Нам так жалко свободы. Мы с тобою одной и той же породы, Да мы слишком похожи. Значит, выберут нас на роли Совершенно случайных прохожих И я кричу — остановите пленку! Это кино я уже смотрел. Эй, режиссер, заканчивай съемку, А он смеется в объектив, как в прицел. Ещё один фильм про разлуку… Brainstorm — Ветер
Наверное, Питер просто идиот. Идиот из разряда «да, я учился на „А“ в школе, но совершенно не знаю, как выжить в реальной жизни», или как-то так. Доверчивый придурок с сердцем вместо мозгов. Ему не Семьей управлять, а в Буддийском храме искать себя или путешествовать по миру, творя добро. Этакий дружелюбный сосед, парень-с-нашего-района… … Тони Старк приходит утром (три часа пополудню, но для Железного парня это прогресс); Тони Старк сосредоточен и зол. Он говорит Питеру о том, что им нужно срочно (выделить в овал и подчеркнуть два раза) поговорить. Поговорить серьёзно и по делу. «Время — это деньги». Время — единственное, чего порой не хватает человеку. Мальчишка приглашает Энтони в кабинет и запирает дверь изнутри, на замок. В его личном рабочем помещении нет прослушивающих устройств, а в верхнем ящике письменного стола Питер прячет пистолет. На быстрой связи всегда кто-то из «своих», готовых прийти на помощь или… убрать труп. Дон Бонанно, быть может, догадывается об этом, но ничего против не говорит. Он ценит продуманных людей, которые лишний раз не подставляют задницу. — О чём ты хотел поговорить, Тони? — интересуется парень, садясь за стол. Мягкая подушка под тяжестью тела прогибается, а пальцы с силой сжимают подлокотники кресла. Наверное, это нервы. Наверное, с такой «работой» психически здоровым оставаться сложно (читать, как невозможно). — Не знаю… Может, о погоде? Я мчался сюда, чтобы поговорить о погоде! Оставил жену, детей и бутылку двадцатилетнего рома одних, чтобы поговорить, скажем, о солнце!.. Тебе нравится солнце, Питер? Оно греет, правда? Охренительно греет! Мужчина вскидывает руки вверх, вышагивая по комнате. Он снова и снова врезается в кожаный диван, огибая журнальный столик, и каким-то чудом не валит стопку книг, уютно расположившихся на высокой подставке. — Энтони, прекрати, — Паркер качает головой, пропуская мимо ушей чужой неприкрытый сарказм. Пожалуй, в нём слишком много понимания. — Если тебе нужно успокоиться, то в шкафчике, рядом с торшером, бутылка виски. Там же встроенный холодильник, где ты найдёшь лёд. — А!.. — Стаканы на подносе сверху. Питер молча наблюдает за манипуляциями дона Бонанно, не смея торопить его. Мужчина уверенно разливает алкоголь по двум стаканам, роняя туда кубики льда скорее для вида, чем желая смягчить напиток, и шлёпается напротив Луккеза. Тот вежливо кивает, когда перед ним со звоном опускается наполненный до краёв сосуд. Пить не очень хочется, но и отказывать неприлично. — В общем, я нашёл нашего поджигателя. Точнее, Беннер нашёл след, идущий к нему, произвёл расчёты и поведал обо всём мне за бутылочкой вина. А там, пошло, — Тони указательным и средним пальцем изобразил «шествие человечка», — поехало. Питер инстинктивно тянет левую руку к больной ноге и тут же одёргивает её, стыдясь собственной реакции. Он не помнит взрыва, не помнит, что было тогда, лишь отдельные кадры: вот адское пламя, вот острая боль, пожирающая разум на пару с телом, и больница с запахом лекарств. — И кто это был? — Кто нанял или кто исполнил? — Старк кривит рот, отхлёбывая из стакана крепкий алкоголь, и даже не морщится. Виски Питера остаётся нетронутым. — Потому что и то, и другое одинаково ценно. Для тебя, для меня, для нас всех! — Не томи. — Брюс потянул за ниточки, ведущие в его прошлое, — ну, знаешь, Халк, вторая личность, которая убийствами баловалась и наркотой время от времени — и подключил парочку нужных людей. Твои, кстати, тоже в операции участвовали, чтобы ты знал. Так вот, слышал о Болтливом Наёмнике, Питер? — О ком? — мальчишка хлопает ресничками, недоуменно разглядывая собеседника. Шутит или нет — непонятно. — Дурацкое прозвище. — Отлично! Его ещё Дэдпулом называют. Паркер судорожно выдыхает, на секунду теряя маску отчуждённости, и снова становится серьёзным: — Доказательства? — Договор найма и пара свидетелей, — Тони фыркает. — Хочешь знать, чьё имя носит наниматель? — Чьё, Тони? — Баки Барнс. Наш обожаемый дон Ганбино, — мужчина полностью опустошает свой стакан, со стуком опуская его на деревянный стол. — И знаешь что? Утечка пошла от твоих людей, малыш. Крот в Луккезе. Ты самолично готовил место. Я предполагал это с самого начала, да и ты, думаю, тоже. «Так и есть», — соглашается Питер. Он сам выбрал здание и зал, через доверенные лица сообщил главам Пяти Семейств о местонахождении за час до собрания. — Мне нужны доказательства, — чётко проговаривает шатен, хмурясь. — Сам знаешь, верить на слово — это последнее, чем мне бы хотелось заниматься. Старк кивает согласно и выуживает из кармана пижонского пиджака флешку в виде бутылки пива «Duff» из Симпсонов: — Дерзай, пацан. Тони знает про Уэйда, знает на кого тот работает и насколько они с доном Луккезе близки. От этого не лучше, потому что под удар подставились все. Но чего Питер ждал от наёмника? Верности? Глупее не придумаешь. — И, кстати, то, что я тебе сейчас рассказал, страшная тайна. Мы ловим Барнса на живца. — Мы? — Локи тоже знает, — Тони важно кивает. — Что бы кто там не говорил, но этому парню я доверяю больше, чем себе. Наживка — это Питер. Что же, вполне ожидаемо. — Зачем Ганбино это? — А чёрт его знает, малыш.***
