Три оси времени

Довольно скоро Ичиго понял, что в появлении мелкого и неопытного Урахары были одни плюсы. То есть, сразу понял, когда коротким заклинанием кидо отогнал головную боль, вернув себе способность мыслить здраво. Да, чёрт подери, это было самым настоящим кладом! Судьбой, перерождением! Так что, когда третий капитан с помощью быстрого купания в озере и смены одежды привёл себя в порядок, а затем влетел в гостиную, юный Урахара отшатнулся от его звериного оскала. — Ну здравствуй, Урахара Киске. Тебя мне послала сама судьба. Ичиго с трудом удержался от смеха — мальчик и так выглядит перепуганным до смерти. Вон, сидит в уголочке, куда с одного прыжка долетел, лицо руками прикрывает. И глаза милые такие, круглые-круглые… — Капитан? Дверь приоткрылась, и внутрь пролезла снежно-белая голова, а потом и весь Змеёныш, в новеньком белом кимоно. Воспитанник, по непонятным причинам, всегда называл Ичиго именно «Капитаном» — остальные же удостаивались обращения по фамилии, с добавлением «сан». Впрочем, нет никакого смысла пытаться разобраться в мыслях и поступках Ичимару Гина — по крайней мере, жить стало куда проще, когда Куросаки Ичиго оставил всё, как есть. Мальчик двинулся вперёд, очевидно, собираясь спросить что-нибудь о кидо — Змеёныш решил стать шинигами, и сейчас активно готовился к поступлению в Академию, желая попасть в Кицунэ. У него были все шансы, чёрт подери, и Ичиго уже заказал на свои деньги все положенные измерения, чтобы меч для Ичимару выковали с последней партией новичков. Капитан третьего преследовал несколько целей, но в первую очередь — хоть немного успокоить жажду крови паренька. Куросаки подозревал, что на равнодушное отношение к убийствам повлиял слишком рано пробудившийся меч — ведь, пусть занпакто и не могут причинить вред своим хозяевам, они остаются оружием, созданным с определённой целью. У духовного оружия есть свои потребности, и чувствительный Гин вполне мог слышать отголосок жажды крови, и принять его за собственное желание. Любой занпакто испытывает потребность убивать — как меч, тоскующий по вкусу победы. Кому, как не Куросаки Ичиго, об этом знать. Когда Гин добрался до середины комнаты, он заметил прячущегося в углу блондинчика. Ну, или сделал вид, что только заметил — для пущего эффекта. Мальчик замер посередине комнаты, выпустив свою холодную реацу, а потом резко повернул голову, сверкая своей лучшей улыбкой. — Новенький, да? Желаю тебе выжить. И исчез — шунпо успел освоить, золото, не ребёнок. Даже Ичиго вздрогнул, вспомнив фильмы ужасов из своего будущего-прошлого, а уж Урахара Киске выглядел так, будто сейчас отдаст душу Богу повторно. Он глупо хлопал глазами, пытаясь сообразить, куда делся пугающий ребёнок, и растерянно смотрел на безразличного, как скала, Куросаки. — Это ведь мне показалось, да? Тут ведь не водится привидений? Ичиго посмотрел на новичка, как на умалишённого. Это далось ему с большим трудом — так сильно хотелось рассмеяться, с битьём кулаком по татами и запрокидыванием головы. Вот когда радуешься, что тебе больше полутора сотен лет — наконец-то можно круто шутить. Меньше надо общаться с Гинреем, явно меньше. — Вообще-то, юный шинигами, мы все в какой-то степени привидения. И, не дожидаясь ответа, добавил: — А это был Ичимару Гин, он живёт здесь последние семь лет. Не обращай внимания — для него не существует закрытых дверей. Спасибо тебе, Гинрей, за науку! Играть словами и смыслом это так весело! Впрочем, Ичиго собирался завязывать с шуткой — всего хорошо в меру, а лишаться своего великолепного