Три оси времени

Ичиго поморщился, убирая Мидори но Бураши в ножны. Перепуганные жители уже начали выходить из своих убежищ — осторожно, медленно, с уважением и надеждой. Третий капитан их чаяний не разделял — это была восьмая деревня из дальнего района Руконгая, которую атаковали квинси, и вторая, которую удалось спасти. Видимо, то столкновение много дало лучникам — теперь они проникали в Общество Душ. Возможно, они поймали несколько демонических бабочек, или тоже взяли в плен вражеского бойца. Совет Сорока Шести это не волновало — квинси нападали маленькими группками и не так часто, чтобы поднимать отряд. Отдалённые деревни всегда страдали — пустые или квинси, какая вообще разница? Ичиго раздражённо плюнул на землю и отмахнулся от носящегося вокруг старосты. Пленника, которого захватили его парни, совершенно не использовали — от него Общество Душ узнало, что квинси называют себя квинси, что они считают своей задачей защищать живых людей от мира духов (в том числе и от шинигами), и что они не позволят Готею-13 устанавливать свои правила. Всё это Куросаки узнал от Гинрея — лучника сразу утащили в подвалы Шихоин, и капитану заградотряда не удалось поговорить с ним лично. Потом квинси вернули домой, и возможность спросить о Яхве окончательно испарилась. Хотя кое-что узнать всё же удалось — Гинрей сжалился и похлопотал, передав его вопрос одному из охранников. Лучник и не думал скрывать правду — так Общество Душ узнало о «Запечатанном Короле», который через девятьсот лет вернётся к жизни, через ещё девяносто — вернёт свой разум и ещё через девять — свою силу. И эта новость вполне могла остаться незамеченной, но Главнокомандующий отнёсся к ней чрезмерно серьёзно. Двенадцатый отряд в срочном порядке командировали на грунт, вместе с несколькими умельцами из второго, и они два года искали Врага. От этих новостей Ичиго воспрял духом, но Хикифуне вернулась ни с чем — никаких физических свидетельств существования Яхве найдено не было. Двенадцатая была в полной уверенности, что отец всех квинси, если и существовал, то спокойно прожил положенный живому человеку срок и ушёл на перерождение, а истории о нём ушли в народ и обрели столь причудливое воплощение в умах потомков. Мрачный Главнокомандующий удовлетворился этим объяснением, а потом слово взял второй капитан, с непривычным смущением сообщив, что они несколько перестарались при добыче информации и были… не особо дружелюбными. Эта новость взволновала Общество Душ гораздо сильнее, чем непонятные пророчества — даже если принять старые сказки на веру, у них оставалось двести-триста лет, так что о потенциальных проблемах можно будет подумать ближе к делу — и теперь все нападения квинси спускали на тормозах, оправдывая лучников жестокостью мастеров Фонг. — Не стоит благодарностей. Лейтенант, внеси это место в список. Светловолосый юноша кивнул, с серьёзным видом делая пометки на полях. Ичиго сразу почувствовал себя неловко, всей кожей ощущая чрезмерную ответственность. Выбор нового лейтенанта затянулся почти на полгода, он рвал на себе волосы, а потом плюнул на всё и пошёл советоваться с Гинреем и Нобунагой. Мужчины с пониманием отнеслись к проблеме и были исключительно солидарны. Точнее, разумеется, выразился Гинрей: — Ичиго, в Готей-13 всего два типа лейтенантов — серьёзные и ответственные, но абсолютно безынициативные ребята, любящие свою работу, и те, кто набирается опыта, чтобы после занять пост капитана. Остальные критерии формальны — требуется знать, что такое шикай. В общем, просто собери отряд и прикинь, кто из этих ребят справится с бумажной волокитой — у тебя слишком мало опыта, чтобы подбирать новых капитанов. Одиннадцатый же напирал на послушание и опыт, но призывал к осторожности. С одной стороны, Куросаки только начинал, так что ему требовался человек, способный подсказать и прикрыть косяки, но с другой такое шаткое положение создавало идеальную среду для бунта, и проверенный, опытный офицер, пользующийся поддержкой рядовых, мог доставить проблемы — и уж кому-кому, а военному лидеру, погибшему от рук собственного полководца, вполне можно было верить. В общем, ситуация была такая себе, но отряду требовался лейтенант, и после восьми месяцев мытарств был выбран шапочно-знакомый парень из