Что-то пошло не так

Регулус медленно открыл глаза, когда услышал, как кто-то еле слышно напевает: — Не секрет, что друзья не растут в огороде, Не продашь и не купишь друзей. И поэтому я всё бегу по дороге С патефоном волшебным в тележке своей. Слова песни ему были незнакомы, и, хоть звучала она весьма весело и задорно, но о чём она, он понять не мог. Он сел на кровать, прислушиваясь к тексту, чуть заметно хмурясь, в то время, как неизвестный исполнитель продолжал петь: —  Не секрет, что друзья — это честь и отвага, Это верность, отвага и честь. А отвага и честь — это рыцарь и шпага, Всем глотателям шпаг никогда их не съесть! Регулус осторожно повернул голову, чтобы лучше слышать поющего, задумчиво кусая губы, упрямо пытаясь понять, что же он такое поёт, наплевав на то, что русский язык мальчик, в принципе, не знал. — Не секрет, что друзья в облака обожают Уноситься на крыльях и без. Но бросаются к нам, если нас обижают, К нам бросаются даже с небес! — Что это? — осторожно произнёс юноша. — Я не понимаю, о чём ты поёшь… — Это русская песня, — со смехом ответил неизвестный, которого, кстати, Регулус по-прежнему не видел. — Это просто известная русская песня. Хотя я бы даже сказал, советская, потому что написана она была в 1979 году. Её очень любит мой папа. А мой папа — самый лучший человек на свете, если хочешь, то я специально для тебя переведу её на английский. Она очень тёплая и душевная. Регулус очень удивился той легкости с которой он всё это произнёс. — Слушай, тебя не смущает, что я тебя не видел ни разу? И ты, как я знаю, тоже… Ты с какого факультета? — Гриффиндор, — с еле заметной гордостью произнёс юноша, — Папа говорит, что это очень хороший выбор, учитывая, что раньше вся наша семья училась в Дурмстранге, за исключением мамы — она училась в Хогвартсе, но правда на Пуффендуе. — Надо же… — опешил староста. — Я всегда считал, что дурмстрангцы обычно больше со Слизерином… — не смог найти слов пятикурсник. — Ну это да, — рассмеялся собеседник, а потом раздвинул ширму, плюхаясь на койку к старосте. — Извини, просто напрягает немного, когда не видишь лица собеседника, — улыбнулся гриффиндорец. — Я — Макс. Макс Крузенштерн. А ты? — тут его глаза удивлённо распахнулись. — Ты… Регулус нахмурился, а потом задумался, было очень смутное подозрение, что где-то он видел этого парня, а потом его озарило. Подросток шагнул на проезжую часть, и замер, в ужасе закрыв глаза от просто невыносимо громкого звука и скрипа колёс об асфальт. Неизвестно, что с гриффиндорецем было бы, если бы его не схватили за руку и не потащили на более безопасное возвышение. — Хей, парень, будь осторожнее, — слегка насмешливо проговорил кто-то над его головой, когда пятикурсник, убедившись в том, что слух ко нему вернулся, тряс головой. Вздрогнув, светловолосый парень поднял голову, посмотрев на своего спасителя и машинально кивнул, соглашаясь и вместе с тем благодаря его.  — Ты… Ты, спас меня тогда! — воскликнул староста, в изумлении глядя на своего неожиданно найденного спасителя. — Да? — озадачился Макс, — Что-то припоминаю, я просто хотел сказать, что я тебя уже где-то видел, а оно вот как вышло, — и заливисто рассмеялся, — Очень рад знакомству. А ты кстати, кто? — Я — Брендан Риёль Моро, староста Гриффиндора, — удобно расположившись на койке, спокойно произнёс подросток. — Ого, так сразу и староста, — немного стушевался Макс. — Я кстати ни разу тебя здесь не видел, — серьёзно добавил Крузенштерн. — Ты только в этом году приехал? — Да, так… Получилось, — немножко скованно ответил Регулус. — Хэй, не хочешь, не говори, — улыбнулся Макс, — По семейным, наверное, я угадал? Блэк облегчённо выдохнул и кивнул. — Ну вот, — Лучезарно улыбнулся Крузенштерн. — Проблема решена. А я тут учусь с первого курса. Сейчас уже на пятом, мама у меня англичанка, а папа русский. Мы живём в пригороде Лондона, у нас там такой уютный домик, а во дворе цветы, — весело рассказывал подросток, в то время, как Регулус жадно слушал полурусского студента. — И ещё у меня есть младшая сестра Алиса, Элис по-вашему. Она на следующий год поступает в Хогвартс, я так рад этому, я по ней жутко скучаю! Регулус слабо улыбнулся, понимая в какой-то степени чувства Макса. Нет, дома у него не было той теплоты, которую он ощущал здесь, рядом с Максом, воодушевляясь его рассказами, однако