Объятия Тьмы: Путь Императора.

*** Быть одаренным — это не всегда просто. Особенно таким сильным, как Дарт Вейдер. Джедаи не зря давали обет безбрачия — не только из моральных соображений или рисков падения на Темную сторону, которые порождает страсть. Просто не каждый человек способен выдержать мощные потоки энергии, которые в моменты высшего удовольствия проходят через одаренного. Только абсолютная искренность, открытость, любовь и принятие могут помочь выдержать такую связь. Но такое редко длится долго… Провести ночь с Лордом Вейдером стоило во много раз дороже, чем с Императором. Однако, и появлялась такая «вакансия» намного реже. И дело было вовсе не в физическом состоянии младшего ситха, но в том, что он, в отличие от Императора, не терпел неискренности и выжигал ее каленым железом Силой. Для каждой ночь с Темным лордом заканчивались по разному — кто-то становился сказочно богатой и знаменитой, кто-то попросту сходил с ума, некоторые просто завязывали с развязной жизнью и резко начинали интересоваться гораздо более духовными делами — благотворительностью, образованием и так далее… Как бы то ни было, с уверенностью можно было сказать одно — после ночи с Темным лордом их жизнь больше никогда не была такой, как прежде. *** Миерани сладко потянулась на кровати и еще плотнее укуталась в одеяло. Так спать, казалось, можно было вечно. Она чувствовала себя отдохнувшей, наполненной странной радостью… и тревогой. Кажется, ей снился какой-то сон… Девушка резко присела на кровати, вспоминая вязкие образы и события. Она мало что помнила, только одна картина стояла перед глазами — ярко синий всполох меча, пронзающий темную фигуру. И кто это был? Смутные подозрения начали закрадываться в голову герцогини, однако, она гнала их прочь, не зная, что с ними в конечном итоге делать. Не придет же она к Главнокомандующему Империи со словами: «Милорд, какие у Вас планы на вечер? Кстати, остерегайтесь синего меча.» Зачем вообще снятся сны? Чтобы вносить тревогу в обычную жизнь, бояться каждой тени и в итоге загонять себя в увиденную ловушку? Или все-таки сны даны нам, чтобы что-то… изменить? «С другой стороны, зачем мне что-то говорить? Я буду просто громко думать. А там пусть сам решает, это плод моего больного воображения или реальное… предчувствие?» Довольная этой мыслью, Миерани собралась навестить Дарта Вейдера. *** — Милорд уехал несколько часов назад, леди РандХарр! — ответил капитан Пиетт из аналитического отдела, которого Миерани случайно встретила в дальнем холле покоев Вейдера. «Черт! Не успела», — ее сердце буквально выскакивало из груди, от щемящей тоски и предчувствия чего-то… неприятного, мягко говоря. — А куда он… — начала герцогиня, понимая, что вероятность того, что ей ответят, равна нулю. В конце концов, она тут что-то среднее между почетной гостьей и не менее почетной узницей. — К сожалению, я не могу Вам этого сказать, — вежливо улыбнулся адмирал. — Понимаю, — кивнула герцогиня. — Но, возможно, вы подскажете… как долго он будет отсутствовать? Есть одно срочное дело, которое, к великому сожалению, я не успела уладить с ним. И ведь она совершенно не врала. Ни капельки. — Полагаю, не более, чем через трое-четверо стандартных суток милорд должен вернуться. До этого времени, возможно, я могу чем-то Вам помочь? «Конечно, можешь. Дай мне номер его комлинка и дело с концом». — Да. Вы могли бы показать мне корабль? — она улыбнулась так, что отказать ей было невозможно. — Конечно, многое мне видеть не положено, — она подмигнула Пиетту. — Но хоть что-то? А то я умру с тоски. Адмирал был человеком весьма осторожным и крайне редко попадал в ситуации, в которых не знал, что делать. В своей жизни он действовал по принципу «разрешено все, что не запрещено, особенно, если делать это тайно». И сейчас он решил поступать так же. — Леди РандХарр, думаю, это возможно, но только при одном условии, — начал он. — И каком же? — герцогиня изящно изогнула бровь. — Вы будете не отличимы от других военных. Если вы не будете привлекать лишнего внимания, то, думаю, у нас все получится, — на самом деле адмирал Пиетт любил приключения, хотя, конечно, все его коллеги считали с точностью до наоборот. — Дроиды принесут Вам форму. Встретимся через два часа у выхода. *** «Исполнитель» был поистине огромен. А адмирал Пиетт оказался прекрасным рассказчиком — умным, тонким, не лишенным юмора, правда, в основном — черного. Он был весьма наблюдателен и знал много чужих секретов. Впрочем, рассказывать их он не спешил. На вопросы о Лорде Вейдере, к великому разочарованию Миерани, он не отвечал категорически. Хотя, герцогиня была уверена, и о милорде ему было что сказать. «Эх… умела бы я, как Вейдер, лазить в головы других, узнала бы сейчас секреты Главнокомандующего», — мечтательно думала Миерани, не смотря под ноги. Прогулка отвлекла ее от тяжелых предчувствий, однако сами они никуда не делись. — А вот здесь обычно Лорд Вейдер наблюдает за ходом операции, — кивнул Пиетт на мостик, и Миерани живо представила фигуру ситха, с темным плащом, который, словно крылья, развевается за ним. Смутные предчувствия охватили ее с новой силой. *** В последнее время Дарт Вейдер не испытывал