Сказка о Чудовище-Принце и волшебном семечке

      Авторитет классика, дорогой мой читатель, это уникальное явление, которое, весьма успешно формирует в читательских умах определённое, весьма жизнеспособное "мнение",по тому, или другому поводу, и с этим явлением очень трудно бороться. Если классик в своём произведении назначает "плохиша", то песенка этого "плохиша" будет спета, будь он хоть семи пядей во лбу, и самым благородным доном в округе, в придачу, и наоборот, если классик назначает героем жизнерадостного рахита, успешно прикрывающего плащом вислую куриную жопу, то рахит таки будет героем, вне всякого сомнения; Дюма-пэр, следуя этому принципу, в своей истории о графине и графах, задал совершенно определённые "вехи", и заполнил получившуюся схему,"форму", первоклассным, но совершенно противоречащим этой форме контекстом-содержанием.       Возможно, этого требовал сам строй произведения, а может быть это был всего лишь каприз классика, но читатель, который, лет в тринадцать-четырнадцать, жадно и с благодарностью "глотал" данную повесть, годочкам этак к сорока, начинает подозревать, что его жестоко обманули.        Подобные истории оставляют долгое, и весьма неприятное "послевкусие дурака", когда читатель, утративший с годами очки с розовыми стёклами, отчётливо видит на месте героя, подлеца с куриной жопой наотлёт,но АВТОРИТЕТ КЛАССИКА не оставляет ему никакой возможности для манёвра.       Вот читатель и "жуёт", обречённо, какой-нибудь "Грозовой перевал", или "Графиню де Монсоро", или ещё какую-нибудь завирательную историю о приключениях невразумительной, но добродетельной гувернантки, коим несть числа, и в сердце у него стучит пепел нераскрытой, задавленной АВТОРИТЕТОМ КЛАССИКА, возможности чего-то иного, а в голове самый простой вопрос:"Да как же так?"       Всё дело в том, читатель, что прочитанные,или увиденные истории, в читательских головах и сознании, имеют свою собственную, индивидуальную жизнь, и если история "маркирована" неправильно, - история жадности и глупости,например преподносится Автором, как светоч любви и небывалого самопожертвования, - такая история, наряженная пышные одежды авторского вымысла, движимая ниточками АВТОРИТЕТА КЛАССИКА, будет бесконечно, неуспокоенно "бродить" в душе читателя.        Несуразно громыхать плохо подогнанными деталями сюжета.Тоскливо подвывать от собственной неспособности жить, слегка пованивать и тянуть костлявые руки к горлу доверчивого читателя и его мозгу. До той поры, пока читатель не психанёт, и не возьмёт такого вот расфуфыренного "зомби" за глотку, со словами:"Что же ты такое на самом деле?",и не сдерёт с него пышные одежды Авторского вымысла, скрывавшие проваленную грудную клетку, торчащие рёбра, и шарик из говна и перьев на месте сердца.       И достаточно лишь,перебрав конструкцию сюжета, логически соединив связки и переходы и поставив на место нужные детали, назвать этакого "живого мертвеца" именем собственным, подлинным, как мертвец исчезнет. И сразу отпадут вопросы, на которые читатель никак не мог получить ответа, например, с чего Кэтрин, ЛЮБЯ Хитклифа, поторопилась улечься под Эдгара Линтона? Потому что не любила Кэтрин Хитклифа, и всё тут, что бы там ни напаривала в уши доверчивому читателю Эмили Бронте.       Отчего красавец Клермон,герой и душка, от начала до конца ведёт себя, как петух на навозной куче, то и дело лжёт, козлит и подличает? Потому что он дерьмо-человек, и поделом ему ограда. Почему гувернантка, убогой,серой масти, забирает в цепкие лапки блестящего аристократа,причём, исключительно, при помощи редких качеств,как это понимала мадам Патрикевна, души? Да потому что мадам Патрикевне, женщине невзрачной,и до смерти завидующей женщинам ярким, эффектным, только и оставалось, что "двигать" в народ тезис о собственном, богатом духовном мире.        И,оживив такую вот полудохлую сущность, читатель будет понимать, что перед ним уже не невнятная подделка, а первоклассно выписанная классиком, какая-нибудь форма жизни, пусть и не история "любви-навзрыд", а история,может быть, человеческой глупости, подлости, людского горя, счастья, может быть надежды и пробуждения, и все эти формы жизни, как и формы литературных историй, имеют право на существование.       