Шаги в будущее

Первое, что сразу понял Багровый – взрывать снежки очень плохая идея. Мало того что руки мёрзнут, так и убить этими «снарядами» никого не получалось. Кристаллизованная вода только нагревалась от алхимической реакции и превращалась в горячую воду, которая была абсолютно бесполезной в боевых условиях. Так что Зольф лишь в очередной раз чертыхнулся и нырнул за спешно созданное укрытие. Братья Элрики стреляли метко, а старший блондин весьма часто использовал Альфонса как «живой щит». Каковым он, собственно и являлся, но Багровому от этого жилось не легче. Стоило им с Прайдом появиться на поле боя, их тут же зачислили в «красную команду». Чем она отличалась от «белой» было неясно, но напарники на взгляд Кимбли ему попались преотвратные: урод с лошадиной фамилией, Армстронг и Хьюз. И если от последнего была хоть какая-то польза, то брат Оливии Зольфа страшно бесил, а Пламенного воображалу хотелось навечно закопать в снегу. — Мустанг, ты что, совсем окосел, куда ты целишься, дубина?! – разгорячённый схваткой, пусть и ненастоящей, Кимбли был возбуждён и взвинчен до предела и потому не считал нужным продолжать играть в «хорошего мальчика». Не до этого сейчас. Порой Зольфу даже казалось, что он снова попал в Ишвар, а напротив него – ненавистные красноглазые дьяволы, которых нужно уничтожить любой ценой. Но пелена безумия мгновенно рассеивалась, и искры готовой сорваться с рук алхимии бесследно исчезали, стоило кому-нибудь залепить излишне высунувшемуся из-за укрытия мужчине в лицо снежком. Тогда Багровый смачно матерился и отвечал обидчикам той же монетой – только успевай уворачиваться от летящих «снарядов». Это делалось не из мести, а просто так, потому что хочется. Ведь и алхимику, чьи руки по локоть в крови иногда жутко хочется почувствовать себя ребёнком. Пусть и на каких-то жалких два часа! — Сам дурак, Кимбли! – задорно рассмеялся в ответ полковник, быстро перекатываясь по снегу за следующий щит изо льда, созданный предусмотрительным Зольфом ещё до схватки. – Не спи, закопают! — За собой следи, зажигалка ходячая! Беззлобная перепалка могла бы продолжаться вечно. Но соперников-напарников отвлек кем-то метко пущенный осколок льда, при точном попадании легко отправивший бы к праотцам или в Ад – кому куда. — Что за?!.. – Мустанг высунулся почти по пояс из-за укрытия и мрачно погрозил кому-то рукой. В следующий миг Пламенного алхимика погребло под целым снежным сугробом – Эдвард Элрик не пожалел сил для «любимого» тайсы. Кимбли мрачно усмехнулся, пробормотал «Аминь!» и затаился. Повторить судьбу Роя ему не улыбалось. Тут с противоположного конца снежного поля (летом это полигон для учений) раздался ломающийся мальчишечий голос. Старший брат жаждал крови. — Выходи, подлый трус, могилу копать тебе будем! Ответил Цельнометаллическому Зольф увесистым снежком. Что б неповадно было лезть проверять, что там «с этим лошадиным идиотом стряслось». А то с него станется… Дыхание от долгих нагрузок почти не сбилось – сказывались многочисленные тренировки, тщательно скрываемые ото всех. Не стоит общественности знать, что выпущенный на свободу маньяк-пиротехник не превратился в слабого задохлика, а наоборот находится в отличной физической форме. Про форму психическую Кимбли немного сомневался, но вот мнение окружающих было ему глубоко фиолетово. Самого себя считать психом ему было даже приятно, а другим этого делать он не позволит. «Так…из моей команды остались лишь Хьюз с Армстронгом, а у «белых» — братья, Прайд и Риза Хоукай. Последнюю я могу даже не искать, наверняка где-то залегла и держит меня на прицеле…» – мысли текли вяло, неохотно, в отличие от готового в любой момент атаковать тела. Кимбли даже не хотелось придумывать какую-нибудь стратегию – зачем? Скоро мамочка Селима обнаружит, что