На поверхности

Фриск лежала в кровати уже минут двадцать после пробуждения, бездумно глядя в потолок, наслаждаясь ленью и теплом надетой ею синей куртки. Она помнит, как пыталась найти посреди ночи свою одежду. Холодок пробегал по коже даже сквозь одеяло, вызывая мурашки на нагом теле девушки. Но трудно искать вещи в темноте, когда даже не ты их с себя стягивал и запускал куда-то в сторону в порыве страсти. Успехом увенчалось только находка пижамных шорт. А на вопрос в час ночи: — Санс, ты не знаешь, где мой свитер? Скелет сонно и чуть неохотно отвечал: — Там, где и сняла, малая… — Но это ты его снял. — Я знаю, — довольно и с нотками гордости говорил он и, не открывая глаз, подал девушке свою куртку, а она с благодарностью укуталась в неё, обнимая спящего Санса. Прошло немало времени, с тех пор как они стали официально жить вместе. Странно, как быстро комната, которую Фриск до этого считала слишком гламурной и вылизанной до блеска, обрела уют и тепло. Фриск поняла, что ей толком и неважно, как будет выглядеть её дом. Главное чтобы были рядом дорогие ей существа, кем для неё и стали монстры. Хотя девушке не нравилось их так называть, ведь слово монстры имеет какой-то негативный оттенок значения. Даже инопланетяне звучит и то лучше. Этот пункт о смене названия для расы её друзей стал ещё одной целью для работы в роли посла Фриск. На протяжении этого времени девушка не теряла ни дня и активно изучала политические тонкости человеческого общества, стараясь найти наиболее благоприятные дорожки по налаживанию мира между людьми и монстрами. Давалось ей это отчасти нелегко и не без помощи друзей. Азгор уже стал постепенно отступать от должности короля, перестав принимать важные решения и отдавать приказы. Понять его можно, ведь монстр был старой закалки. Его идеи давно уже были не актуальны в современном человеческом обществе. Он осознавал это и, как говорится, дал дорогу молодым. Основным источником управлением стали Фриск и Флауи. И это не удивительно, ведь цветок, по сути, и является прямым наследником трона, но об этом он просил умалчивать. Душа Флауи с каждым днём росла. Это теперь не то злобное растение, каким встретила его девочка, когда первый раз попала в подземелье. Он постепенно возвращался к своей истиной сущности Азриеля, хотя когда Фриск назвала Флауи его первым именем, ему это не понравилось. Он не считал пока, что достоин этого. Санс загадочно сказал, что нужно время и всё будет. Скелет предполагал, что цветок снова может возвратиться в свой прежний облик, когда его душа достигнет полной целостности. К слову, Санс очень заинтересовался научной деятельностью, особенно изучением свойств душ. Он помогал Флауи привести в равновесие его внутреннюю энергию, наравне с цветком обуздать новую магию и научиться её использовать, а так же следил за ней… МяуМяу ещё не пришла в сознание. И Фриск с волнением ожидала этого момента. Она не знала, что делать. Страх всё равно ощущался, а картинки умирающего перед глазами Санса всплывали в её сознании, вызывая нервную дрожь в руках. Бывало, она просыпалась в холодном поту от кошмаров, где раз за разом теряла его. А мысль о «перезапуске» в такие моменты особенно пугала… Старший скелет говорил лишь не бояться. Не бояться, что будет дальше. Дальше всегда неизвестность, которая, как ни крути, наполнена разными событиям, как приятными, так и не очень, но это закон течения жизни. Страх — это предвоображаемая беда. Можно не бояться, лишь когда с точностью до мелочей знаешь, что будет впереди…, а это путь «сброса мира», который ведёт к предсказуемости событий, чего Санс не желал, а Фриск не могла допустить. Папайрус же наоборот с нетерпением ждал пробуждения девочки, уже продумывая, как будет весело проводить с ней время и научит