Объятия Тьмы: Путь Императора.

Если верить хронометру, Миерани спала больше суток. И слабость, липкими путами сковавшая все тело, пресекала всякие попытки выбраться из кровати. Она решительно не понимала, что с ней происходит, меддроиды не обнаружили ни одного источника этих симптомов, потому герцогиня взяла себя в руки и заставила, по крайней мере, привести себя в порядок и пересесть в кресло. Сейчас, забравшись с ногами в огромное черное бархатное кресло и выпив уже третью чашку ароматного мандалорского каффа, Миерани по-прежнему находилась на грани забытья. Она бессильно откинулась на спинку и, наверное, задумалась о том, что слишком многое произошло за последнее время. И что дальше, было совершенно неясно. Миерани боялась… то ли того, что уже не выберется с этого корабля, то ли того, что ее шаттл починят и ей будет велено возвращаться к обычной жизни. Боялась, что ей прикажут, не оставляя выбора, а она будет не в силах с этим смириться. Но та же Сила, которая толкнула ее в объятия ситха, трепетала внутри, шептала, что не отпустит ее и укажет следующий шаг… *** …14 лет назад… планета Амбрия, пересечение Стеннесс… — Рани, беги! — кричит мужчина в мандалорских доспехах девочке тринадцати лет, закрывая ее собой от шквала бластерных огней. Девочка бежит изо всех сил во тьму пыльного коридора, прихрамывая на одну ногу. Ее миленькое личико искажено болью, но ее решимости нет предела — лишь когда за спиной девушки захлопнулось силовое поле, она позволила себе остановиться и прислонилась липкой от пота спиной к дюрасталевой стене бункера. Это убежище ее семьи на планете Амбрия, которое находится в огромном отдалении от и так немногочисленных поселений. Именно этот фактор, как и близость таинственного озера Натт, пожалуй, единственного крупного водоема на этой пустынной планете, позволила основать здесь убежище для четы герцога Стеннесс. В этом богом забытом месте можно было переждать неспокойное время очередных криминальных разборок, которые творились в системе, спрятать особенно ценные грузы или пленников. Идея построить бункер рядом с руинами одного старинного здания пришла в голову жене герцога Стеннес, которая вопреки многим эти места любила, в то время как прочие немногочисленные жители Амбрии предпочитали держаться подальше. Подземные стены древнего замка в некоторых местах были частью конструкции бункера и заменяли дюрасталевые стены. Их каменисто-песочная поверхность со сложным рисунком так и манила прикоснуться рукой. Безумно гладкая на ощупь, холодная до дрожи, она иногда, казалось, меняла свой цвет, переливаясь всеми оттенками багрового. Миерани РандХарр находилась здесь впервые. Стандартные системы связи мистическим образом не работали с этой части планеты, а покидать убежище сейчас было крайне опасно. Теперь она тут одна, совершенно одна, если не считать захудалого протокольного дроида… *** Прошло три дня, и рана хотя и затянулась под действием бакты, но глубокая боль в ноге не проходила, с наступлением ночи становясь все невыносимей. Медикаменты давали облегчение лишь ненадолго, но потом и вовсе перестали помогать. В поисках полноценного медотсека, который определенно должен был где-то быть, девушка вышла за пределы жилой зоны и сама не заметила, как дошла до старинной части здания, где привычные дюрасталевые стены были редкостью… Постепенно она поняла, что заблудилась, а пелена боли снова сковала ее, окончательно лишив возможности двигаться. Она бессильно прикоснулась лбом к холодной каменной стене, и та скрипнула, а затем отъехала в сторону. В небольшом отсеке находилась золотая пирамидка со странными символами. Рука сама потянулась и взяла объект до того, как стена со свистом захлопнулась, едва не защемив пальцы. Капелька пота скатилась со лба Миерани, а безотчетный страх волнами раскатывался по телу. Она хотела разжать руку, выбросить эту странную вещицу прочь, но неведомая сила не давала отвести взгляд; пирамидка становилась горячее, обжигая руку темным светом, исходящим из нее. Внезапно раздался хлопок и светлая дымка заполнила пространство; на время Миерани перестала видеть, что происходит вокруг, лишь ощутила легкое прикосновение к своему плечу. — Кто же ты, девочка? — прозвучал глубокий женский голос у Миерани за спиной, от которого хотелось вжаться в холодную стену, исчезнуть, провалиться под землю. Он эхом звучал в голове, заполняя разум тысячами игл. — Как