Дикая Клубника

🍓🍓🍓

      Ранним утром на горизонте Вудфорда показалось солнце, медленно поднимающееся из-за широких полей. Серые, мрачные облака ненадолго расступились, грозя вновь закрыть собой тёплые солнечные свет. Мокрая трава блестела в утренних лучах, птицы весело чирикали, перепрыгивая с ветки на ветку, а с крыш домов всё ещё стекали капли дождя. Земля, сырая и грязная, сделала и так неприглядный вид окрестностей ещё более безобразным. Посреди неухоженных полей стоял одинокий, небольшой двухэтажный дом, огороженный кирпичной стеной с решетчатыми проржавевшими воротами.       Дэрил по обыкновению сидел у обшарпанного окна и с тоской смотрел вдаль — туда, где ощущалась свобода. Шёл уже двенадцатый день его заточения. Двенадцатый день в этой затхлой комнате, в которой не было ничего, кроме скрипучей кровати, трухлявой тумбы, письменного стола и пары стульев. Дом был ветхий: всё скрипело, сыпалось и безнадёжно пахло прелостью. Но во всём этом самым важным однозначно было то, что он находился достаточно глубоко в захолустье, и найти дом будет весьма трудно. Местность казалась настолько глухой, что впору было задуматься: а есть ли в этом посёлке жизнь? За всё время не было слышно даже намёка на звук проезжающего мимо экипажа.       В этом доме Дэрил чувствовал себя настоящим заключенным: выйти из комнаты без надзора не было ни малейшей возможности, еду приносили прямо «в камеру», и ему даже отвели определённый час прогулки. Всё, лишь бы сохранить «честь и достоинство» семьи Диксонов. Честь и достоинство, которое они уже потеряли в его глазах. Если бы Дэрил даже согласился на их условия, ничто бы не стало, как прежде. Однако понимал это, видимо, только он один.       Снаружи послышался знакомый скрип. Дэрил напрягся, но не шелохнулся, продолжая смотреть в окно. Дверь открылась, и в комнату вошли.       — Доброе утро, — послышался мягкий голос матери. Сердце в очередной раз дрогнуло. Слышать этот тон, пропитанный надеждой, было невыносимо.       Послышался скрип половиц, и на стол поставили поднос с горячим завтраком. Дэрил почувствовал запах яичницы с беконом, поджаренных тостов, запеченных овощей, а следом и аромат свежей выпечки. Желудок скрутило от голода, но тоска не позволила почувствовать даже намёка на аппетит. Аманда с минуту молчаливо смотрела на него, затем в комнате послышался тихий вздох. Она подошла к юноше и осторожно огладила взлохмаченную макушку.       — Сынок, прошу, поешь. Ты совсем заморил себя голодом. Это ведь подкосит твоё здоровье.       — Не хочу, — вяло ответил Дэрил, не отводя глаз от окна.       — Сынок, пойми, этим ты лишь навредишь себе. Отца вовсе не убедить голодовкой.       — Сказал же, не голоден, — терпеливо ответил Дэрил, плохо скрывая своё раздражение.       Аманда замолкла, с печалью глядя на сына, затем вновь тяжело вздохнула и устало опустилась на стул.       — Я сойду с ума, — вымолвила она, склонившись вперёд и спрятав лицо в ладонях. — С одной стороны ты, с другой отец. Что мне делать? Почему ты так упрям? Разве не видишь, до чего довёл нашу семью?       Дэрил покосился на мать и поджал губы. Ему было жаль её, но злость не отступала, и лишь усилилась из-за подобных обвинений. Некоторое время он смотрел как она плачет и, когда всхлипы затихли, спросил:       — Если бы не отец, ты бы всё равно была против?       Аманда растерянно посмотрела на сына, словно и вовсе не поняла вопроса.       — Мне казалось, ты любишь Рика. Хочешь его счастья. — Аманда опечаленно нахмурилась, и во взгляде её появилась боль. Дэрил счёл это хорошим знаком. — Ты пыталась свести его с блондинкой: вечно говорила ей о том, какой он замечательный. Я тоже знаю, какой он замечательный, мама. Будь у тебя дочь, ты была бы так же категорична?       Аманда озадаченно смотрела на него ещё несколько коротких мгновений, затем качнула головой.       — У меня нет дочери, Дэрил. У меня есть сын, которому я на сей раз не позволю действовать так, как ему вздумается, и наблюдать потом за его сожалением.       Дэрил стиснул зубы и сжал кулаки, напоминая себе, что криками ничего не добьётся. Убеждать родителей в обратном, — то же, что убеждать время остановиться хоть на секунду.       — Вы всё равно не сможете держать меня здесь вечно.       — Ах, не будь глупцом, Дэрил! Подумай хорошенько, разве разлука с нами стоит всего?       — Когда-то отец был готов отказаться от всего ради тебя, не так ли? Так почему ты думаешь, что не смогу я? Или вы уже забыли, что пошли наперекор дедушке?       Слова прозвучали обвинительно. Дэрил смотрел с упрёком на оторопевшую мать и ждал, что она скажет. Однако та молчала, будто впервые вспомнила об этом. В её памяти вдруг всплыли воспоминания, как Рик утешал её, привычно сжимая в теплых объятиях, и уверял, что всё наладится: её обаяние и доброта обязательно растопят сердце Джонатана Диксона. В груди стало вдруг слишком тесно; она поднялась и вышла из комнаты, оставив озадаченного сына одного.       Дэрил некоторое время в недоумении смотрел на дверь, затем мотнул головой и вновь уставился в окно, возвращаясь мыслями к Рику.

🍓🍓🍓

      Аманда спустилась вниз и вошла на кухню. Всё ещё находясь в расстройстве, она не заметила прибывшего в гости Уолша, и Андреа, которая приняла его в доме. Они тут же замолкли, разобрав чужие шаги, не желая, чтобы несчастные родители слышали о причине их спора. Находясь рядом с друзьями на протяжении всех тяжелых двенадцати дней, Андреа всё никак не могла отделаться от сомнений, что они поступили неправильно по отношению к Рику. Однако стоило увидеть гнев Уилла и слёзы Аманды, злость на друга вновь пробуждалась в ней… и утихала, как только случалось переступить порог комнаты Дэрила. Тем не менее, она как никогда понимала, что нельзя полагаться на эмоции.       Аманда села за стол и смахнула с лица слёзы, желая поскорее отогнать непрошеные воспоминания.       — Дэрил опять сказал что-то, что тебя расстроило? — с ноткой раздражения спросил Уолш. В отличии от Андреа, Шейн не испытывал сочувствия к предателю. Он испытывал гнев и разочарование, преобладающие над болью от предательства и потери дорогого друга. По его мнению, в слезах и страданиях Аманды и Уилла виноват только Рик. Он злился… безумно злился на Граймса за то, что тот так просто разрушил их многолетнее доверие друг к другу; злился на то, что Диксонам приходится торчать в этом чахлом доме; злился на то, что он забрал у них и вездесущего Генри; злился на то, что больше никогда они не смогут собраться все вместе и посмеяться от души в уютной гостиной с потрескивающим камином.       — Лишь напомнил о том, о чём не хотелось бы сейчас вспоминать, — качнула головой Аманда и с горечью посмотрела на друга. — Неужели так будет всегда? Неужели мы останемся для него врагами до конца жизни?       — Не неси вздор, — нахмурился Шейн. — Ты ведь сама знаешь, что время всё излечит. Может бы сейчас тяжело, но даже чувства такого упрямца как Дэрил рано или поздно остынут.       — Откуда нам это знать? Мы даже не знаем, насколько сильны эти чувства, — невольно произнесла Андреа вслух. Лицо подруги стало ещё мрачнее, а глаза наполнились неописуемой болью. Она опустила взгляд и тяжело кивнула.       — Я думала об этом. Думала о том, что, возможно, мы поступаем неправильно. Я до сих пор помню, как мне было тяжело на сердце, когда отец Уилла не признавал меня его невестой. Прекрасно помню как Уиллу было больно принять решение отречься от него, но сейчас моё сердце склонно встать на сторону мистера Диксона. Я не могу заставить себя даже задуматься о том, как все это произошло между ними.       — Тут нечего и думать, — отозвался Шейн. — С какой стороны ни посмотри, ситуация, в которую поставил нас Рик, скверна. Я знаю его как умного, здравомыслящего человека, и я никак не могу понять, как он мог так поступить. Дэрилу ведь едва исполнилось восемнадцать, нет причин оправдывать то, что он связался с подростком. Каким бы близким другом он ни был, оправдывать его нет смысла.       Андреа закатила глаза и гневно глянула на мужчину, который только обострял ситуацию. Однако Аманда была согласна с его словами. Она потупила взор и вновь кивнула.       — Ты прав. В его силах было не допустить этого, но он решил не думать о нас.       Посидев ещё с минуту, Аманда поднялась, жалуясь на усталость, и отправилась в спальню, оставив друзей одних. Андреа с печалью смотрела, как та медленно идёт к двери, непривычно сутуля всегда прямые плечи, одетая всё в то же синее платье, что и двумя днями ранее. Как только та скрылась, Андреа недовольно посмотрела на Уолша. Тот ответил на взгляд с недоумением.       — Только не говори, что ты всё ещё хочешь поехать к Рику.       — Теперь хочу гораздо больше, — вздёрнула бровью Андреа.       — Не понимаю, — нахмурился Шейн. — Разве ты не видишь состояние Аманды? По его вине Уилла едва не хватил удар.       — Хватит пускать в свои мысли злость, думай не только головой, но ещё и сердцем. Хотя, кому я это говорю, ты за сорок лет так и не смог впустить в него никого, откуда тебе знать что-то о чувствах, — с ноткой упрёка сказала Андреа. Шейн хотел возразить, но вовремя воздержался, не решаясь намекнуть на свои чувства. — Если вы лишились здравого рассудка, то я — нет, — продолжила Андреа. — Я не тратила зря время и всё хорошенько обдумала. Рик определённо любит Дэрила. И нет причин полагать, что Дэрил не отвечает ему взаимностью.       — Он мальчишка, Андреа, мальчишка, — напомнил Уолш, в неверии глядя на подругу. — Как может взрослый человек не осознавать того, что чувства переменчивы? Особенно в возрасте Дэрила. Я бы понял, если бы это была какая-нибудь девица юных лет. Многие старики обольщаются и женятся на молодых, но речь идёт о юноше, который каким-то чудесным образом влюбился в мужчину. Бог знает, что сделал Рик. Возможно, это сказался стресс из-за развода или что-то ещё, и он положил глаз на безвинного мальчишку. Ведь вспомни, Дэрил просто терпеть его не мог!       — Ты говоришь так, потому что не веришь, что они могли полюбить друг друга. Ты знаешь Рика лучше нас, неужели твоя ярость настолько сильна, что заставляет тебя забыть о том времени, прожитом бок о бок? Вы с самого детства делили друг с другом беды и невзгоды. Не было тайн, которые вы бы скрывали друг от друга, а теперь ты готов забыть об этом только из-за одной его ошибки?       Уолш потупил взор, внезапно почувствовав стыд за своё отношение к другу. Слова Андреа заставили вспомнить его о бессчетном количестве раз, когда они с Риком клялись, что никогда не предадут друг друга. Однажды, после похорон родителей Граймса, Шейн пообещал ему, что всегда будет его поддержкой и опорой. Рик потерял родителей, но у него всё ещё есть брат, который всегда будет рядом. Однако Шейн не мог выкинуть из головы образ того человека, который предстал пред ним теперь: лживого и лицемерного. То, что сделал Рик, было неожиданно и подло. Уолш никак не мог связать его поступок именно с тем Риком Граймсом, которого знал столько лет. Здравый смысл отказывался напрягаться и доверил всё сердцу, которому не нравилось, что его обманули.       — Всё же, он совершил огромную ошибку, Андреа. Ты и сама это знаешь.       — Знаю, но не успокоюсь, пока не выслушаю его, — решительно сказала Андреа. Шейн склонил голову набок, подхватив привычку от друга, и с недоверием вгляделся в лицо подруги. Её зеленые глаза блестели решимостью и желанием поскорее всё разузнать. Уолш поджал губы и нахмурился.       — Хорошо. Только прежде с ним должен поговорить я.       Андреа оглядела его лицо и качнула головой:       — Не стоит. Ты слишком зол на него. Как бы всё не стало ещё хуже.       — Мы дружили всю жизнь, Андреа. Я имею право спросить с него. Он нарушил слово… Считаю, он должен объясниться мне больше, чем вам.       Андреа с тревогой смотрела на мужчину несколько мгновений, затем тихо вздохнула и согласно кивнула.       — Ладно, но прошу, держи себя в руках. Уилл уже ответил за всех нас. Я не вытерплю ещё одной подобной жестокости.       Шейн отвел глаза, так и не ответив.

