*
На кухне пахло оставленным вчера в спешке салатом: овощи пустили сок и теперь плавали в тарелке, словно разноцветные островки. Мартин ненавидел готовить, поэтому Марта старалась сделать что-то такое, что может продержаться достаточно долго и угодить привередливому мужчине. Сейчас плита и холодильник могли похвастаться лишь банановым соком и сырными лепешками. Можно заказать еду, но тогда придется переодеваться, использовать множество тональных кремов и пудры, фальцетить, чтобы перед курьером появилась, пусть и уставшая, но Марта: поставить подпись на заказе и вежливо улыбнуться за проделанную работу. Мартин наспех принял душ, выпил стакан воды и отправился спать. Возможно, получится обмануть организм, а вечером пойти ужинать в кафе. Где-то спустя несколько часов Мартин понял, что бездумно изучает крошечные трещинки на потолке. Мышцы покалывало от неудобной позы, а сна не было ни в одном глазу, хотя он готов был поклясться, что ему снились желтые змеи; они были невозможно длинными и тонкими, словно бельевые веревки. Первым делом Мартин проверил мобильный. Ни пропущенных звонков, ни сообщений: или Марту заочно уволили, или решили дать выходной и лишний раз не беспокоить. К тому же, была пятница — сокращенный рабочий день и скучные посиделки с коллегами в ресторанах, рассчитанных на алкоголиков и семьи со средним достатком. Мартин запрещал себе думать о родственниках, друзьях и возлюбленных, которых таскают по моргам и полицейским участкам, которым услужливые супермаркеты поставляют ящики салфеток и черных вуалей. Тело остается лишь телом, разлагающимся, вонючим, но набором костей и мышц — не более, а сонмы плакальщиков совершенно не должны волновать наемного убийцу. Мартина они и не беспокоили, но мысль, как бы он вел себя, если бы убили кого-нибудь из близких, посещала довольно часто. Он называл это кризисом тридцатилетия и пил водку больше обычного. — Соберись, мальчишка! — шутливо профальцетил Мартин, чтобы хоть как-то разрядить гнетущую атмосферу. Нужно было прибраться, сделать перестановку или даже ремонт, а то гейнсборо — хит прошлого сезона — выглядел уже не стильно, а пугающе до тошноты. Мартин понятия не имел, как Марта засыпала в этой чудовищной комнате, с серыми стенами и мебелью насыщенного красного цвета. Это было слишком для спальни. Слишком для человека, у которого с красным была лишь одна ассоциация. От скуки Мартин сделал разминку, сварил в турке отвратный кофе и сел за ноутбук. Только и дел, что заглянуть в сводку новостей и проверить почту. Это было глупо и неосмотрительно, но Мартин принимал заказы на убийство через электронную почту. Возможно, он даже мечтал, чтобы его однажды поймали, и это роднило его со всеми серийными убийцами, снимало маску беспристрастности, а, возможно, просто выдавало человека, давно разочаровавшегося в правоохранительных органах. Мартин был слишком ленив для разработки какой-либо системы. Клиенты присылали ему имя и — почти всегда — фотографию, благо, социальные сети располагали подобным материалом в излишестве. Больше не нужно было следить за человеком несколько недель: хватало найти жертву в твиттере, инстаграме и фейсбуке, чем и занимался Люсьен. Если Мартина дело устраивало, он отправлял заказчику номер банковской карты и давал несколько дней — возможность передумать. Задаток не возвращался, но заказчики меняли решение довольно часто: все же, когда ненависть иссякала, и возвращалась возможность мыслить здраво, люди иногда вспоминали, что убийство человека — негуманный поступок. Мартин не боялся остаться без работы и денег, ведь процент тех, кто готов был заплатить за чужую смерть, оставался неизменно высок. На экране появилось знакомое оповещение о новых письмах. Три новых письма — три потенциальных покойника. Первые два Мартин отмел сразу же. Одно начиналось с дурацкого смайлика-пистолета, а второе — со слов «пожалуйста, нам больше не к кому обратиться…» Мартин ненавидел сентиментальных дураков — таким ничего не стоит потом пойти сдаваться в полицию и утащить его за собой на электрический стул. Третье письмо, как и положено, представляло только имя. Мартин перечитал его раза четыре и бездумно начал шарить рукой в поисках сигарет; потом вспомнил, что не курит, и перечитал письмо еще раз.*
Спустя несколько часов позвонил Люсьен. Голос у него был то ли нервным, то ли пьяным — сразу и не разберешь. — Мартин, ты не позвонил, и я подумал… — Люсьен почесал затылок, стукнул стаканом о журнальный столик, напряженно выдохнул и стал тем умным, обходительным Люсьеном, которого Мартин знал уже шесть лет. — Между нами произошло недоразумение вчера, но оно никак не повлияло, надеюсь, на наше сотрудничество. Если у тебя поменялись планы, или ты решил работать с кем-то другим, стоило просто позвонить. Мартин перебирал в уме несколько вариантов ответа, и все они казались глупыми или неправдоподобными. Все же, их связывало три года редкого, но регулярного секса, и общая тайна. Люсьен заслуживал хотя бы красивое вранье. — На этот раз нет нужды в твоих услугах, — это была правда. Разве что ради шутки стоило отправить Люсьену любое имя и фото, но за это пришлось бы платить, а Мартин не любил спонсировать бесполезную работу. — Ты знаешь человека достаточно хорошо? — Мартин почувствовал, как Люсьен закусывает губу от нетерпеливого интереса, который был его слабостью всю жизнь и заставил податься в журналисты, спать с мужчинами, сотрудничать с наемным убийцей. — Можно и так сказать. Мартин посмотрел на экран. Электронный ящик отправитель наверняка регистрировал в каком-нибудь интернет-кафе. Можно задействовать Люсьена в этом маленьком расследовании, все же у него хорошие связи, да и о живом интересе забывать не стоит. Но что-то подсказывало Мартину, что это дело больно похоже на дурацкую шутку, или, скорее, вовсе не было шуткой, значит, никому верить не стоит. Мартин вспомнил, как нехорошо повел себя позапрошлой ночью, а некоторые убивали и за меньшее, и едва на отбросил в ужасе трубку. — Если понадобиться помощь, звони в любое время, — голос на другом конце провода был уставшим и — совсем немного — испуганным. Люсьен переживал, что Мартину заказали кого-то из друзей, что Мартину заказали Люсьена. Мартин думал ровно столько, чтобы ответ позже нельзя было назвать поспешным. Ему нравился Люсьен, и ему было страшно. Страх Мартина состоял из злости, болезненного интереса и опасений, которые грозились перерасти в паранойю. К тому же, это был отличный способ проверить своего любовника на вшивость, пусть и опасный. — Нужно встретиться, Люсьен, — сказал Мартин, и не узнал свой голос, настолько жалко прозвучала последняя фраза. — Сегодня. Я вышлю адрес почтой.