же, имея старшего брата — всё же превосходно осознавал, каково было Максу здесь одному, без родного человека. Однако вопрос Крузентштерна застал его врасплох. — А у тебя? Есть брат или сестра? — Да, — вздрогнув от неожиданности, ответил Регулус, — Брайан Верел Моро. — Это не он случайно принёс тебя сюда? — внезапно спросил Макс, а потом, хлопнув себя по лбу, воскликнул, — Прости, я идиот, ты ж без сознания был. Конечно же это был твой брат, вы с ним очень похожи. Знаешь, он так тебя любит. Он ушёл только тогда, когда мадам Помфри его выгнала, и то ночью он сюда пробрался вместе со своими друзьями. А потом они каждую ночь приходили сюда. Как они это сделали, я до сих пор удивляюсь. Они, наверное, очень хорошие и сильные волшебники. — Они… — хмуро произнёс, — были тут? Они с ума сошли, да? — вздохнул Регулус, — Нет, определённо они сумасшедшие. Стоп, а сколько я здесь? — Дня три, наверное. Мадам Помфри — это наш колдомедик, сказала, что у тебя было нервное истощение, поэтому она погрузила тебя в сон. — пожал плечами Макс, словно говоря, не знаю, что там у тебя было, но явно что-то нехорошее. — А ты что здесь делаешь? — поинтересовался Регулус в ответ. — Я? Я болею. Самое странное, что ни одни зелья мне уже не помогают, — печально ответил юноша. — Голова каждый раз очень сильно раскалывается, помогает только постельный режим. — Это как? — озадачился Регулус. — Ну, когда лежишь, голова болит не так сильно, как если бы ты ходил или сидел. — охотно пояснил Макс, а потом, спохватившись, проговорил. — Слушай, я что-то заболтался с тобой. Мне ж надо мадам Помфри сказать, что ты проснулся. — резво вскочив с кровати, мальчик с призывными возгласами побежал за колдомедиком, которая всплеснув руками, побежала к Блэку. — Как себя чувствуешь? — поинтересовалась женщина. — Что-то болит? — У меня такое чувство, будто я работал, работал и ничего кроме работы не видел, — признался юноша. — Надо тебе еще немного поспать, — сокрушённо добавила женщина. — Вот, выпей зелье, а Вы, мистер Крузенштерн, проследите за этим, — и удалилась. Регулус осторожно отпил из горлышка, поморщился: всё же зелье было не из приятных, и посмотрел на Макса, который ободряюще улыбнулся и, снова нахально усевшись на кровати, запел ту же песню, только на английском, чтобы подросток понял. Регулус уже сквозь полудрёму слушал последний куплет песни, прежде чем уснуть окончательно. — Не секрет, что друзья убегают вприпрыжку, Не хотят на цепочке сидеть. Их заставить нельзя ни за какую коврижку От безделья и скуки балдеть. — заметив, что его новый друг уснул, Макс ушёл на свою койку, допевая последние строчки припева и задумчиво смотря в окно: — Ах, было б только с кем, Ах, было б только с кем, Ах, было б только с кем поговорить! — Мистер Крузенштерн! — строго окликнула гриффиндорца мадам Помфри. — Я молчу-молчу. — вздохнул светловолосый подросток с зелеными, похожими на цвет нефрита, глазами.

***

А тем временем, в гостиной Гриффиндора не находил себе места Сириус, нервничая ещё больше. Третий день его брат находился в Больничном Крыле, третий день мадам Помфри не пускает их даже просто тихо посидеть рядом с ним. Третий день его мучает тайна того письма, которое получил Регулус, третий… — Бро… Брайан, угомонись ты уже. Ночью пойдем к нему, всё будет оʼкей. — немного раздражённо произнёс Джеймс, глядя на метания друга. — Адриан, ты не понимаешь, это же мой младший брат, значит я за него в ответе, понимаешь? — воскликнул Сириус. — Я не уследил… Если он умрёт, я ж места себе не найду, я ж мадам в глаза посмотреть не смогу… — Брайан, от нервов ещё никто не умирал, — спокойно заметил Римус. — Вот перед нами типичный представитель типа нервных, — слегка улыбнувшись сыронизировал Люпин. Сириус поначалу даже не понял ничего, а потом рассмеялся и с возгласом: — Ах ты! — кинул в него подушку, от которой, впрочем, Римус легко увернулся, а предмет попал в Адриана, который взвыв о том, что мир несправедлив и жесток к бедным блондинам, ринулся на него, весело хохоча. Вскоре в гостиной была веселая куча-мала, которую вряд ли кто-то смог сейчас растащить, ведь они были очень увлечены шуточной потасовкой. Однако веселье продолжалось недолго. В окно постучались, и мальчики осторожно замерли, пытаясь понять, кто это и что им надо от гриффиндорцев. Осторожно