Мертвый сезон

- На самом деле он жив. Лула застыла посреди парковой дорожки как вкопанная. - Подожди, что? Ты сейчас серьезно? – спросила она, повысив голос на добрых пару октав. – Джек жив? Я хочу сказать, такими вещами не шутят. Мы с Лиз и Дейвом рыдали, когда увидели тот репортаж. Хенли, тоже замедлив шаг, лишь молча кивнула, не переставая улыбаться. Способность Лулы буквально за пару мгновений менять выражение лица от глубокой грусти до безграничного изумления и от безграничного изумления до восторженной радости была сравнима по зрелищности разве что с исчезновением статуи Свободы. Вдобавок она запрыгала на месте, как в день их знакомства, крепко обхватив себя руками за плечи и самым натуральным образом попискивая от счастья. Волнистые волосы, растрепавшиеся от ветра, взлетали при каждом прыжке лучистой темной короной. Глаза блестели, а на неизменно бледных скулах даже появился румянец. - Жив! Он жив! Господи, - не привыкшая сдерживать эмоции, Лула в один шаг преодолела разделявшее их расстояние и порывисто обняла Хенли, прижимаясь щекой к ее щеке. – Господи, это правда! Сначала тот репортаж, потом ваше видео на Ютьюбе – я все думала, как это несправедливо. Такие ребята не должны погибать. Джек – просто душка, смелый и ловкий. А какой красавчик! - Да, он действительно милый, - просто согласилась Хенли, думая в этот момент о совсем посторонних вещах. Раньше ей почему-то казалось, что глаза у Лулы темно-карие, они выглядели почти черными, как гагаты, при любом освещении. Но сейчас, на расстоянии всего в десяток дюймов, Хенли явственно видела, что, на самом деле, радужки серые. Как асфальт или грозовое небо. Веки Лула всегда подводила очень ярко, а ресницы почти не красила. Чуть слипшиеся от холода, светлые на кончиках, верхние и нижние – почти одинаковой длины, они слегка трепетали. Вокруг шумел неопавшей листвой Инглвудский кладбищенский парк. В центре Лос-Анджелеса, огромном и сплошь окованном бетоном и камнем, природе места почти не оставалось, и Луле, выросшей среди бескрайних полей Висконсина, приходилось довольствоваться малым. Сегодня была ее очередь выбирать маршрут, а Хенли послушно шла следом, вдыхая запахи прелой растительности и влажной после дождя земли. Небо над головой снова хмурилось, ветер гнал тяжелые темные облака так быстро, что порой разрывал их в клочья. Конец осени на западном побережье выдался влажным и туманным, выходя ранним утром из дома, Хенли чувствовала, как оседает на щеках холодная водяная взвесь из воздуха, покрывая кожу будто пленкой. - Наверное, непросто быть единственной девушкой среди таких интересных парней, - простодушно заметила Лула, отстраняясь. Сама того не ведая, она попала в точку. Вот только к Джеку, очаровательному, улыбчивому и скромному, порой, до застенчивости, трудности Хенли не имели совершенно никакого отношения. - Да уж, приходилось иногда себя сдерживать, - весело отозвалась она - и Лула рассмеялась, звонко и заливисто. Хенли на миг подумала, что Уайлдеру стоило бы воскреснуть только ради того, чтобы множество людей по всему миру ненадолго ощутили такое же счастье: публике всегда нравились фальшивые смерти. Смотреть, как женщину в аквариуме разрывает на части стая пираний, а потом обнаружить ее посреди толпы; смотреть, как горит и взрывается автомобиль с водителем внутри, а потом узнать, что этот человек жив-здоров и успел украсть кучу денег из закрытого