Три оси времени

Приходил в себя Куросаки Ичиго тяжело, буквально вырывая себя из лап сна. Явно чем-то опоили из Гинреевских запасов, больно похожие симптомы. Помнится, было дело, выпил на спор полный бутылёк «Сна зимнего леса»… «Как ты, Ичиго?» «Величество?» «А у тебя есть ещё чей-то голос в голове? Ты почти уничтожил этот мир, Ичиго.» Куросаки попытался приподняться, с удивлением обнаружив себя на странной тумбочке на четырёх ножках и толстым футоном внутри.  Это что, кровать? Мда, сильно он отстал от жизни, очень сильно… Но не это важно. Важно то, что хозяин прав. Он и в самом деле чуть не уничтожил этот мир. Внутреннее давление увеличивалось, но Ичиго, интуитивно сжавшись, покорно принимал недовольство своего хозяина. Всё правильно. Он заслужил. «Я… я просто…» Но Король Душ вдруг смягчился. «Не кори себя, Куросаки Ичиго. Ты был бы не ты, если бы поступил иначе. Знай же — своим поступком ты уменьшил силы Врага. Теперь победить будет гораздо легче». Кажется, он был внутри дома Кучики. Сильно изменённом, со всеми благами цивилизации, но всё же доме Кучики. «Что произошло?» Куросаки сел на кровати, понимая, что его голова раскалывается, а тело почти не слушается. Шею неприятно холодило — он не стригся коротко с самого попадания в Общество Душ, а последние сотню лет щеголял длинными прядями ниже пояса для ножен. Частично, конечно — он никогда не отказывался от короткого ёжика сверху. А тут — полностью короткая стрижка, явно не те руки и ноги и сведённое лицо, как будто он постоянно хмурится, а не усмехается. «Если коротко — ты умер. Я поймал твою душу, а, когда твои родители встретились, отправил на перерождение — и, как видишь, не прогадал. Ты и в самом деле воплотился в том же теле.» «Величество, ты собирался меня пробудить в нужный момент?» Неловкое молчание, а потом — тяжёлый выдох и правда. «Нет. Я думал, что, даже если история пойдёт так же, как и в твоём мире, с ослабленным Яхве у нас есть шанс, и ты, даже в виде спрятанных воспоминаний, не решишься поднять на меня оружие. Но, как видишь — всё получилось куда лучше.» Понятно. Значит, он воплотился в собственном пятнадцатилетнем теле. Или, вернее сказать — пробудился? Ведь он даже не был душой, просто личностью, сгустком памяти и характера, связанными обещаниями в единый комок, спрятанным Мидори но Бураши от полного стирания на перерождении. Но он был Куросаки Ичиго, и другого в этом мире больше не существовало. Ичиго прислушался - никаких следов ни одного из его бывших мечей. В принципе - никаких следов хоть чего-нибудь. «Я совсем не ощущаю реацу, Король.» Хозяин явно смутился. «Ну… боюсь, все твои силы ушли на перестройку твоей души под мой занпакто и на восстановление связи с твоим собственным мечом. Так что, кажется, силы у тебя сейчас даже меньше, чем когда я только перенёс тебя. В запечатанном состоянии, разумеется.»  Куросаки крепко выругался. Столько лет тренировок, так много усилий, так тщательно собирать силы — и он снова у самого начала пути, а времени почти нет! Лучше бы он вообще не воскресал. «Не говори так, Куросаки Ичиго. Объёмы резерва этого тела полностью сохранились. Или ты, за время пребывания в спящем состоянии, забыл, как забирать силы у пустых?» «Да всех пустых этого мира не хватит, чтобы набрать реацу хотя бы на четверть!» «Этого — нет. А вот в Уэко Мундо твой милый друг собирается выращивать крайне концентрированных арранкар. Опять же, Яхве не явится сам — первыми придут его солдаты. Не всё так плохо, Куросаки Ичиго. И да — не пытайся искать выход в их мир сейчас. После твоего самоубийственного взрыва квинси перестраховались, и сильно. Удачи». И Король Душ, как обычно, исчез — до того, как бывший капитан третьего отряда успел что-то ответить. Не меняется, старая зараза. Но думать об этом времени не было — дверь открылась, впустив на порог старика с шикарными усами, длинными прилизанными волосами и на редкость знакомой реацу… — Да у тебя песок из всех щелей