🍓🍓🍓

      Время близилось к полудню. В небольшой усадьбе, стоявшей на самой окраине города посреди холмов, стояла тишина. Слышались лишь голоса неумолкаемых птиц, шелест листьев и тихие шаги хозяина имения.       Рик ходил по крыльцу, не находя себе должного места, и всё время поглядывал за раскрытые ворота, ожидавшие, когда гость въедет во двор. Генри сидел там же на кресле-качалке и периодически вздыхал, с грустью глядя на взвинченного друга. Граймс ещё раз достал из кармана часы и посмотрел на время. С последней подобной проверки прошло всего каких-то ничтожных семь минут, однако терпение с каждой секундой натягивалось, словно тонкая струна, которая вот-вот разорвется. Захлопнув крышку, он вернул часы в карман и тяжело вздохнул, поджимая от досады губы. Остановившись у балюстрады, он потер ладонью лицо, затем положил руки на бёдра и посмотрел перед собой. Ещё хотя бы минута, и он взорвётся, выплёскивая всё скопившееся нервное напряжение.       Наконец вдали послышалось ржание лошади и цокот копыт. Рик встрепенулся и обернулся. Распознав чёрный котелок на голове мужчины и чёрное длинное пальто, в котором любил расхаживать его нанятый детектив, он спустился по ступенькам и направился навстречу. Лошадь остановилась в нескольких метрах от него, и всадник, похлопав её по мощной шее, слез с седла. Хмурый взгляд, который отказывался встречаться с хозяином усадьбы, сразу насторожил Граймса. Догадавшись, что никаких зацепок так и не нашли, он мотнул головой и сделал шаг назад, вложив во взгляд всё разочарование и боль.       — Только не говорите снова, что ничего не выяснили.       Мужчина нахмурился, отчего густые брови почти спрятали и без того небольшие глаза, а усы нервно дёргались из-за подрагивающих губ, которые пытались найти оправдание.       — Мистер Граймс, — вымолвил наконец он, посмотрев сочувствующим взглядом. — Мы правда делаем всё, что в наших силах, но нам необходимо ещё немного времени. Мы нашли след в Лоутоне. Хозяин гостиницы сказал, что у них останавливалась семья Диксонов, но, к сожалению, никто не знает куда именно они держали путь.       — Сколько вам ещё нужно времени?! — не выдержал и воскликнул Рик. — С каждым днём мне кажется, что Дэрил становится всё дальше от меня! Где гарантия, что когда вы найдёте ещё один след, они не уедут ещё дальше?! Я не могу ждать бесконечно!       — Рик… Рик, успокойся! — сказал Генри, в мгновение оказавшись подле него. Коулман встал напротив и опустил руки на его плечи, всматриваясь в раскрасневшееся от отчаяния лицо.       — Не могу, — мотал головой Рик, словно сумасшедший. — Не могу, Генри. Зря я оставил его. Зря надеялся на что-то! Нельзя было забывать, насколько может быть безумным Уилл!       — Не горячись, Рик. Всё образуется. В самом деле, не могут ведь они прятаться всё время? Не смогут удержать Дэрила, как бы ни пытались.       — Ты можешь с уверенностью сказать, что Уилл не попытается сделать что-нибудь с ним? — неожиданно спросил Рик. Генри растерянно моргнул и потупил взор, почему-то ощущая себя виноватым. — Он готов пойти на всё, лишь бы «излечить» своего больного ребенка. И ей Богу, Генри, — в глазах Граймса вдруг появилась неподдельная ярость, и Коулман впервые почувствовал от него исходящую опасность, — если он осмелится на это… если Дэрил пострадает физически или психологически, я тоже не посмотрю, кем мы приходились друг другу раньше.       Генри непроизвольно сглотнул, с удивлением глядя в глаза, которые словно пытались перенести угрозу через него прямиком Уиллу. Пальцы крепче сжали плечи Граймса, и он напоминал себе, что Рик зол вовсе не на него, и слова предназначены совершенно другому. Однако гнев Граймса был слишком силен. Генри опустил руки и неуверенно кивнул. К его облегчению, Рик перевёл взгляд на детектива, озабоченно наблюдавшего за всей сценой и напрягшегося от внимания своего нанимателя.       — Продолжайте поиски. Завтра утром я отправлюсь в Лоутон.       Детектив кивнул и, сев на лошадь, приподнял шляпу и откланялся. Генри наблюдал за удаляющимся всадником, затем обернулся, чтобы увидеть, как Рик решительно направляется в усадьбу. Что-то так резко изменилось в нём, что желудок скрутило от скверного предчувствия. Когда сошёл с ума один, с этим можно что-то делать, но когда их уже двое, готовых столкнуться лбами ради одного безрассудного юноши, дело принимает совсем иной оборот. Оставалось только предпринять хоть какие-то меры, чтобы не случилось беды, или же в беспокойстве ждать, чем же всё это обернётся.       Рик ворвался в усадьбу и направился прямиком в свою спальню. Он был возбуждён и, чтобы переодеться и взять пальто, ему понадобились лишь считанные минуты. Когда он спускался, внизу его дожидалась Кэрол, чьи глаза были наполнены тревогой. Успевший рассказать всё ей Генри сидел на стуле у окна, нервно постукивая пальцами, и ждал в надежде, что его друга всё же вернут на путь благоразумия.       — Только не говори, что отправляешься в Лоутон прямо сейчас, — сказала Кэрол, озадаченно вглядываясь в лицо мужчины, выражающее твёрдое намерение не отступать.       — Я еду к Хершелю, заберу Гелиоса. Мне он понадобится.       — Ты же не собираешься натворить глупостей?       — Глупость я уже совершил, не забрав Дэрила с собой, — ответил Рик, остановившись напротив.       — Тобой управляет гнев, Рик. Не лучше ли подумать, как следует? Рано или поздно они вернутся. Возможно, Уилл уже остывает. Как бы ты ни подкинул угля в угасающий огонь.       — Что насчёт моего огня, Кэрол?! — вдруг резко воскликнул Рик. Лицо Кэрол в удивлении вытянулось, а глаза расширились почти что в испуге. — Моё сердце не на месте с того дня, как я последний раз переступил порог того поместья, но их не волнует горю я или нет! — Тон Рика был осуждающим, а в тоскующих глазах, в которых исчез любой намек на надежду, навернулись слёзы. — Не я отобрал у Уилла сына, он собственноручно делает это, но сейчас мне это уже безразлично! Я уже не в силах сидеть и надеяться на что-то, я, чёрт возьми, устал! — от собственного резкого тона Рик едва не подавился. Он прикрыл глаза и, стиснув зубы, глубоко задышал, пытаясь усмирить свою злость. — Всё время все ждут от меня правильных решений, — продолжил он спокойнее. — Ожидают чего-то, чего я иногда не хочу давать. Но приходится, Кэрол. Даже Карла я отдал Лори, потому что так будет правильнее. Но сейчас я просто не могу. Пусть всё горит пламенем, пусть никогда не обратят больше на меня взоры — Дэрила я не отдам.       Кэрол ошарашено смотрела на него, впервые услышав все его потаённые тревоги и переживания. Рик никогда не говорил, а тем более не упрекал кого-либо в том, что от него требовали. Он безропотно соглашался, всегда ставя потребности других выше своих, и даже ей, своему близкому человеку, не мог высказать своего разочарования и недовольства. Кэрол остро почувствовала вину, потому что не разглядела в этих всегда искренних глазах то, что таилось в душе мужчины. Ни у одного человека теперь не было права преградить ему путь или сказать «это не правильно», поэтому она потупила взор и кивнула. Рик смотрел на неё ещё некоторое время, после чего спешно вышел из усадьбы. Кэрол проводила его беспокойным взглядом и печально вздохнула, когда тот исчез за дверью. Сердце наполнилось тревогой и переживанием. Она вдруг поняла, что совсем не знает, на что способен Рик в подобном состоянии.       — Этот двоечник свёл нашего Граймса с ума, — отозвался Генри, напомнив ей, что она не одна. Кэрол обернулась и улыбнулась шутке, от которой переживание перелилось в понимание.