особого удовлетворения от убийства джедаев. Возможно потому, что лучшие из них уже закончились, а поднимать руку на откровенно более слабого противника — не только не очень благородно, но и скучно. По началу, бывший Энакин Скайуокер, побеждая в каждой дуэли, доказывал самому себе, что его выбор стать ситхом, хотя и стоил дорого, действительно даровал ему огромную силу и мощь. Темный лорд был непобедим для любого из одаренных, даже когда они, наплевав на честь, нападали впятером на него, все равно ситх становился победителем. Всегда. И сейчас ему приказано уничтожить небольшое поселение джедаев, если так можно назвать тех, кто более двух десятков лет, ушел из Ордена, променяв служение Республике фермерскому делу. С другой стороны, среди них были дети… одаренные дети, которыми непременно можно было бы пополнить Инвизиторий или найти себе нового ученика. Можно было бы, если бы это идиот, Оззель, не был таким исполнительным и не стремился каждую мелочь указывать в отчетах. При том именно тех, которые от скуки иногда любил почитывать Дарт Сидиус. А Владыка не упустит своего — убить сразу двоих одним ударом — усилить благовейный страх джедаев перед ситхами и не дать, Вейдеру найти еще одного ученика. Давая приказ «убить всех до единого», он непременно пришлет ищеек, которые будут внимательно следить за выполнением воли Учителя. *** «Беги! Спрячешься в горах, там никто тебя не тронет, — в Силе крикнул Вейдер светловолосому мальчику лет восьми, который испуганно замер в нескольких шагах от могучей фигуры Темного лорда. — Все чисто, отступаем! — приказал он, направляясь к своему шаттлу. — Но милорд, там мальчик! — осмелился подать голос один из штурмовиков, указывая вслед детской фигуре, уже скрывшейся в тени деревьев. — Мы не можем уйти пока… Он вдруг запнулся и обессиленно упал на колени, держась за горло — ничего удивительного, к такому в окружении милорда привыкли. «Не забывайся, Мара! Сейчас ты в форме штурмовика, который к тому же отказывается выполнять приказ. Я могу убить тебя одним взмахом меча, и никто, слышишь НИКТО меня не осудит! — говорил Вейдер, буквально впечатывая свои слова Силой в мозг Руки Императора. — Я защищаю честь армии, а это стоит гораздо больше, чем твоя жизнь!» «Я лишь выполняю волю Владыки. Нашего Владыки. А он…» «Мне не нужно твое пособничество, чтобы разобраться с Учителем! Знай свое место, Мара Джейд, а оно не возле трона Императора, а лишь подле его постели!» Палпатин, похоже сознательно не учил девушку выставлять ментальные щиты, чтобы иметь полный и абсолютный доступ к ее сознанию. В каком-то смысле Вейдеру стало ее жаль… *** Прошло двое суток. Миерани в буквальном смысле не находила себе места в поистине огромных покоях Вейдера. Ее продолжали мучать смутные сны и странные видения то ли из прошлого, то ли из несуществующего будущего, и избавиться от них не было никакой возможности. Кроме того ее сближение с Вейдером было таким… инстинктивным, таким неожиданным… и это пугало. Как будто не сама Миерани тогда прикасалась к его телу, как будто не с ее губ слетали стоны, эхом отражаясь в пространстве медитационной камеры, как будто не ее душа тянулась к его темной сути, желая раствориться в нем, принадлежать ему полностью, без остатка… Как будто это была не она сама, а какая-то другая, неведомая незнакомка, сильная и не знающая страха перед его Силой, понимающая ее истинную природу и суть… Пытаясь вынырнуть из океана ощущений, герцогиня решила заняться тем, что всегда получалось у нее хорошо — работать. Уже в третий раз рассматривая отчет о последних обновлениях в меддроиде DDX-21, она словила себя на том, что ее мысли неизменно возвращаются к лорду Вейдеру, и ничего с этим поделать она не в силах. А раз так… то можно и на него взглянуть — с профессиональной точки зрения. О да, там есть где развернуться… «Судя по плотности воздуха в камере, у него проблемы с дыхательной системой, и доспехи выполняют функцию жизнеобеспечения; тонкий обруч на груди, скорее всего, активирует сердечный клапан и, вероятно, искусственные легкие… ». Вспоминая стальные плетения на его механических руках, она пришла к выводу, что сплав явно нестандартный, и, вероятно, дает большую силу, по сравнению с живыми конечностями. В крыле покоев ситха практически не было людей, одни только дроиды, что было герцогине определенно на руку. Она приблизительно знала, где находится его медитационная камера, и сейчас была одержима идеей исследовать ее изнутри. Ей даже удалось без особого труда взломать несколько замков на дверях, ведущих к ней, но вот сама камера не открывалась ни в какую. Перепробовав все возможные и невозможные варианты, она, будучи охвачена необъятной злостью, просто со всей силы пнула ее ногой. Та, однако, открылась. «Главное, чтобы не закрылась», — с замиранием в сердце думала Миерани, осторожно заглядывая внутрь. Шагнуть в святая святых великого ситха она все же не рискнула, потому, собрав сканером данные об устройствах, установленных там, и медицинскую карту, быстренько убралась восвояси, предварительно снова стукнув камеру, которая, к ее огромному удивлению, закрылась. Почему-то Миерани тогда подумала, что ей просто повезло. Оба раза.