Падение

      — Галлад? — я не мог поверить, что это был он, — Галлад? Ты меня слышишь?       — Твой бас трудно не узнать. Кажется, я отключился на мгновенье. Я слышал, как ты идешь. Вот только думал, что это то поганое отродье, которое осталось позади других. — Выглядел он бледно, но не при смерти. Голос бы довольно бодрым, правда ему нужен был хотя бы еще один день, чтобы оклематься.       — Давай, можешь встать?       — Попробую. Мне правый бок прошили болтом. — Галлад, немного качаясь, поднялся на ноги. Такого здоровяка поди удержи. С годами он немного прибавил в весе. Рана небольшая. Болт прошел как раз под нагрудником. Крови было немного — печень не задета. Уже хорошо.       — Похоже ничего не задели, раз можешь встать.       — Не умаляй мои боевые раны, Осберт. — он произнес это с легкой усмешкой, хотя смеялся не очень-то и часто.       — Ха! У тебя были и похуже. — Особенно одни из первых. Галлад не был особо разговорчивым, но если что-то и рассказывал, то говорил всё — не тая.       — Были и хуже, — тем временем мы подошли к очагу снаружи, — Как ты вообще сюда забрел?       — Меня послали сюда выследить порождений тьмы и тебя найти, по возможности.       — Ну и как? Нашел?       — Тебя — да. Порождений… одного, да. А по дороге сюда — только то, что они после себя оставили.       — Мельница? — Мы с Галладом, медленно пройдя барак, вышли на воздух и сели у костра.       — Да. Мельница.       — Я им говорил. Предупреждал, что тьма шагает к ним и не укрыться им в своих домах. Что ж, во всяком случае, шахтеры отсюда были порасторопнее. Тем более не работали уже неделю, ждали стражу. Клялись, что видели бесовские отродья в шахте. Так что на мельнице?       — Лопасти ветряка были сняты, а селяне уже убирали зерно в сарай. — Я не хотел вспоминать ту мельницу, а говорить о ней тем более.       — И чего им стоило это зерно? Нет, не рассказывай, — Галлад разжег костер. Самое время. Понемногу вечерело и становилось чуть прохладнее.       — Заночуем здесь?       — Да. Мне нужна еще ночь и можем идти дальше на запад. — Похоже, я чего-то не знаю. Не удивительно, ведь другим стражам не докладывали, куда и зачем отправили их товарищей.       — К слову об этом. Зачем тебя послали?       — За тем же, зачем и тебя. Только немного ближе. Севернее той деревеньки с просторным трактиром. Как же она называлась-то?       — Да я и не спрашивал. — Спрашивал, но забыл. Я не признаюсь еще и в беспамятстве вдобавок.       — Ну и ладно. Я следил за порождениями тьмы, которых видели к северу от Кемберленда. Как выяснилось не зря. Две больших группы: основная и тыловая, которая идет с отставанием, примерно, в две мили.       — Вздор! У них никогда не было даже такой организации, тем более у небольших отрядов. Сколько их было?       — Сначала скажи, что за порожденье ты видел?       — Крупный. Повыше среднего гарлока где-то на голову. И еще у него был…       — Закрытый ржавый шлем и отсутствовал правый понож? — Галлад перебил меня и, похоже, знал о чем я говорю.       — Да, именно так. Похож на командира…       — Он и есть, — он снова перебил меня. И выглядел встревоженно и немного нервно, — Приказов или каких-то бумаг и ценностей не было, так ведь?       — Так. Вообще ничего. Лишь смрад и разложение.       — Это командир тыловой группы. Я следовал за ними, но позже ушел вперед. Мне казалось, что они шли за кем-то, остановки у них были вполне определенные. Я решил проверить и не ошибся.       — Так сколько их всего?       — Все по порядку. Их две группы: основная и тыловая, как я говорил. Тыловая группа из пяти порождений и командир: трое гарлоков и два генлока. Один гарлок с молотом на коротком древке и здоровой сумкой, не пойми с чем; второй — щитовик с топором; третий с двуручем — здоровый выродок, выше командира. Двое генлоков: первый с кинжалами, не слишком расторопный, прихрамывает; второй — лучник, вдобавок с арбалетом. Вот последний меня и задел, перед тем как головы лишился.       — Ты дал этому мелкому страшилищу себя ранить? — Мне помнилось, когда Галлад был моложе, как он давил черепа генлокам своим огромным кованым сапогом.       — Я не слишком подготовился, потому что следил за ними, а не лез в драку. Этот поганец отстал, учуял видать меня. Когда другие достаточно отдалились, я вышел из-за дома. Первый болт ушел в дерево, а вот второй в меня. Правда это не помешало мне его обезглавить. Да, с возрастом остается опыт, но не силы. И только потом я пришел сюда и, обработав раны, решил переждать. А тут ты.       — Не ты один стареешь. Ты ведь всего… на семь лет старше чем я. — Но и в Стражи он пришел раньше меня.       — Всего? — Галлад рассмеялся, — В 5:43 я уже был в Стражах. Ты появился лишь спустя четыре года. Создатель… мне тогда было тридцать. Но то, что я видел за первые десять лет после своего рождения… нет, этого мне не забыть.       — Не нужно вспоминать.       — Кому-нибудь я хотел бы рассказать. И видит Создатель, лучшего человека чем ты — мне не найти. — Он слегка улыбнулся. Я понял эту улыбку. Через несколько лет в ордене, и вместе с Галладом, у меня была такая же. Еще тогда я понял, что Галлад — тот единственный, настоящий друг за всю мою жизнь. Мне тогда было не страшно умереть, стоя плечом к плечу вмести с ним, и сейчас не страшно.       — Я бы послушал, да есть кое-что поважнее.       — Действительно есть, — он немного выпрямился и сел поудобнее, — Основная проблема — главная группа. Их ведет человек.       — Человек? Человек ведет порождений тьмы? — Я был ошеломлен, ведь такое было просто невозможно, — Как он выглядел? Сколько порождений в группе?       — Десять. Десять порождений и человек их ведущий. Огромный — не многим ниже меня.       — Где-то шесть футов?       — Я бы дал шесть с половиной. Лица не видно, его скрывает маска-личина, отлитая из обсидиана, одетая поверх койфа*. Кольчуга по локоть, а под ней кираса, похоже, тоже из обсидиана. У кольчуги оторван правый рукав и виден шипованный наплечник, по виду тяжелый. Латные сапоги и перчатки, но очень искусно сделанные — считай, вовсе и не ограничивают подвижность. Стеганный поддоспешник обшитый парчой и штаны того же кроя. Носит меч со щитом.       — Не просто меч, так ведь?       — Да не совсем. Двуручный, под пять футов, вот только держит он его одной рукой. Щит около пяти с половиной, но больно узкий. Похоже он им не только прикрываться собирается. Слышал его как раз у той мельницы, хотя и был поодаль оттуда. Он говорил с селянами, спрашивал что-то. К тому же, сильно их напугал, хотя и неудивительно. Голос низкий, хриплый, даже гортанный.       — Создатель. — Сказанное Галладом меня теперь не просто удивляло, а уже пугало.       — Сам отряд я не разглядел, они ушли немного вперед.       — Зачем их столько здесь?! Ведь мор давно окончен и, даже спустя пятьдесят лет, они не могли найти еще дракона. Или могли?       — Мне кажется, они здесь за чем-то другим. А еще мне кажется, что нам обоим пора отдохнуть. Завтра пойдем через шахту. Так короче, да проверим заодно, чего так испугались шахтеры. Сил уж немного и не мешало бы поспать.       — И то верно. — Поспать — было хорошей идеей, тем более, что лежаки уже были и, при том, вполне сносны.       Отправившись в барак, мы с Галладом легли спать. Я положил свой меч, а он свой топор, рядом со своими койками.       Ночью мне снова снился тот кошмар, где я иду средь порождений тьмы. И вновь те изуродованные шрамами руки, и вновь тот холод и тьма внутри меня. Вот только шепот стал немного громче. В один из моментов, когда я просыпался, я вспомнил, что не видел щита Галлада, равно как и доспеха. Он сидел в одной рубахе и штанах. За исключением его кованых сапог — доспеха на нем не было. Наверно припрятал куда-то.       После того как я просыпался раз пять или шесть, мне все же удалось заснуть. И снова, остаток ночи удалось провести в спокойном сне.       