хранилища, пока его поклонники заливали слезами форумы и видеоблоги – разве это не здорово, разве не достойно громких оваций? - Только имей в виду: это большой секрет, - спохватившись, Хенли прижала к губам указательный палец, обтянутый светлой кожаной перчаткой. – Никто не должен узнать. Даже твои друзья, понимаешь? Какое-то мимолетное видение, неприятное воспоминание исказило черты лица Лулы, сделав их резче и острее. Но уже секунду спустя она с самым серьезным видом важно кивала, сжав ладонь горстью, очертила собственный рот, будто закрывала на замок. Они попрощались возле ворот, когда время перевалило за четверть восьмого. Пользуясь отсутствием машин, Хенли двинулась прямо по трассе вдоль длинной прямоугольной клумбы с пожелтевшими кустиками лобелии и лапчатки. Торопиться было решительно некуда: в квартире неподалеку от Квин-стрит ее все равно никто не ждал. Остаток вечера, по-ноябрьски свежий и одинокий, могла бы скрасить хорошая книга или интересный фильм, но в последнее время иллюзионистке стабильно не везло ни на то, ни на другое. Просмотренные накануне «Холостячки» ни разу не заставили даже улыбнуться. Наверное, стоило перестать коллекционировать романтические комедии и перейти на триллеры и ужастики. Обогнув клумбу, она снова взглянула в сторону входа в парк. Лула по-прежнему стояла возле кирпичного забора, под табличкой, задумчиво опустив голову. Как если бы совершенно не знала, куда ей идти и что делать дальше. - Эй, все нормально? Вызвать тебе такси? Хенли редко оставалась равнодушной к чужим заботам, порой даже в ущерб себе. И в ней было достаточно чуткости, чтобы с самого начала сегодняшней прогулки понять: в жизни Лулы произошло что-то серьезное и неприятное. Она старалась вести себя как обычно, улыбалась и шутила, а Хенли уважала чужие тайны. Если Лула не хотела делиться своими проблемами, у нее было на это право. В конце концов, они ведь сблизились совсем недавно, а для достижения иных ступеней доверия требовалось время. Единственное, что Хенли могла сделать – дать прикоснуться к тайне. Подарить немного радости и волшебства. Разве не так должны поступать фокусники? Приближающийся стук каблуков Лула, полностью погруженная в свои мысли, не услышала. И потому вздрогнула от неожиданности, когда Хенли обратилась к ней. Широко распахнутые серые глаза смотрели беззащитно и трогательно: нацепить обратно маску беззаботного веселья Лула не успела. - О, нет, со мной все в порядке! – поспешно воскликнула она, но делать хорошую мину при плохой игре было уже поздно, обе это понимали. – Ладно, на самом деле, мне просто некуда ехать. Те знакомые, у которых я жила… в общем, мы вчера немного повздорили. То есть, здорово повздорили, на самом деле. Не думаю, что они ждут меня сегодня. И вообще когда-нибудь. Наверное, надо поискать на ночь мотель, но в Лос-Анджелесе даже самый дешевый – это чертовски дорогой. Закусив нижнюю губу, она отвернулась, бессмысленным взглядом скользя по низкой ограде автопарковки. Рассказывать о своих финансовых затруднениях девушке явно не нравилось: хватало и гордости, и чувства собственного достоинства, пусть и приходилось частенько наступать им на горло. - Самая пустяковая из проблем, - от всей души произнесла Хенли, мягко улыбаясь и очень бережно касаясь чужой руки. Она была уверена почти на сто процентов, что в выборе лучшей романтической комедии на сайте онлайн кино Луле не найдется равных.

