Своя цена

— Мерлин всемогущий! В человеке, что лежал на кровати, Майк, хоть и с трудом, но узнал недавнего ночного визитера. Однако развивать мысль дальше не стал, а взялся за дело. Предельно осторожно перевернул мужчину на спину. У того сбилось дыхание, и по телу пошла дрожь. — Шшшш... Сейчас будет легче, дыши. Подождал, пока приступ пройдет, и кинул экспрессдиагностирующее заклинание. Потом еще связку «повреждения-боль». Присвистнул. И невербально раздел пациента. — Вашу мать! – искренне, и с выражением, выругался Логан. Какое-то время целитель стоял молча и рассматривал пациента. Выражение лица, всегда живое и располагающее, сейчас изменилось до неузнаваемости. Потом, что-то для себя решив, достал из кармана ампулу и шприц. Когда игла вошла чуть ниже плечевого сустава, под самую кость, легилимент никак не отреагировал. Черные из-за расширенных зрачков глаза смотрели невидящим взглядом перед собой. Майк опустился на койку рядом с пациентом и стал наблюдать за его состоянием. Ожидание было недолгим. Человек моргнул несколько раз, и взгляд стал осмысленным. — Получилось! - на лице целителя расцвела улыбка. — Живучий ты, однако! Логан, в порыве чувств, вскочил и чуть не разбил голову о скос крыши. — Драконьи яйца! — потер ушибленную макушку и тут же с умилением перевел глаза на буквально воскресшего пациента. — Спасибо, Майк, — сказал тихо, но очень отчетливо, легилимент. — Обалдеть! Ты меня помнишь? — Да. — А я вот... — Дерек. — И что, рука совсем не болит? — Да. — Круть! Проводниковая анестезия сильна. Маглы рулят! Пациент устало закрыл глаза. — Ага, отдохни немного, а потом мы продолжим. Дерек в недоумении посмотрел на целителя. — У тебя же не только рука болит. — Остальное терпимо. — Расскажи это своей бабушке. По тесту Крампа у тебя вообще очагов ниже седьмой степени нет. Это же жутко больно! — Сносно. Майк помрачнел и встал с кровати. — Я не смогу обезболить всё. Левая лопатка точно мимо, это слишком высоко. Я эпидуралку никогда не делал — выше поясничного не сунусь. Стремно. Так что, только ноги. Легилимент смотрел на Логана каким-то странным, неверящим, взглядом. — Тебе нужно лечь на бок. Давай. По-ти-хо-ньку... шшш, скоро все закончится. Майк снова дал пациенту отдышаться. — А теперь подтяни колени к животу и наклони голову. Вот так. Легилимента скрутила судорога, и он застонал. — Еще немножко, потерпи, сейчас все закончится, — Майк придержал Дереку голову, пока тот не затих. — Знаешь, почему хирурги любят худых? С топографией проблем меньше. Ты — идеальный объект для первой в моей биографии люмбальной пункции. Логан извлек из кармана и увеличил небольшую аптечку. Набрал в шприц коктейль из двух ампул. Затем достал длинную тонкую иглу. Придирчиво осмотрел, проверил, как вынимается мандрен*. Кинул заклинание асептики. И задумался, мысленно прокручивая все этапы манипуляции. — Ну, начнем. Постарайся не шевелиться, — сказал Майк и взял иглу. — Три, четыре, пять. Пальцы целителя прошлись по позвонкам и нашли нужную точку. Логан был уверен, что все сделал верно, но реакция пациента его напугала. Легилимент громко, протяжно, выдохнул и стал заваливаться. Целитель едва успел вытащить иглу. В голове вихрем пронеслись мысли: «Попал глубже, под твердую оболочку? Непереносимость?» Но давление было стабильным; и остальные показатели, завязанные на простейший следящий маячок, не вызывали беспокойства. Логан подхватил пациента, не давая ему опрокинуться на спину. — Дерек, ты как? Тот молчал. И это не на шутку испугало целителя. Он обошел койку и... — Святые создатели! По умиротворенному, словно после флакона Серенитаса, лицу легилимента текли слезы. — Divinum opus sedare dolorem**, — пробормотал Майк и посмотрел на свои руки. Джеллерт вскочил навстречу Логану. — Как он? Целитель молча