***

             Проснувшись утром, кроме меня, в доме никого не было. Дверца шкафа была приоткрыта, за дверью что-то бряцало. Похоже, Галлад решил влезть в свой доспех. Еще и рука занемела, Создатель…       Выйдя наружу, я увидел, что Галлад уже натягивает свое чёрно-оливковое сюрко*, грифон на котором был почти не виден, поверх нагрудника сланцевого оттенка.       — Странно, по-моему, он раньше блестел… — Я произнес это тихим шепотом, но ни слова не ускользнуло от Галлада.       — Блестел. Сиял, можно сказать. Вот только ни я, ни он больше не сияем так, как раньше. Зато сапоги почти новые.       — Моим уже лет шесть, а они всё равно, что колодки, с долгой дороги.       — Оковка тугая, я тебе еще в Вейсхаупте говорил. Зачем так жестко обжал?       — Чтобы не подвели.       — Ну и как? — Галлад, понемногу, разжигал костер с ночи.       — Пока не подвели.       — Так чего жалуешься? — он усмехнулся. Припомнить бы ему, как целый месяц его не устраивала балансировка, тогда еще, его двуручного меча, — У тебя случаем нет чего-нибудь съестного?       — Задохлая птица, но ей почти день.       — Хоть что-то. Может, пройдемся по лесу? Здесь должны быть олени, наверно.       — После порождений тьмы? Вряд ли. Да и оленей тут нет. Ни единого следа, пока шел сюда, я не заметил.       — Ну, давай тогда птицу. Если что, в шкафу, в доме, есть арбалет, небольшой, и болты. Забрал у того мелкого уродца. Они ему не к чему, вдобавок, я заслужил. — Вполне заслужил. Собственно, арбалет может мне очень пригодиться. Тем более, что щит и топор не давали возможности Галладу взять что-то еще.       — Держи, — я отдал Галладу тушку птицы и пошел в дом за арбалетом, — я заберу арбалет.       Открыв шкаф, я взял арбалет и повесил его за спину, на небольшой крючок, который был на опоясывающем ремне, а болты уместились на поясе. Ты посмотри, он даже лежак за собой прибрал. В чем не откажешь Галладу, так это в аккуратности.       Выйдя из барака, я обратил внимание на Галлада. Он просто сидел и наблюдал, как готовиться еда. Взгляд был уставший, и вовсе не потому, что он был ранен. Такой взгляд у него был уже давно, так же давно как его волосы пошли сединой, и появилась негустая борода, отливавшая серебром. Сил и энтузиазма поубавилось с годами. Но появилось едва уловимое благородство во взгляде, да и в образе. Обаяния ему и раньше было не занимать, и это при его молчаливости, но теперь это переродилось в некий шарм. А я лишь огрубел, да кошмаров прибавилось. Сожаления, с годами, лишь только множились, но это не поможет делу, которое у нас есть.       — Так куда мы идем? — подойдя к костру, спросил я.       — Через шахту. Она не очень большая, но здорово срезает путь через лес.       — Перелесок. Это не лес, а перелесок.       — Да? Мне как-то всё равно. Деревья и деревья.       — И то верно. Ну и куда мы выйдем из этой шахты?       — В общем-то, пройдем под нагорьем, как раз к концу перелеска. Там должна быть небольшая хижина. Местные работники говорили, что это травник-отшельник. Если порожденья не доберутся до него первыми, то можно узнать, видел ли он что-нибудь странное. Вдруг знает что. — Пока Галлад обрисовывал план действий, мой желудок взял верх, и половина птицы проследовала к нему.       — Уже? — Галлад только начинал утреннюю трапезу. Если половину небольшой птицы, для человека его габаритов, можно назвать трапезой.       Поев, мы отправились к брошенной шахте, где по словам работяг водилось что-то из ряда вон. Было бы неплохо взглянуть на это «что-то», вдруг часть порождений тьмы осело в шахте. Как раз через них они, в большинстве своем, и делали вылазки прямиком с Глубинных Троп.       