***
Луна, показавшись из-за облаков, мгновенно осветила пустующие улицы, и порядочно продрогнув за это время, пока стояла напротив какого-то ресторанчика, договорившись с Леви встретиться на нейтральной территории, полуазитка, подождав для убедительности ещё пару минут, и решив, что «сильнейший», как обычно увлекшись уборкой, уже вряд ли придет, отключив телефон, уже хотела было отправиться домой, однако стоило ей развернуться, чтобы спуститься с лестницы, и вызвать такси, как сделав шаг вперед, чуть не врезалась в идущего прямо ей навстречу низкорослого мужчину, то ли молодого человека. — Кого-то поджидаете? — подхватив девушку за талию, он преградил ей путь. Узнав Аккермана, и тем не менее прилично испугавшись такой внезапности, Микаса едва сдержалась, чтобы не огреть его сумкой по башке, и ещё больше нахмурившись при виде его довольной ухмылки, едва сдержалась, чтобы не высказать ему в лицо все, что о нем думает после такого опоздания. Незаметно к ней подкравшись, он и вправду хотел её разыграть, чтобы встреча получилась незабываемой, но не рассчитав того, что полуазитка решиться уйти раньше, чем он успеет взбежать верх по лестнице, плюнув на первоначальный план, Леви был вынужден действовать, исходя из сложившихся обстоятельств. — Да вот потерялась немного, ожидании одного человека, — отозвалась она, не скрывая своего раздражения по этому поводу, — Леви Аккермана. Случайно, не знаете такого? В этот момент его лицо выражало такое недоумение, что не имея никакой возможности прочитать мысли этого непредсказуемого человека, на какое-то мгновение ей показалось, будто он и впрямь её не узнал, спутав с совершенно посторонней девушкой, но следующий его жест, проявленным им по отношению к ней, мгновенно развеяли её сомнения на этот счет. Сбросив с себя пиджак, Леви протянул его своей спутнице: — Надень, а то ты порядочно продрогла, пока ждала меня. Нахмурившись, Микаса с нерешительным видом протянула вперед руку, принимая этот дар из его рук, но оказавшись неспособной разгадать, насколько искренним он был с ней в тот момент, набросив на плечи пиджак, последовала за мужчиной к такси, которое должно было отвезти их к нему домой, где он пообещал ей устроить незабываемое свидание, одарив её на прощание довольно странным взглядом.LXIX.
26 мая 2017 г. в 23:25
— Когда мама тебя ругает, ты не должен оправдываться, — чихвостила своего малолетнего сына Микаса, переодевая ему штаны, которые он как обычно надевал задом наперед, слабо ориентируясь в своем возрасте, как надо вообще правильно носить одежду, — ты должен подойти к ней, поцеловать её и сказать, что больше такого не повториться. По крайней мере это будет лучше, чем искать тысячу оправданий, так и не признав своей вины, как это привык делать твой отец.
— Но как я могу к тебе подойду, если ты постоянно на меня кричишь?! — высвободившись из её объятий, Алекс бросился к столу, стремясь там спрятаться от рассерженной матери, не оставляющей его в покое до тех пор, пока не приведет его внешний вид в порядок; Армин в такие моменты зачастую был слишком погружен в свои литературные труды, чтобы замечать, в чем и как ходить ребенок по дому.
— Пойми меня правильно, — уже более спокойным тоном обратилась к нему Микаса, вытаскивая дитя из-под стола. — Если ты не научишься правильно взаимодействовать с матерью сейчас, то как ты будешь ладить с женщинами лет этак через двадцать, в особенности со своей будущей женой?!
Увы, ребенок, слабо пока что разбираясь в семейных категориях правильного, не особо внимал её словам, чтобы вынести из её советов что-то полезное для себя, и когда Микасе наконец удалось с ним справиться и как следует его переодеть, поставив дитя на пол, приказала ему идти в свою спальню, и укладываться спать, потому что уже было поздно.
— И если как мать я ещё могу тебе простить такое поведение, то твоя будущая жена вряд ли станет это терпеть, — убеждающим тоном заявила она, поправляя на нем одеяло, прежде чем взяться за чтением сказки на ночь. — И вообще, советую тебе запомнить, если женщина ругается, стремясь выяснить отношения, это не значит, что она желает действительно услышать логически обоснованный совет, чтобы справиться с проблемой, чем частенько любил грешить твой отец, всегда ставивший логику выше всяких эмоций, но совершенно не понимающий, что женщину в такие моменты достаточно просто обнять и успокоить, и проблема разрешиться сама собой.