сыплется, старая ты развалина?! Очень сильно изменившийся Гинрей по-старому ухмыльнулся и совсем не Гинреевским старческим голосом произнёс: — А ты похож на пятнадцатилетнего недоросля, коим и являешься, чёртов идиот. Боги и пустые, это и правда ты. И бросился вперёд, уходя в шунпо, чтобы на секунду исчезнуть и оказаться прямо напротив. Вцепиться руками в плечи, вглядываться в глаза, искать и находить соответствия... Ичиго иронично усмехнулся, всё ещё пытаясь отойти от шока. Как, как?! Как этот Кучики умудрился превратиться в пафосного и мудрого старика?! Его Гинрей, способный на самое большое безумство в мире! Гинрей, которого, казалось, ничто не способно сломать! Но знакомая реацу открытым текстом говорила - это он. А реацу это единственная вещь в мире мёртвых, которой можно верить. — А что, раньше не был похож? Гинрей, кажется, смутился — его новый вид не позволял Ичиго точно судить. — Раньше у тебя была другая реацу. Она и сейчас не такая, как была, но теперь ты предыдущий… доминируешь, что ли. Пойдёшь пить чай? Ичиго, разумеется, согласился. Ему тут же выдали гостевое кимоно, и он, ласково поддерживаемый под локоть Гинреем — старое-новое тело слушалось просто отвратительно — проследовал в один из уютных боковых залов. Как же изменился особняк Кучики! Всё вокруг было перестроено по последнему слову техники, и Гинрей вполголоса объяснял значения приборов и проводов. Лекция оказалась на редкость интересной — Ичиго очень многое забыл, и техника мира мёртвых всё же сильно отличалась от мира живых. Также старый, теперь буквально старый друг рассказал, что случилось, когда Куросаки, сражённый яростью хозяина, потерял сознание. Оказалось, за его бессознательное тело была самая настоящая бойня между Гином, Бьякуей — господи, тот лощёный замороженный красавчик был малышом Бьякуей! — Йоруичи и Уноханой Рицу. В результате нынешний глава высвободил банкай и стоял насмерть, пока, привлечённый слабой струйкой знакомой реацу, на поле боя не завалился Гинрей. Кажется, должна была пролиться чья-то кровь, когда Шисуй, что-то провопив, использовал дымовую бомбу, и двум Кучики удалось сбежать. На счастье, другие претенденты на тело Куросаки не стали брать поместье штурмом, так что Ичиго последнюю неделю провёл у них, бредя и не приходя в сознание. На этом моменте друзья добрались до помещения, где их уже ждал сильно повзрослевший, возмужавший и, кажется, превзошедший молодого Гинрея в красоте, Кучики Бьякуя. Да, теперь Ичиго ясно видел, что это Бьякуя — узнавал кое-какие черты, хоть и с трудом. Тут молодой мужчина слегка покраснел и сдержанно кивнул — и это малыш Бьякуя, который за словом в карман не лез и мог буквально по стенам бегать! —  Рад, что Вы очнулись… Он явно запнулся, не зная, что сказать. «Дядя Ичи?» Но он уже не ребёнок, и паренёк перед ним ничуть не походил на дядю. «Ичиго?» Слишком фамильярно, но как-то более формально звучало бы просто глупо. — Спасибо, что спасли меня… Ичиго замер тоже. Малышом Бьякуей его тоже никак не назвать, какой он уже малыш - вот, сидит, молодой мужчина, и Куросаки с трудом может выносить даже фон его реацу. Так и тянет растянуться на земле и признать превосходство - это при условии, сколько сил в него влили эти двое. Ситуацию разрядил взвывший и чуть не вырвавший себе последние волосы Гинрей. — Да что вы творите, два идиота?! Ичиго, ты моего внука чуть ли не из утробы матери вытаскивал, сопли-слюни за ним подтирал! Бьякуя, ты у него на коленках сидел и волосы сосал! Серьёзно, что за хрень вы тут развели?! Ичиго и новый шестой капитан выглядели смущёнными, но потом старший мужчина согласно кивнул, что-то для себя поняв. — Рад, что Вы вернулись к нам, Куросаки-сан. Да, такое обращение будет вполне нейтральным и достаточно уважительным. Ичиго тоже принял правила. — Спасибо, что вытащил меня оттуда, Бьякуя. И в самом деле, кому какое дело до физической оболочки? Неважно, что он снова выглядит на свои пятнадцать, его