Связь: автор - персонаж - читатель, - несомненна, ибо там, где у автора "затык" в сюжете, у читателя - зуд в мозгу, и читатель адекватный, без сомнения, будет "ковырять" то самое место,пока не докопается до истины,а персонаж Бриана де Монсоро, скажу я вам, почва,для таких занятий,весьма благодатная. Давай,дорогой читатель, рассмотрим, чем провинился злосчастный граф в глазах Массового Читателя, и может быть окажется, что вина его не так уж велика.        Итак, граф,зная, что Диана де Меридор его НЕ ЛЮБИТ!, силой повёл её под венец, и сделал это с помощью ХОРОШО ПРОДУМАННОГО КОВАРНОГО ПЛАНА, с ОЧЕВИДНОЙ ПОЛЬЗОЙ ДЛЯ СЕБЯ; большими буками, читатель, я намеренно выделяю тезисы, которые кажутся мне, более чем сомнительными,и самыми сомнительными мне кажутся "любовь" и "продуманный коварный план", значит, начнём мы с "любви",и рассмотрим брачные резоны некоего графа, жителя второй половины шестнадцатого века, аминь, и может быть он,в самом деле,окажется не так уж и виноват, как говорила его липовая супруга,впрочем, супруга говорила это со своим, конкретным умыслом, но до этого мы ещё доберёмся.       Если объявить дворянину, жителю второй половины шестнадцатого века,что для оформления земельно-имущественной сделки, под названием "брак", свершающейся под эгидой святой матери-церкви, будущая жена, непременно, должна его пылко любить,со всей силой молодого, раннего чувства, пылать к нему вожделением, да так, чтобы по ляжкам текло при каждой встрече,то этот дворянин,полагаю, очень сильно бы удивился.       И сказал бы наверняка,что носитель подобных идей - адепт сатаны, смутьян и просто дурак,который забивает людям головы сладкими и лживыми баснями трубадуров, не имеющих к реальному ходу жизни ни малейшего отношения, и был бы по-своему прав.       Женились в то время вовсе не для того, чтобы любить, а для того, чтобы плодить законных наследников, размножаться,как сказано в святом писании, решать, сугубо имущественные интересы, а отсутствие в браке любви было обыденностью,и никак не мешало процессу размножения.       Слово "любовь" было чужеродным,для брачного уложения тех времён,согласие на брак давали родители, а для молодых девушек, и женщин там царили слова:"повиноваться" и "почитать". Вот девице не понравился жених...ну и что? Никто бы не рассматривал её отказ серьёзно. Никто не принимал бы во внимание её трепетные, девичьи чувства,любовь-нелюбовь, капризы и фырканье, и в случае девицы Меридор вся загвоздка была в её папе,в старом бароне Огюстене, который единолично решал судьбу дочери, и сдуру пошёл у неё на поводу, о чём очень пожалел, в последствии, и таки выпнул,когда припёрло, глупую дочку замуж.       Отказ, который получил Монсоро,формально, не был отказом Дианы - это был вынужденный отказ старого барона,который не желал себе лучшего зятя, чем Монсоро:"При чём здесь какая-то дочка?"- с полным на то основанием мог бы спросить любой сосед по "касте", и сделать феерический вывод:"Папаша ейный -слюнтяй...как можно кидаться выгодными женихами в угоду бестолковой бабе? И кто будет эту дуру защищать,и распоряжаться имуществом,когда он отбросит копыта?"       Данный расклад был понятен всем,кроме баронской дочки, но её можно было в расчёт не брать.Если кто-то думает, что отказ Дианы был, для Монсоро поводом уйти и горько зарыдать, а потом обозлиться и строить коварные планы,то это вовсе не так. Отказ старого барона,который уже потирал,было, руки в предвкушении внучат, был вынужденным, а значит - мерой временной и завтра-послезавтра всё могло переиграться в пользу графа. Но граф, как мы знаем, получив классический,по всем известным параметрам "отлуп", от девицы отступился.       Угомонился, сидел тихо и не булькал.Баронская дочка даже объявила графу признательность, за столь корректное поведение, - высказалась,правда, задним числом, и не совсем тому графу, но факт остается фактом, - Монсоро, как и сказано было, честно пытался забыть, белокурую баронскую дочь, и справлялся с этим делом столь успешно, что мамзель Меридор даже сравнивает его чувство с потухшим очагом.       Так и заявляет Клермону:"Пламя, взметнувшееся над очагом,который казался потухшим,дескать, испугало меня больше,чем встреча с принцем в церкви!", - другое дело, как это мамзель Меридор ухитряется, увязать в одно целое "потухший очаг" и желание графа Монсоро жениться на ней?       