её драгоценного сыночка нигде нет и станет искать… А раз они устроили «бой» недалеко от особняка Брэдли долго поиски не продлятся – лавочку накроют, а их всех разгонят по домам. По крайней мере, Багровый считал так. — Эй! Кимбли! – внезапно сын фюрера окликнул брюнета. — Да? – Зольф осторожно высунулся из-за укрытия, подозревая подвох. — Мне холодно… – но мальчик не стал ничем кидаться и смотрел на мужчину с усталостью. — Хорошо, хорошо…Сейчас пойдём… – алхимик неосмотрительно вышел на открытое пространство и еле успел растопить полетевшие в него снежки. Вздохнул. Посмотрел на счастливо улыбающегося Селима и улыбнулся сам. Проигрышу нужно тоже радоваться, не правда ли? — Сдаюсь, – смешок. – Вы меня обдурили. — Правда? – младший Элрик наивно загромыхал к Багровому, чтобы что-то сказать, но брат его почти вовремя остановил. — Альфонс, не подходи! – крикнул блондин, поспешно ныряя в укрытие. – Он же… В следующий миг произошло аж три вещи: Зольф кинул в своих противников самый обычный кусочек льда, взорвавшийся очень даже капитально, подняв тучу колкой и холодной снежной пыли, лейтенант Хоукай отреагировала на звук соответственно – выстрелом по супостату из любимой снайперки, а на поле боя появился новый персонаж… — И чем алхимики здесь занимаются? – голос показался Кимбли смутно знакомым. Брюнет внимательно присмотрелся и еле сдержал рвущиеся наружу ругательства – Шрам, его Ишварскую бабушку через колено! — В снежки играют, не видно, что ли? – раздражённо откликнулся брюнет, осторожно выглядывая из-за сугроба. Под пулю Ризы он не попал лишь чудом. И это было очень хорошо, если… — Да ну? – Ишварит хмыкнул и, перепрыгнув через валяющегося в снегу Мустанга, подошёл к Зольфу. Багровый скривился. — Не нукай, не запрягал, – поднявшись на ноги, алхимик огляделся: взрыв особо никого не ранил (к сожалению брюнета), лишь разбросал «белых» и «красных» по разным концам поля. В ближайшем сугробе мужчина увидел знакомые железные конечности, а рядом – злобно пыхтящего Эдварда. Ишь, брата откапывает, старается… — Что вы тут за побоище устроили? – с оптимальной долей ненависти в голосе спросил Шрам, с любопытством разглядывая погром. – Делать нечего? — Как ты догадался?! – всплеснул руками Кимбли, насмешливо приподняв брови. – Никогда бы не подумал, что такой сложный мыслительный процесс может произойти в такой маленькой Ишварской головушке. – Багровый намеренно злил врага, чтобы спровоцировать конфликт. Всё равно сейчас их никто не остановит. Как и говорилось выше, братья Элрики временно нейтрализованы, Риза наверняка думает, почему она никого не застрелила уже второй раз за день и не злой рок ли это, а Мустанг пребывал в долгой и качественной отключке. Лишь местонахождение Прайда немного волновало Зольфа: как свалит куда-то, а ему потом ищи?! За детьми глаз да глаз нужен, а лучше и поводок. Для надёжности. — Не дерзи, Кимбли, – процедил в ответ ишварит, хмуро глядя на Зольфа. – Я не буду с тобой драться. Сам же знаешь, что у нас мир… пока. Так что не нарывайся, хуже будет. — Я не нарываюсь, я констатирую факт. — Ты сволочь. — Спасибо, я в курсе. Автограф дать? — Не стоит. Давай лучше пожмём друг другу руки, а остальные пусть потом останки собирают по округе. — Да ты у нас рифмоплёт, как я погляжу! Разговор этот мог затянуться надолго – старым врагам всегда есть о чём поговорить. Но планам на «дружескую беседу» не суждено было сбыться: вдалеке показались силуэты людей, они что-то взволнованно кричали и махали руками. Кимбли скривился и тоскливо пнул снег. Вот так всегда – на самом интересном месте! — Кто это? – Шрам нахмурился, вглядываясь в лица незнакомцев. – Ты что-то натворил и тебя идут арестовывать? — Если бы, – алхимик вздохнул и засунул озябшие руки в карманы пальто. Дыхание вырывалось изо рта