Три оси времени

Надо сказать, что никаких санкций за устроенную резню, не последовало. Да, он вырезал нескольких квинси — но в глазах общественности он был героем, мстившим за своего друга. Его считали героем, решившимся сделать первый шаг, его суждения приобрели невиданный вес, его узнавали на улицах, ему жали руки и звали на закрытые вечеринки. Ичиго прятался, как мог, а Гинрей бессовестно ржал, но сделать ничего не мог. Ну, разве что пустить пожить, чтобы скрыться за неприступными стенами поместья и породить очередную порцию нелепых слухов об их пламенной любви. Ну, а потом началась война, и прятаться стало некогда. Квинси не простили, а Готей-13 не желал просить прощения. Впервые за долгое время шинигами вышли из-под контроля совета Сорока Шести, активно готовясь к войне вместо требуемых извинений и выданных голов, а видимое повиновение так сильно напоминало издёвку, что старик Ямамото почти перестал появляться перед этими людьми. Шинигами готовились, как могли — и всё равно не смогли дать отпор, когда разъярённые квинси атаковали Сейрейтей. Их спасли стены — те самые, возведённые забытым параноиком тысячелетие назад. Поглотили удары, дали шинигами сбежать и зализать раны. Общество Душ не было готово — Общество Душ впервые столкнулось со штернриттерами. Они бушевали в Руконгае несколько недель, не щадя женщин и детей, а третий, четвёртый, восьмой, десятый и одиннадцатый пытались их остановить — на добровольных началах, грызясь за каждый клочок земли, погибая сотнями и пытаясь спасти хоть кого-нибудь. Ичиго так и не понял, каким чудом выжила мелкая. Он нашёл её в подвале у соседей, дрожащую и перепуганную, но невредимую, а потом некоторое время таскал за собой, понимая, что не сможет спрятать её за стену. Руконгайцам не место в Сейрейтее — даже в таких экстренных ситуациях, как эта. Но Мелкой не было места на войне, и Ичиго при первой же возможности передал её Рицу, вместе с горсткой выживших, способных держаться на ногах. Лишние руки не будут лишними, даже если в них нет реацу — добровольцы могут перевязать раны и присматривать за жертвами этой резни, находясь в относительной безопасности. Несмотря на то, что главным врагом были квинси, Ичиго не видел ни одного. Его отряд работал со своими — с мразями, потерявшими человеческое лицо. Воры, насильники, мародёры — те, кто не выдерживал темпа, те, кто видели смерть и пугались её настолько сильно, что забывали об обещаниях и клятвах. Иногда Ичиго казалось, что он убил больше людей, чем их природные враги, но времени остановиться и устраивать суд не было. У них война, и жить придётся по законам военного времени — и умирать тоже. Когда квинси ушли, последствия уже были необратимыми. Девять районов было потеряно — они просто растворились вместе со всеми жителями, превращаясь в стрелы. Готей-13 также понёс огромные потери — настолько огромные, что Ичиго даже не думал о новом лейтенанте. Молчаливый шинигами, прячущий лицо, погиб за два дня до отхода природного врага, в стычке с дезертировавшим лейтенантом из седьмого, и унёс противника с собой в могилу. Куросаки действительно скорбел, но остальные ветераны заградотряда призывали его не думать о потерях и идти вперёд. Ичиго шёл. Делать-то больше нечего — он потерял сон, постарел на несколько лет, перестал хохмить и улыбаться. Они входили в Сейрейтей, как проигравшие, не слушая хвалебных од о победителях. Неравная борьба, нечестный бой — как «удержание территории» может считаться победой? Ичиго отчётливо помнил, как мечтал завалиться к себе, наконец нормально помыться и поспать. Величество молчал, смерть лейтенанта добавит бумажной волокиты, а квинси наверняка ударят снова. Он не думал о том, как выглядит, не думал, как пахнет — и поэтому появление Уноханы Рицу было полной неожиданностью. — Отличная работа, Ичиго. Четвёртый капитан веселилась. Кроткая, и благоразумная, она светилась изнутри, словно эти недели дали ей столько сил, что хватит на несколько тысячелетий. — Я собираюсь выпить. Не хочешь составить мне компанию? Она приглашала его. Звала, полная внутренней силы и уверенности в себе, звала, приподнимая маску, вросшую в лицо, и выпуская наружу первую Кенпачи. Как будто все годы молчаливого восхищения были замечены, как будто присматривалась и следила за победами, а теперь решила, что результат её устраивает. Усталость и набившие оскомину проблемы тут же были отодвинуты на второй план, и капитан Куросаки вдруг почувствовал, что почти перепугался до смерти. А как?.. А что?.. А где?.. Он же… Она же… Они же… Женщина ждала ответа, излучая доброжелательность, но Ичиго знал, что у него не будет второго шанса. Ладно, ему пора взять волю в кулак и броситься вперёд, не думая о последствиях. В конце концов, бойтесь своих желаний, верно? Они имеют свойство исполняться. — С радостью. Дай мне пару минут, чтобы переодеться. Четвёртый капитан сверкнула глазами и на секунду остановилась, собираясь уйти в шунпо. — У тебя два часа, пока я совершу обход и напишу заключение. Как показывает практика, этого более, чем достаточно. Не опаздывай. И Куросаки ещё никогда не приводил себя в порядок, как в тот день.