Учителя у мужчины желания не было никакого. Тем более, что шутка вполне в его духе — в духе прошлого-будущего Киске, разумеется, ибо весь Готей-13 знает, что капитан Куросаки начисто лишён чувства юмора. Так, мужчина весело рассмеялся, и, переместившись, хлопнул пытающегося уползти паренька по плечу. — Да не нервничай ты так, Урахара. Это мой подопечный. Талантливый юный шинигами, но с довольно специфическим чувством юмора. Впрочем, сам разберёшься. Пошли. Урахара замер, квадратными глазами вылупившись на веселящегося капитана. — Куда? Широкая усмешка — Господи, как давно он усмехался так в последний раз! — и воодушевление. — Увидишь. «Величество, ты только посмотри — поворот судьбы вполне в твоём духе». Король Душ не ответил, конечно — за прошедшие годы ничего в их отношениях не изменилось. Впрочем, Ичиго ответа и не требовалось. Когда-то он назвал Урахару Киске своим учителем. За эти столетия ничего не изменилось. Именно благодаря этому шинигами он вообще дожил до этого времени, именно благодаря ему обрёл свои силы, благодаря ему смог идти дальше. Будь он здесь, то смог бы гордиться своим учеником. Что же, теперь пришло время вернуть долг. Сама судьба привела его сюда, у Куросаки в этом не было сомнений. Пусть круг замкнётся, пусть начнётся новый виток времени. Время Ученику учить Учителя. Их путь лежал на полигон третьего отряда, и Куросаки с удовольствием повернулся к пришедшему в себя блондину. — Значит, ты всё ещё не знаешь имени своего меча? — Ну… у меня возникли некоторые разногласия с учителем медитации, так что… Лёгкий кивок, прикрытые глаза — Ичиго чувствовал, как внутри него снова пробуждается жажда жить. Война с квинси вернула ему силы, но отняла всё остальное. Бьякуя вернул ему желания, Рангику и Гин — эмоции. Теперь Урахаре предстояло пробудить капитанскую душу. — Скажи, ты хочешь его узнать? — Что? Лёгкое недоумение в глазах. — Имя своего меча. Секунда на обработку информации, а потом уверенный кивок. — Да. Ичиго усмехнулся. Он ни секунды не сомневался в этом ответе — иначе этот человек никогда не стал бы его Учителем. — Когда-то я тоже его не знал. Давно, вечность тому назад. Тогда меня нашёл Учитель. Он передал мне кое-что. Пришло время и мне передать это тебе. Конечно, тебе не надо никого спасать, и, возможно, мне стоило подгадать момент получше… А, к чёрту всё. Я дрожу от нетерпения. Капитан замолчал, а потом резко повернулся к стоящему напротив мертвецу. Слова, сказанные столетия назад, всплыли в голове, вспыхнули, будто только и ждали этого момента: — Сильная воля крепче стали. Отринь все сомнения. Скажи — ты готов бросить вызов самой смерти? Поток реацу, вздымающийся вверх. Твёрдый взгляд. Внутри — тлеет уголёк, который Ичиго предстоит раздуть в то пламя, что горело в глазах его Учителя столетие вперёд. То пламя, что сейчас сжигало изнутри его самого. — Да. Широкая усмешка. Поток реацу, в этот раз ничем не сдерживаемый, присоединяется к той, что уходит в небо от его ученика — Ичиго слишком счастлив, чтобы тратить силы на контроль. Всё верно. Никто другой не сможет понять его, не сможет разделить радость вечной битвы — когда ты ставишь всё на кон и выходишь за пределы собственных возможностей, отпугивая саму смерть. На грани, за гранью, забыв про время, забыв о последствиях… Но пока не время. Он пока не понимает. Пока — только уголёк, смутные желания. Такие же, что давным-давно будоражили кровь у него самого. И самое время показать ему, на что может быть похожа жизнь на самом деле. — Десять дней. Твоё обучение займёт десять дней.