На поверхности

И снова смерть. Золотые листья от цветка разлетелись по воздуху, плавно оседая на плитку пола. Минус ещё один персонаж, кому было подвластно знать и наблюдать «Сброс» мира, и все вытекающие из этого последствия. Стало тихо. Стало душно. О многом хотелось подумать. Хотелось понять, что же такое с ней происходит, почему и – главное – зачем. Ведь она решила начать новую жизнь. Чара повертела рукоятку кинжала в своей руке. Так вышло. Кровь украшала лезвие. Девушка двинулась дальше по золотому коридору. Хотелось рассудить, кто прав и кто виноват. Хотелось решить, как быть дальше... Не важно. Нужно вернуться к старому плану. Забрать кулон. Санс ещё жив. Монстр тяжело дышит. Он ещё не распался на белую пыль, но от этого было больнее смотреть, как он страдает. Глазницы его закрыты. Чара всё ближе подходит и рассматривает смертельно раненого скелета, лежащего без сил. И где-то в глубине своей маленькой души, которую, как она думала, ничто не может ранить, просыпается горечь. Горечь от содеянного. Их вражда была частью её жизни на протяжении долгого времени, придавая смысл бездушной сущности. Какой бы Чара план не строила, там всегда присутствовал Санс. Сейчас Санс здесь, но не надолго... Паршивое ощущение. С душой сложнее. - Ты всё-таки сделала это, - раздался жалостливый голос позади неё. – Зачем?! Вдруг Чара осеклась. Опомнилась. - Подожди! – сказала она и попыталась остановить бегущую на встречу Фриск. Частые шаги гулко раздаются по коридору. Фриск взмахивает рукой, активируя недавно проявленную магию. Кости летят в сторону Чары. Красноглазая зажмуривается, приготовившись уже ощутить удар, но все атаки проходят мимо неё. В это время Фриск подбегает к Сансу. - С-санс? – зовёт она. Руки Фриск задрожали и потянулись к лицу, где уже навернулись слезы. Девушка обессиленно падает на колени. - Зачем ты направилась к шести душам, всё могло бы быть иначе. Он почти поверил мне. А теперь... а теперь исправляй всё! Ты же нашла Настоящий кинжал. - Санс убит этим оружием. Артефакт не поможет исправить прошлое и спасти его. - Тогда «Сброс», – с надеждой произносит Фриск и пытается найти в себе ту силу, которой могла изменять ход движения мира раньше. – Не выходит, - горько произносит она, широко открыв глаза. - Ведь в тебе нет решимости, - тихо проговаривает Чара, наблюдая глубокое отчаяние подруги, - Потому что и его нет. Я не знала, я не хотела... Фриск её не слушает. Красная полоса, тянущаяся поперёк грудины скелета, смертельна. Она осторожно дотрагивается до его щеки. Он дышит, рвано и прерывисто. - Санс, посмотри на меня. Ну же, всё будет хорошо. Я с тобой. Он приоткрывает глазницы, где еле заметны были видны белые огоньки, и, казалось, они засияли чуть ярче, когда Санс увидел её. Он молчит. Фриск от этого страшно. Девушка пытается найти любой способ спасти его, судорожно перебирая мысли. Фриск касается его души. На перевёрнутом сердце огромная трещина, рассекающая пополам белую поверхность. Фриск не даёт душе распасться на кусочки, плотно взяв её в ладошки. Её сердце ужасно ломит, болит от созерцания такой картины. - Санс, прошу, пожалуйста, не уходи. - Прости, - хрипло произносит скелет. Ему и вправду жаль. Санс не хочет умирать, когда наконец целиком и полностью осознал, что Фриск его любит не меньше, чем он её. Обидно. Судьба в который уж раз пытается разлучить их. Душа монстра начинает просто медленно рассыпаться в её руках. А сквозь его почти призрачное тело видны проходящие лучи света, которые