оболочками дыма, взгляд «блуждал» по округе, а лоб подозрительно горел. – Идут по мою душу. Я же, кажется, Селима Брэдли только что потерял… Мужчины замолчали, больше ни о чём не говоря. Холодно, да и что словами изменишь-то? Постепенно толпа, возглавляемая матерью первого гомункула, настигла их, окружила и засыпала вопросами. Самыми популярными были: «Где мой сынок?», «Что здесь взрывалось?», «Кто стрелял?» и «Кто заплатит за ущерб?!». Кимбли и Шрам спина к спине отбивались от града вопросов и вопрошающих, думая о том, как было бы хорошо убить их всех от греха подальше (в подобные моменты психи думаю одинаково), но тут… ох уж это «но»! Вечно оно влезает, куда не нужно, однако, без него никуда. В общем, откуда ни возьмись, появился Прайд собственной персоной. Первым желанием Зольфа было задушить наглого мальчишку, чтобы впредь так не пугал. А вторым… нет, лучше пусть оно останется не озвученным. Для всеобщего блага. — Ну что, нагулялся? – прошептал алхимик пареньку на ухо, продравшись сквозь толпу желающих проверить, всё ли в порядке с сыном фюрера. – Ещё раз пропадёшь неизвестно куда — уши надеру, понял? — А ты попробуй, – также тихо, одними губами ответил Селим, мило улыбаясь взволнованным родственникам. – Я буду ждать с нетерпением! — Спасибо за разрешение, Прайд, – Зольф успел лишь вскользь провести ладонью по щеке мальчика, замаскировав это под поправлением шарфа. – Обязательно им воспользуюсь. И «бедное дитятко» увели, не дав ему толком ни с кем попрощаться. Его мать по дороге всё лепетала про злых и нехороших дядей, что заставляют детей играть в глупые игры, а потом бросают, кидаются снежками и вообще делают неизвестно что. Первый гомункул не стал перечить женщине. Не поможет. Он покорно семенил за миссис Брэдли, незаметно улыбаясь себе под нос. Ему нравилось проводить время, как и обычные дети, нравилось дурачиться, пугать взрослых исчезновениями и чудными выходками. Впервые в жизни гомункул хотел стать человеком. Не полностью, но хоть частично, на чуть-чуть, чтобы вдохнуть грудью кристально свежий воздух свободы, узнать, каково это – не отвечать за свои поступки, делать то, что хочется, а не то, что диктуют правила и нормы. Ему так хотелось сделать шаг в неизвестность. И Селим надеялся, что Багровый Алхимик составит ему компанию. Вместе ведь веселее, разве нет?.. *** А в понедельник Кимбли не пошёл на работу: снежная «битва» принесла свои плоды. Алхимик самым банальным образом слёг с насморком и кашлем. Причём температуры не было и в помине, и горло почему-то не болело. Это вселяло слабую надежду на скорое выздоровление. Очень слабую. Как бы то ни было, лечиться надо. Кое-как вытянув упирающуюся тушку из-под тёплого одеяла, Зольф стал рыться в закромах родины. Родина ничем порадовать не могла, кроме горчичников, пилюль от несварения желудка и сломанного термометра. «Стоило почаще наведываться в аптеку», – вынес вердикт Багровый, уныло плетясь обратно к кровати. По дороге он не поленился заварить себе чаю и прихватить радио – болеть в тишине намного тоскливее, чем при монотонном бормотании чьих-то голосов. И засыпать намного легче. Устроившись поудобнее в ещё тёплой постели, мужчина расслаблено прикрыл глаза и приготовился вкушать свой законный отдых. Впрочем, сделать этого ему не дали. Верно говорят умные люди: беда приходит не одна. Она притаскивает за собой целую тележку проблем и проблемок, вынуждая человека пыхтеть и выбираться из всего этого самостоятельно. А иногда ещё и сверху сядет, чтобы удобнее было. В случае брюнета беда настойчиво стала трезвонить в дверь, иногда пиная ногой. «Чинить, гада, заставлю!» - рассердился Зольф, с неохотой откидывая одеяло в сторону. Не дают нормально поболеть, ироды! Только стоило мужчине коснуться босыми ступнями пола, как вся решимость