ты нашла меня? — мягко, ласково и одновременно насмешливо спрашивала женщина, резко разворачивая девочку к себе лицом. — Как тебя зовут, дитя мое? — она выглядела величественно и странно одновременно, как будто была родом из другой эпохи. Высокая, с длинными пепельно-белыми волосами и массивной золотой шлемом-короной на голове, витиеватые медно-золотистые плетения которой заканчивались парой блестящих острых рогов и множеством тонких шипов, что словно лучи солнца простирались вокруг. — Миерани, — ответила девочка, отступая на шаг — дальше была только стена. Незнакомка пугала ее, было что-то нечеловеческое в ее ярко-золотых глазах, что-то коварное в мягких переливах голоса, и почему-то она была уверена, что этой женщине нельзя показывать свой страх. — Милая… — она наклонилась ближе, так что почти прикасалась к лицу Миерани, а затем резко отклонилась и залилась смехом, от которого кровь стыла в жилах. — Одаренная — кто бы еще, нашел меня в этой глуши? То ли дым, то ли туман клубился вокруг незнакомки, создавая зловещий ареол вокруг нее. Казалось, она была везде, ее вкрадчивый голос звучал с разных сторон, полы длинной мантии шуршали в разных углах, а ее неожиданно холодная рука легла прямо на плече девочки. Там, где еще секунду назад была стена. — Что происходит? И как вы это делаете? — спросила Миерани пытаясь определить, где заканчивается это странное наваждение и начинается реальность. — Как я это делаю? — неожиданно незнакомка остановилась и ее фигура сконцентрировалась прямо напротив девочки. — Тебе не понять… — Даже дроида можно научить вести светскую беседу. А человека уж вовсе можно научить чему угодно, — уверенно заявила Миерани, делая шаг навстречу незнакомке. — Я хочу понять, как Вы это делаете эти… иллюзии. И хочу научиться этому, — и словно извиняясь, Миерани добавила. — Я вообще быстро учусь… — Надо же… какое совпадение, Великая Сила, — глаза женщины, казалось, на миг стали теплее, добрее, и даже легкая улыбка заиграла на тонких губах. — Когда-то очень давно… я сказала своему учителю то же самое… Какое-то время незнакомка молчала, внимательно разглядывая Миерани. А затем в одно мгновение оказалась совсем рядом и, пристально глядя в глаза, спросила: — Неужели ты не боишься? — Боюсь, — честно ответила девочка. — К примеру того, что боль от раны станет еще больше и я потеряю сознание прежде, чем я найду полноценный медотсек. Но Вас я не боюсь. — И почему же? — казалось, Миерани стало тяжелее дышать и каждое слово давалось очень непросто: — Эта рана такими темпами убьет меня все-равно. В крайнем случае Вы сделаете это раньше. Но имейте в виду — в радиусе многих миль здесь нет ни единой живой души, так что я, похоже, единственное разнообразие в вашей жизни за многие годы… — А ты смелая… — Мне уже нечего бояться… — Ошибаешься… есть вещи гораздо более страшные, чем смерть… — Безумие? — Ты мыслишь в правильном направлении… *** … 1 месяц спустя… — Если хочешь что-то скрыть, наоборот — открой, — Дарт Занна говорила, как и всегда тихо, вкрадчиво, однако каждое ее слово высекалось в разуме, словно к камне. — Расслабь свое сознание, пусть оно будет словно открытая книга для собеседника, но таким образом, чтобы ни одна деталь не была для тебя важнее, чем другая. — Это как в медитации? Когда ты сливаешься с пространством и становишься всем? — осторожно спросила Миерани. — Да. Именно так… Девочка закрыла глаза и тонкие нити Силы коснулись ее сознания. Существовало два вида медитации — деконцентрация и концентрация. В первом случае нужно было отдаться потоку Великой и максимально открыться, в этом состоянии можно было увидеть сети вероятностей и возможные варианты будущего, получить ответы на вопросы, которые не дают покоя, а также наполнить тело живительным нектаром Силы, заменив часы сна и отдыха. Другой вид медитации — концентрация, позволял влиять на людей, события, собственное состояние. Он позволял направлять Силу в нужное русло, выбирать те варианты будущего, которые нужны, впоследствии — влиять на пространство, передвигая предметы или направляя потоки Силы. Первое у Миерани получалось прекрасно, второе — не выходило совершенно. Впрочем, ее учитель постоянно твердила, что у них очень мало времени, а раз так, то она будет развивать лишь те навыки, к которым изначально есть склонности. — Все равно из тебя не выйдет полноценного ситха, — неожиданно ласково прошептала Занна. — Но