсуждали это. Йо ни в чём не обвинял, Анна ни в чём не оправдывалась. Слова словно были лишними, а молчание позволило сохранить рассудок.       Теперь Анна жалела, что не выяснила его подлинного отношения к данной ситуации. Она могла накручивать себя до бесконечности, понимая, что любая реакция Йо будет логически объяснима и вполне правильна, принимая во внимание все имеющиеся обстоятельства. Но девушке хотелось ясности. Сейчас она всей душой желала, чтобы запрятанная в глубине ее сознания Рейши дала ответы на эти стучащие в висках вопросы. — У него сейчас совсем другие проблемы, уж поверь мне, — вдруг раздался спокойный, чуть снисходительный голос, в котором за одно мгновение утонула вся комната, и Анна вместе с ней и своими переживаниями. - Ты лучше о своих подумай.       Вздрогнув, девушка резко повернула голову на звук и широко распахнула глаза. Смысл услышанных слов пролетел мимо её мыслей, разум ухватился лишь за обладателя этого голоса. Анна быстро поднялась с кровати и отскочила к окну, уткнувшись спиной в узкий подоконник. — Зачем ты здесь? — как можно спокойнее пыталась произнести она, но голос предательски дрожал. — Как ты вообще смеешь приходить сюда, чудовище?!       Последние слова звучали уже более уверенно — более похоже на Анну. Впрочем, вошедший в комнату собеседник также предпочел пропустить их мимо ушей.       Осторожно прикрыв за собой дверь, Хао сделал несколько шагов вперёд и застыл, внимательно глядя на девушку. Определённо боится, сердце её колотится как у загнанной львом антилопы, но в глазах сияет неподдельное негодование. Анна была так воинственна и прекрасна в эту минуту: легкий румянец на щеках, учащенное дыхание и расширенные зрачки - это нервное, разметавшиеся по плечам светлые волосы и чуть примятое черное платье - как отголоски чего-то беззаботного и расслабляющего или упаднического, Хао не собирался глубоко разбираться в этом. Он на мгновение залюбовался ею. Эталон внутренней борьбы. Каждое слово может оказаться решающим и губительным для неё сейчас, но Анна готова выплюнуть ему прямо в лице всё то, что лежит у неё на сердце. Все то, о чем она беспрестанно думала последние часы. Шаману вдруг стало лестно осознать, что он действительно занимал ее мысли.       Усмехнувшись и отведя взгляд от Анны, Хао картинно развёл руками. — Истинно говорят, что женщины — величайшая тайна вселенной… — с наигранной обидой в голосе произнёс он, затем тяжело вздохнул и плюхнулся на кровать, где пару мгновений назад сидела Анна. — Я бы не пришёл, если бы ты не звала так настойчиво. Это интригует, знаешь ли. Также замечу, что твой зов я слышу все отчетливее и отчетливее - кажется, Рейши неплохо тебе помогает.       Анна лишь негодующе ахнула и всплеснула руками. — Что ты несёшь?! — бросила она, затем вдруг отцепилась от подоконника и вышла в центр комнаты, встав прямо перед Хао, чуть наклонившись вперёд и уперев руки в бока. — Тебя могут позвать только в мир духов. Думаю, ты прекрасно об этом знаешь.       Отпустив короткий смешок, Хао закинул ногу на ногу, затем, оперевшись правым локтём о колено, подпёр подбородок рукой в массивной перчатке. — Твоё чувство юмора великолепно. Оно даже немного походит на моё, — заметил он с некоторым восхищением в голосе. — Жаль только, что моя наука не пошла тебе впрок. — О чём ты? — уже почти спокойно спросила Анна, чуть нахмурившись. Хао пришёл с миром, и девушка, неожиданно почувствовав себя в безопасности, снова обрела способность мыслить ясно. Она удивилась самой себе, осознав, что больше не дрожит, ее сердце стучит спокойно, как и всегда, а ее разум готов снова помериться силами с Хао. Но больше ее удивило то, что она пока не могла осознать в полной мере: Хао словно освободил ее голову от прочих темных и безнадежных мыслей, заполнив собой все пространство вокруг и даже в ее сознании.       Шаман наигранно недовольно цокнул языком и покачал головой. — Всегда думал, что ты прилежная ученица, и искренне считал твои успехи выдающимися, — начал он разочарованным тоном, отведя взгляд в сторону. — Ты, конечно, быстро схватываешь саму суть явлений, да вот только с контролем у тебя пока никакого движения вперёд. Я бы сказал, что ты даже не пытаешься обуздать свои способности. У всех медиумов такое расхлябанное отношение ко всему, что не связано с бормотанием над четками?       Анна скривила губы и хотела было уже возразить, но вдруг догадалась, о чём речь. Такое уже случалось ранее — она позвала его телепатически. Неосознанно, конечно. Да уж, следует признать, что с контролем телепатии необходимо поработать. Но чтобы провернуть такое нужно немало энергии и внутренней концентрации. Подобные вещи не происходят стихийно, и Анну это несколько беспокоило, потому что сейчас она не могла припомнить того момента, когда могла «позвать» Хао. Ее мысли были как один текущий поток, неужели из всего этого шаман смог вычленить призыв? Неужели её собственное сознание делает это всякий раз, когда мысли девушки заняты этим шаманом?.. Почему? — И как же ты меня услышал? — теперь голос Анны звучал совсем по-деловому, она выпрямилась и сложила руки на груди. — Уникальный талант, слышать то, чего не говорили... Это для стариков типично, ты же в курсе?       «Расслабилась. И довольно быстро», — удивлённо отметил про себя Хао. Испуг собеседника, конечно, — не лучшее дополнение любого разговора. Он сковывает. А вот негодование, пожалуй, — гораздо лучше. Как ни странно, но именно оно отрезвляет, отгоняя обволакивающую разум меланхолию, и заставляет мыслить конструктивно. Со временем, когда выскажется, когда выдохнется, когда заинтесуется истинной целью его визита и перестанет просто бросаться этими вопросами и язвить не по делу. — Анна, поверь, сейчас это всё уже совсем не важно, — отмахнулся Хао, продолжая внимательно разглядывать девушку, чуть склонив голову вправо. Ему было интересен тот путь, который проходит её эмоциональное состояние с момента его появления в этой комнате. Эмоции и реакции Анны мгновенно сменяли одна другую. Сейчас уже и следа не осталось от той страдающей в одиночестве девушки, коей она была несколько минут назад. Впрочем, и загнанного в угол зверька, жмущегося к запертому окну, Хао теперь тоже не наблюдал. Это озадачивало. Слишком лабильная нервная система — не очень-то хороший симптом. Жаль, его Рейши не способна достучаться до сердца Анны и прочитать её мысли. — Может, хватит увиливать? — Анна вдруг усмехнулась и подошла к Хао почти вплотную, глядя на него сверху вниз, словно пытаясь добавить себе дополнительного авторитета. — Я позвала, и ты сразу же пришёл? Надо же, какое послушание… Какая отзывчивость! — почти шёпотом произнесла она, хитро улыбнувшись.       Хао прикрыл глаза и глубоко вздохнул. А он, кажется, и забыл уже за эти дни, какая Анна Киояма всё-таки язва. И откуда только смелости берёт? Не далее чем вчера он на глазах этой девушки жестоко расправился с не самыми слабыми и безусловно самыми преданными идее шаманами, а она всё ещё уверена в своей абсолютной неприкосновенности. И Хао словно был заворожен таким поведением Анны, хотя вот именно сейчас он отчётливо понимал, во что всё-таки трансформировался её страх и полная духовная разбитость. — Ну что же ты умолк, Хао Асакура? — продолжила Анна, и вдруг что-то внутри словно физически заставило её взять шамана за ворот пончо и резко потянуть вверх, вынудив его поднять голову. — То не заткнуть этот фонтан вселенской мудрости и величайшего сарказма, а то…       Анна не успела озвучить свою мысль до конца, как предупреждающе звякнули массивные серебряные серьги, и девушка оказалась лежащей спиной на своей собственной кровати, а её руки прочно скованы цепкими пальцами где-то над головой. По обе стороны от её лица спускались длинные тёмные волосы, скрывающие тусклый свет в комнате, а прям над ней сияли чёрные глаза Хао Асакуры. На удивление, шаман выглядел совершенно спокойным, его все это похоже даже несколько забавляло, словно он ожидал этой её выходки — ни один мускул на его лице не дрогнул.       Анна все же не смогла сохранить хладнокровие, дёрнулась, желая освободиться, но уткнувшись бедром в его колено, затихла - его не сдвинуть. Такое положение их тел был для девушки очень некомфортным, вызывающим не слишком приятные воспоминания и рождающие в сознании еще дальше убегающие мысли. Сердце Анны снова заклокотало. Все же, опасная близость Асакуры заставляла девушку нервничать. Однако здравый смысл подсказывал, что бояться Хао не нужно. Девушка повернула голову набок и закрыла глаза. Пусть смотрит, но его Анна видеть не хочет. Скоро надоест - отпустит сам. Словно прочитав её мысли, Хао как-то разочарованно усмехнулся и, не желая более тянуть, отпустил её тонкие запястья и упал рядом с девушкой. От чего-то дыхание шамана участилость, он непроизвольно облизнул губы и нервно сглотнул. — На самом деле, Анна, я уже устал повторять, что у меня нет времени на все эти твои подростковые выходки. Поверь, это всё мне уже давным-давно неинтересно. Оставь свои капризы и переживания для моего братца, — устало произнёс он, прикрыв глаза. - Все-то ты вечно перегибаешь... Пытаешься проучить меня. Весьма самонадеянно, не находишь? Что же ты сникла, а?       Анна хмыкнула и отвернулась от него, но не встала и даже не отодвинулось. Пусть думает, что всё это «подростковые выходки», пусть проявит себя как мудрого воспитателя, пусть поучит. Анна уже поняла, что ему это нравится, это его успокаивает. Да и если признаться, ее тоже. Анне удалось свести на нет его раздражающую игривость, и теперь разговор обещает стать, наконец, конструктивным. Ведь он пришёл не просто узнать, как у неё дела, и не просто потому, что она «позвала». Было бы так, Хао бы возникал на пороге её комнаты, едва девушка вспоминала о нём. На мгновение Анна поёжилась, осознавая, что Хао возможно действительно чувствует те моменты, когда она думает о нём… — Ты всё время хочешь услышать ответы, выпытываешь, строишь догадки и... Что ж… время пришло, — наконец, продолжил он, рывком поднимаясь с кровати. — Собирайся.