***

Собственная квартира Хенли не слишком нравилась, но все же имела два неоспоримых достоинства: расположение в самом центре престижного района и отсутствие необходимости оплачивать ренту из своего кармана. Решение жилищного вопроса было одним из прощальных подарков к «увольнению» - может быть, «Око Гора» и подвергало своих неофитов всевозможным опасностям, может, требовало порой слишком многого, но на мелочи определенно не разменивалось. Предыдущий владелец был преданным поклонником минимализма, то есть, по мнению Хенли, потратил чертову кучу денег на лишение своего дома малейших признаков уюта. Безусловно, самым ужасным его приобретением была декоративная колонна посреди гостиной, выполненная из полого внутри ствола дерева. Особым образом обточенная, представляющая собой уродливое сплетение извилистых линий, она сразу приковывала к себе внимание (тем более, что в комнате и не было других хоть сколько-нибудь выразительных деталей), а в полумраке и вовсе выглядела откровенно пугающе. Если бы Хенли планировала жить здесь, по крайней мере, несколько лет, колонна стала бы первым, от чего она избавилась безо всякого сожаления. Это был дурацкий памятник перепутью, на котором она теперь стояла, не решаясь двинуться дальше. Памятник мертвому сезону. - Ну вот, можешь располагаться, - Хенли с некоторым усилием выдавила из себя улыбку и взмахнула руками в воздухе, пытаясь сгладить возникшую неловкость. – Если что-то понадобится – спрашивай, не стесняйся. Завтра можем вместе съездить за твоими вещами, а пока… Новая соседка, непривычно тихая и молчаливая, смотрела на нее в упор. Не говоря об этом прямо, Хенли, как могла, старалась донести до своей упрямой подруги: предложение разделить на двоих апартаменты в западном Инглвуде не было продиктовано жалостью. Просто то, что мисс Мэй воспринимала как проблему, стало для мисс Ривз удачной случайностью – и все сложилось отлично в итоге, разве нет? Хенли чувствовала себя отвратительно в этой огромной и пустой квартире, одиночество здесь ощущалось особенно остро, а сомнения разрывали на части, как стая голодных волков. Бледное, чуть вытянутое лицо Лулы отражало неуверенность и твердость в равных пропорциях. Вместо ответа она коротко кивнула, по-прежнему глядя на Хенли неотрывно и пристально. - Никаких сложностей, правда. Для меня одной здесь слишком много места. Нет, с позиции сухих цифр, квартира вовсе не считалась большой. И все же это была правда: Хенли могла бы в ней потеряться. Она хотела вновь ободряюще сжать чужое плечо через плотную кожаную куртку или, возможно, даже обнять – Лула была очень тактильным человеком, как Хенли успела выяснить: мимолетные прикосновения являлись неотъемлемой частью ее непринужденного стиля общения. Могло статься, сейчас это разрядило бы обстановку лучше любых слов, которые Хенли только была способна придумать. Но ничего предпринять она попросту не успела. Лула, резко выдохнув, как перед прыжком в воду, сделала свой шаг раньше. К поцелую в губы, импульсивному, решительному, страстному, совсем-совсем не дружескому, Хенли готова не была. Она даже осознать происходящее толком не успела, а Лула, отшатнувшись назад и побледнев сильнее обычного, уже сбивчиво бормотала: - Черт, прости, давай просто забудем об этом, - она медленно отступала в сторону двери, прижав одну ладонь к лицу, а вторую выставив перед собой, как щит. - Я сейчас уйду. Пожалуйста, извини. Это было глупо. Я просто подумала, что… - «Просто подумала» что? – собственный голос Хенли услышала как будто со стороны, непривычно резкий и холодный. Лула замерла, перестав пятиться, опустила руки и снова посмотрела в ответ тем открытым беспомощным взглядом, который Хенли уже видела сегодня в парке. На несколько мгновений в комнате повисла тяжелая, давящая тишина, нарушаемая лишь тихим плеском воды в маленьком квадратном водопаде, который вполовину сужал проход между гостиной и кухней. - Просто подумала, что можно, - очень тихо призналась Лула, когда напряжение стало окончательно невыносимым. Это было совсем не то, что Хенли ожидала услышать. Расслабив плечи, позволив спокойной улыбке снова появиться на лице, она бросила мимолетный взгляд в сторону деревянной колонны: иной раз, при плохом освещении, ей начинало казаться, что в изгибах этой уродливой штуковины проступают чужие лица, злые, испуганные, распахнувшие рты в безмолвном крике. Если Хенли не была способна преодолеть свой мертвый сезон самостоятельно, может быть, ей действительно стоило попросить помощи со стороны. - Куртку можешь повесить в шкаф, он справа от двери – чтобы найти ручку, ориентируйся на зеркало. И, знаешь, давай сперва перекусим, я немного проголодалась. Есть рыбное филе для жарки, а в холодильнике оставалось немного овощей, - она машинально провела рукой по волосам, собирая их на сторону, чтобы частично открыть шею. – Поправь меня, если ошибаюсь: нам ведь с тобой некуда торопиться. Лула медленно, словно находясь в гипнотическом трансе, кивнула в ответ, и тревожная тень сбежала с ее лица, вернув чертам мягкость и изысканную женственность.