и желание надавать неизвестному пришельцу по шее улетучилась в район живота и засела там намертво. Телу категорически не понравилось контактировать с окружающей средой, это факт. Но в дверь продолжали упорно бить, судя по звуку уже и руками, так что мужчине ничего не оставалось делать, кроме как пересилить себя и отправиться на встречу с судьбой. В лице Шрама. «Прелесть какая, – хихикнул внутренний голос Багрового. – Ты его прямо сейчас убьёшь и закопаешь, или чаем угостишь с ядом?» «Я не настолько кровожаден, – разумно возразил брюнет своему более мерзопакостному «я». – И вообще: не хочу пачкать руки, ишварская кровь плохо отмывается. Да и устраивать бесчинства в собственном доме - себя не уважать!» Дверь открыта, контакт не налажен, но взгляды уже говорят о многом. На лице алхимика - удивление вперемешку с ощетинившейся, как ёж ехидностью, а Шрам смотрит спокойно, немного рассеяно и…доброжелательно?! - Кто тебя по голове приголубил? – не особо вежливо процедил сквозь зубы Багровый. Стоять на пороге в одном халате и на босу ногу было не приятно, да и холодно к тому же. Заболевать ещё сильнее Зольф не хотел, потому вынуждено отошёл в сторону, пропуская незваного гостя вперёд. Тот хмыкнул, но не стал морозить алхимику ноги и дальше, хотя мог и проследовал вглубь дома. Захлопнув дверь, брюнет тяжко вздохнул и направил свои стопы к тёплому пледу. А в гостиной Ишварит уже неплохо освоился, занял пустующее кресло, бегло оглядел картины, висящие на стенах, и молча уставился на хозяина квартиры. В ответ Кимбли изогнул бровь хищной дугой, намекая, что нужно и честь знать, а не отмалчиваться на умные вопросы. - Никто, – последователь Ишвары мрачно усмехнулся. – Если ты не заметил, то я такой благодаря тебе, Багровый. - В свой фан-клуб записываю по пятницам, – таким же тоном отозвался алхимик, залезая под плед и накрывая ноги ещё и одеялом. – Приходи в конце недели. - Не смешно. – Мужчина окинул брюнета странным взглядом. – Я по-другому делу. - Да ладно. - Мне нужно где-то разместить своих людей. - У меня не приют для бедных ищварят. Взгляды скрестились словно шпаги. Только искр и разрядов молний не хватало для полноты картины. Кимбли вполне обоснованно злился: мало того, что простужен, так ещё гады всякие хотят тут ночлежку на халяву получить! Не бывать этому. Багровый уже давно для себя решил, что ляжет костьми, но проклятым Ишваритам и куска хлеба не даст. Разве что на могилу положит, да и то не факт. - Это не моя блажь, Кимбли, – всё также спокойно и уверенно, будто ничего и не было раньше: ни смертей, ни крови, в которой буквально купался Зольф на войне, ни мести…что твориться в этом сумасшедшем мире? – А приказ Оливии. - Она для меня не высшая инстанция, – возразил брюнет насмешливо. – Даже предложи она мне за это весь Бригс и военную мощь Армстронгов в личное пользование, я всё равно не соглашусь. Ты вообще понимаешь, кого просишь? – голос мужчины с каждым словом становился всё тише, перерастая в змеиное шипение. - Понимаю, – голос красноглазого оставался всё также спокоен и на ультразвук не переходил. – Но иного выбора у меня нет, как бы я к этому ни относился. - Вот и относись куда-нибудь в другое место, да поживее, – недружелюбно отозвался алхимик, зябко ёжась. Похоже, температура всё-таки нагрянула в гости, послав по телу в качестве подарков полчище мурашек, озноб и вялость. Не хотелось шевелиться, думать, что-либо делать, а выгонять из дома одного докучливого Ишварита и подавно. Пусть сидит, раз так хочется. Если поддерживать смысловую паузу, то может и сам уйдёт. Наверное. - Ты болен? – к посылу в дальние края Шрам отнёсся довольно равнодушно и с поразительным хладнокровием. Смотрит лишь пристально, про здоровье спрашивает. Уж точно не из сострадания к ближнему своему! - А ты