касаются плитки пола, украшенной кровью. - Отпусти, - строго говорит Чара. – Ему так только больнее. Не мучай. Молчание. - Да что ты в нём нашла? Он же ужасен. Он хотел убить тебя, - бросает с горяча. Слова звучат с натяжкой, но попробовать стоит, хотя убедить Фриск уж точно не удастся. - Если ты не видишь хороших качеств в других, то значит и в тебе тоже нет ничего хорошего... - Ты бредишь, - говорит Чара, хотя сама чувствует, как медленно сходит с ума, если не уже. - Мы же как зеркала своих слов... - Пойдём, ласточка. - Любые сказанные нами вещи можно спроецировать на нас самих. Нельзя судить, нельзя оценивать... - Идём со мной. - Я не пойду. Я не пойду в будущее там, где его нет. - Перестань! Чара грубо хватает Фриск за плечо. Её упрямство не нравится красноглазой, но та не подаётся. Они не слушают друг друга. Фриск не может оставить, отпустить, бросить его. Её помутившейся рассудок не хочет ничего, кроме как быть рядом. Она готова вылечить монстра, но как все здесь знают, произойдёт банальный обмен жизнями. Санс не позволит этому случиться, а Чара - тем более. Красноглазая хочет уничтожить эту белую душу до конца. Ей это кажется единственным верным решением. Слепая ревность также даёт о себе знать. Она направляет своё оружие прямо на цель, но вдруг... И снова смерть. Он был прав. Чара погубила Азриеля, погубила и Фриск. Лезвие проходит по спине девушки, которая резко отвернулась, прижимая к груди замкнутые ладошки. Спасая и так обречённую жизнь, не задумываясь о своей. Но Фриск не чувствует боль или сожаления. Девушка улыбнулась, ощущая облегчение. - Я с тобой, - тихо говорит Фриск и с нежностью смотрит на Санса, - Подожди меня... Вздохнув, девушка замертво падает на тело монстра. Серая, мёртвая пыль поднимается в воздухе. Остаётся лишь синяя куртка с человеком, лежащем на ней. Остаётся лишь пустота. Минус ещё один персонаж, кому было подвластно наблюдать «Сброс» мира. Минус ещё одна надежда жить новой жизнью. LV Чары возрос. HP Чары пал. Проходит время. Одинокий коридор. Здесь холодно. Здесь нечем дышать. Металлический, едкий запах крови заполняет помещение. Она одна. Словно взаперти, хотя все материальные двери открыты. Нет. Её сердце рвётся и мечется после содеянного. У неё много решительности, но что делать, девушка не знает, ведь конец всему один. Фатальная ошибка уже совершенна. Фриск не вернулась. Девушка сидит, прислонившись к колонне. Скучно. Грустно. Флауи, Санс, Фриск. Кто ещё остался? Кто ещё знает? - САААНС? ЛЕНИВЫЕ ТЫ КОСТИ. Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ, - звонко раздаётся по Последнему коридору, заставляя девушку быстро подняться. - КАКОЙ ЕЩЁ ОТПУСК? ПОЗВОЛИТЬ ТЕБЕ ПРОТИРАТЬ ШТАНЫ В ДВА РАЗА БОЛЬШЕ, МОЖЕШЬ ТОЛЬКО МЕЧТАТЬ! Вот и попалась, негодница. - ПЕРВЫЙ ЧЕЛОВЕК? ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ? Она не двигается. Девушка смотрит прямо на Папайруса. Чувствует вину перед тем, кого не хотела обидеть. Чара всхлипывает. Можно было не отвечать, конечно. Можно убежать. Можно соврать, обмануть – не трудно же. - ПОЧЕМУ ТЫ ПЛАЧЕШЬ? Но Чара в глаза Папайруса взглянула, и лукавить не могла. Чистыми глаза были и чистоты требовали. Слезы покатились по её щекам, в которых стала угасать алая искра. - ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ? ГДЕ САНС? И разве можно упустить возможность, как эта. - Ты должен судить меня, - сухо произносит она. – Судить меня, как сделал бы твой мёртвый брат. Как много эмоций и чувств ощутила она. С душой сложнее.