пересек кабинет и с разворота двинул аврора в челюсть. Удар был настолько мощный и неожиданный, что начальник ОБР отлетел к столу, сметая на пол папки с делами и пресс-папье. — Шеф, — Майк невозмутимо повернулся к Гарину, — мне надо поговорить с этим... УРОДОМ наедине. Гарин поднялся из кресла и окинул оценивающим взглядом противников. — Я просто хочу собрать анамнез, — не сводя с Джерта глаз, проговорил Логан. — Уверен? — Абсолютно. — Зайдешь потом. И Мирослав Гарин неторопливо покинул кабинет. — Ты хоть понимаешь, за ЧТО выхватил? — поинтересовался Майк. Джерт стоял у стола, прямо среди вороха документов, и молчал. Во взгляде плескалось отчаяние. Целитель смотрел на Джеллерта, как на диковинное насекомое - внимательно и брезгливо. И тоже молчал. Намеренно. Наконец, аврор не выдержал и, спотыкаясь о папки с документами, побрел к камину. — Не думаю, что Дерек захочет тебя видеть, — ледяным тоном кинул в спину Майк. Аврор стремительно обернулся. — Так он жив?! — Да, — после мучительной для собеседника паузы подтвердил Логан. — И вот что интересно... Я знаю, как он выкарабкался сегодня, но боюсь даже представить, КАК он это делал раньше. Все годы... Не подскажешь? — Так плохо ему впервые. — Да? А как было раньше? — с издевкой поинтересовался целитель. Джеллерт обреченно покачал головой. — Я не знаю. Он просто закрывал камин на несколько дней. — И ты ни разу не соизволил поинтересоваться, как он? — Он не просил о помощи… — Ха! И почему я не удивляюсь? Просить о помощи у своего тюремщика... Аврор вскинулся. — Вагнер — сотрудник аврората! Майк подошел к Джерту настолько близко, что увидел свое отражение в его зрачках. — Ты можешь водить за нос детишек в младшей школе, но не меня! — Он не мог рассказать тебе, — поспешно ответил аврор, как будто это могло доказать его невиновность. — Еще бы! Наверняка, кроме одностороннего камина, был и Нерушимый обет. За какие грехи? Даже поцелуй дементора намного гуманнее, чем это! Джерт отшатнулся. А ведь дементоры были... Майк истолковал это движение по-своему. — Выходит, мораторий на пытки, наложенный в семнадцатом веке, для аврората - пустой звук? — Не было никаких пыток... — уверенно начал Джеллерт, но осекся. Помолчал, стараясь не смотреть на целителя. — К нынешнему состоянию Дерека я не причастен. — Я не причастен... — Задумчиво повторил за аврором целитель. — Слушай, мне нравится эта фраза! Не хочешь ее выгравировать на своем фамильном гербе? Отлично характеризует твой подход к жизни. — Замолчи! — аврор сделал круг по кабинету. — Я действительно не знаю, что с ним... — А я знаю. И с удовольствием тебе расскажу. — Майк плотоядно улыбнулся. — Не стану строить предположений касательно причин политравмы, хотя подозреваю, что знаю о них. Но раз Дерек не соизволил тебе рассказать, то, значит, так и надо. А вот что касается медицинской части, то ситуация предельно ясна. У него многочисленные, как попало сросшиеся, переломы. И в магловском, и в магическом мире это означает одно — их никто не лечил. И если мой кривой нос — это осознанный шаг родителей, которые знали, как их ребенок боится любых медицинских манипуляций, то в случае с Дереком — это зверство! В организме все продумано и налажено. Если что-то срослось не так, всегда имеют место быть последствия. Я доступно излагаю? Джерт кивнул. Он немного успокоился и стоял, привалившись к стене рядом с камином. — Кроме того, последнее время присоединился остеомиелит — воспаление, разрушающее костную ткань. И все бы ничего, но кроме этих напастей у Дерека сейчас магический потенциал чуть выше сквибовского. А это уже приговор при таком раскладе. Майк прошелся по кабинету, поднял и поставил на стол пресс-папье. Джерт провожал его взглядом и молчал. — Так вот. До сего пункта в повествовании ты про себя думал: «А что я, собственно, мог сделать? Все знают, что легилименты резистентны к препаратам центрального действия». Ах, прости — это мой стиль изложения, ты другими словами формулировал. Но суть та же. Мол, чего дергаться, если ситуация непоправима? Ты даже проявил великодушие и подсуетился насчет мази. Какой молодец! Просто, белый и пушистый аврор. — Хватит ерничать! — Джеллерт почувствовал почву под ногами. — Погоди, я еще не закончил, — Майк снова вплотную подошел к Джерту. — Осталось самое важное. Даже сейчас, с учетом запущенного состояния, нужно всего две недели, чтобы полностью, понимаешь, ПОЛНОСТЬЮ, убрать проблему! Причина болей лечится! Легко. Нужно было просто проконсультироваться у колдомедика. Всего четырнадцать дней, понимаешь? А вот теперь попробуй объяснить сам себе, что ты не моральный урод... Джеллерт будто окаменел. — На этом все. Анальгезия продлится до утра. Завтра, после смены, я ее повторю. И мы обсудим план лечения. Браслет я забираю с собой. Счастливо оставаться! И спокойной ночи, — с издевкой закончил Логан, разворачиваясь к камину. — Мунго, восьмой портал! Когда целитель исчез в пламени, Джерт сполз по стенке и закрыл руками лицо. — Мастер? — Карий глаз и кривой, но от этого не менее выдающийся, нос появились из-за приоткрывшейся двери. Убедившись, что начальник в кабинете один, Логан стремительно перешагнул порог. Гарин с любопытством окинул взглядом своего подчиненного. За ущерб здоровью, с большим натягом, можно было выдать только выбившуюся из хвоста прядь, которую Майк тут же заправил за ухо. — Ну, ты силён, брат! — не скрывая восхищения, протянул Мирослав и нетерпеливо плюхнул на стол чашу думосброса. — Всё выкладывай. И про пациента и про... кхм, сбор анамнеза. Майк, сверкая довольной улыбкой, погрузил свои воспоминания в чашу и сделал приглашающий жест руководству. — Я бы добавил! — выныривая из думосброса, с чувством констатировал Мирослав. Логан просиял. — Шеф, я рад, что наши взгляды на терапию сходны. — Всё правильно сделал. Джеллерт, в общем-то, мужик неплохой, но это... Гарин задумчиво посмотрел на браслет, который все еще охватывал запястье Майка. — Значит так, даю тебе две недели. Тимур подменит. Официально задвинем твои отгулы как научную работу — у нас все-таки клиника. Кстати, может, действительно, возьмешь эту тему в разработку? — Мне ж только дай! — Вот и бери, — Мирослав отечески улыбнулся. — Завтра, после пациента, зайдешь. И я жду от тебя мастер-класса по этого рода анестезии. Полезная вещь! — А то! Логан, понимая, что аудиенция закончена, исчез за дверью. Но тут же заглянул вновь. — Шеф, я тебе говорил, что ты самый лучший начальник на свете? — Иди уже! — Гарин в шутку замахнулся, но младшего целителя и след простыл. А заведующий отделением пограничных состояний сидел и совершенно глупо улыбался своим мыслям. Ивор сидел на лестнице, привалившись к грязной стене. Бордовая мантия растекалась по ступеням кровавым пятном. — Уууу, как всё запущено! Майк возник неожиданно, будто аппарировал. Заглянул Ивору в лицо и тут же взял его под локоть, побуждая подняться. — Знаешь, что говорит магловская психиатрия по этому поводу? Если у вас депрессия, значит, вы неверно подобрали антидепрессанты. Пошли! Подберем… Аврор вяло дернулся, но потом обреченно пошел вслед за целителем. — Сегодня пить не будем. Тебе противопоказано. Так что Сон без сновидений, и в люльку! Ивор безропотно выпил зелье и тут же рухнул прямо на пол. — Упс! Майк левитировал тело на заваленную подушками кровать, невербально раздел и накрыл одной из шкур. —У авроров в моей жизни сегодня бенефис… * мандрен (франц. mandrin) — стержень для закрытия просвета трубчатого инструмента или придания ему жесткости. ** Divinum opus sedare dolorem – Божественное дело успокаивать боль. (лат.)