Лишь частично понимая, о чем идет речь, Алекс слабо себе представлял, какой должна была быть его будущая жена, но учитывая то, что никаких других женщин, кроме своей матери, он пока не признавал, но учитывая тот факт, что его мать была почти идеалом, то отыскать себе в будущем невесту, которая бы так само везде все успевала, оставаясь при этом женственной и красивой, будет очень непросто. Точнее таких идеальных девушек в природе попросту не существовало.
Дочитав историю до конца, Микаса закрыла книгу, и убедившись в том, что ребенок заснул, по крайней мере, его закрытые глаза её в этом убедили, уже хотела было отключить ночник, и украдкой покинуть комнату, чтобы не разбудить дитя, однако стоило ей протянуть ладонь к лампе, чтобы отключить свет, как вдруг Алекс, снова открыв глаза, словно и не думал засыпать, встретившись взглядом с матерью, невольно переспросил:
— А где папа? Когда он за нами придет?
«Начинается» — его слова резанули по сердцу и чуть не столкнув нечаянно лампу со стола, Микаса, бросив на ребенка хмурый взгляд, глухо проронила, прежде чем окончательно уйти из спальни:
— Никогда.
Любая другая на её месте уже б давно придумала какого-нибудь мифического отца, чтобы ребенок мог жить этими мыслями, пока не встретиться с ним лично или пока потребность в этом мифе не отпадет само собой, когда он станет совершеннолетним, и у него самого появятся дети, чьим воспитанием ему придется заниматься. Побывав единожды в яслях, Алекс конечно же видел, что за его сверстниками, помимо бабушек и дедушек, приходят ещё и отцы, и давно догадавшись, что Армин не является его папой, (ведь и внешне с ним не было никакого сходства), загоревшись идеей узнать, куда же на самом деле запропастился его настоящий отец, не переставала донимать этими вопросами отмалчивающуюся мать каждый божий день, пока Арлерт, не выдержав, однажды не соизволил ему обо всем проболтаться, частично удовлетворив его запрос по этому поводу.
Что касается самой Микасы, то от всех этих: «Где папа?» у неё просто шла кругом голова, и понимая, что после посещения яслей у ребенка могли возникнуть подобные вопросы, не умея толком объяснить, почему его нет, она даже не постаралась придумать какую-нибудь верибельную версию причины отсутствия отца, чтобы сын не думал, будто родитель их бросил на произвол судьбы.
— А дядя Армин говорил, что мой отец вовсе не Флегель Ривз, и что я просто ношу его фамилию, — не обратив никакого внимания на мгновенно изменившееся выражение лица матери, он вновь соизволил коснуться запретной темы, выдав с потрохами «няньку», имевшей наглость не просто проболтаться насчет его родителя, но ещё и показать ему пару снимков «сильнейшего».
Пожелав сыну спокойной ночи, Микаса выключила лампу и убедившись, что окна плотно закрыты, и никакой сквозняк не помешает ему спокойно заснуть, вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.
«Я Арлерту когда-нибудь точно уши надеру за такое» — не на шутку на него разозлившись за подобную самоволку, когда они накануне договорились никогда не поднимать в присутствии сына тему об Аккермане, идти к блондину прямо сейчас, чтобы отругать его за такое попустительство, она не собиралась и почувствовав себя слишком изможденной, чтобы выяснять с ним отношения на ночь глядя, была вынуждена отправиться на кухню, чтобы приготовить себе ужин, после чего наспех поев чего-то легко, отправиться спать, предварительно приняв горячий душ.
Чувствуя полную опустошенность после общения с людьми, вернувшись домой, Микаса была рада возможности отдохнуть от всего этого, оставшись наедине с собой, но испытывая странное ощущение тревоги, (как будто сегодня должно было произойти что-то непредсказуемое), расхаживая по комнате, она тщетно пыталась отогнать от себя навязчивые мысли, чтобы успокоиться, пока ход её размышлений не нарушило вторжение Армина, который все ещё находясь под впечатлением встречи с Кенни на кладбище, зашел к ней специально, чтобы как-то решить эту проблему, заранее предупредив её об опасности, которая с этого дня угрожала им двоим, а возможно, и их соседям.