Академии, выпустившийся на два года раньше. Ичиго узнал его по необычному занпакто — цветущий юноша, выглядящий на девятнадцать, был обладателем тех самых парных саев, которые прислали из Королевского Дворца вместе с его Мидори но Бураши. Новый лейтенант был серьёзным, собранным, ответственным человеком, который никогда не поднимался выше рядового, и он относился к своей работе очень педантично, ни на шаг не отступая от Куросакиных указаний. Это немного напрягало, но друзья полностью одобрили нового лейтенанта, заявив, что ему давно пора выбраться из скорлупы подчинения. В задачи лейтенанта входил подсчёт трупов, и довольно скоро стало ясно, что в этот раз жертв среди мирных жителей удалось избежать. Ичиго снова отбился от благодарного старосты, взяв втиснутый сосуд с саке, и отдал приказ отступать. Он добровольно дежурил в дальних районах, так что парням за это не платили — но Куросаки давал лишний выходной, и это было достаточно хорошей сделкой. На обратной дороге третий решил заглянуть в бараки одиннадцатого отряда. Он не собирался делать этого, но коль скоро ему всучили саке, стоит распить его с хорошим другом. Ичиго бы к Гинрею зашёл, но он и так прожил в поместье Кучики две недели, активно нянчась с маленьким Кумихико, когда в последний раз заглянул на чай. Если он сейчас придёт туда, то снова застрянет на неопределённый срок — друг не испытывал никаких неудобств, но Куросаки не хотел досаждать им ещё больше. Ода Нобунага обнаружился в саду камней. Демон-повелитель Шестого Неба медитировал, положив на колени свой меч, и его усы слегка развевались от ветра. Может, Ичиго тоже стоит отрастить что-нибудь? Нет, лучше не надо — он видел достаточно Шиба, чтобы понять, что ему не пойдёт растительность. — Хорошего дня. Мёртвый самурай обрадовался саке, как амброзии, и они сразу же распили пару пиал. Не считая нападений квинси, в Обществе Душ было удивительно мирно, и шинигами могли немного расслабиться — впрочем, и Нобунага, и Куросаки были готовы поднять свои отряды в любом состоянии. К счастью, пока этого не требовалось, и мужчины могли побездельничать и поболтать. Ичиго не отказал себе в удовольствии побухтеть, рассказав о последнем нападении. Нобунага, отбивший первую деревню, фыркнул и налил себе ещё. — А чего ты ожидал? Совет никогда не вступит в открытый конфликт. Ты ведь слышал последние новости? О том, что квинси послали парламентёров, которые в ультимативной форме потребовали запереть Общество Душ, поклявшись убить любого шинигами, попавшего в Мир Живых? Помяни моё слово — власти пойдут на это. Побухтят, конечно, но пойдут. Потомственные политики всегда так поступают — трясутся над своим куском земли, лебезят друг перед другом и боятся проливать кровь, считая, что худой мир лучше войны. Аристократы терпеть не могут перемены. Об отношении сына даймё к политике и религии Куросаки Ичиго мог читать лекции, как и о его методике противостояния внешним угрозам. Сейчас, после трёх лет противостояния квинси, Нобунага окончательно принял сторону Ичиго и тоже предлагал атаковать — правда, в отличие от третьего, он считал ответный удар лишь демонстрацией силы, который позволит лучникам и шинигами говорить на равных. Куросаки считал, что этого более чем достаточно, но их точка зрения так и не сыскала достаточного количества голосов. — Я не понимаю, почему они не слушают — особенно тебя, после всего того, что произошло в Мире Живых! Человек, первым объединивший Японию, снисходительно улыбнулся и перевёл взгляд куда-то вдаль. — Былое не имеет значения. Ты не хуже меня знаешь, что мёртвым нет дела до заслуг живых. Куросаки был совершенно не согласен с этим, рьяно бросившись на защиту одного из легендарных исторических деятелей — и плевать, что его оппонент тем самым деятелем и был. Нобунагу это веселило — он смеялся, хлопал себя по коленкам и с широкой улыбкой говорил что-то вроде «Ичиго, ради всего святого, я же младше тебя!». Фактически, так оно и было, но Ичиго знал о Нобунаге ещё в те времена, когда был подростком, и не мог нормально воспринимать их новую разницу в возрасте. Впрочем, мёртвый самурай не обижался. Куросаки задержался в бараках одиннадцатого до глубокой ночи, и письмо с приглашением на чай от Главнокомандующего застало его в великолепном настроении.