🍓🍓🍓

      Прошло больше часа после того, как Дэрилу принесли обед. На этот раз Аманда не пожелала заходить в его комнату, дабы вновь не выйти из неё со слезами на глазах, и обратилась к одной из прислуг. Несмотря на то, что аппетита не было, голод всё же давал о себе знать. Желудок, который почти две недели не получал полноценной еды, требовал к себе особого внимания, и Дэрил нехотя подчинился, съев пару ломтиков хлеба с сыром и запив их тёплым чаем. Суп так и остался остывать на подносе. После этого Дэрил вновь с ногами залез на кресло у окна, достал из кармана подаренный Риком серебряный кулон и, обхватив руками колени, привычно принялся изучать его снова. Каждый раз при взгляде на кулон сердце сжималось от тоски.       В детстве, начитавшись сказочных книг с картинками, Дэрил мечтал стать не рыцарем, не героем, о которых с таким упоением любили писать авторы, а простым волшебником, злым или добрым, играющий во всем лишь второстепенную роль. Сама идея, что по одному лишь желанию он мог получить что угодно (а тогда он только и хотел вседозволенности и никаких упреков от родителей), вызывала в нём восторг. Тогда он был настолько глуп и наивен, что с энтузиазмом взмахивал веточкой, произносил заклинание, крепко зажмурившись, и с трепетом ждал чуда. Которого никогда не происходило, как и теперь. Несмотря на всё своё нестерпимое желание и усилия, ждать чуда не приходилось.       Невозможно было по щелчку пальцев заставить родителей вмиг простить его и позволить быть с Риком. Даже в книгах не бывало всё так просто. Существовало ли вообще подобное заклинание у волшебников? Только если заставить родителей забыть обо всём. В том числе и его.       Дэрил поморщился от боли и, сжав в руке кулон, прижался лбом к коленям. Он чувствовал себя морально истощенным, а ещё жалким и беспомощным. Он вспомнил свои неудачные попытки к бегству, и от этого ещё больше пал духом. Желание оказаться за этими стенами было настолько сильным, что оно угнетало его: мешало думать и искать новые пути. Если бы ему позволяла гордость, он бы возможно заплакал, но природное упрямство заставляло бороться даже с собственными эмоциями. Но Дэрил чувствовал: ещё совсем немного, и он просто не выдержит.       В дверь постучали и почти сразу же приоткрыли. Дэрил лишь сжал кулон крепче, продолжая сидеть неподвижно.       — Дэрил, — послышался в тишине голос Андреа. — Не хочешь выйти на прогулку?       Юноша поднял голову, оторвав её от колен, и с удивлением посмотрел на Харрисон. Взгляд её был мягок и осторожен. Глаза словно пытались воззвать к его доверию. Дэрил не понимал, зачем она хотела задобрить его, ведь однажды он уже попытался сбежать во время одной такой прогулки. Однако желание выйти из этой душной, давящей комнаты было безумно большим. Он кивнул, на сей раз даже не одарив её недоверчивым взглядом.       Дэрил не спеша следовал за Андреа, затылком чувствуя взгляд чёрных крысиных глаз следовавшего за ним слуги, которого не преминули взять с собой в это пустынное, затхлое место. Они спустились по скрипучей деревянной лестнице и вышли на крыльцо. Покосившись, Дэрил увидел отца. Тот, как всегда, сидел на старом кресле, застеленном красным пледом, и задумчиво смотрел вдаль. Дэрил не мог не отметить, как осунулось и побледнело его лицо; глаза были наполнены печалью, а под ними образовались тёмные круги от бессонных ночей. Было больно видеть его таким, но Дэрил всё ещё не чувствовал себя виноватым.       Усталый, хмурый взгляд отца, медленно обратился на него. Первым порывом было отвернуться, но Дэрил одёрнул себя, встретив его почти спокойно. Он не знал, о чём тот думал, глядя на сына. Возможно, испытывал отвращение, а может гнев. Дэрил уже потерял то чутьё, которое подсказывало ему настроение отца.       — Куда вы идёте? — хрипло произнёс он, направив строгий взгляд на Харрисон.       — На прогулку. Вредно столько сидеть без свежего воздуха, — спокойно ответила Андреа.       На удивление, отец не стал возражать. Он лишь сильнее нахмурился и отвернулся, возвращаясь в свои печальные мысли.       Андреа натянуто улыбнулась Дэрилу и кивнула в сторону. Обычно такие жесты вызывали у него подозрение, но сейчас он не обращал на это особого внимания, лишь надеясь насладиться короткой прогулкой и насытиться свежим воздухом, который мог принести хотя бы малую долю облегчения.       Они неспешно поднимались по тропинке, всё дальше отходя от дома. Вокруг царила тишина. Солнце вновь спряталось за темными тучами, и вдали тянулся серый туман. Трава всё ещё была мокрая от непрерывных дождей, а над головой угрожающе каркали вороны. Дэрил озирался по сторонам, вспоминая, как во время первой прогулки пытался придумать, куда бежать. Однако бежать было особо некуда. Среди обожженных солнцем полей едва ли можно было найти место, где была возможность скрыться, а впереди его ждали лишь холмы, осененные высокими, пышными деревьями. Но тем не менее, он бежал, падая и спотыкаясь, хоть его и поймали, Дэрил на мгновение смог почувствовать себя свободным. Тогда ему казалось, что вот-вот, и он спрячется: найдёт убежище и ему лишь останется вернуться в родной город и найти Рика. Теперь он понимал, что даже эту надежду у него отобрали. Обычно он любил тишину, любил природу, отдаленные от людей места. Сейчас это место казалось слишком пустым и мрачным. Слишком далёким от повседневности. Слишком далёким от Рика и того мира, где из окна их дома всегда лился теплый оранжевый свет, согревающий сердце, а внутри раздавался звонкий смех.       Дэрил внезапно почувствовал себя ещё более одиноким, хотя рядом раздавались тихие шаги Харрисон, а позади его всё ещё пронизывали взглядом. Он опустил голову, безразличным взглядом глядя на свои грязные ботинки, ощущая, как от тоски и боли всё внутри неприятно сжимается. Он вдруг почувствовал себя в каком-то нереальном мире. Всё показалось ему таким чужим и неестественным, что он испугался. Сердце часто забилось, а из глаз едва не потекли слёзы. Будто поняв его настроение, Андреа взглянула на юношу и встревожилась, увидев его подавленное состояние.       — Дэрил, ты в порядке?       Её голос вывел его из транса. Он резко вдохнул и, посмотрев в обеспокоенно лицо, неуверенно кивнул.       — Ты побледнел. Не стоит идти дальше, давай вернёмся.       Дэрил мотнул головой, скинув последние признаки отрешенность, и посмотрел на неё более ясным взглядом.       — Нет, пожалуйста, я не хочу возвращаться.       Андреа нахмурилась, с сомнением оглядывая его побледневшее лицо, но умоляющий взгляд юноши не позволил ей отказать ему.       — Ладно, но ты предупреди, если тебе вдруг станет дурно.       Дэрил поджал губы, недовольный собственным состоянием, из-за которого приходится получать такие указания, но послушно кивнул. Пока они шли, Дэрил краем глаза наблюдал за тем, как Андреа всё время поглядывает на него, будто переживая. Дэрил не стал раздражаться и просто дожидался, когда она немного успокоится. Однако причиной этих взглядов оказалось желание озвучить вопрос.       — Ты и Рик… — робко молвила она. Услышав его имя, Дэрил вскинул голову и озадаченно посмотрел на неё. Она мягко посмотрела на него в ответ, желая показать свою готовность услышать и понять. — Мне всё же интересно, что же произошло, что вы… полюбили друг друга.       Дэрил удивился вопросу, однако постарался не показывать этого. Он закусил губу и неловко отвел взгляд, почему-то смущаясь. Он недолго размышлял, пытаясь найти ответ, затем пожал плечами.       — Я не знаю, что именно произошло. Просто так получилось.       — Рик никак этому не способствовал? — осторожно спросила Андреа. Дэрил нахмурился, почувствовав злость от подобного вопроса. Он неодобрительно посмотрел на Харрисон, но вновь встретился всё с тем же мягким взглядом и тут же успокоился.       — Нет, не способствовал. Я… — Дэрил облизал сухие губы и вновь потупился, чувствуя себя неловко. Нелегко было говорить о своих чувствах кому-то, кто близок родителям и знает его ещё с самых чёртовых пелёнок. Однако ему казалось, что стоит рискнуть… — Кажется, я влюбился раньше.       — Влюбился раньше? — в голосе прозвучали нотки удивления.       Дэрил слабо улыбнулся этому недоверию и кивнул, осмелившись посмотреть на неё.       — Рик не знал, что я люблю его. Я и сам не до конца понимал, но в моём альбоме, какого-то чёрта, всё чаще появлялось его лицо.       Андреа вдруг широко улыбнулась и насмешливо фыркнула.       — Неужели ты, Дэрил?       Дэрилу и самому вдруг стало смешно, а в груди начало теплеть от воспоминаний. Увидев подобную реакцию, юноша расслабился, и сам не заметил, как в нем появилось желание говорить.       — Да, знаю. Но этот придурок такой чёртов интеллигент, что мне пришлось это сделать.       — Пришлось влюбиться? — уточнила Андреа, с весельем глядя на него. Дэрил поджал губы, пытаясь скрыть смущенную улыбку. — Ну уж не думала, что именно интеллигентность сможет растопить твоё сердце.       Дэрил ощущал, как начинают гореть щёки, но даже смущение не могло остановить его.       — Рик… — робко сказал он. — Очень добрый… заботливый.       — И красивый, — добавила Андреа и проследила за застенчивой улыбкой юноши. Дэрил кивнул, не осмелившись ответить вслух. Подобная мелочь уверила её в правдивости его слов и заставила понять одну истину: Рик виновен лишь в том, что остаётся самим собой. Честным, справедливым, преданным… только теперь не им, а Дэрилу. Иначе и быть не могло. Андреа теперь удивлялась сама себе: как она могла подумать плохо о нём?       — Даже когда мы не ладили, едва терпели друг друга, он заботился обо мне, — продолжил Дэрил. — И вовсе не потому что я сын его друга, как он говорил, а потому что сам не мог оставить кого-то в беде. Даже такого «несносного и невежественного».       — Это правда, Рик чудесный, — согласилась Андреа, тепло улыбаясь. — Но всё же, ты уверен, что спустя время твои чувства не изменятся? — осторожно спросила она, боясь, что вопрос вновь разозлит юношу. На удивление, на лице Дэрила появилась едва заметная улыбка. Он вновь взглянул на неё и кивнул.       — Уверен. Вы даже представить не можете насколько. Если не Рик, я согласен остаться в одиночестве на всю жизнь.       — Согласен остаться один? — повторила Андреа задумчиво, затем тихо фыркнула и качнула головой. — Кажется, я начинаю немного понимать. — Дэрил недоуменно нахмурился, не совсем понимая, что она имела в виду. Заметив озадаченность на его лице, Андреа улыбнулась: — Кажется, я совсем позабыла о том, как меня насильно выдали замуж за человека, которого совсем не любила.       Глаза юноши расширились, затем неловко опустились.       — Я была совсем, как ты, — вспоминала Андреа. — Была уверена, что выйти замуж заставит меня только истинная любовь. Однако отец отобрал у меня эту мечту. И теперь я тоже предпочитаю одиночество.       — Но разве вы с дядей Шейном не любите друг друга? — робко спросил Дэрил.       — О, этот твой дядя Шейн совсем не похож на Рика. В отличии от него, Шейн не станет бороться со своими принципами, а тем более лишаться собственной свободы. Не так уж его любовь ко мне сильна, раз не предпринимает никаких действий, — с упрёком сказала она. Затем подумала и добавила, покосившись на юношу: — Лучше бы на его месте был Рик, тогда бы мне не пришлось ждать вечность.       Доброжелательное лицо юноши вмиг переменилось и стало враждебным и уж очень недовольным. Андреа не сдержалась и громко рассмеялась.       — А ты очень ревнив, да? — со смешинкой спросила она.       Дэрил нахмурился, словно обиженный ребенок, и отвернулся, ответив громче слов подобным жестом.       Они продолжили путь в молчании. Былого напряжения уже не чувствовалось, и Дэрил испытывал благодарность за этот короткий разговор, от которого сердце спустя время вновь ощутило тепло. Он думал о вопросах, которые задавала Андреа; думал о том, что, возможно, дал именно те ответы, которые она хотела услышать и, казалось, пришла к правильным выводам. Ему очень хотелось верить в это и найти в этом затхлом, ненавистном доме союзника, но не позволял надежде вновь охватить его.       Подул холодный ветер. Дэрил ссутулился, подрагивая, и сунул руки глубже в карманы пальто. Андреа укуталась в плащ и предложила вернуться домой. Дэрил согласился, хотя вовсе не желал этого. Развернувшись, они пошли той же дорогой к месту, которое сложно было назвать домом.       Глядя под ноги, Дэрил вернулся к своим мрачным мыслям, которые навевали тоску и печаль. Он представлял себе Рика, чьё лицо было разукрашено синяками и отеками, сидевшим в своей новой усадьбе, возможно в совершенном одиночестве, а возможно рядом была Кэрол или Генри. Что он делал и о чём думал, Дэрил никак не мог вообразить. Ему лишь хотелось оказаться рядом и, чёрт возьми, признаться в том, как он скучает. С каждым шагом, приближающим его к «темнице», безысходность и отчаяние возвращались к нему. Порыв бежать не оглядываясь никуда не делся, но осознание того, что это бесполезно, медленно убивало его изнутри. Дэрил никогда не мог подумать, что расставание с одним лишь человеком могло принести такую душевную боль. Он всегда называл все эти любовные страдания чепухой: не понимал, почему люди убиваются горем, и тем более не понимал зависимости от другого человека. Но, кажется, теперь он и сам стал зависим, настолько, что впервые готов был впасть в отчаяние.       Обратная дорога показалась Дэрилу слишком короткой. Он невольно замедлился, и Андреа послушно подстроилась под его шаг. Она с беспокойством смотрела на его угрюмое лицо, в котором не находилось и капли прежней жизнерадостности, и мысленно дала себе оплеуху за все свои поступки, которые оказались в корне неверными. Андреа опустила на плечо юноши руку, заставив его остановиться. Дэрил поднял на неё пустой взгляд, и Андреа вздохнула, прежде чем сказать:       — Прости, Дэрил. Я чувствую себя виноватой перед тобой и Риком. Не следовало поддаваться гневу и первому суждению. Ни ты, ни Рик не заслуживаете этого. Я должна была понять это раньше.       Дэрил медленно опустил глаза и кивнул. Слова должны были принести облегчение, ведь он так ждал, что хоть кто-то наконец поймет, однако, почему-то его не последовало.       — Ничего. Всё в порядке, — выдавил он.       — Ты совсем не в порядке, Дэрил, — качнула головой Андреа, с горечью глядя на него. — Мы все так погрязли в мыслях о нас и об обществе, что никто не хочет замечать твоих страданий. Но, поверь, Уилл делает это лишь из любви к тебе. Он поступает неправильно, но не может осознать и принять этого. Если бы это был не Рик, а кто-либо другой, не думаю, что боль его была бы настолько сильна. Я верю в то, что по большей части его мысли занимает не то, что его сын полюбил мужчину, а что этим мужчиной оказался его близкий друг. То, что сделал Рик, считается предательством. Всё открылось слишком внезапно. Удар был совершён неожиданно, ведь никто из нас даже помыслить не мог о таком.       Дэрил опустил голову ниже и понимающе кивнул, глотая появившийся в горле ком.       — Но ты не огорчайся и не вздумай сдаваться, — Андреа сжала его плечо и наклонила голову, пытаясь поймать его взгляд. — Нет оснований не надеяться, что и они поймут ваши чувства. Уилл любит Рика, как брата, он обязательно простит его.       — Дядя Генри сказал то же самое, — тихо вымолвил Дэрил и попытался улыбнуться, хотя глаза его уже были наполнены слезами.       — Дядя Генри сказал? — выгнула брови Андреа. — Вот уж кто сумел поразить. Всегда думала, что именно я тот верный друг из романов, который поддерживает любовь, но им оказался этот недотёпа, который до двадцати шести верил в то, что каждая девушка без ума от его обаяния. Жизнь действительно странная штука.       Дэрил тихо прыснул, но даже смешок прозвучал с ноткой горечи.       — Потерпи ещё немного, Дэрил. Всё наладится, — попыталась приободрить его Андреа.       — Сколько же? — вопрос прозвучал неожиданно, а глаза измученно посмотрели на Харрисон, и сердце её дрогнуло. — Я не могу ждать дольше. Не знаю, что с Риком. Мысли не дают мне покоя, вдруг он уже пожалел о том, что связался со мной.       Подобное признание поразило Андреа, однако она постаралась спрятать своё негодование. С каждым словом Дэрила она всё больше убеждалась в искренности его чувств, и даже поражалась им. Она всегда подозревала, что только настоящая любовь заставит его сойтись с кем-то и жениться, но воображение не позволяло ей даже представить такую сильную привязанность. Андреа невольно испытала что-то сродни доброй зависти. Рик всё же получил ту любовь, о которой так мечтал.       — Не удивительно, — тепло улыбнулась Андреа. — Какие только мысли нам ни приходят, когда мы сидим в одиночестве. Но, если рассуждать здраво, он пошёл наперекор всем нам не для того, чтобы останавливаться на полпути. Думаю, ты это и сам знаешь, но переживания часто затмевают здравый рассудок. Знаю, как никто другой, — добавила она, чтобы искоренить последние сомнения.       Дэрил смотрел на неё исподлобья, и наконец испытал то чувство, подобное торжеству и доле облегчения от того, что наконец кто-то встал на их сторону. Ему вдруг захотелось обнять её (совсем редкий порыв, который ему доводилось ощущать), — однако на крыльце сидел отец, и наверняка подобное показалось бы ему подозрительным, и тогда Андреа тоже уже не будет рядом.       — Утром Шейн поехал к Рику. Завтра должен уже быть у него, — осведомила Андреа. Сказанное заставило Дэрила напрячься.       — Зачем? Он ведь на стороне отца. Тем более вы сами говорили, такому как он не понять…       — Знаю, знаю, — перебила Андреа. — Но пойми, они с Риком дружны с самого детства. Им необходимо встретиться и сказать всё друг другу в лицо. Даже несмотря на недопонимания, они должны услышать друг друга.       Дэрил буравил её недоверчивым взглядом, однако не нашёл, чем возразить. Андреа подарила ему ещё одну ободряющую улыбку и кивнула в сторону дома.       — Пойдём. В это нелегкое время не стоит простужаться.       Дэрил кивнул и послушно пошёл к дому. Хоть тоска никуда не исчезла, Андреа всё же удалось вселить в него надежду. Но он не знал, насколько её хватит, прежде чем опять начнутся бессонные ночи.