Не успел Арлерт оклематься после недавнего инцидента, происшедшего на детской площадке с Алексом, где они любили прогуливаться по вечерам, прежде чем отправиться домой, как на его голову свалилась очередная проблема.
Задержавшись на кладбище из-за стычки с Кенни, он порядочно опоздал в ясли, откуда ему приходилось теперь по вечерам забирать маленького Аккермана, (если за не это делала Микаса), и обнаружив его на проходной рядом с охранником, (Армин так поздно пришел в детский сад, что не успел застать даже самих воспитателей), столкнувшись позже с упрямством мальчишки, отказывающегося теперь идти домой, раз про него забыли, чтобы реабилитировать свой авторитет в глазах ребенка, заставив его пойти вместе с ним домой, ему пришлось вновь прибегнуть к своим способностям манипулятора, выручавших его из самых безнадежных ситуаций. Однако пережив в тот вечер, пожалуй, самый острый приступ ощущения покинутости, прощать так быстро эту выходку своей няньке Алекс не собирался, и как Армин не пытался его задобрить, в очередной подкупая мальчика всякими подарками и игрушками, без которых просто не имел никакого права к нему даже подходить, демонстративно отвернувшись, даже отказывался с ним разговаривать.
«Уходи, я сам её подожду» — насупившись и скрестив руки на груди точь-в-точь как его отец, уже сызмальства проявляя свой норов, наряду с избалованным эго, изображая из себя взрослого, мальчик дал ему понять, что не сдвинется с места, пока за ним не придет мать. Но не собираясь с ним церемониться, и опасаясь, как бы ещё не перепало от Микасы, узнай она, что он умудрился опоздать в детский сад, Армин, истощив весь запас своих манипуляторских приемчиков, которые раньше обычно оказывали действие на наивного Алекса, без лишних слов схватив мальчишку в охапку, бросился прочь из детского сада, стремясь добраться до дома быстрее, нежели мать соизволит вернуться с работы. Впрочем, как бы ему не удавалось выкручиваться из самых неблагонадежных ситуаций, проявляя небывалую изобретательность, лишь бы его не заработать репутацию самой рассеянной няньки на свете, однажды под раздачу ему попасть таки удалось, причем оказавшись в этот раз действительно виноватым, своей вины из-за происшедшего он даже не стал скрывать, понимая, что правду теперь уже вряд ли утаишь.
Гуляя с ребенком на детской площадке, Армин, захватив с собой ноутбук, чтобы поработать немного над книгой, пока Алекс будет резвиться возле качелей, погрузившись в свои труды, не сразу догадался, что произошло что-то странное, а когда инцидент уже свершился, его помощь уже вряд ли могла исправить последствия от нанесенной травмы.
Уловив момент, когда нянька, будучи занята какими-то своими делами, не имела возможности столь пристально следить за каждым его шагом, оказавшись напротив качели, вместо того, чтобы набрать небольшую скорость,а уже потом на неё запрыгнуть, как это делали дети простых смертных, Алекс, имея привычку запрыгивать туда только тогда, когда хорошо её раскрутит, в этот раз промахнувшись с инерцией, ударился ртом о железо и разбив себе губу, с той поры зарекся когда-либо вообще подходить к этим качелям, одно существовании которых каждый раз напоминало ему о полученной травме.
Виноватым оказался, как обычно, Армин. За то, что недоглядел. Но привыкнув уже к шишкам, которые сыпались на него в подобных случаях, чтобы снова получить право на продолжение общения с ребенком, он потратил немало времени, снизойдя до примирения с Микасой, которая была уверена, что он делает все это назло, перестав толково присматривать за её маленьким разбойником.
«Армин, с ним надо быть жестче, иначе он сядет тебе на голову» упрекала она парня в излишней мягкости по отношению к ребенку, но будучи уверен, что ему лучше знает, как надо правильно воспитывать детей, не имея привычки перечить ей в ответ, Армин спокойно пропускал мимо ушей её своевременные советы, действуя так, как подсказывала ему интуиция и немалый опыт по этой части.
