My demons

День близился к своему завершению. Солнце, уже не такое обжигающее, как несколько часов назад, наконец начало скрываться за горизонтом, прощаясь с путниками до следующего дня. Сакура не без удовольствия отбросила капюшон – наконец-то безжалостные лучи не опаляли её уставшее лицо. На протяжении всего пути она и её спутники полностью молчали, лишь звуки размеренных шагов да шелест листьев вокруг нарушали это гнетущее безмолвие. И если нукенины прекрасно обходились без лишнего трёпа, то Сакура ощущала себя неуютно, и то и дело ей хотелось завязать разговор о чём угодно, только бы не погружаться в собственные мысли и переживания. Она не знала, что всё-таки хуже – изнуряющая дорога, казалось, длиною в жизнь, или не оставляющие ни на секунду вопросы и противоречия, от которых уже гудела голова. Раскинувшиеся вокруг зелёные просторы были ей знакомы – значит, они всё ещё в Стране Огня. Куда они идут и зачем – девушке было неизвестно. Учиха и Хошигаки упорно шли вперёд, не выказывая ни единого признака усталости, и Харуно оставалось лишь поспевать за ними, чтобы не отстать и не заблудиться. Насколько далеко они были от Конохи, она не знала тоже, за что чувствовала жгучий стыд – ещё совсем недавно она буквально с закрытыми глазами могла найти дорогу до родной деревни, но сейчас все ориентиры смазались и перемешались в голове и она не могла с уверенностью их идентифицировать даже с помощью карты. Учиха будто нарочно увёл её из деревни в туманную погоду в ту злополучную ночь. Всё тело ныло от изнурения, требуя незамедлительного отдыха. Нестерпимо хотелось упасть прямо на дорогу и уснуть, заглушая мышечную боль и затыкая наконец собственную голову, без конца терзаемую мыслями. Почему она всё ещё следует за ними, если могла бы уже бежать без оглядки, забывая всё произошедшее ранее как страшный сон? Почему она идёт на поводу у своих эмоций, из смелой куноичи превращаясь в размазню, привязавшуюся к преступнику? Едва отдалившись от убежища и вдохнув отрезвляющий воздух свободы, она почувствовала отвращение к самой себе за собственную слабость. Ей внезапно захотелось с корнем вырвать, словно мерзкий надоедливый сорняк, зарождавшиеся было чувства к Итачи, розовым слащавым туманом заполонившим её мозг, смыть с себя его прикосновения, словно грязь, и под конец растоптать унизительное сочувствие врагу. Мысли Харуно вдруг обратились к её близким людям. Родители, Наруто, Саске, Какаши-сенсей…что они бы сказали, узнав о том, что она по собственной воле помогает изгнаннику Конохи? Как смотреть им в глаза после всего, что она совершила? Лицемерить и прикрываться благородными порывами защитить родную деревню нужды больше не было. Да, она дала слабину и искренне захотела помочь Учихе, а затем и вовсе глупые девичьи чувства затуманили её разум. И именно это вызывало сейчас в ней такое жгучее до тошноты отвращение к самой себе. В голове настойчиво вырисовывался образ Цунаде-сама. Что она сказала бы, как отреагировала? Куноичи дёрнулась, когда вымышленная Пятая без слов взмахнула рукой и запечатлела на её щеке хлёсткую пощёчину, выбивающую всю сопливую дурь из головы непутёвой ученицы – то самое, чего ей не хватало наяву. В реальный мир девушку вернула саднящая боль в колене, отчего-то внезапно соприкоснувшегося с землёй. - Эту неуклюжую даже убивать не надо, сама ненароком убьётся, - в голосе Кисаме, вынужденного сделать незапланированную остановку, отчетливо слышалось нескрываемое раздражение. Сакура непонимающе воззрилась на остановившихся нукенинов и обнаружила себя сидящей на земле, очевидно, в своих раздумьях не заметив лежащий на пути камень и позорно споткнувшись о него. Розововолосая и понять ничего не успела, как вдруг Итачи отделился от напарника и шагнул навстречу, протягивая ей руку. От осознания комичности ситуации Харуно захотелось рассмеяться ему прямо в лицо. Но вместо этого, игнорируя протянутую ладонь и отвергая его наигранную вежливость, девушка гордо поднялась с земли и, отряхнув запылившийся плащ, быстро прошмыгнула мимо Учихи, не удостоив его даже взглядом. Хошигаки, ставший невольным свидетелем очередного спектакля, присвистнул от такой дерзости. - И Вы это так оставите, Итачи-сан? – рука мечника было потянулась к Самехаде, дабы показать наглой девчонке правила хорошего тона, но Учиха, который, казалось, и ожидал такой реакции от неё, одним жестом пресёк его порыв. И как этой девке всё сходит с рук? В который раз его одолевали вопросы, почему Итачи позволил ей пойти с ними, почему в упор игнорировал её капризы и перемены настроения. Почему до сих пор одним взглядом шарингана не стёр надоедливой куноичи память и не избавился от неё, найдя более сговорчивого медика? Но наиболее его интересовало одно – то, как напарник менялся в её присутствии. Никогда он не видел столько эмоций на лице Итачи за всё время их совместных путешествий. Впрочем, Хошигаки не стал надолго утруждать себя ответами – причины и мотивы Учихи были известны ему одному, и то, что происходило между ним и Сакурой, мечника не волновало. Харуно рванула было вперёд, обгоняя попутчиков, но, совершенно не зная пути, была вынуждена притормозить и поравняться с нукенинами, возобновившими движение. Рыжие лучи закатного солнца осветили им дорогу. Путники углубились в лес. *** Ночная мгла почти полностью поглотила окружающие очертания и фигуры бредущих по лесной тропе трёх шиноби, когда