Проход в шахту был свободен. За дверью нас ждала длинная лестница вниз по левому и правому краю, а посередине небольшие рельсы, по которым ходила вагонетка с рудой. Спуск вниз занял некоторое время. Перед нами предстал протяженный тоннель шахты, с несколькими ответвлениями в стороны. Довольно широкий — не меньше шестидесяти пяти футов, и около двадцати футов высотой. Уже внизу мы увидели вагонетку, вот только в ней была не руда, а шахтерские инструменты. Похоже, побросали, пока бежали. По тоннелю были разбросаны мешки с рудой. Какие-то были у стен, какие-то просто брошены посреди прохода.       — Быстро же они всё тут оставили.       — Меня больше интересует из-за чего, — Галлад внимательно вслушивался и всматривался. Стальной щит, весь покрытый царапинами, а местами даже сколами, поблескивал светом факелов на сводах шахты, — Не думаю, что это порож…       Разговор прервал странный писк: свистящий, высокий, переходивший в монотонный гадкий гул. Источников звука было несколько, определенно группа. Из правого ответвления, в ярдах пятнадцати от нас, выбежало несколько глубинных охотников. Мерзкие, отдающие синевой, с мерзостными жвалами, не меньше дюжины.       Четыре твари сразу ринулись на Галлада. Хоть и было жутко неудобно, он, немного согнувшись, принялся размашистыми движениями сечь их гнусные головы. Одного раздробил напополам щитом, еще троим отсек головы. Меня без внимания не оставили трое поганых ящериц, о чем тут же пожалели. Парой крестообразных взмахов, двое были разрублены пополам, а третий прибит к земле прямым колющим ударом. До Галлада добежало еще трое. Его всегда раздражали эти мелкие зубоскалы, и недовольство быстро переросло в состояние бешенства. Один сразу разлетелся напополам, второй, с характерным хрустом, был раздавлен внушительным сапогом, а третий и вовсе был размазан по стене щитом, оставив на ней свои внутренности. Остальные четверо, не сбавляя темпа, наконец-то добежали и получили своё: двое — от меня меч, а еще двое — мощные пинки от Галлада, с которых отправились к своему «другу» в стену, разделив его участь. Хоть глубинные охотники и иссякли, но Галлад дал себе еще пару мгновений ярости, и размозжил несколько голов своим сапогом.       — Успокойся уже!       — Мерзкие твари! Чтоб вас! — Он перестал, но еще несколько минут был на взводе. Не мудрено, ведь в одном из походов, они загрызли его собаку. Хороший был пес, хоть и немного своенравный.       Некоторое время мы просто шли молча по тоннелю, который уже сужался. Скоро, вдвоем, мы помещались едва ли, и нам пришлось встать рядом. Галлад шел впереди.       — Пришли, кажется, — недовольство в голосе выдавало что-то нехорошее, — Завал.       Впереди действительно был завал, но не такой уж страшный, лишь несколько крупных камней загородило проход. Их вполне можно было бы сдвинуть и откатить в сторону.       — Ну что, пошли разгребать. — Бросив меч, я принялся разбирать камни. Галлад присоединился, и уже примерно через час, завал был разобран. Пройдя небольшую расселину, мы вышли к склону нагорья, с которого открывался вид на равнину, а по левую сторону, возле перелеска, был тот самый дом, о котором Галладу говорили работяги. Склон был не высокий, но почти отвесный, к тому же, весь усыпан крупной щебенкой. Спускаясь, поднялась из-под щебня, пара камешков скатилось вниз, еще несколько врезалось мне в сапог, Галлад же, в три шага, почти спрыгнул со склона.       Остановившись на мгновение и переведя дух, мы отправились вдоль равнины к дому травника, в поисках ответов.       — Я тебе рассказывал когда-нибудь о своем первом походе после прибытия в крепость? — Вопрос от Галлада был неожиданным. Даже учитывая то, что мы с ним добрые друзья, и он рассказывал мне, пожалуй, больше чем кому-либо еще, он никогда не говорил о своей первой вылазке.       — Конечно, Галлад. Я всегда рад тебя выслушать.       — История может затянуться.       — У нас есть время. До травника еще идти и идти.       — Хех, и то верно. Ну, тогда слушай.       Галлад начал свой рассказ.       