🍓🍓🍓

      Находиться на ферме для Рика впервые было в тягость. Он ожидал вопросов Хершела и хотел их избежать, однако односложные ответы только пробуждали в директоре школы ещё больший интерес. Очевидно, тот не поверил в выдуманную болезнь Дэрила и заметил красные от недосыпа глаза бывшего ученика. Рик старался игнорировать его пронизывающего взгляда; старался не поддаваться ему, потому что мало верил, что религиозный мужчина, воспитывающий учеников в соответствии со своими убеждениями, хорошо воспримет информацию о том, что человек, которому он доверился, которого поставил на пост учителя, вдруг закрутил роман с одним из учеников. Рик не выдержит ещё одного осуждения, а Хершел не вынес бы второго разочарования.       Помимо хозяина фермы была ещё его дочь. Мэгги кидала на него взгляды, в которых читалась надежда: что-то непременно выяснилось, всего-то надо подловить его наедине и разузнать свежие новости. Но Рику нечего было сказать ей. Он был слишком подавлен, чтобы искать слова утешения для кого-то ещё, ведь для самого себя он так и не смог их найти. Оседлав Гелиоса, Рик коротко попрощался с ними. У него просто не нашлось сил даже для подобия вежливости.       Вернувшись с фермы лишь к вечеру, Рик загнал коня в денник и тут же принялся готовить его к долгому пути. Хоть он и знал, что за Гелиосом смотрели добросовестно, всё же хотелось убедиться, что они без проблем доберутся до Лоутона к завтрашней ночи, а путь был неблизким. Почистив щёткой шерсть и проверив подковы, которые оказались в хорошем состоянии, он насыпал в кормушку отрубей и налил в поилку свежей воды. Похлопав мустанга по шее, Рик устало выдохнул и опустился на деревянную скамейку, оперевшись всем телом о стену. Сердце не находило покоя. Встревоженное и тоскующее, оно трепетно билось в груди, затрудняя дыхание.       Рик смотрел перед собой, словно под гипнозом, вдыхая и выдыхая через приоткрытый рот; голова впервые не была забита никакими мыслями, и эта пустота даже немного пугала. Что-то внутри подсказывало ему, что это всего лишь страх перед неизвестностью. Он не имел совершенно никакого понятия, что будет делать, прибыв в Лоутон. Пусть он обойдет каждый закоулок в этом городке и расспросит каждого жильца каждого дома, есть лишь самая маленькая доля вероятности, что хоть кто-нибудь знает, куда направилось семейство беглецов. Понадобится слишком много времени, чтобы обыскать каждый город. Так много, что он в конце концов просто погибнет от тоски.       Рик отогнал от себя мрачные мысли и, сглотнув, полез в карман рубашки, чтобы достать оттуда фотографию. Глядя на неё, он не испытал какого-то облегчения или прежней нежности. Напротив, желудок скрутился в тугой узел, а к горлу подкатил ком. Он провёл пальцем по личику мальчишки, который так по-детски ласково и сладко целовал его в щёку, и невольно подумал, что ещё тогда даже мысли не мог допустить, что когда-то будет целовать Дэрила совсем по-взрослому. А если бы подобное пришло ему вдруг в голову, то испугался бы себя и проклинал всю жизнь, и тогда уже сам бы избегал всякой встречи с этим непоседой.       Нахмурившись, Рик вернул фотографию в карман и поднялся. Погладив мустанга ещё раз по морде и вглядевшись в его чёрные глаза, которые словно считывали все мысли и чувства хозяина, он промолвил:       — Завтра будет тяжёлый день, дружок. Отдохни как следует, ладно?       Коротко поцеловав Гелиоса, Рик вышел из конюшни и тяжёлым шагом направился в усадьбу. Уложившись в гостиной на диване, он накрылся пледом и некоторое время смотрел в темноту. Волнение всё никак не позволяло заснуть. Он вслушивался в тихое тиканье часов, надеясь усыпить себя монотонным звучанием, затем услышал чужие едва заметные шаги и последовавший за ними почти жалобный писк. Рик улыбнулся и, приподнявшись, поднял пса и положил его рядом с собой. Брауни немного покрутился, виляя хвостом, радуясь, что его пустили поспать рядом с хозяином, затем свернулся калачиком и, высунув язык, пристально уставился своим верным взглядом на мужчину. Рик легко поглаживал его за ухом, пока усталость не взяла верх. Он даже не заметил, как впал в забытье, стоило лишь сомкнуть глаза.       Часам не хватало всего получаса, чтобы пробить пять, когда Рик проснулся. Не теряя ни минуты, он поднялся и принялся собираться. Солнце только начало выходить из-за горизонта. На улице пахло сыростью, а трава блестела от росы. Рик вошел в конюшню и прошёл к деннику, в котором находился бодрый скакун. Наполненная накануне до краев кормушка уже была пуста, а в поилке почти не осталось воды. Рик погладил коня по морде и угостил двумя кусочками сахара, прежде чем начать седлать.       Закрепив сумку с вещами, Рик ещё раз похлопал коня по спине и, взяв пальто со скамейки, потянул его за уздечку. Когда они вышли во двор, он увидел знакомую карету и кучера, который приподнял шляпу и поклонился, завидев его. Не найдя хозяина усадьбы в доме, Кэрол вышла и огляделась, щурясь от утренних лучей солнца. Увидев его, она тепло улыбнулась и направилась к мужчине.       — Уже уезжаешь? — спросила она, поравнявшись с ним.       Рик кивнул, надевая пальто.       — Ты наверняка даже не завтракал, возьми это с собой, — Кэрол протянула ему контейнер, бережно завернутый в платок. Рик кинул на него лишь короткий взгляд и качнул головой.       — Не думаю, что в ближайшее время у меня появится аппетит.       — Не нужно так. Ты сам знаешь, что тебе понадобятся силы.       Кэрол пристально смотрела на него, одним лишь взглядом упрекая непослушание и нетрезвость ума, и Рику пришлось поддаться. Он кивнул и, взяв из её рук контейнер, сунул его в полупустую сумку. Закрыв её, Рик положил руку на спину жеребца и опустил глаза на землю, всё ещё чувствуя на себе встревоженный взгляд. Облизнув губы, он тяжело вздохнул:       — Ты считаешь, что я действую опрометчиво?       Не дождавшись ответа, Рик посмотрел на женщину и, к облегчению, не увидел на лице осуждения.       — Ты делаешь то, что велит тебе не разум, а сердце. Когда-то я советовала тебе прислушаться к нему, теперь же оно полностью овладело тобой.       — Всё же, я прошу у тебя благословения, Кэрол. Ты знаешь, как я отношусь к тебе. Ты заменила мне родителей. С твоим одобрением мне будет намного проще. Я уже решил для себя: я не вернусь в этот город без Дэрила. Даже если Уилл окончательно обезумеет, я не остановлюсь.       Кэрол улыбнулась краем губ и по-матерински огладила его гладко выбритую щёку, с лаской глядя на мужчину.       — Я не могу осуждать тебя, Рик. Ведь я сама не знаю, как будет правильно. Но я наверно сама глупа, потому что считаю, что ты принял верное решение.       Рик едва заметно улыбнулся и благодарно кивнул.       — Позаботишься о Брауни, пока меня не будет?       — Не беспокойся, я заберу его на время к себе.       Рик забрался на лошадь и, кинув прощальный взгляд на Кэрол, хлопнул подошвами ботинок по бокам жеребца, коротко скомандовав, чтобы тот пустился в галоп. Гелиос встал на дыбы и, издав ржание, умчался вперед, оставляя за собой лишь пыль.