приблизившись к окну, Сириус распахнул его и удивлённо присвистнул, глядя как в комнату влетает белоснежный филин. Ухнув, филин подлетел к Сириусу и требовательно стукнул его клювом по темечку, тот возмущённо айкнул и сердито уставился на неприветливую птицу, а потом всё же соизволил открепить письмо, привязанное к ноге. Вздохнув, уселся на диван и начал читать. «Здравствуй, Брайан. Пишу, во избежание недоразумений и непредвиденных ситуаций именно так, Драко рассказал мне о том, что произошло на Защите от Тёмных Искусств. Теперь я понимаю, почему вы не ответили на моё письмо. Прими мои соболезнования по поводу состояния брата, надеюсь, что он выздоровеет. Я помню, что он с детства отличался некой импульсивностью, свойственной впрочем, всем Блэкам, но, в отличие от тебя, дорогой племянник, он обычно не имеет привычки выплескивать свой гнев наружу, делая это лишь тогда, когда нервы уже ни к чёрту. Однако речь не о том, дело в том, что Брендан рассказал мне про крестражи, что создал Тёмный Лорд. Думаю, что ты об этом тоже знаешь, как и Авроры. Я не знаю, поговорил ли Брендан с Дамблдором, хотя очень надеюсь, что да. Я считаю, что наши усилия должны быть объединены в этом нелёгком мероприятии. Я подговорила Люциуса, так что считай нас уже как минимум трое, не считая Драко. Увы, я не могу открыто писать ему об этом, сам понимаешь, Слизерин — это сборище ползучих гадюк, хотя я, вне всякого сомнения, уважаю наш факультет. Завербовать Драко — это, пожалуй, именно ваша задача. Сами понимаете, вы вызовете меньше подозрений, чем я. Ведь вы же родственники, значит имеете право общаться с родственником, пусть и с другого факультета, разве не так? Кроме того, я знаю вашу деятельную натуру, Мародёры, а значит, вы досконально изучили Хогвартс и знаете то, чего неведомо остальным. Хотя кажется, я немного ушла не в ту сторону и слишком открыто говорю об том, что многим неизвестно. Или известно, с какой стороны посмотреть. Итак, возвращаясь к сути моего письма, вам следует вместе с Бренданом, если его выпишут из Больничного Крыла, пойти к Дамблдору, второе — несмотря ни на что продолжать поиски крестражей, третье — переубедить Драко и хотя бы часть его однокурсников в их ошибочном мировоззрении касаемо Тёмного Лорда. Надеюсь на вас,

С уважением, Нарцисса Малфой.»

— Вот это даааа, — протянул Сириус. — Заварил Рег кашу, а нам расхлёбывай, — вздохнул. — И в кого он такой умный? — Эх, не знаю, может в кого-то из ваших предков, м? — пожал плечами Римус. — Выпусти уж филина, а. — Лети, ответа не будет, — проигнорировав вопрос Люпина, выгнал недовольно ухавшего филина на улицу Сириус, а потом развалился на диване. — Что делать будем? — спросил он у друзей. — Ребята, что вы здесь делаете? — сонно спросила внезапно появившаяся Гермиона. — Завтра же учёба. Нельзя пропускать. Идите спать. — Завтра у нас что? — спросил Джеймс — Среда, шестое сентября, — ответил мгновенно Римус. — Скоро я уйду на три дня, — слабо улыбнулся юноша. Ребята строго нахмурились, готовясь использовать заклятие забвения, чтобы стереть Гермиона память об этом моменте. — А почему? — вопрос не заставил себя ждать, и гриффиндорцы внутренне напряглись. — Мама сказала, что надо. Сказала, чтобы Эву не тревожил и взял с собой друзей, — неуклюже соврал Римус, но Гермиона однако поверила. — Ты только Эве не говори, хорошо? — Да-да, конечно, — активно закивала головой староста. — А Брендан скоро выйдет? — Нет еще. А вообще, я не знаю, — мотнул головой Сириус, — Нас не пускают к нему. И это обидно. — Знаешь… — помедлив, начала Гермиона, — Я хотела перед ним извиниться. Он не такой, как все слизеринцы. Я в этом уже убедилась, — смущенно признала свою неправоту девушка. — Отлично, — широко улыбнулся Сириус, становясь при этом похож на Чеширского Кота. — Осталось только переубедить этого болвана. — Эй, — возмущённо начала было Гермиона, — Не надо так отзываться о брате, это нехорошо! — Мне можно, — расхохотался Сириус. — Это мой брат, кроме того, он не обижается, а это главное. — Странная логика, — проворчала девушка, с неодобрением посмотрев на гриффиндорца. — И вообще, вы все очень странные. — Гермиона, Гермиона, — ласково пропел парень, глядя на кудрявую девушку, — Мы все странные, нет ни одного нормального человека. Ой, — притворно расстроился парень, — Кажется, я раскрыл самую