***

       5:33 Священного Века, крепость Вейсхаупт…       — Вставай! Утро почти миновало. Сегодня есть чем заняться. — Арвен Калео. Громогласный звук его голоса всегда заставлял встать с постели. Еще бы, он же бывший орлесианский шевалье и командирский тон у него уже в крови, хотя и поговаривали, что сам он родом из Тевинтера. Вступил в орден еще во время Мора. Мор… двенадцать лет кошмара, разрушений и горя. Бед он оставил после себя порядком, но хотя бы закончился. И раз я в стражах, то меньшее, что я могу — отсрочить следующий на как можно более долгий срок.       — …где мы бдим неусыпно. — Я произнес это едва шепотом.       — Неусыпно? — Арвен разразился басистым хохотом, от которого, казалось, даже казарма задрожала, — Это да, поспать тебе удастся еще не скоро. Собирайся, для нас есть приказ.       — Приказ? Я только четыре месяца в Стражах. Говорили, что нужно по меньшей мере полгода на обучение, перед первым выходом.       — Не капризничай, Галлад. Южнее крепости видели порождений тьмы. Небольшая группа. Вставай, остальное расскажу по дороге.       — Поесть успею?       — Нет. Позже.       Да что за…       Встав с кровати и надев кожаные штаны с льняной рубахой, я направился к выходу из казармы за своими доспехами и мечом.       Длинный, чуть выше колен, пластинчатый нагрудник, массивные железные наплечники, и моя гордость — горжет* из вороненного железа, который я выиграл у одного из стражей. Хватило же тому ума потягаться со мной в метании ножей.       Одев, сначала, сапоги с оковкой, затем стеганый поддоспешник, поверх него кольчугу, а уж следом и сам пластинчатый доспех, я немного замялся с наплечниками. Они весили фунтов по шесть каждый. Ремни всё не хотели проходить через пряжку.       — Помочь? — В казарму вошел юнец, лет двадцати. Я видел, как в крепость его привел Арвен, с недели две назад. Удивительно, что он прошел посвящение. Хилый, тощий словно тростинка, впалые щеки, невысок — едва выше пяти с половиной футов. Пока он в стюардах, помогает в меру возможностей то тут, то там, но хочет быть лучником. По мне так ему самое место среди стрелков. В прямом столкновении шансов у парня нет.       — Будь добр, — я поднял руку, и парень принялся затягивать ремни, — Как успехи с луком… эм, как тебя звать-то?       — Девин. Девин Уоттер. Не плохо, но пока сил не хватает, чтобы натянуть тетиву полностью. — Он немного замялся. И со страху перетянул ремешок слишком сильно, — Простите, милорд…       — Милорд? Ты что, я никакой не милорд и никогда им не был. Ничего страшного.       Мальчишка учтиво кивнул и принялся за второй наплечник. После того, как парень закончил муру с наплечниками, он откланялся и быстрым шагом вышел из казармы.       Я же направился в сторону тренировочной площадки, за оселком для меча. Там уже ждал меня Арвен, как знал, что я пойду именно туда. Усевшись на скамью, я принялся скользить оселком по кромке меча. Через несколько минут меч был наточен.       — Наклоняй чуть от себя, так проку выйдет больше. Вдобавок, не нужно держать меч на коленях. Ты, конечно, здоровяк, но даже тебе удобнее было бы упереть его в землю острием и уж потом работать оселком.       — Так привычней, но думаю стоит попробовать по-вашему, в следующий раз.       — Попробуй. — он еле заметно усмехнулся. Высокомерия ему хватало. Он здесь уже несколько лет. Сколько точно не знаю, но не меньше десяти. Ему уже давно сняться кошмары, но рассказывает он об этом не всем.       Закончив свои приготовления к походу, которые, без сомнения, были куда менее радостные, чем поход Арвена на кухню за пайком, я отправился к главным воротам. Прошло порядком времени, но меня всё еще завораживали огромные башни Вейсхаупта. Величаво возвышаясь над остальными частями крепости, они словно были сосудами всей той эссенции силы и неколебимости, что копилась годами. В небе парил грифон. Жаль, что их осталось слишком мало. Величественные создания. В холке выше любого человека, по меньшей мере, в полтора раза. Ха, а меня лишь головы на две. Размашистые крылья с густым оперением, от взмаха которых даже я терял равновесие. Огромный клюв и когти. Я слышал много рассказов от бывалых стражей, какого это было летать на грифоне, каково чувствовать, как воздух овивает тебя, и чувствовать ту силу, которую держишь в узде.       — Уже уснуть успел? — И снова раскатистый смех Арвена вытащил меня в мир реальный.       — Нет, просто задумался.       — Не теряй бдительность. Здесь ты еще в безопасности, но за стенами крепости такая роскошь непозволительна.       — Бдительность в мире. Я помню. Как думаете, возможно ли возрождение грифонов?       — А, эти создания. Я был бы счастлив увидеть их новый рассвет, но вижу лишь закат. Довольно скоро их не станет вовсе. В Мор мы потеряли слишком много. Помяни мои слова, пройдет век и они перестанут существовать. Но мы выстоим.       — Ибо на нас возложен долг…       — … от которого нельзя отречься. Хорошо, что ты помнишь. — Арвен продолжил фразу из клятвы.       — Я никогда не забуду. Я помню сердцем, а не головой. И пока моё сердце бьется — я предан стражам. В глазах Арвена проскочил блеск гордости за молодого стража. За меня. Он по-отцовски похлопал меня по плечу. И жестом руки указал на главные ворота. Покинув крепость, мы отправились на север, туда, где порожденья тьмы уже заждались.       Первое время мы просто шли молча. Чего уж точно в избытке рядом с Вейсхауптом, так это тишины. Безмолвная пустошь, средь которой высился Сломанный Зуб, на котором величаво стояла крепость. Скалистые склоны под крепостью иногда напоминали мне искаженную чешую дракона. Пустая долина меж гор вселяла некое спокойствие. Может крепость древнейшего ордена давала надежду и чувство защищенности, то ли просто само место было такое. Так или иначе, шаг был легок, дрема отступила, и утро стало чуточку лучше.       Арвен шел чуть впереди меня. Привычки шевалье у него остались, даже после того, как он покинул службу и вступил в ряды Стражей. Каким-то невообразимым образом, он уговорил кузнеца в крепости изготовить для него практически точную копию доспеха шевалье, того самого, который он носил когда-то. Лишь с небольшими изменениями, для большей практичности. Например: убран тяжелый горжет, ремни которого, порой, натирали и доставляли массу неудобств. Или штаны, которые кроем были близки к плундрам*, отделанные шелком цвета темно-синей ночи. Верхом мастерства красноречия был парчовый дублет, с нашитой на рукава и область воротника кольчугой панцирного плетения. Я даже представить себе не могу, как он только ухитрился всё это себе достать. Поговаривали, что некоторые вещи он привез с собой, когда первый раз прибыл в Вейсхаупт, а там уж оставалось их немного доработать. Однако добротный нагрудник, с идеально сделанной «гусиной грудкой»*, он точно не привозил. Цвета темного серебра, он отдавал неким спокойствием, как нерушимая стена, хоть и сделан был из простой стали, а казалось, что из сильверита. Массивные наплечники, выполненные в форме головы грифона, грозным взглядом холодной стали смотрели с плеч в стороны, а латные сапоги крали тишину своими ровными ударами о землю. Темно-синий плащ, с серебряным грифоном, довершал помпезный вид, так несвойственный доспеху стража. Однако, в этот раз, он оставил в крепости довольно примечательную деталь доспеха — орлесианский шлем с плюмажем из перьев светло-угольного цвета. Как он позже сообщил мне, в шлеме нужды не было, ведь задание было простым.       Щит он не взял по той же причине, а вот меч, в отличие от доспеха, изысками не отличался. Это был простой меч, чуть больше трех с половиной футов длиной. Единственное, что он попросил сделать — эфес в форме цветка эмбриума, и вытравить такой же цветок на пяте* меча. Возможно, это было ему напоминанием о чем-то или о ком-то. Во всяком случае, мне он об это не рассказывал.       — Галлад. Галлад, мы почти пришли. — Голос Осберта твердой хваткой вытащил меня из воспоминаний. — Смотри, действительно хижина травника, при том немаленькая.       Чуть вдалеке было видно хижину, которая походила на небольшой двухэтажный дом. Мы действительно почти дошли до травника, если он там вообще есть, оставалось не больше трех сотен ярдов.