🍓🍓🍓

      Почувствовав себя наконец свободным, Гелиос мчал по буковой аллее, мощно ударяя копытами о землю. Они миновали большие, зелёные луга, холм, на котором расположилась деревенька. Перебравшись через реку, они совсем скоро оказались в роще. Оставалось только проехать через неё, и всадник окажется на главной дороге. То тихое, прекрасное место, когда-то показавшееся Рику совершенным, осталось позади.       Ветер свистел в ушах, бил по лицу, но Рик и не думал замедлить мустанга, гордо мчащегося вперёд. Вдали уже начинали редеть деревья, и в конце грунтовой дороги показалось открытое пространство. Из-за угла вдруг выскочила лошадь, направляющаяся навстречу. Рик не вглядывался в лицо мужчины, заприметив только серый плащ и шляпу, прежде чем устремить свой взор вперёд. Однако как только они поравнялись, взгляды всадников пересеклись, и оба резко натянули вожжи. Лошади заржали и, проскакав ещё немного, остановились, переступая с ноги на ногу.       Рик первый спрыгнул с мустанга и твёрдым шагом направился к Уолшу. Шейн слез с лошади и обернулся, смерив когда-то верного друга гневным взглядом. Его вдруг схватили за края плаща у самой груди и встряхнули.       — Где Дэрил?! — прорычал Рик. В голову ему даже не пришла мысль, что мужчина мог приехать с благими намерениями. В нём преобладало лишь одно желание: отыскать юношу и забрать его. Пусть даже никто не сопротивлялся, его ярость тянула его за собой.       Подобное «приветствие» лишь разозлило Уолша, уверив в том, насколько ошибалась Андреа.       — Там, где и должен быть: далеко от тебя, — процедил Шейн и отдёрнул от себя руки мужчины.       — Шейн, ты скажешь мне где он, иначе я…       — Иначе что? — прервал Уолш. — Дождёшься, когда и у меня появится ребёнок и совратишь и его?       Лишь на одну секунду разум Рика попытался побороть тот гнев, бушующий в нём, а в следующую, он замахнулся и ударил кулаком по лицу мужчины, попадая прямо в челюсть. От удара голова Уолша дёрнулась в сторону, а сам он сделал шаг назад, чтобы удержать равновесие. Он обхватил рукой занывшую от боли челюсть, затем оскалился и посмотрел в красные от злости глаза Граймса.       — Ну ничего себе, — фыркнул Шейн. — Сколько агрессии. Неужто тебе до сих пор не удалось затащить его в постель?       Рик сжал кулак, готовый нанести ещё один удар, но замер, вглядываясь в глаза друга, который так жестоко ранил словами. В них было что-то странное: что-то ядовитое и в то же время что-то знакомое. Рик тяжело сглотнул, пронизывая его взглядом.       — Если хочешь сказать мне что-то, говори, Шейн. Другой такой возможности тебе больше не представится.       — Сказать что-то? — насмешливо фыркнул Шейн. — Мне нечего сказать тому, кто наплевал на близких ему людей. Хотя, были ли мы тебе близки, раз ты так с нами обошёлся.       — И как же я поступил с вами?       Вопрос прозвучал несколько иронично и совершенно неожиданно. Уолш нахмурился, с неким презрением всматриваясь в лицо Граймса.       — Ты что, издеваешься?       — Ты говоришь, что я поступаю с вами жестоко. В чём проявляется эта жестокость? В том, что я всего лишь всем сердцем полюбил?       — Ты полюбил не того! — резко вскрикнул Уолш. — Как ты можешь говорить мне в лицо о любви к мальчишке?! Дэрил ведь ещё совсем ребёнок! Несмотря на все свои чувства, ты должен был понимать, что этого нельзя допускать!       — Я всё это прекрасно знаю, Шейн! — воскликнул Рик, едва не сорвав голос. Новая волна гнева и отчаяния подступила к самому горлу. Он стиснул зубы, отворачиваясь на несколько коротких секунд, прежде чем вновь посмотреть на изумлённое лицо друга. — Посмотри на меня, — спокойней сказал он и развел руки. — Неужели ты думаешь, я не понимаю этого? Разве вы за столько лет, чёрт возьми, не узнали меня? Я не настолько глуп, чтобы идти за кем-то, будучи полностью не уверенным в его чувствах. Я, чёрт возьми, знал, на что иду. Знал, что рискую потерять вас, но я настолько сильно привязался к Дэрилу, что и это стало не важно!       Рик замолчал. Шейн оторопел, растерянно глядя на друга. Он судорожно пытался найти слова, которые вразумили бы этого безумца, но вдруг понял, что таких просто не существовало. Рик, хоть и отчаявшийся, всё же находился в своём уме.       Услышав в ответ только молчание, Граймс горько усмехнулся. Было тяжело осознать, что в этом вопросе лучший друг просто отказывается понимать его.       — Что мне нужно сделать, по-вашему? Бросить Дэрила и уехать? Оставить его, несмотря на своё обещание, несмотря на свою боль? Только тогда вы все успокоитесь?! — с укором воскликнул он.       Шейн узнавал в тоне друга разочарование, и сердце невольно дрогнуло, ощутив укол вины. Он задумался над вопросом и понял, что не имеет на него никакого ответа. И правда, что будет, когда Рик уедет? Спокойствие, возможно, и вернётся, но воспоминания не дадут им так просто забыть.       — Ты мог и вовсе этого не начинать, — неуверенно произнёс Уолш.       — Я не мог, Шейн. Клянусь, я пытался, но я просто не смог, — досада и боль в глазах Рика не оставляла никаких сомнений, что он говорит правду. Внутренний голос на этот раз молчал, не став нашёптывать ему ни о каком виде предательства, не давая повода усомниться в честности Граймса. По телу пробежала приятная волна облегчения. Шейн и не замечал, каким бременем оказалось сомнение в самом близком человеке. — Ты мой лучший друг, и знаешь меня как никто другой, — вдруг продолжил Рик, не замечая, как смягчилось лицо мужчины. — Но и ты не сможешь остановить меня.       Твёрдая решимость, читающаяся на лице Граймса, удивила Уолша. Он молчаливо наблюдал, как Рик подходит к жеребцу и садится в седло. Внутри боролись противоречия: с одной стороны был Рик, с которым их связывали почти что братские узы, с другой — он не хотел предавать Уилла. Совершенно очевидно, Рик едет забрать Дэрила у родителей. Не слишком ли жестоко он поступит с ними?       — Рик, — окликнул Уолш, когда тот уже развернул лошадь. Граймс оглянулся, окинув его нетерпеливым взглядом. — Неужели настолько?       Рик помедлил, пристально глядя тому в глаза, и ответил:       — Сильнее, чем может показаться.       Шейн кивнул и опустил голову, наклоняя её в сторону. Обдумав всё и решив окончательно, он вновь поднял взгляд.       — Они в Вудфорде. Дом на окраине, вблизи храма девы Марии. Ты найдёшь, он там один.       Рик удивленно посмотрел на него, не сразу поняв, что сделал Шейн, но когда разум принял в объятия долгожданные слова, то даже не посмел скрыть радостную улыбку. Благодарно кивнув, Рик не стал медлить дольше и, подняв коня на дыбы, погнал его в галоп.       Шейн смотрел на удаляющуюся фигуру друга, чувствуя, что сделал что-то правильное и что-то неправильное. Разговор пошёл совсем не так, как он рассчитыва. Когда он ехал сюда, Уолш дал зарок и себе и Андреа, что ни за что не выдаст местоположение Диксонов. Целью поездки было всего лишь понять, почему Рик так жестоко поступил со своими друзьями. И он никак не ожидал, что эта самая цель, доводящая до такого отчаяния всегда уравновешенного Граймса и заставила его нарушить данное самому себе обещание. Однако теперь ему следовало тревожиться о последствиях такого решения.