Покончив с переодеванием, Микаса уже хотела было отправиться в ванную, чтобы принять душ, как вдруг услышав телефонный звонок, подняв трубку, была неприятно удивлена, узнав голос Флегеля, предложившего ей сходить сегодня на свидание с Аккерманом, чтобы помочь следствию, которое вел Найл Доуку, разработавший план по поимке и разоблачению «сильнейшего» воина человечества. Его позывные он, разумеется, вслух не назвал, но прекрасно понимая, от кого именно исходит подобная инициатива, Микаса, меньше всего желая пойти на предательство, чтобы сдать военной полиции своего бывшего начальника, а нынче ещё и отца своего ребенка, оказавшись во власти захлестнувших её эмоций, едва сдерживалась, чтобы не послать Флегеля подальше со своим заданием, отказываясь от роли шпиона, которую хотел на неё повесить, не получив на это её согласия.
— Но почему именно я должна взять на себя всю ответственность за проведение спецоперации?! — недоумевала она, с трудом сдерживая прорывающийся наружу гнев. — Раз Доуку так нетерпиться его поймать, почему он не желает подослать к Аккерману более профессиональных в этом плане людей, которые найдут способы воздействия на этого человека, чтобы он выдал им все, что знает о тех или иных вещах?! Или у него дефицит ценных кадров? Если не он не в состоянии поймать этого преступника собственными силами, тогда зачем военная полиция существует вообще как служба, приближенная к королю?!
— Понимаешь, Микаса, в чем дело, — успокаивающим тоном обратился к ней Флегель, оказавшись между двух «огней», — Капрал Леви — человек хитрый и проницательный, и если мы отправим к нему левого сотрудника, он, быстро раскусив подставу, его тут же уничтожит, скрывшись с глаз военной полиции, что его потом Доук и днем с огнем не найдет.
— Но раз он настолько опасен, почему бы его не поймать прямо сейчас, когда он свободно разгуливает по городу, так и норовя попасть в поле зрение военной полиции?!
— У Доука пока что слишком мало доказательств насчет участия Аккермана в заговоре с Эрвином против короля, чтобы его можно было взять с поличным. Во всяком случае кто-то постарался заблаговременно уничтожить все улики, связанные с его причастностью к заговору, чтобы заставить Аккермана ответить за совершенное им преступлением.
— И что же от требуется от меня?
— До Доука дошли обрывки разговора Эрвином с сильнейшим, которому он якобы поручил отобрать у неких Райсс сыворотку для превращения людей в титанов, поэтому твоей задачей будет узнать, попала ли она в руки Аккермана или до сих пор находится в хранилище у этой семейки.
— Но что конкретно я должна буду сделать?
— Проникнуть на территорию жилплощади Леви и прочухав это помещение на наличие коробочки с веществом, сообщить об этом Доуку, который рано или поздно соизволит вызвать нас двоих на допрос. Одним словом, мы должны будем перехватить эту сыворотку раньше, чем она попадет в руки авантюристу Смиту, и если нам удастся справится с этой задачей, военная полиция, возможно, соизволит на короткий срок оставить нас в покое.
— Но почему выбор Доука пал именно на меня? — возмущению полуазитки не было предела.
— Потому что ты человек ответственный. К тому же Леви тебе безгранично доверяет. Поэтому если ты вдруг предложишь ему встретиться после столь длительной разлуки, он ничего подозрительного не заподозрит, и пока Капрал будет готовить на кухне чай, ты тем временем, воспользовавшись этим моментом, должна будешь обыскать его квартиру на наличие этой коробки. Теперь, надеюсь, суть задания тебе ясна?
— Я видеть не хочу этого психа! — снизошла до истерики Микаса, сбросив в этот раз маску невозмутимости, что на неё было совершенно непохоже. По всей видимости, она и впрямь не горела желанием вновь встретиться с непредсказуемым Аккерманом, но прекрасно понимая, что она испытывала в этот момент, Флегелю на её душевное состояние было совершенно наплевать, — до такой степени он трепетал перед вездесущим Доуком, угрожавшем ему хорошей расправой в случае провала спецоперации.
— Погоди, Микаса, ты так заорала, что я чуть не оглох на одно ухо, — отозвался гневной тирадой Ривз младший, сбавляя звук громкости на своем телефоне, — и вообще, не ори на меня, а выполняй то, что тебе велено. Здесь завязаны очень серьёзные люди и я не могу им отказать. Тем более мне что-то мало вериться, чтобы ты вдруг была не рада вновь встретиться с отцом своего драгоценного ребенка,по чьей вине уже чуть не погибло двое воспитателей детского сада, который между прочим, частично финансируется из нашего бюджета.