что, прикидываешь, к какому числу гроб заказывать? – огрызнулся Кимбли, чувствуя себя, мягко говоря, хреново. Говорить удавалось с трудом, веки потяжелели, нестерпимо клонило в сон. Но здравый смысл буквально вопил о скрытой угрозе со стороны красноглазого демона, это вбилось в голову алхимика ещё на войне: Ишвариты опаснее диких зверей. Они могут быть милыми и покладистыми, усыпляя бдительность, а потом раз - и вцепятся тебе в горло. Лучше не рисковать. - Нет, – в духе «усыпления» ответил мужчина. – Я хочу сходить в аптеку и купить лекарства. - Ты шутишь?! – сонливость отступила на второй план перед таким вопиюще странным поведением старого врага. – С чего бы такая забота? Хватит тут добренького из себя разыгрывать! Выметайся! – маска добродушного интеллигента окончательно спала, явив миру в лице Шрама истинный лик Багрового убийцы. Зачем любезничать с человеком, которому не доверил бы и чайную ложку помыть, не говоря уж о собственной жизни и безопасности? Нужно быть наивным дураком, либо святым. Ни тем, ни другим Зольф себя не считал, потому был готов к крайним мерам - пинками прогнать потерявшего где-то в снегах Бригса совесть Ишварита, а если не поймёт, добавить ещё и алхимией, а затем завалиться спать. Да, так и нужно сделать непременно. - И не подумаю, – вдруг голос Шрама резко наполнился холодной яростью и он из позиции «сижу в кресле и никого не трогаю» рванул к дивану Кимбли. О предупреждении или каком-нибудь логическом обосновании такого поступка и речи не шло; разумеется, Багровый алхимик не успел уклониться – ну кто ж знал, что у темнокожего психа окончательно поедет крыша?! Зольф только смог быстро перебрать ногами и оказаться под красноглазой вражиной, не целиком, а частично, так сказать. Это было в определённой степени лучше, хотя о комфорте и говорить не приходилось – Шрам весил не мало, прижав своей нелёгкой тушкой ноги и корпус брюнета к ни в чём не повинной мебели. Но руки - главное оружие алхимика, - осталось при нём. И Багровый не преминул ими воспользоваться, уперевшись в грудь обезумевшего «гостя», дабы спихнуть его с себя. Взрываться вместе со Шрамом Зольф не хотел, нелепей смерти не придумаешь! Как и ситуации, в которой они оба оказались. Вот до чего простуда доводит: впустил врага в дом, обогрел, приласкал острым словцом, а он к дивану прижимает. Да не просто так, как показало время. - Живо слез с меня, – ледяным тоном приказал брюнет красноглазому, который спихиваться на пол не спешил. «Тяжёлый, зараза! А ещё говорят, что ишвариты голодают… По этому экземпляру и не скажешь! Тьфу!» – Ты меня слышишь?! - Не глухой, – хрипло отозвался Шрам, растягивая губы в подобие звериного оскала. Вышло довольно жутко, если учесть, что харя-то находилась в считанных сантиметрах от лица самого Кимбли. Нет, такого счастья нам не нужно! – И не трепыхайся, если не хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сломал. - Это угроза? – в подобном положении качать права, наверное, кране глупо и безрезультатно, но алхимик решил испытать удачу. – Не думай, что моя смерть останется безнаказанной. Я хоть и сволочь, но военный. Тебе ли не знать! - Знаю, – односложные ответы были, похоже, единственным словесным арсеналом Ишваритского ублюдка. – Но с чего ты взял, что я хочу тебя убить? – красные глаза смотрели изучающее и немного безумно, а ещё в них плескалось чувство, которое Кимбли испытывал каждый раз, когда находился рядом с Ласт. А этот гомункул являлся воплощением греха… - Ты с дуба рухнул?! – истерично вскрикнул брюнет, активно пытаясь выползти из-под врага, но это было легче сказать, чем сделать. Алхимию тоже не применишь – взрывом разнесёт не только Шрама, но и самого Зольфа вместе с домом. А ситуация сменилась с глупой на весьма пикантную - догадаться, чего там жаждет темнокожий