🍓🍓🍓

      Ночь на улице наступила совсем незаметно. После прогулки Дэрил улёгся на кровать и забылся в собственных мрачных мыслях. Поддержка Андреа воодушевила его, но ненадолго. Оставшись вновь один, затаившиеся бесы, только и знающие, что внушать неуверенность и страх, вылезли из своего укрытия и снова стали нашептывать о том, сколько неприятностей случилось по его вине. Ведь именно он — причина слёз матери и гнева отца. Очевидно в их сердце появилась капля ненависти к нему, и океан ненависти к Рику. Именно Дэрил говорил когда-то Интеллигенту, что тот не одинок: назвал своих родителей его семьей, которую теперь у него отобрал. Что если сам Рик не может отказаться от него только потому что нет пути назад?       Дэрил стиснул подушку и повернул голову в другую сторону. На тумбе с осыпавшейся голубой краской лежал поднос с нетронутым ужином. Рядом медленно догорала свеча, которую услужливо зажгла одна из прислуг. В тишине Дэрил наблюдал за своеобразным танцем языка пламени и пытался представить себя на месте Рика.       Потерять родителей в сознательном возрасте гораздо тяжелее, чем когда ты ещё совсем мал. Если бы ещё в семнадцать Дэрил остался совсем одни, без родителей, но с родственниками, которые относились бы к нему как к чужому, он бы попросту не знал, что делать. Возможно, он бы замкнулся в себе, и стал совсем диким, не способным находить общий язык с людьми. Он и сейчас-то не может.       Рик был совсем другим. Всегда доброжелательный и вежливый, он не стал опускать руки. Именно благодаря лёгкому нраву, в его жизни была поддержка: Кэрол и Шейн, затем появились ещё друзья, которые стали его семьёй, способные осчастливить даже самые горестные дни. Каково ему лишиться их теперь? Способен ли Дэрил заменить хотя бы одного из них? Он не умеет выказывать хоть какую-либо поддержку, не умеет подбирать нужные слова, и конечно же не умеет дарить ласку. Он недостаточно умен, недостаточно образован, и с ним нельзя поговорить даже о какой-нибудь книге. А его манеры и нерасторопность всегда заставляли попадать его в неловкие ситуации в приличном обществе, отчего родителям приходилось краснеть из-за него. Вдруг Рик ошибся, и он совсем не тот, кто ему нужен?       Мысль отдалась болью в сердце. Всё нутро противилось ей, не желая верить в это. Дэрил зажмурился, крепче сжимая пальцы на подушке, заставлял себя не думать. Тем не менее, мысли всё кружились в голове, напоминая о том, что Рик сейчас совсем далеко. Он не знает, что тот делает, не знает, какое мнение нашептывают ему в ухо подлые бесы.       Лунный свет проник в незашторенное окно. Дэрил смотрел на тень от окна, словно медитируя и прогоняя тревожные мысли прочь, и только когда они сдались в тяжелой схватке, ему удалось заснуть.       Проснулся Дэрил от беспокойного сна в четыре утра. Сердце часто билось, но быстро успокоилось, когда все воспоминания о кошмаре стёрлись, словно его и не было. На улице было тихо и, казалось, совершенно пусто. В этой пустоте Дэрил лежал до тех пор, пока не рассвело.       За дверью послышались первые шаги и голоса. За ними последовали скрипы и хлопки дверей. Дэрил продолжал лежать неподвижно, тупо уставившись в деревянные доски, по какой-то причине называющиеся полом. Образовавшаяся внутри пустота давила, и он желал, чтобы скорее наступило послеобеденное время, чтобы хоть как-то развеять противные ощущения.       Будто повинуясь его настроению, на улице грянул гром. Дэрил поморщился словно от боли. Это означало лишь одно: прогулки сегодня не будет.       Прошло ещё некоторое время, когда в его дверь постучали. Её сразу же отворили, не дождавшись приглашения.       — Доброе утро.       Дэрил поднял глаза и едва заметно кивнул вместо приветствия. Андреа нахмурилась, увидев на тумбе поднос с нетронутой едой.       — Что это? Почему ничего не поел? — спросила она, опустив рядом поднос с завтраком.       — Не было аппетита, — меланхолично ответил Дэрил, вернув взгляд в пол.       — И что же? Теперь совсем не есть и умереть с голоду?       Дэрил поджал губы, ничего не ответив. Андреа вздохнула, недовольно глядя на упрямого юношу и, подойдя к кровати, села у самого края.       — Послушай, Дэрил, хватит угнетать себя. Этим ты ничего не изменишь. Будет ещё хуже, если ты заболеешь, а силы тебе ещё понадобятся. Это совсем по-мальчишески, так поступать.       Дэрил взглянул в её глаза, наполненные заботой и теплом, и просто не смог ответить хоть сколь-нибудь грубо.       — Совсем не хочется есть, тётя Андреа.       От тоски в голосе юноши сердце Андреа сжалось. Невольно ей подумалось, что случись услышать сына при обычных обстоятельствах, Уилл и Аманда тут же всё простили бы ему. Однако случай был несколько иной, и даже страдания Дэрила не могли убедить их, что решать его судьбу вовсе не им. Андреа удрученно вздохнула и заботливо погладила его по русым волосам.       — Знаю, милый, но уверена, твой желудок другого мнения. Даже когда у тебя самое плохое настроение, не стоит забывать есть. Тем более, ты так похудел, будет стыдно смотреть в глаза Рику, ведь он скажет, что мы плохо заботимся о тебе.       Слова заставили Дэрила улыбнуться, но лишь ненадолго заполнили зияющую пустоту теплом. В следующий миг дыра в груди словно стала ещё больше.       Дэрил сел и откинул плед, которым укрылся ночью, когда стало холодно.       — От дяди Шейна нет никаких вестей?       — Всё ещё нет, но думаю, будут совсем скоро. Я сообщу, как только станет что-нибудь известно.       Дэрил благодарно кивнул и перевёл взгляд на поднос, на котором лежала тарелка с омлетом из двух яиц и две жареные сардельки, с которых все ещё стекало масло, блюдце с куском яблочного пирога и стакан с апельсиновым соком. Желудок издал голодное урчание, жадно отзываясь на аппетитные запахи.       — Ты завтракай. Я пока спущусь и, надеюсь, когда поднимусь, от еды не останется и следа, — сказал Андреа. Дэрил посмотрел на неё и дёрнул губой в подобии улыбки.       Андреа взяла поднос с вчерашним ужином и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Спустившись вниз, она увидела подругу, привычно мерившую шагами гостиную. Она ходила то взад, то вперёд, и когда заметила её, замерла. Аманда с ожиданием смотрела на Андреа, затем взгляд её медленно опустился на поднос.       — Снова отказался есть? — разочарованно нахмурилась она, даже не заметив, что еда на подносе не является той, что она готовила ещё недавно.       — Отказался от ужина, но завтрак съесть должен.       — Когда уже это закончится? — в отчаянии сказала Аманда, схватившись за голову и вновь начав ходить по комнате. — Прошло всего ничего, а я уже устала находиться в таком состоянии. Я не выдержу, пусть это уже закончится.       — Дэрилу тоже непросто, Аманда. Он борется за своё будущее.       Аманда ошарашено уставилась на неё, словно её только что в чём-то обвинили.       — Каким может быть его будущее с Риком, Андреа? Разве мой сын не заслужил, чтобы его называли отцом? Приходить домой, зная, что его ждёт вкусный ужин и тепло любящей жены? Разве заслуживает он тех взглядов, которые будут кидать на него люди? Уилл ведь не один, таких в городе полно!       — Но разве не Дэрилу решать?       — Андреа, — возмущенно произнесла Аманда, округлив глаза, словно не веря в услышанное. — Тебе не понять, что мы сейчас переживаем, ведь у тебя нет собственных детей.       Слова ударили прямо в сердце, причиняя боль. Андреа расправила плечи и будто с вызовом посмотрела на подругу.       — Ты права, у меня нет детей, но это не значит, что я не могу любить и заботиться о чужих, — с обидой сказала Андреа. Аманда дрогнула и глаза её наполнились виной. Она хотела что-то сказать, но Андреа поставила поднос на рядом стоящий сервант и собралась выйти на улицу. — Мне нужно снять бельё. Скоро пойдёт дождь.       Аманда хотела остановить её и попросить прощения за сказанные в приступе злости слова, однако язык отнялся, и она ничего не смогла произнести. Когда дверь захлопнулась, она опустилась на диван и спрятала лицо в ладонях.       — Боже, что же это…       Тяжело выдохнув, Аманда готова была вновь разрыдаться от бессилия, но вдруг снаружи послышался знакомый голос, выкрикивающий только одно имя: «Уилл». Она вскинула голову, округленными от изумления глазами глядя на парадную дверь. На секунду показалось, что ей послышалось: у неё уже начались галлюцинации, и совсем скоро она сойдёт с ума! Однако женщина снова услышала это гневное «Уилл!»       Аманда встрепенулась и поднялась, всё ещё не сводя ошарашенного взгляда с двери. Позади послышались шаги и удивленные шепотки прислуги, после чего и голос разгневанного мужа.       — Что этот ублюдок здесь делает?!

🍓🍓🍓

      Дэрил равнодушно смотрел на завтрак, совсем не желая радовать свой желудок. Вкус еды и вовсе едва чувствовался, и поглощать её только, чтобы набраться сил, казалось сейчас абсурдным. Сколько бы он ни съел, она вовсе не наполнит ту дыру, образовавшуюся в груди. И сколько бы ни было сил, они не могут наделить его способностью рушить стены и бежать так долго, чтобы оставить позади это ненавистное место. Тем не менее, Дэрил заставил себя взять вилку и съесть целую сосиску, прежде чем приступить к омлету. Непроизвольно, словно по привычке, он подумал о Рике. Мрачный мир сомнений и неуверенности вновь начал овладевать им, пока до слуха его не донёсся чей-то крик. Хоть он и не расслышал голоса и того, что кричали на улице, Дэрил вздрогнул и резко обернулся, уставившись в окно так, словно там только что появился чей-то призрак. Он замер и тяжело задышал, с волнением ожидая, когда послышится ещё один крик.       — Уилл!       Дэрил выронил вилку и подскочил, в мгновение оказавшись у окна. Сердце ухнуло в желудок и бешено забилось где-то там. В нескольких метрах, совсем рядом, у решетчатых ворот, словно дикий зверь, вышагивал из стороны в сторону Рик. Он был мало похож на видение. Глаза яростно пылали решимостью, а угрожающие крики эхом раздавались по улице.       — Рик, — выдохнул Дэрил и вцепился в ручки запертого окна, пытаясь отворить его. — Рик! — крикнул он, всё ещё дёргая проклятое окно, которое никак не поддавалось. Поняв, что оно не поддастся, он ударил по нему кулаком. — Рик!       Дверь распахнулась, и в комнату вошел слуга, которому поручено следить за каждым его вздохом. Чёрные глаза раздраженно уставились в затылок юноши.       — Усмирите свой пыл, никого не волнуют ваши вопли о мужчине.       Дэрил не услышал колкости и с испугом уставился на появившегося внизу отца. Страх за Рика сковал его, и он молил, чтобы тот запрыгнул на Гелиоса и умчался отсюда подальше. Однако решимость на лице Рика говорила о том, что на этот раз он не собирался мириться с побоями. Дэрил сглотнул, с тревогой наблюдая за ними.