быть МяуМяу настоящим другом. Однако, младший скелет стал более внимательным к брату. Если раньше Папайрус стремился обрести кучу новых друзей и поклонников, мечтал купаться в дожде поцелуев своих фанатов и тому подобное, то сейчас он потерял смысл этой цели. Он понял, что вокруг него и так были те, кто восхищался им за то, какой он есть, искренне заботились и любили без ожидания награды. Нельзя было сказать, что Папайрус не ценил этого. Просто не замечал. Какого же было удивление Санса, когда однажды Папайрус, впервые за долгое время, спросил у него: — ЧЁ КАК? Вопрос, который обычно задавался только Сансом, но не наоборот. И постепенно в старшем скелете стала исчезать присущая ему замкнутость и скрытность. Однако всё равно Санс оставался Сансом, всё той же непринуждённой личностью. Шутки про кости и его любовь ко сну никуда не исчезли, хотя второй пункт он теперь любил делать не один. Солнечные зайчики застыли на стенах, окрашенных в светлые оттенки. Теперь в лучах света можно было разглядеть местоположение полосатого свитера, но Фриск было так лень, и так хорошо… Она в блаженстве закрыла глаза. Повинуясь глупому, по-детски наивному порыву, девушка обняла себя за плечи, тихонько поёрзав влево-вправо в куртке, вдыхая приятный и уже поистине родной запах. Она радостно повернулась к Сансу, который, как всегда, любил поспать подольше. — Просыпайся, соня, — ласково говорит Фриск, хотя понимает, что так просто его не разбудишь. Девушка поднимается и садится в ноги скелету, наклоняется ниже к его лицу и аккуратно касается рукой холодного черепа, поглаживая тёплыми пальцами щеку. Он подаётся на встречу её ладони, наслаждаясь лаской словно кот, издавая довольные мычания, но глаза так и не открыл. — Проснись, пожалуйста, — уже более требовательным тоном произносит Фриск. Ноль движений. — Ладно, ладно… Она приближается мягкими губами к его зубам, но он не отвечает. Тогда девушка решает пойти более хитрым путём, касаясь влажным языком его улыбки, но Санс даже не успевает отреагировать, как дверь комнаты открывается, и слышаться возгласы со стороны: — ВЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, ЧТО ПРОИЗО… — Папайрус замер, застав пару немного в компрометирующей позе, но не прошло и секунды, как он, закрыв глаза одной рукой, выбежал в коридор. — ААА ИЗВИНЯЙТЕ! Смущение Фриск нельзя было передать словами и она перевела виноватый взгляд на Санса, но девушка была удивлена, когда увидела его нескрываемую усмешку. — Вот это неловКОСТЬ, — сказал он, издавая смешок. — Ну и зачем ты напугала Папайруса? Она обидчиво надула щёки. Возмущению её не было предела. То ли за фразочку со стороны сонного скелета, то ли за то, что это именно он забыл закрыть дверь на ключ вчера ночью. Фриск нахмурилась, и, упираясь руками по сторонам над головой Санса, нависла перед ухмыляющимся шутником. — Если ты сейчас не проснёшься, то... — То что? — лениво спрашивает он. — То я тебя изнасилую, — грозно шепчет она, решая превратить неловкую ситуацию в реальность, а не надо было смеяться! — Хорошо, — хитро сказал он и схватил девушку двумя руками за предплечья, поддаваясь вперёд. И вот теперь удивлённая Фриск лежит спиной на кровати, а над ней склонился Санс с широкой улыбкой. — А если проснусь, то я тебя. Ок? Она неотрывно смотрит в его глаза, в которых горели игривые огоньки белых хрусталиков. Девушка улыбнулась. Долго обижаться она не умела… — КХМ, САНС. ЧЕЛОВЕК, — Папайрус постучался, выглянув за дверь, но на сей раз в его взволнованном голосе слышалась тревога. — НЕ ХОЧУ ПРЕРЫВАТЬ ВАШЕ СВИДАНИЕ, НО ЭТО СРОЧНО. — Кто же напугал Папайруса? — шёпотом спросила Фриск. Младшего скелета действительно что-то волновало. Санс поднялся с кровати, пытаясь угадать, что произошло. — Чего-сь случилось?