— Но ведь это ещё как-то надо пережить.
— Ничего страшного с тобой не случиться, переживешь, — не церемонясь, отрезал он и опасаясь, как бы подчненная вновь не взъерепенилась на него, принявшись искать новые доводы в пользу того, чтобы не выполнять приказ, поспешил отключить телефон, и оставив девушку наедине с собственными мыслями, не звонил ей до тех пор, пока она сама не соизволила набрать его номер, и то, это произошло именно в тот момент, когда сам обладатель этого телефону уже давным-давно спал глубоким сном.
Идея шефа не понравилась ей изначально, но спорить с Флегелем дальше не имело смысла.
Несмотря на свою показную браваду, в глубине души Ривз младший до чертиков боялся Доука и приблизительно себе представлял, что способна была сотворить с его бизнесом эта организация, если он вдруг откажется им помогать в сотрудничестве, Флегель был готов швырнуть «под огонь» кого угодно, (и своих подчиненных, в том числе), лишь бы его самого не трогали и не проводили почем зря обыски его главного офиса.
Пройдя мимо зеркала, Микаса бросила мимолетный взгляд на собственное отражение. Оттуда на неё взирала привлекательная и уже достаточно уверенная в себе молодая женщина, и удивляясь переменам, которые произошли с ней в столь короткий период после рождения ребенка, отыскав в шкафу подходящее платье, тотчас приложила его к своей фигуре, заранее прикидывая в уме, будет ли ей уместно надевать его на свидание с Аккерманом, который редко когда обращал внимание на подобные вещи.
Да, сегодня ей придется действовать осторожно и предусмотрительно, не выходя за рамки разработанного плана и как бы ей не претила сама мысль о подставе Леви, она боялась себе даже представить, до чего он мог додуматься в своей расправе, если ему повезет разоблачить их с Флегелем коварный план. Во всяком случае, если ситуация вдруг выйдет из-под контроля, она должна будет сообщить об этом в срочном порядке Ривзу младшему, но если добраться до телефона не получится, последствия подобной расплаты могли оказаться плачевными, и как бы хорошо она не знала привычки своего бывшего начальника, его эксцентричность все равно её немножечко пугала.
Приняв душ и облачившись в наряд, который выбрала для сегодняшнего вечера, Микаса приготовилась было воспользоваться парфюмерией, как в следующий момент в дверь в её спальню постучались, и получив разрешение войти, Арлет, закрыв за собою створку, преследуя цель сообщить ей что-то важное, застыл на пороге, не решаясь пройти дальше.
— Куда это ты собралась, на ночь глядя? — нерешительно переспросил он, обратив внимание на ей наряд и и почувствовав в воздухе аромат парфюмерии.
— С какой целью интересуешься? — обернувшись, Микаса как-то странно на него посмотрела.
— Хочу знать, куда потом ехать, если вдруг понадобиться отправиться на твои поиски.
— Извини, но это лишнее. Я в состоянии сама добраться домой. В помощи посторонних не нуждаюсь.
Запомнив уговор Флегеля, приказавшего ей ни в коем случае не посвящать в подробности предстоящего дела Арлерта, полуазитка заявила, что едет к Аккерману, намеренно скрыв от него цель тайного визита, и не став настаивать на раскрытии более детальных подробностей предстоящего свидания, парень сосредоточил свой взгляд на её платье.
— Тебе он до сих пор небезразличен, раз решила пригласить на свидание? – осведомился он, не спуская глаз с её наряда. — Или хочешь заранее известить его о существовании ещё одного Аккермана, который без его стараний вряд ли бы появился на свет?!
— По правде сказать, с капитаном Леви у меня давно завязались какие-то странные и непонятные отношения, последствия которых могут оказаться интересными, — сказала она, не имея ни малейшего понятия, приедет тот на свидание или нет, как обычно сославшись на дикую занятость.
— И все-таки, мне кажется, тебе не стоит ехать к нему, — посчитал за нужное предупредить её Арлерт, не желая в случае неблагополучного стечения обстоятельств растить потом сироту, — и каким бы срочным не выглядело это свидание, я считаю, тебе лучше всего было остаться сейчас дома.