🍓🍓🍓

      — Рик, что ты делаешь? — испугано спросила Андреа.       — Где Уилл?! — только и сказал Рик. — Мне нужно сказать ему несколько слов.       — Рик, прошу одумайся, ты не в себе! Уезжай немедленно, пока не случилось непоправимого!       — Уилл! — будто не слышал её Рик.       Андреа сжала глаза и мотнула головой, предчувствуя что-то страшное.       Когда дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина с покрасневшим от ярости лицом, Рик остановился перед воротами и встретился с ним взглядом. С каждым его шагом навстречу, он чувствовал как огонь внутри разгорается с особым жаром, накаляя бушующий в груди гнев. Глядя на этого человека, он видел лишь врага, который посмел отнять у него нечто важное. За это Рик не мог его простить. Подобные чувства были чужды ему. Может быть, позже он испугается их и поймёт, какую эгоистическую глупость совершил, но этого не случится до тех пор, пока он не найдёт успокоения. Пока не заберёт то, что теперь принадлежит ему.       Заметив старшего Диксона, Андреа кинула умоляющий взгляд на Рика. Но тот словно не видел её. Судорожно вздохнув, она отступила к дому.       — Какого чёрта ты здесь делаешь?! — прорычал мужчина, остановившись перед воротами. — После всего, тебе хватило совести явиться сюда?!       Рик стиснул зубы так сильно, что на скулах заиграли желваки.       — Я приехал за Дэрилом, — твёрдо ответил он.       Глаза старшего Диксона округлились от подобного заявления, а руки сжались в кулаки и задрожали.       — Ты совсем потерял совесть, Граймс? — процедил он сквозь зубы. — Как ты смеешь приходить сюда и требовать о таком?!       — Смею, как никто другой, мистер Диксон.       Уилл удивлённо вскинул брови, вспомнив, как когда-то двадцатью годами ранее, он слышал подобное обращение из уст тогда ещё совсем чужого ему человека. Боль волной пронеслась по всему телу, затрудняя дыхание.       — Дэрил не ваша вещь. Не ваш раб. Он всего лишь пленник ваших предрассудков, — отчеканил Рик, прожигая холодным взглядом мужчину напротив. — Я пришёл забрать его и, клянусь Богом, не уеду отсюда один. Куда бы вы ни спрятались, я словно тень буду преследовать вас. Каждый город, каждый уголок обыщу, но не оставлю. Тебе придётся смириться… или убить меня.       Диксон смотрел на Граймса, огорошенный тем, что только что услышал. Слова эхом раздались в голове, поражая своей жестокостью и упорством. Он всматривался в до боли знакомое лицо и не узнавал того человека, которого ценил и уважал на протяжении многих лет. Разве может кто-то изменится так резко? Разве способен кто-то оказаться настолько подлым, чтобы сметь угрожать ребенком? Кто в здравом уме посмеет отобрать у родителей сына?       Уилл чувствовал, как воздуха становилось всё меньше, но не смел отвести взгляда.       — Как я проклинаю тот день, когда ты переступил порог директорского кабинета. Как презираю тот момент, когда согласился на твоё никчёмное репетиторство! Ты словно бес, прикинувшийся ангелом, пришёл угробить наши жизни!       Рик на это лишь ухмыльнулся. Сердце хоть и сжалось от жалостливого вида бывшего друга, злость всё ещё источала свой яд.       — Я, напротив, очень благодарен за это судьбе. Но, уверен, она в любом случае свела бы меня с твоим сыном. Поэтому я прошу отдать его добровольно.       Лицо Уилла поморщилось и стало ещё краснее.       — Убирайся! — воскликнул он. — Ты никогда не получишь Дэрила! Я никогда не позволю этому случиться, ты слышишь?! Переверни хоть весь мир, я не позволю тебе лишить чести нашу семью!       — Это мы ещё посмотрим, — спокойно и надменно произнес Рик. Он пристально смотрел на Диксона и заметил в его глазах промелькнувшее лишь на мгновение смятение. Криво усмехнувшись, чтобы добавить ещё капли сомнения в собственных силах, Рик подошёл к Гелиосу, но прежде чем залезть в седло, окинул взглядом дом.       Глаза судорожно вглядывались в окна, пытаясь разглядеть в них знакомый силуэт, и когда в одном из окон он увидел родное лицо, сердце в груди затрепыхалось и гнев вдруг стал утихать. На губах появилась мягкая улыбка, и одним взглядом Рик словно говорил «всё будет хорошо». Дэрил облизнул губы, с тоской глядя на мужчину, желая очутиться с ним рядом, и заставил себя кивнуть. Ему не хотелось, чтобы Рик уезжал, но всё же понимал, что ему придётся. С тоской он наблюдал, как тот садится в седло, и, кинув последний взгляд на него, ускакал прочь.       Когда Граймс с Гелиосом пропали с горизонта, Дэрил опустил глаза, со злобой уставившись в затылок отца. Тот обернулся, всё ещё гневно поджимая губы, собираясь вернуться в дом, но, словно почувствовав на себе его взгляд, поднял голову. Увидев его, старший Диксон сразу насупился и поспешил в дом.       — Господин, — поклонился Эрл своему хозяину и со злорадной ухмылкой глянул на него исподлобья. — Нам следует собирать вещи?       Всё ещё не отойдя от потрясения, Уилл не сразу услышал слугу, которому доверил следить за сыном. И только после любопытного «Господин?» он сумел отогнать наваждение и угрюмо посмотрел на Эрла.       — Нет, — качнул головой Уилл. — Этот ублюдок приехал сюда не зря. Он наверняка что-то задумал, так что сидите смирно. Не спускай глаз с Дэрила. Скажи Уэльбеку, чтобы сторожил у окна. Прислушивайтесь к каждому шороху, каждому шелесту листа, он не должен проникнуть в дом, ясно?!       Эрл только обрадовался такому указанию и, почтительно поклонившись, немедленно принялся его исполнять.       Как только тот исчез, Уилл посмотрел на жену, чьи глаза были наполнены слезами. Ему нечего было сказать ей и он, опустив взгляд, отправился в библиотеку.

🍓🍓🍓

      Как только Рик уехал, Дэрил не мог найти себе места. Все сомнения улетучились, и только теперь он осознавал, насколько они были надуманы и глупы. Впору было устыдиться их, ведь своими размышлениями он усомнился в Рике. Однако он мог объяснить это своими недостатками, из-за которых никак не мог понять почему же Рик полюбил его. Настолько, что осмелился заявиться на порог этого дома, в то время как сам Дэрил не сделал ничего, кроме как впал в уныние и стал жалеть себя.       Дэрил был настолько воодушевлён появлением мужчины, что он просто не мог прервать свои метания по комнате. Покусывая палец, он всё размышлял, как же ему убежать. Нет сомнений, что наблюдать за ним будут вдвое усерднее. Однако у него больше не было терпения просто сидеть и ждать.       Дэрил вздохнул и похлопал ладонями свою пустую голову.       — Идиот, думай же!       Выглянув из окна, он увидел внизу устало вышагивающего мужчину, которому было не в радость охранять сынка хозяина. Но даже если бы его и не было, Дэрил не имел ни малейшего понятия, как выбить окно бесшумно. Закусив губу, он ударил кулаком по подоконнику. Выход был только один: вырваться из комнаты и бежать так быстро, чтобы его не догнали.       Подойдя к двери, он приложился к ней ухом и стал прислушиваться. Снизу слышались взволнованные голоса, и совсем рядом раздавались шаги надзорного. Дэрил попытался прикинуть, насколько это подходящее время для побега. Если выбежать сейчас, то его могут поймать уже в гостиной. Лучше дождаться ночи, и тогда уже действовать. Дверь вдруг распахнулась. Дэрил вздрогнул и сделал два шага назад, испуганно уставившись перед собой. На пороге появилась Харрисон и, увидев его, нахмурилась, глядя на него так, будто знала о его замысле.       Она закрыла дверь, но перед этим Дэрил успел заметить насмешливый взгляд ублюдка Эрла.       — Только не говори, что собираешься вновь бежать.       Дэрил неловко потупил взгляд и робко произнёс:       — Не собирался.       — Дэрил, — с осуждением отозвалась Андреа, склонив голову набок. Дэрил закусил губу и виновато взглянул на неё исподлобья. — Не делай глупостей. Тебя ведь всё равно поймают.       — Но тётя Андреа. Как я могу просто сидеть здесь и ждать?       — И ты думаешь, убежав, ты поможешь Рику? Тебя поймают и твой отец разгневается ещё больше. Нет сомнений, что он увезёт тебя в другую страну. Теперь Рик хотя бы знает, где ты.       Дэрил нахмурился, засомневавшись в своём решении. Увидев это по его выражению, Андреа опустила руки на его плечи и склонилась вперёд, посмотрев в его глаза серьёзным взглядом.       — Обещай, что не сделаешь этого. Обещай, что будешь ждать.       Дэрил тяжело сглотнул, пристально глядя в её глаза, понимая, что лучше согласиться. Однако он не мог дать подобного обещания. Как бы верно ни звучали её слова, что-то внутри него билось, словно удар о колокол, сопротивляясь и заглушая здравый смысл. Дэрил стыдливо опустил глаза и качнул головой.       — Ох, Дэрил, — вздохнула Андреа. Выпрямившись, она несколько мгновений пронизывала его взглядом, затем перевела внимание на поднос с остывшей едой. — Ты снова ничего не съел. Принесу тебе что-нибудь свежее. Теперь аппетит должен к тебе вернуться? — сказала она, глянув на него с легкой улыбкой.       — Не надо, я и это съем.       — Уверен? — Дэрил кивнул, закусив губу. — Ладно, тогда зайду попозже. Но знай, за тобой следят вдвое усерднее.       — Да, знаю, — вновь кивнул Дэрил и улыбнулся уголками губ.       Когда Андреа вышла, Дэрил тут же метнулся к окну, в надежде вновь увидеть Рика. Хоть он и понимал, что этого не произойдёт, но всё же немного разочаровался. Грустно вздохнув, он отошел от окна и уселся на кровать. Глянув на завтрак, он взял остывшую сосиску и откусил от неё большой кусок, наплевав на то, что по пальцам потёк жир. Быстро расправившись с едой, Дэрил вытер салфеткой руки и губы и небрежно вернул её на поднос и опустошил стакан с соком. Облизнувшись, он всё глядел на пустые тарелки, пока в голову ему не пришла злорадная мысль.       Поднявшись, Дэрил ухмыльнулся и взял в руки поднос. Подойдя к двери, он постучал по ней носком ботинка, и та сразу же отворилась.       — Чего вам? — с раздражением спросил Эрл. В его руки вдруг грубо пихнули поднос. Он схватил его крепко, чтобы не выронить, и растерянно посмотрел на младшего хозяина.       — Я доел, можешь уносить, — велел Дэрил, с нахальством глядя на слугу.       — Боюсь, это не в моей компетенции, мистер Диксон, — ухмыльнулся Эрл.       — Ещё как в твоей. Или же ты позабыл, что являешься всего лишь слугой? Советую не забывать, с кем ты говоришь, моё заключение здесь не вечно, мистер слуга.       Лицо Эрла исказилось в гримасе гнева и недовольства, и Дэрил ещё раз отметил, какой же некрасивой и даже отвратительной может быть физиономия дурного по нраву человека. Однако от этого выражения он почувствовал удовольствие, и никак не смог скрыть ехидную ухмылку.       Эрл заметил его перемену настроения — увидел во взгляде прежнего Дэрила Диксона: наглого, невоспитанного, избалованного юнца. Он стиснул зубы так крепко, что они едва не заскрипели. Эрл вовремя напомнил себе, что следует успокоиться и не вестись на провокации наглеца, поэтому вмиг сменил гневный тон на ядовитый.       — О, как пожелаете, господин. Однако помните, что моей задачей сейчас являетесь вы. Теперь я знаю точно, что не отойду от этой двери ни на секунду.       Дэрил лишь хмыкнул и захлопнул дверь перед его носом. Будто раньше это было иначе. Этот идиот отходил от двери только, чтобы отлить. Одним таким походом в туалет Дэрил всё же воспользовался, и после этой неудачной попытки, ублюдок звал кого-нибудь покараулить, пока делал свои грязные дела. Теперь Дэрил жалел о своих необдуманных поступках. Послав ублюдку проклятие в виде мучительного запора, Дэрил вернулся к окну.       Он знал, что нужно обдумать какой-нибудь план, но это оказалось весьма затруднительным занятием. Нелегко сидеть и ждать пока что-нибудь случится: чудо или, например, случайность, способная помочь ему осуществить побег. Однако этого никак не происходило. Внизу всё так же ходил туда-сюда сторож, а снаружи слышались разговоры прислуги. Единственное, что облегчало его участь — затянувшаяся в груди дыра. Хандра пропала, но теперь предстояло побороться с нетерпением.

🍓🍓🍓

      День тянулся слишком долго. Никогда ещё эта клетка не казалась Дэрилу такой тесной. То одна, то другая конечность нервно била по полу или по подоконнику. Звуки его нервных шагов утихали лишь на несколько минут, затем вновь раздавались по комнате. Он раздражался и злился, слыша за дверью чужое присутствие, и гневался, когда его дверь приоткрывалась, и через щель на него пялились крысиные глаза.       От обеда пришлось отказаться. Волнение не позволяло ему обращать на еду внимание, а если бы и обратил, то помер бы от застрявшего в горле куска хлеба.       Прогулки, как и следовало ожидать, предложено не было. Андреа лишь тихо посочувствовала и ушла, понимая, что её присутствие будет только в тягость. Устав от постоянного хождения, Дэрил вернулся на кресло. Сложив руки на подоконнике, он опустил на них подбородок и стал смотреть в окно.       Небо полностью покрылось мрачными тучами, и на улице стремительно стало темнеть. Тихо, но грозно громыхал гром, и завывал ветер. Дэрил смотрел вдаль и думал. Думал так долго, что даже не заметил как надвинулись сумерки и внизу уже раздавался звон колокола, призывающего всех к ужину. К счастью, его никто не беспокоил. Ещё в обед он попросил не утруждать себя ужином для него, и убедил Андреа, что если проголодается, у него есть целых два пирожка и ломтик сыра, оставшиеся нетронутыми, на что та не сразу, но согласилась.       На стекле появились мелкие капли. Дождь был несильным: бесшумным и моросящим, но Дэрил надеялся, что к ночи он разгонится и забьёт по крыше дома. Так будет больше шансов, что его не услышат. В комнате становилось холодно. Дэрил зажёг стоящую рядом свечу и поднёс указательный палец к танцующему пламени. Хотелось оказаться в родном доме, в уютной комнате Рика, заполненной тёплым, оранжевым светом, и в тишине слышать как за окном идёт дождь.       Где он мог сейчас находиться? Есть ли в этой глуши место, чтобы остановиться и переночевать? Дэрил лишь надеялся, что оно не так далеко от этого дома.