То ли граф Монсоро сумасшедший, - идёт на конфликт с принцем из-за бабы,которая ему не нужна, то ли девица,желая произвести на столичного красавца впечатление, врёт и не краснеет, то ли мэтр Дюма не досмотрел, но ,определённо,в сюжете - очередная дыра,которую Массовый Читатель не замечал и не заметит, так что вернёмся-ка мы к сватовству графа Монсоро,и посмотрим на этого человека сквозь призму матримониального поведения, а это самое поведение, заставляет внимательного читателя,буквально таращить глаза.       Бриан де Монсоро Диану де Меридор - любил. Вернее, не её,а плод собственного воображения, помноженный на чувство вины, но дела это не меняло, и чувство графа было весьма интенсивным. Получив отказ девицы, граф расстроился, я думаю, но не очень,потому что в кармане у него было главное - согласие отца.       Граф, как и положено стратегу, затаился, на глаза девице особо не лез и ждал,подспудно, подходящего случая напомнить о себе, а то,что девица его не любила,вовсе не было для графа Монсоро событием, из ряда он выходящим. Для него, как и для любого дворянина того времени, это был просто факт жизни, о котором нужно было знать, но не принимать в расчёт и не портить себе кровь из-за всякой ерунды.И похоже, Бриан де Монсоро наивно полагал, что его любви хватит на двоих, и будут они жить так, как живёт большинство супружеских пар по всему Французскому королевству.       Что касается коварного,ХОРОШО ПРОДУМАННОГО плана,а главное ВЫГОДЫ, которую с этого плана Монсоро рассчитывал поиметь, то это такая чушь, что и на уши не натянешь. Использовать принца Анжуйского, обдурить его,самым бессовестным образом, испоганить принцу репутацию, настроить против него местное дворянство, и оставить, при этом принца с носом - такой беды, зная мстительный и коварный нрав Франсуа, мог пожелать себе лишь законченный дурак, каковым Монсоро вовсе не был.       Монсоро знал, чем заканчиваются шутки с анжуйским герцогом, и не просто герцогом - благодетелем, источником всяческих милостей, и так рисковать положением, состоянием и своей жизнью, можно было либо по невиданной глупости, либо вынужденно. Как и честью своей будущей жены. Если даже отбросить в сторону тезис о том, что Монсоро любил Диану, и принять во внимание сухой расчёт, то не было никаких гарантий того, что раздразнив принца прелестями будущей жены, и доставив её, практически, в постель его высочеству, он сможет "безболезненно" вытащить её оттуда.       Настолько сознательно рисковать своей будущей семейной жизнью? Вряд ли. Подобное поведение было несвойственно славному графу де Монсоро, который мог пойти на подобный риск только вынужденно. Причём, заметь, читатель, затевать подобную ахинею,рисковать всем на свете,в том числе и жизнью, и только для того, чтобы "выкрутить" руки старому барону, который и так был согласен отдать графу дочь в жёны?С нетерпеливым, радостным повизгиванием благословением.       Графа можно было бы заподозрить в дурных намерениях, вынашивании коварного плана, и поиске выгоды от союза с баронской дочкой,если бы он, например,использовал герцога Анжуйского "вслепую", и герцог,да, был совершенно равнодушен к Диане де Меридор.       Потанцевал с ней и забыл. А граф приехал бы к барону и рассказал страшных сказок. И под это дело, когда девица поехала к тётке,похитил бы её - предварительно отпросившись у принца на пару дней, по семейным обстоятельствам.       Спрятал бы девицу в одном из своих имений,и дело в шляпе, а принц в стороне и не при делах.Вот тогда можно было бы говорить о какой-то выгоде от подобного предприятия. Принц спокоен,милостив,служба идёт, карьера движется, белокурая девица в надёжном месте - красота, а не жизнь.       Но впутывать в это дело принца, и не просто впутывать, а делать главным козлом отпущения, оставив его высочество,при этом, дураках, значило подписать себе неотвратимый смертный приговор.        Граф был намерен свои отношения с Дианой де Меридор узаконить и афишировать, и он не мог не понимать, что ненависть анжуйского принца, его покровителя,в этом случае, с лихвой сведёт на нет все достижения и выгоды подобного союза, и месть принца в этом случае, как читатель знает, была только вопросом времени.        В общем,глупость чистейшая, этот ужасно коварный, а главное -ПРОДУМАННЫЙ план Монсоро, ибо здравомыслящий человек мог так поступать, повторюсь, вынужденно,и лишь по крайней необходимости,которая и случилась, и грянула,и Монсоро оставалось только подстраиваться под ситуацию и уповать на везение, что он и делал с неизменным успехом...до поры, до времени.