они наконец временно завершили свой путь и сделали привал. Сакура, безусловно, насладилась бы тихой размеренной прогулкой по ночному лесу под пробивающимся сквозь плотные кроны деревьев светом луны, но будь рядом вместо преступников S-класса кто-то поприятнее – Саске или, на худой конец, Наруто. Розововолосая, задумавшись, поняла, что за всё это время её мысли практически не обращались к младшему Учихе, будто бы плотная пелена многолетней влюблённости к неприступному Саске наконец рассеялась, уступая место трезвому равнодушию. Иронично, что причиной тому послужил его ненавистный старший брат, сам того не зная, положивший конец её безответным чувствам. Пожалуй, единственное, за что она могла быть благодарна Итачи – за то, что этим он в один момент закалил её характер. И уж во второй раз она больше не допустит той же ошибки, что и с Саске. Больше никаких бессмысленных влюблённостей. Темноту рассеяло слабое пламя разведённого общими усилиями костра. Вот он – долгожданный отдых и трапеза после утомительного дня, но внезапно Сакура почувствовала, как зверский голод сменяет чувство ложной наполненности желудка. Она мельком взглянула на нукенинов, с аппетитом приступивших к ужину, в то время как у неё самой кусок не лез в горло. Понимая, что в следующий раз поесть ей удастся нескоро, она с трудом затолкала в себя пищу. После произошедшего ранее инцидента сидеть рядом с Учихой и Хошигаки было настоящей пыткой, да и эти двое явно не были настроены на посиделки у костра и задушевные беседы. - Я пройдусь немного, - усталость куноичи куда-то улетучилась, когда она поднялась с насиженного места и упорхнула в тёмную чащу, не дожидаясь ответа спутников. Итачи проводил её пристальным взглядом. *** На самом деле, подобные прогулки в тёмном лесу, где в любой момент куноичи могла подстерегать опасность, не входили в её планы, и ей стоило потратить драгоценное время на отдых, но Сакура ощущала острую необходимость ненадолго отделиться от попутчиков и дать себе моральную передышку, оставшись наедине с собой. Она не надеялась, что это поможет, ведь у неё было так много времени подумать о происходящем, прислушаться к голосу разума и оставить Учиху позади, но она почему-то не сделала этого. «Почему бы не сделать это сейчас?» - прозвучала в голове вкрадчивая мысль, с каждой секундой становясь всё громче. Сакура устало приложила прохладную ладонь ко лбу. Рассудок словно висел на волоске, и ещё немного – и она съедет с катушек. Ей бы воспользоваться шансом и побежать куда глаза глядят – а там найдёт дорогу до Конохи, не пропадёт. Нукенины сильно не огорчатся потере, избавившись от незадачливой попутчицы, Итачи ведь ясно дал понять, что её помощь больше не нужна. Так что же удерживало её на месте? Её размышления прервали резкий шорох, словно кто-то продирался, чертыхаясь, сквозь плотные лесные заросли и нарастающее тревожное присутствие чужой чакры. Розововолосая хотела бы верить, что это подозрительно знакомое лицо, освещаемое бледными отблесками ночного света, было лишь иллюзией, порожденной её разыгравшимся воображением, но Наруто упорно не желал рассеиваться, оставаясь таким же реальным, как и она сама. Сакура едва успела набросить капюшон, поспешно скрывая лицо, прежде чем Узумаки нахмурил брови, заметив перед собой таинственную фигуру и, убедившись, что она атаковать не собирается, сделал шаг по направлению к ней. Харуно застыла на месте, полностью обескураженная внезапной встречей с сокомандником. В ней боролись два противоречащих друг другу желания – броситься ему на шею или же скрыться в чаще, выбросив из головы образ друга. Здравый смысл умолял раскрыть себя и вернуться домой, ведь, судя по присутствию поблизости Наруто, до Конохи рукой подать. Но тело поступило вопреки упованиям разума, и ноги сами понесли её в противоположную сторону. - Эй! Подожди! – послышался оклик за спиной, и Харуно оставалось лишь ускорить бег, когда блондин рванул следом. Они долго петляли по заросшим тропам. Куноичи надеялась увести погоню как можно дальше от места привала, чтобы не привести Девятихвостого прямиком в руки нукенинов. Чудом она не наткнулась на ветку и не споткнулась о первый же попавшийся камень, но вот Узумаки в пылу погони не заметил препятствие и повалился на землю. Однако, мимолётом оглянувшись, Сакура на месте блондина никого не увидела. - Что? Клон? – ошарашенная, она юркнула за ближайшее дерево, и, привалившись к нему спиной, попыталась отдышаться. Мышцы свело от боли, и сил на новую погоню уже не осталось. Но настоящий Узумаки, который успешно её смутил и запутал этим трюком с клоном, очевидно, находился неподалёку, поэтому необходимо было двигаться. - Прости меня, - набрав в лёгкие воздуха и поглубже натянув капюшон, куноичи из последних сил покинула укрытие и продолжила бег. Его фигура возникла на пути так внезапно, что от болезненного столкновения девушка не удержалась на месте и неловко повалилась на землю, отняв от лица руку, которая придерживала скрывавшую лицо ткань. Она попыталась спешно закрыться оцарапанными от падения ладонями, но луна, будто в злополучном сговоре со стоящим перед Харуно человеком, упавшим лучом успела осветить её лицо. Взору Наруто открылись спутавшиеся от ветра розовые локоны и осунувшееся бледное лицо, на котором лихорадочным блеском горели изумрудные глаза. - Сакура? – с ужасом выдохнул он. Из лёгких будто ударом вышибло воздух.