я вижу… ты сыграешь важную роль в чьей-то судьбе. Жаль… Сила пока молчит о том, кто это… *** — Я изучил этот DDX-21, он заменяет группу из двух гиперусложненных хирургических дроидов, что позволяет проводить операции любой сложности, а работая в паре с дополняющими ассистентами FX-9 и AX-9, выполняют функционал, доступный в полноценных госпиталях, при том весьма высокого уровня, — Вейдер отложил датапад. — Но самая большая ценность этой группы в ультракомпактных размерах, позволяющих их использование в ограниченном пространстве кораблей. — Время — это главное, чего не хватает людям, чтобы выжить. На втором месте, обычно, удача. — Я думаю, пришло время проверить их работу на практике. — Что вы имеете ввиду? — осторожно спросила Миерани. — Мои легкие несколько регенерировали, потому от импланта нужно избавиться — еще немного, и он будет только мешать, как и некоторые другие устройства, — он внимательно посмотрел на герцогиню. — И ты займешься этим! У Миерани похолодело внутри. Она, конечно, разбиралась в медицинской технике и, возможно, даже могла настроить все должным образом, но все же врачом не была, а состояние пациента весьма… не простое. — В худшем случае ты умрешь вместе со мной, — небрежно бросил ситх. — В один день, в тот же миг. Романтично, не правда ли? Он откровенно насмехался, с упоением наблюдая за смесью возмущения, злости, страха и решимости, калейдоскопом сменяющихся на ее лице. — Впрочем, ты можешь быть спокойна — я не собираюсь умирать в ближайшее время. *** Тугие нити Силы заполнили разум Миерани, как только она начала заниматься настройкой меддроидов. Вейдер внимательно наблюдал за ней, считывая каждый шаг, она ощущала его присутствие и не сопротивлялась, хотя это было далеко не самое приятное ощущение, которое могла подарить Сила. Впрочем, он действовал аккуратнее, чем обычно, и иногда давал весьма ценные советы, за что герцогиня, в конечном счете, была признательна. — Нет, без наркоза, — раздался голос пациента за спиной. — Чтооо? — ее глаза расширились от ужаса, представляя, какую боль ему придется перенести. Девушка внутренне сжалась, ощущая, что часть боли достанется и ей. — То, что слышала. Я буду в сознании, но слегка погружусь в медитацию, — и, словно ощущая, как ее внутренний эмпат едва ли не трясется от страха, добавил. — Я закрою тебя в Силе и ты не почувствуешь моей боли… *** Его бледное тело лежало неподвижно, но все пространство медитационной камеры звенело от напряжения. Даже будучи в глубоком трансе, он контролировал происходящее, и его Сила грозилась взорваться ураганом, уничтожающим все живое, в случае, если что-то пойдет не так. Но пока все было в порядке. Пока… Искусственное легкое и внутренняя дыхательная система были успешно извлечены, и сейчас Миерани наблюдала за тем, как меддроиды заканчивали последний этап операции, готовясь накладывать швы. Вейдер открыл глаза. — Как ты себя чувствуешь? — шепотом спросила Миерани, не отрывая взгляда от показаний приборов. Ситх лишь моргнул, а его голос холодной волной отразился в разуме: «Я дышу. С сердцем тоже нужно разобраться — сними регулятор ритма и кардиостимулятор». — Нет, это слишком рискованно! «Делай!» — пространство вокруг задрожало от Силы, а дроиды-ассистенты угрожающе запищали. «Не хватало, чтобы он случайно разнес здесь все», — с замиранием сердца думала Миерани, программируя DDX-21 на новую операцию. — Он же гораздо больше, чем человек… с ним все будет в порядке…», — успокаивала себя герцогиня, но помогало слабо. *** Она сидела рядом с ним… Вернее, должна была сидеть на стуле, но проснулась в объятиях ситха. Рука Миерани лежала у него на груди, словно контролируя ритм сердца. Всего секунда сладостного промедления — и цепкий взгляд герцогини впивается в показания приборов. Те извещают, что состояние ситха стабильно. Издав облегченный выдох, чуть более шумный, чем нужно, она осторожно приподнялась на локтях, чтобы оставить «пациента» в покое, не вдаваясь в подробности того, как она вообще оказалась так близко. — Я не разрешал тебе уходить… — хриплый голос Вейдера заполнил тишину медитационной камеры, а его сильная рука легким движением вернула девушку в лежачее положение, плотно прижимая к своим бедрам. Его желание искрилось в воздухе, теплыми волнами разливалось по телу. Оно было осязаемо, как и его власть. Горько-сладкий вкус его сухих губ, который отдает опасностью и