не составило труда. Но лучше ли это смерти?.. – Никогда! Ни за что! Даже не дума…Мм!! – какой самый действенный способ заткнуть человека, если вы не хотите слушать то, что он говорит? Нет, не удушение подушкой и не удар по голове вазой, а поцелуй. Может звучать банально и безобидно, но только если вы не против такого «затыкания». А Кимбли был ещё как против, всеми руками и ногами, только вот толку от них не было. Как и от всего тела в целом. Болезненная слабость только усилилась, ломило каждую косточку, причём уже не столько изнутри, но и снаружи – давящая тяжесть чужого тела не была приятной. А ещё кислорода вдруг стало не хватать: целовался Ишварит жёстко, грубо, не лаская и принося лишь головокружение и внутреннюю пустоту. От температурного жара, повышающегося благодаря действиям Шрама, Зольфу стало дурно, и он из последних сил толкнул насильника в грудь, пытаясь хотя бы разорвать нежеланный поцелуй. Вышло где-то наполовину – доступ к кислороду вернулся, однако мерзкий тип, облизывающий губы так, что хотелось тут же врезать ему куда придётся, никуда не исчез, не растворился, не сгинул в Аду. Кашляя и судорожно хватая ртом воздух, Кимбли прикрыл ладонью глаза – чтобы скрыть ту боль и ненавистную беспомощность, что вылезла в самый неподходящий момент. Пусть падать ниже уже некуда, ронять собственную гордость и позволять вытирать об неё ноги Ишварскому выродку брюнет не хотел. Каких бы жертв ему бы это ни стоило. - И зачем…ты…это сделал? – придать голосу твёрдость и заставить его не дрожать от напряжённого ожидания предстоящих мучений, было практически невозможно, но алхимик кое-как справился. По крайней мере, страха он не показал. - А почему бы и нет? – спокойно ответил насильник, удобно устраиваясь на Кимбли сверху. – Мне захотелось, вот и всё. К тому же это не самый дурной способ убедить тебя в том, что… В чём там хотел убеждать его Шрам, Багровый не дослушал. Повторять удушающе-жаркий акт насилия над собой он больше не позволит! В подтверждение своей уверенности, мужчина резко согнул ногу в колене, жалея, что не додумался о таком нечестном, но полезном ходе раньше. Как ни крути, а физиологию никто не отменял, и, получив в самое чувствительное место слабый, но всё же удар, красноглазый взвыл похлеще волка, попавшего в капкан и, качнувшись, неуклюже свалился со своей «жертвы» на пол. Медлить и терять с трудом полученную свободу алхимик не стал: вскочив на ноги, он, превозмогая жуткую слабость и жар, потащил тело за воротник к выходу. Вытолкав извращенца за дверь, брюнет с наслаждением отметил всю гамму чувств, что была на лице вражины: и боль, и злоба, и неутолённая похоть…Почему для утоления последней Шраму понадобился именно Кимбли, было неясно. Впрочем, об этом голубоглазый думал сейчас меньше всего; приложив руки к спине темнокожего, он взорвал ту тонкую полоску воздуха между кожей своих ладоней и тканью куртки мужчины. Особо сильных травм не будет, но желание побуянить должно отбить надолго. Зольф искренне на это рассчитывал. Проводив взглядом согнутую и немного прихрамывавшую от неудачного знакомства с ледяной коркой фигуру, Багровый задрожал от охватившего его озноба и быстро нырнул обратно в тепло дома. Там он привёл свои чувства в порядок, понял, что ничего уже не понимает в этом безумном мире, и выпил горячего чая. Кипяток наотрез отказывался литься в горло, обжигая его своими прикосновениями, буквально застревал на полпути и вообще вёл себя не как подобает приличному лекарству. Но упорство алхимика взяло своё: внутренний жар столкнулся с поступившим извне и благополучно отправил сознание мужчины в глубокий нокаут. Утро вечера мудренее. К тому же оставалась тихо тлеющая надежда, что всё произошедшее было лишь бредом воспалённого болезнью сознания. Всякое ведь бывает, да?..