лучший друг похож на старичка, одной ногой стоящего в могиле, а подопечный вырос и реализовался. Неважно, что разница в силе сейчас так сильна. Их объединяет общее прошлое, общие вещи — так чего так сильно переживать? Вокруг установилась дружелюбная атмосфера, повеяло семейным уютом, и Ичиго тёпло улыбнулся, радуясь после такого затишья оказаться дома. Идиллию дополнил маленький мальчик лет пяти, осторожно заглянувший внутрь и застенчиво спрятавшийся назад. Сначала Ичиго подумал, что это галлюцинация, но мальчик выглянул снова, а потом осторожно зашёл внутрь. В нём явно прослеживались черты Кучики — побочная ветка? Тут его заметил Бьякуя, и его холодное лицо растаяло, осветившись нежностью и гордостью. Мальчик покраснел ещё сильнее, но сильный капитан шестого отряда в одну секунду оказался рядом с ним и вернулся, удобно устроив малыша на своих коленях. Гинрей, глядя на эту картину, светился гордостью. Куросаки Ичиго ничего не понимал. — Позвольте представить Вам, Куросаки-сан, моего сына — Кучики Ичиго. От громкой матерной фразы Куросаки остановило только наличие маленького ребёнка, так что он просто опрокинул свою чашку с чаем и отполз назад, неприлично пуча глаза и открывая и закрывая рот. Бьякуя выглядел смущённым, ребёнок спрятал лицо в складках домашнего юката отца, а Гинрей из последних сил сдерживался, чтобы не заржать. Какой сын Бьякуи?! Его воспоминания о прошлом, конечно, несовершенны, но никакого сына там явно не было! Но от него ждали реакции, и он смог тихо прохрипеть: — И-ичиго?! Гинрей окончательно развеселился, но промолчал, оставляя право отвечать своему внуку. Бьякуе было явно неловко об этом говорить. — Не так давно я встретил женщину, лучшую женщину на свете, и сделал её своей женой. К несчастью, она умерла, рожая Ичиго, но память о ней навсегда останется со мной. Куросаки оторопело кивнул — эту историю он слышал при первой жизни от своей подруги, приёмной Кучики, но про детей явно речи не шло. Или ей просто никто не сообщил? Вполне в духе этих милых Кучики, на самом деле - ведь девочка стала частью клана только по просьбе сестры, и вряд ли когда-нибудь сможет влиться в их ряды по-настоящему. Но мужчину сейчас волновало совсем не это: — Но почему — Ичиго? Тут уже слово взял Гинрей, с неприкрытой улыбкой смотря на старого друга. — Знаешь, это вполне нормально — называть детей в честь мёртвых друзей, так что, когда Бьякуя предложил это имя, я совсем не стал возражать. — Но я не мёртв! — На тот момент уже пару десятилетий был. На самом деле, я надеялся, что твоя душа придёт в это тело, привлечённое именем, но, как видишь, всё получилось даже лучше. Немного отошедший от шока Ичиго вернулся на своё место, ничуть не постаревшая мёртвая химе налила ему новую порцию чая, и самые дорогие ему мертвецы стали вводить его в курс дела. Как оказалось, всё было в точности, как в его воспоминаниях — изгнание Урахары, потом сфабрикованная казнь приёмной Кучики и он, со своими друзьями решивший её спасать. Разница была только в одном — Ичиго с удивлением слушал, что, вместо известной ему троицы предателей Айзен-Тоусен-Ичимару, в Уэко Мундо отправился тандем Айзен-Тоусен-Шиба. Последнего звали Гандзю, и он пришёл в Готей-13 после трагической смерти своего старшего брата, Кайена, блестяще закончив Академию и некоторое время прослужив под началом Айзена. Мужчина подавал большие надежды и был первым Шиба, пробившимся в капитаны за очень долгое время — Ичиго даже не сомневался, благодаря кому старый клан полностью потерял уважение коллег - и ни у кого не вызывал подозрений. Но — Гандзю? Он помнил Гандзю из своей жизни и никак не мог сопоставить его с тем прилизанным Шиба, собравшимся убить девочку Кучики. Но, с другой стороны — даже тот Гандзю ненавидел шинигами, и Айзену просто надо было подтолкнуть его в правильном направлении. Вопреки всему, в груди разлилось тёплое чувство — не Гин. Тот, кто решил стать Богом, сдержал своё слово.