— Со мной будет все в порядке, Армин, не беспокойся, — грубо оборвала она его, принимаясь наносить на лицо вечерний макияж. — Но если ты зашел сюда, чтобы предупредить меня о надвигающейся опасности, то хочу тебе сказать, что ты зря теряешь время. Я в состоянии себя защитить, и как бы мы порой с ним не ссорились, не думаю, что он смог бы меня оскорбить.
— Можешь мне не верить, — промямлил Арлерт, не зная, с чего начать свой рассказ, чтобы она поверила его россказням, — но посетив сегодня кладбище, по дороге обратно я столкнулся с самим Кенни Аккерманом.
Посчитав, что она просто ослышалась, Микаса не обратила особого внимания на эти слова, и если не убедительный тон Армина, который он взял при разговоре с ней, она бы и впрямь посчитала, что он, порядочно наглотавшись таблеток, бредит опять, посвящая её в подробности своих пограничных видений.
— Какой ещё Кенни, Армин? Ты в своем уме?
— Не хочешь верить — не верь, но я видел его собственными глазами, — доложил он с такой уверенностью, словно существование Кенни было для него столь очевидным явлением, как лошадь, говорящая по телефону, и не переставая удивляться скептицизму своей подруги, он считал, что рано или поздно Микаса одумается, и оценив всю степень опасности этого человека для общества, поможет придумать, как поступит дальше, чтобы не тащиться на кладбище с подпилком и едой, пообещав сдуру выполнить все эти требования, лишь бы Аккерман оставил его в живых.
— Армин, у тебя точно не все дома, — покачав головой, отозвалась девушка, неохотно выслушав его убедительную тираду. — Ну, ты сам подумай, откуда ему там взяться, если в это время он должен быть в Центре управления военной полиции?
— Но я действительно с ним разговаривал, — перешел на повышенные тона блондин, все ещё не находя себе места от повторной встречи с Аккерманом старшим. — И он был таким же реальным, как и ты сейчас, убеждающая меня, что его нет.
— И где ты успел с ним столкнуться?
— Как где? На кладбище, — почесав затылок, с виноватым видом отозвался Арлерт. — Я тебе уже говорил. И он попросил меня принести подпилок, чтобы освободиться от цепи.
— Какой ещё подпилок? — с сарказмом проронила Микаса, устав слушать его метафизический бред. — По-моему, ты передозировал с допингом. Поменьше пей эти таблетки, иначе Кенни тебе будет мерещиться постоянно.
— Кстати, капрала Леви тогда до запоя довела ты, — передал он дословно посыл Эрена, умудрившись с ним в последний раз перекинуться парой-тройкой слов.
— ЧТО? — округлившимися от изумления глазами посмотрела на него полуазиатка.
— Да, из-за тебя он тогда чуть не спился, — вторил блондин, смутно догадываясь, что говорит что-то совсем лишнее, но остановиться был уже не в состоянии, — так повлияло на него расставание с тобой. Микаса, ты роковая девушка.
И поймав момент, когда она, застыв напротив зеркала, выбирала украшения, чтобы предстать сегодня перед своим любовником в самом лучшем виде, Армин, не желая больше возвращаться к теме о Кенни, рассказал о том, как капитан Леви, (по словам Эрена), выпил после её ухода из Разведкорпуса аж шестьдесят бутылок спиртного, прежде чем ему удалось справиться со своей депрессией и снова вернуться к прежнему образу жизни.
— Сказочник, — процедила Микаса, с таким видом надевая серьги, словно не поверила ни единому слову той басне, которую сочинил о себе«сильнейший», чтобы вызвать сочувствие у её друзей, выставив тем самым свою подчиненную в самом нелепом свете.
— И все-таки будь с ним помягче, Микаса, — в заключение добавил Армин, пропустив мимо ушей её замечание. — Мне кажется, он любит тебя. Иначе бы не выпил тогда столько.
— Мне на это наплевать, — цинично отозвалась она и с треском захлопнув сумочку, со словами: «Ну, что ж, мне пора. Пошла портить человеку настроение», двинулась к выходу, попросив Армина присмотреть за домом, чтобы в её отсутствие здесь не произошло какое-нибудь ЧП. Взмахнув ей на прощание рукой, блондин лишь печально улыбнулся в ответ.