***

«Сенсация! Пока весь город отходил от шока и следил за появлением незнакомых существ, живших долгое время под горой Эботт, учёные продолжали своё исследование над новыми жителями планеты Земля. И вот оно! Изобретение, перевернувшее мир и достойное всех степеней и наград за продвижение науки вперёд. Великий Доктор Г. Сэнхем создал машину, способную обратить любого монстра и подарить ему человеческий облик. Таким образом, значительно упрощая проблему принятия новой расы в привычный поток жизни людей. Теперь эти существа смогут не отличаться от обычного человека, тем самым быть наравне с нами. Процедура совершенно безболезненна и научно эффективна. Монстры лишаются магии, но она им и не пригодится, если верить их словам о мире, который они несут людям. В ратуше обсуждается вопрос о необходимости введение всеобщей обязательности процедуры для монстров. Проводится голосование, но уже сейчас становится ясно, что жители против неподвластной, опасной магии, исходящей от монстров. Однако международный союз охраны природы и природных ресурсов считает губительным этот процесс, варварски разрушающий и уничтожающий видовое разнообразие экосистемы планеты. Союз считает, что человеком может быть только человек. Монстрами правят животные инстинкты и им самое место в клетке. Данный вопрос ещё обсуждается. Мы будем держать вас в курсе, но уже сейчас вы можете повлиять на будущее нашего поколения, проголосовав на нашем сай…» Телевизор потух. Санс с силой сжал красную кнопку пульта. — Теперь ты понимаешь, дитя? — расстроенный голос Ториель, выдавал её глубокую грусть от услышанного. — Мы не знаем, что делать. — Это опасно, — сквозь зубы процедил Санс, не отрывая взгляда пустых глазниц от тёмного экрана. — Монстры уже настолько потеряли веру, что будут согласны на любые условия, лишь бы жить в спокойствие и мире, — вмешался Флауи. — Многие семьи устали от постоянных переездов. Люди разрушили «Небо». Нет гарантии, что курорт МТТ не падёт таким же образом. Финансирование Метатона упало, когда все узнали, что он приютил монстров, а так же является одним из нас. Сейчас он на переговорах, но всё движется не в нашу сторону…  — Душа — очень тонкая материя, а души монстров тем более. Это открытые магические системы, которые не могут быть устойчивы к внешнему воздействию, — Санс положил пульт, подходя ближе к столу, заваленному различными документами и письмами, в которых рылся цветок. — С чего они взяли, что изучили её настолько, что способны сделать нас людьми, при этом сравнивая с животными. — Мы в ловушке обстоятельств, Санс. Какой толк, что монстры вышли на поверхность, ведь при этом никто не рискует теперь выйти за территорию здания МТТ? — Нельзя сделать из серебра золото, как и из монстра человека. Разные структуры, приятель. Что Альфис говорит? — Она даже смотреть не стала. Слепо верит людям, но не верит в себя… Санс взял со стола бумаги, в которых было прописано об этом мероприятии. Его глаза внимательно бегали по строчкам листовки. Фриск подошла к Ториель, пытаясь оказать поддержку. Ведь коза-мама лишилась возможности работать в школе с детьми. С каждым днём человечество всё ярче и громче заявляло о неудобстве сожительства с монстрами, банально сваливая все проблемы и беды на их души. — Флауи, — серьёзно позвал Санс, привлекая внимание своего друга. — Отдай распоряжение, никому из лагеря не принимать участие в данном эксперименте, пока я не разберусь с этой научной авантюрой. Так сказать, узнаю, каких скелетов они прячут в шкафу. С последней фразой Санс лениво бухнулся в кресло и закрыл глаза. Его вид снова стал невозмутимо спокойным. Флауи напрягайся. Уж больно резко у скелета сменилось настроение. — Хорошо… — вздохнул цветок. — Но пойми, я не авторитет. Монстры могут сами принять решение. Времени мало, поэтому нужно скорее изучить этот момент. Я и Фриск будем вести переговоры с властями. Мам… кхм, Ториель и Азгор будут контролировать внутреннее состояние и спокойствие лагеря…, а Папайрус… нам тоже пригодится его помощь… ведь она очнулась…