свободой, опьянял. Лорду Вейдеру ничего не стоит поглотить другого человека, уничтожить одним прикосновением. Но он делает это крайне редко, и никогда — без весомого повода. Иметь такую силу и при этом держать ее в своих стальных руках, а не позволять ей захватить себя безумным потоком могущества — это много стоит. Определенно Темный лорд намного благороднее, чем многие люди способны увидеть. Знакомое чувство сладостной неги ядовитым потоком разливалось по телу Миерани, выжигая последние искорки здравого смысла. — Нет, — слабо прошептала она, — тебе нельзя… —…а вот это я уже сам решу! — он переплел свои стальные пальцы с ее живыми, теплыми и такими хрупкими, и угрожающе навис над ней. Поток Силы обнимал ее невидимой плетью, властно ласкал ее тело, не оставляя места сомнениям. Миерани повернула голову к датчикам, которые, однако, показывали норму. — Посмотри на меня, — Вейдер отвернул ее лицо от панели, заставив встретиться со взглядом его глаз, стремительно заполняющихся янтарно-золотым блеском. Страх невидимыми тисками сжал ее сердце, разрывая на куски. Она боялась его — когда Темный лорд был таким, невозможно было чувствовать себя чем-то большим, нежели песчинка в океане. Но еще больше она боялась за него… пусть он и ситх с ускоренной регенерацией, но прошло всего 6 часов после двух сложнейших операций! Впрочем, он, очевидно, думал иначе, а ее собственный разум стремительно уходил из тела, которое трепетало под горячими прикосновениями ситха; под взглядом его нечеловеческих глаз плавилась воля — да, она хотела ему принадлежать… И не важно, внушение ли это его Силы или истинное ее желание… Миерани отвечала на его поцелуи, отдаваясь им полностью, до последней капли сознания, растворяясь в стуке его обновленного сердца. И почувствовав один единственный миг, когда он расслабился, девушка резко перевернулась и оказалась сверху. Ситх такого поворота не ожидал и уже собирался вернуть все в исходное положение… — Ш-ш-ш-ш! — она приложила палец к его устам и нежно очертила контур губ. — Я сделаю все сама. Она скользила сверху, но он задавал нужный темп и ритм, позволяя или не позволяя сделать очередное движение, направляя ее Силой. На устах Вейдера сияла хищная полуулыбка и он упивался своей властью. В какой-то момент он завел ей руки за спину и резко потянул на себя, девушка зависла в миллиметре от его груди, едва касаясь твердыми сосками, и ситх, издав нечто похожее на хищный рык, коснулся зубами шеи Миерани, словно пробуя на вкус. Его страсть внезапно стала тихой, Вейдер дразнил ее, заполняя собой, но не беря полностью, невыносимо медленно двигаясь внутри, с каждым проникновением направляя волну Силы, что пронизывала все тело до дрожи. Эта пытка была хуже вторжения в разум, потому что была невыносимо сладкой… И меньше всего хотелось ее прекращения. Впрочем, желая немного отомстить, девушка несколько раз плотно и ритмично сжала его внутренними мышцами, чем, кажется, переполнила чашу терпения Темного лорда. Страсть равными резкими сильными толчками вырвалась из него, вместе с Силой; неистовая, древняя, абсолютная и священная, она заполняла тела любовников без остатка, открывая океаны вселенской нежности, которая всегда приходит на смену всепоглощающей страсти. Миерани выписывала узоры на груди ситха, с почти благоговейным трепетом прикасаясь к бледной коже. В этих простых жестах было столько чистых чувств, что в самую пору было задохнуться, но легкие работали нормально. Нет, Вейдер не впадал в эти порывы сам, но эта девочка была для него открытием — такая искренняя. И все, что она сделала — это был ее выбор и желание в гораздо большей степени, чем его Сила и воля. Такого прежде не бывало… или было, но очень давно. Он физически чувствовал, как от ее прикосновений стягивается кожа в местах швов, как ее вера и чувство, столь близкое к любви, исцеляют его так, как ни один дроид. Сила наполняла тело Вейдера все больше, с каждым вдохом, сделанным самостоятельно, он ощущал, насколько его истинные возможности ограничены израненным телом. «Ты можешь больше… гораздо больше, мальчик мой, — заботливо рокотала Тьма, обнимая лорда ситхов своими ледяными руками, — ты станешь тем, кем уготовано тебе судьбой… И мир преклонит колени перед сильнейшим. Перед тобой…», — эти сладкие речи пробуждали в нем давно забытую жажду жизни. «А она… поможет тебе в этом», — Вейдер задумчиво обвел пальцами контур лица Миерани.