🍓🍓🍓

      Рик поёжился, зябко передёрнув плечами, и теснее натянул пальто, приподнимая воротник и потирая друг о друга замёрзшие руки. Пробраться к временному жилищу Диксонов оказалось не так-то сложно. Все были так увлечены разговорами о его появлении, что не заметили, как всадник с конём тихо подкрались к кирпичной стене и спрятались среди заросших кустов и деревьев. С тех пор из-за ворот никто не выходил. Не было надобности, ведь никто даже и мысли не допустил, что враг подкрался к самому логову. Однако хозяин этого логова оказался не таким наивным, как рассчитывал Рик. Всё же тот успел узнать его, и сомнения, что Уилл всё же догадается, оправдались. Тот не стал в спешке собирать вещи и оставлять это затхлое место во имя спасения чести. Но и Рик не собирался так просто сдаваться. Рано или поздно Дэрилу позволят совершить прогулку, и тогда он появится совершенно неожиданно, как гром среди ясного неба. Словно в подтверждение, в небе раздался громкий грохот, но, к счастью, дождь пока не вздумал набирать обороты. Рядом послышалось тихое ржание и стук копыт. Рик нахмурился и глянул на жеребца.       — Да ладно, только не говори, что ты боишься грома.       Гелиос на это фыркнул, но Рик не понял значения этого ответа. Мустанг вдруг сделал шаг вперёд и уткнулся мордой ему в грудь. Рик не сразу, но догадался, в чём дело, и широко улыбнулся.       — Ну ладно, ладно, только веди себя тихо.       Достав из внутреннего кармана пальто пару кусочков сахара, он угостил ими Гелиоса и затем только вспомнил, что и сам не ел ничего со вчерашнего вечера в гостинице. Погладив его по шее, Рик полез в сумку, пристегнутую к седлу, и достал оттуда контейнер, который наполнил шестью сэндвичами с тунцом после того, как тот опустел. На всякий случай. Угостив мустанга ещё двумя яблоками, Рик взял один сэндвич и принялся есть, глядя на жёлтый огонёк, исходящий из окна юноши.       — Чувствую себя принцем, караулящим свою принцессу. Не могу дождаться, когда скажу об этом Дэрилу, — сказал Рик и со смешинкой глянул на коня, чьи глаза будто выражали насмешку.

🍓🍓🍓

      Снизу раздался звон часов, оповещающий, что уже наступила полночь. Дэрил подошёл к двери и прислушался. Было тихо. Сквозь щель под дверью всё ещё пробивался свет фонаря, но юноша понадеялся, что сон всё же победил гадкого ублюдка-надзирателя, и тот сейчас дрыхнет без задних ног. Осторожно взявшись за ручку, он повернул её и приоткрыл дверь. Чёрные глаза тут как тут впились в него, заставив вздрогнуть от испуга.       — Тебя бы в книгу ужасов для иллюстрации вставлять, такой ты страшный, — спрятав разочарование, сказал Дэрил.       — Куда собрались? — не обратил внимание на колкость Эрл.       — Поссать. Или на это у меня нет права?       Эрл явно хотел что-то сказать, чтобы выплеснуть свою желчь, однако решил разумно промолчать. Дэрил вышел из комнаты и направился в туалет. Делал он всё неспешно, не торопясь вернуться в спальню. Он думал над тем, чтобы толкнуть ублюдка. Тот бы упал, а Дэрил успеть убежать прочь. Но Эрл был слишком быстр и ловок. Как бы он ни упустил другую, более удачную возможность. Помыв руки и вытерев их полотенцем, он вышел и одарил слугу надменным взглядом. Тот следовал за ним словно тень, а когда Дэрил вошёл в комнату, вдруг достал ключ и вставил его в замочную скважину. Сердце дёрнулось от досады, и он не смог скрыть её на лице.       — Если вам понадобится вновь поссать, можете постучать, я услышу, — оскалился Эрл и пожелав доброй ночи, закрыл дверь.       — Вот же чёрт, — выдохнул Дэрил и в приступе гнева ударил что есть мочи ногой по двери. — Чёрт!       Дэрил схватил подушку и опустился на пол у кровати, крепко стискивая её. Немного успокоившись, он уткнулся в мягкую набивку лицом и задышал ровнее. Он даже не заметил, как провалился в сон.       Проснулся он в весьма странной позе. Какого-то чёрта его голова оказалась вдруг на кровати: рот был распахнут, конечности располагались в неудобной позе, и на подбородке он чувствовал собственную слюну, которую тут же стёр. Сонно проморгавшись, Дэрил потёр глаза и выгнулся, чувствуя приятное покалывание во всём теле. Зевнув, он огляделся и вдруг осознал, что в комнате стало светло, а за окном расступились тучи, позволяя солнечным лучам пробиться в комнату. Вскочив, он метнулся к столу и схватил часы. Девять утра. Неужели он так крепко заснул?       — Проклятие, — прошипел он.       Закусив губу, Дэрил выглянул в окно. Солнце ярко сияло на небе и всё блестело от дождя. Опустив взгляд, он заметил дрыхнувшего на скамейке сторожа. Как жаль, что окно догадались запереть! Было бы у него что-нибудь такое тонкое, чтобы просунуть сквозь маленькую щель и вытолкнуть злосчастный крючок! Вздохнув, он зашагал по комнате, затем остановился и взглянул на дверь. Будь что будет, он просто не выдержит тут дольше.       Дэрил решительно подошёл к двери, готовый заколотить по ней, но какая-то сила словно остановила его. Он посмотрел на ручку и, взявшись за неё, медленно повернул. Сердце заколотилось от волнения. Дверь оказалась не заперта. Видимо к нему всё же заглядывали часом ранее. Вобрав воздуха, он затаил дыхание и стал неспешно приоткрывать дверь. Чёрных глаз напротив не обнаружилось, зато он услышал голос слуги и его смех. Осмелившись, Дэрил выглянул и увидел в конце коридора фигуру Эрла, прислонившегося к стене к нему спиной, и девушку, которая обычно приносила ему завтрак. Та смущалась и улыбалась его явному флирту. Дэрил сглотнул, не веря, что ему наконец улыбнулась удача.       Проскользнув в коридор, Дэрил прижался к стене и неплотно прикрыл дверь. Он не сводил взгляда с девушки, которая могла увидеть его, однако та была слишком увлечена и очарована. Дэрил медленно приближался к лестнице и, когда уже оказался на одной ступеньке, Эрл вдруг обернулся, и смеющееся лицо вмиг вытянулось в изумлении.       — А ну стойте! — воскликнул он, тут же кинувшись за ним.       Дэрил испуганно выдохнул и бросился бежать, едва не скатившись по лестнице. Позади всё кричали, и когда он уже распахнул парадную дверь, послышался грозный голос отца и испуганные восклицания женщин. Но Дэрил всё же успел выбежать во двор.

🍓🍓🍓

      Рик проснулся от чужого, дурно пахнущего дыхания. Поморщившись, он отвернулся и отмахнул морду мустанга рукой. Но тот вновь приблизился к его голове и стал обнюхивать его голову, затем и карман, в котором хранилось лакомство.       — Ладно-ладно, проснулся, — с недовольством проворчал Рик и сонно приоткрыл глаза. Потерев лицо, он поднялся с земли и отряхнулся. Гелиос вновь ткнулся мордой ему в грудь и нетерпеливо топнул копытом.       Рик достал последние три куска сахара и предложил их мустангу. Лишь через мгновение его раскрытая ладонь была пуста. Рик улыбнулся и погладил его по морде.       Внезапно спокойное утро было нарушено. Услышав стук двери о стену, Рик встрепенулся, и взгляд его тут же направился в сторону дома. За высоким забором он не смог увидеть, что же происходит, и поспешил к воротам. Когда он выглянул из-за стены, лицо его вытянулось, а сердце словно сделало кульбит и бешено заколотилось.       — Гелиос, Гелиос, — засуетился он, не замечая, что конь уже приблизился к нему. Рик не хотел отрывать взгляда от Дэрила ни на секунду, но всё же пришлось.       Запрыгнув в седло, он немедленно ударил по бокам коня и издал окрылённое «Йа!». Гелиос встал на дыбы и, горделиво заржав, ринулся за ворота.

🍓🍓🍓

      — Прошу, остановись, сынок! — умоляюще воскликнула Аманда. Дэрил услышал её горький плач и лишь на мгновение почувствовал желание остановиться. Но затем он услышал грозный голос отца.       — Стой, паршивец! Клянусь, после этого я запру тебя в церкви, щенок!       — И на этот раз вам не уйти! — послышался ехидный голос почти рядом.       Дэрил обернулся. Ноги у Эрла были длинные и слишком быстрые. Вот-вот и тот догонит его. Дэрил молился, чтобы собственное тело не ослушалось, а ангелы послали ему сил бежать быстрее. Однако где-то внутри он уже знал, что всё бесполезно. Когда Дэрил приближался к воротам, отчаянно выпятив грудь, чтобы хоть сколько ускориться, перед ними вдруг появился всадник. Подчиняясь мужчине, мустанг встал на дыбы и с громким ржанием ударил копытами по хлипким воротам.       Дэрил замер, чувствуя, как сердце переполняется радостью. Хватило всего считанных секунд, чтобы Рик оказался рядом, и словно инстинктивно Дэрил бросился вперед и протянул руку. В следующий миг её крепко сжали и потянули, помогая забраться в седло. Произошло это слишком быстро, и Эрлу, которому почти удалось поймать юношу, только и осталось наблюдать, как тот скачет прочь, обнимая со спины Граймса.       У ветхого дома воцарилось молчание. Никто не ожидал, что из ниоткуда появится Граймс и украдет младшего Диксона прямо из-под носа. Уилл смотрел, как те всё удаляются, и никак не мог вникнуть, что произошло. Это было похоже на сон… словно всё случившееся — плод его воображения. Позади послышался вопль жены. Она всё повторяла: «Сын! Он забрал у меня сына!», и с каждым её словом в сердце врезались острые копья, а воздуха становилось всё меньше.       Кто-то в его голове заговорил, с ехидством, словно хотел уколоть побольнее: «Вот он. Вот что ты значишь для собственного сына. Он так ценит и любит тебя, что предпочёл убежать самым постыдным образом! С мужчиной. С твоим близким другом, так жестоко предавший тебя!»       Кислорода вдруг стало катастрофически не хватать. Он пытался дышать глубоко и размеренно, но становилось всё хуже. Перед глазами всё плыло, в ушах резко загудело, а сердце пронзило острой болью. Он согнулся, чтобы опереться рукой о колено, но только успел схватиться за грудь, как тут же рухнул на землю в беспамятстве.