страшную тайну всего человечества, — испуганно распахнув глаза, блондин прижал ладони к рту, выглядя при этом до невероятного мило и смешно, что заставило окружающих рассмеяться, в том числе и Гермиону. — Ну вас, шутники, — пытаясь подавить смех, произнесла девушка. — Вы хоть знаете, что мы сейчас всю башню разбудим, что они тут увидят? — А они увидят очаровательную старосту, в компании самых обворожительных парней Хогвартса, — Бродяга был в своей стихии, — Только жаль, что Сохатый занят, — притворно вздохнул, — Сам бы приударил, да вот, — он щелкнул пальцами, — консервативный слишком. — Бродяяягааа, — едва не захлебнулся от смеха Джеймс, — Перестань. Гермиона права, мы всю башню так разбудим. На их счастье, Гермиона, кажется, не заметила этих оговорок, как и мальчишки. Только внимательный Римус, выглядевший сейчас весьма болезненно, потому особо старавшийся не выделяться, сделал себе пометку: поговорить с Мародёрами, чтобы больше таких оплошностей они не делали. Гермиона потом отправилась спать, взяв слово с мальчишек, чтобы они сразу же отправились спать. После ухода старосты, парни и вправду поднялись наверх, в свою спальню. Развалившись на своих кроватях, мальчики задумчиво рассматривали друг друга. Всё же им до сих пор было непривычно видеть друг друга именно такими, какими они являлись сейчас. Кроме того сейчас в их компании почти не осталось темноволосых, хотя почему же почти? И Джеймс, и Сириус в этой истории были блондинами, Римус — рыжим. — Знаете, это всё очень странно. Мы уже тут, наверное, месяца два, да? А так до сих пор Дамблдор не придумал способ вернуть нас обратно. — внезапно проговорил Джеймс. — Ему виднее, что и как. Ведь безопасность тоже важна. Он же не может предлагать нам непроверенные варианты, — заметил благоразумный Люпин. — Ты прав, Лунатик. — тяжело вздохнул Сириус. — ты, как обычно прав. Но что нам прикажешь с этим делать? Друзей мы не нашли, с Гарри не сблизились, хотя очень хотелось подружиться с Оленёнком… — Да ладно, сам подумай, это будет очень странно выглядеть, дружба поколений какая-то, — попытался утешить его Джеймс, — И потом, ты из этого времени весьма хорошо ладишь с Гарри. Знаешь, когда мы вернемся, то обязательно изменим всю историю. Чтобы Гарри рос с нами. Я не хочу, чтобы его жизнь была такой же ужасной, как рассказывают здесь, — с воодушевлением проговорил Джеймс. Мародёры уснули далеко зáполночь, то и дело стены их спальни оглашались взрывами смеха, иногда летали подушки, даже завязалась дружеская потасовка, в ходе которой не один её участник получил маленькие презенты в виде синяков. Рем обещал свести их с утра, при условии, что друзья сейчас отправятся спать, при этом так строго на них посмотрев, что ребятам не оставалось ничего другого, как подчиниться и разойтись по своим постелям. *** В это же время в другой спальне, где жил Гарри Поттер и Рон был уже другой разговор, мальчики пытались понять, как им лучше вести себя с противной жабой, правда потом их разговор плавно перескочил на странную пятёрку ребят, что приехали в Хогвартс в этом году. — Знаешь, Гарри, мне они кажутся весьма интересными личностями, — начал было Рон. — Только вот этот младший Моро. Ведёт себя как слизеринец, правда на ЗОТИ он классно себя проявил! Какую дал отповедь этой противной квакуше. И ведь поверил в тебя, действительно поверил, я аж нутром это почуял. — Всё-то ты, Рон, чуешь, — беззлобно произнёс Гарри, сонно потирая глаза. — Не знаю я, правда не знаю. Порой мне кажется, что они немного не из этого времени. — Так аристократы ж, что с них взять, они все какие-то не от мира сего. — Ан, не скажи. — не согласился Поттер, упрямо мотнув головой, — Ты меня не понял. Они не знают сегодняшних реалий мира, они даже не знали, что Волан-де-Морт умер, а потом вернулся. И, знаешь ли, младший Моро слишком много знает о Тёмных Искусствах, что явно не говорит в его пользу. Нам завтра стоит поговорить с Гермионой об этом, ложись-ка спать, Рон, завтра вставать рано. — и с этими словами Поттер демонстративно улегся в постель, задернув полог. Рон послушно последовал примеру Гарри и вскоре засопел, как спящий Дин, Невилл и Симус. Сам же темноволосый волшебник долго не мог уснуть и только после того, как он обдумал всё, что знал о новеньких, уснул с мыслью о том, что всё-таки они слишком странные.