— Питти, солнышко, привет! Поцелуй любимого муженька, он вернулся с супер секретной миссии победителем! И я сделал всё почти без лишних убийств, — Дэдпул вваливается в комнату, сжимая в руках огромного розового единорога с явным избыточным весом. Такие обычно служат желанным призом в тире на ярмарке. — И да, это тебе! Я хотел купить цветы, но это так банально! Да и у меня не было с собой наличных. Мягкая игрушка приземляется на диван, пока Уилсон роняет на ковёр своё многочисленное оружие (и где он только всё это прячет)… Катаны, пистолеты, карманные гранаты с грохотом опускаются на ровную поверхность, ломая и без того зыбкую тишину. Маска летит на журнальный столик, закрывая собой забытый Наташей модный журнал. — Здравствуй, — Питеру не слишком хочется вести серьёзные разговоры, выяснять отношения и прочее. Он потирает виски и смотрит на полупустую упаковку с аспирином. — Уэйд, присядь, пожалуйста, нам нужно кое-что важное обсудить. — Ты залетел? Прошу, только не говори, что ты залетел, иначе мне придётся поверить в цыганок и их «тёмную» магию! Она подошла ко мне и такая, мол «дай-ка я тебе погадаю, красавчик» и погадала… Кстати, у меня больше нет телефона. Понятия не имею, куда я дел его, — Дэдпул ловко перегибается через стол и чмокает Паркера в нос, подпирая кулаками подбородок. Мужчина полностью улёгся на стол, размахивая ногами, словно пятнадцатилетняя девочка. — Ты чудесно выглядишь! — Ты напичкал здание взрывчаткой, — не спрашивает, а констатирует неоспоримый факт дон Луккезе, переходя сразу к делу. — Один. Тебе никто не помогал. «На экране ноутбука Уэйд тычет средним пальцем в объектив камеры видеонаблюдения и перекидывает чёрную сумку со взрывчаткой на плечо. На сумке так и написано „взрывчатка“, а этот красно-чёрный идиот вышагивает по зданию без маски». — Конкретнее, — щебечет Уэйд, игриво хлопая ресничками, и дует губки. — Я много чего взрывал, много кого убивал. Но знаешь что? Месть ещё не свершилась! — Здание Совета взорвал ты. Со мной внутри. С другими Главами. Один из членов Круглого стола нанял тебя, как свободного наёмника, не так ли? — Я, — кивает Дэдпул, — то есть да. Всё так и было. — Почему ты не сказал? — Ты не спрашивал, золотко, — Уилсон скалится. — Правда, не спрашивал! Это была очередная работёнка, помогающая убить время и заработать на пару бургеров с диетической колой. Кто же знал, что внутри был ты. — Ты должен был добить всех нас в случае чудесного спасения? — Ага, — кивает Уэйд. — И сделать всё так, чтобы ни один доктор не зафиксировал это! Люди сгорели заживо, надышались угарным газом или несчастного, скажем, придавила балка. Почему бы и нет? Способов сдохнуть «случайно» в массовой бойне больше, чем надо. — Кто выжил бы? — Выживших бы не осталось, малыш. Все пятеро должны были умереть. Все, без исключения, — Уэйд утыкается лбом в лоб Питера. — Таковы были условия контракта.***
Локи не любит Нью-Йорк. Право слово, он бы с удовольствием выпил чашечку крепкого свежесваренного кофе в Англии или, быть может, в Бразилии. Где угодно, но только не тут. Потому что этот город до безобразия огромен, а — экая насмешка судьбы! — шанс встретить нежеланного знакомого нереально высок. — Здравствуй, брат, — говорит Тор и садится за столик к дону Дженовезе, — как твои дела? — Я тебе не брат, — устало и в сотый раз, наверное, выговаривает брюнет, рассматривая мэра. — Сколько можно уже? Отец отказался от меня, вычеркнул из завещания и бла-бла-бла. Не хочу изображать обиженного миром ребёнка и повторять заготовленную речь в сотый раз. — Что бы там не думал, ты мой брат, — Тор улыбается и взмахом руки подзывает к себе официантку. Охрана по периметру сторожит «лицо Нью-Йорка». — И мама по тебе очень тоскует, заказала твой портрет по фотографии из школы. Всегда думал, что тебя она больше любила. Дженовезе давит смешок. — Как она себя чувствует? — Лафейсон даёт слабину, вспоминая мать, вырастившую его. Пожалуй, он и по сей день любит Фриггу больше жизни. — Как всегда превосходно, говорит, что если Один не извинится перед всеми нами, то она уйдёт из дома и будет жить с тобой. Представляешь? — Тор распахивает голубые глаза и чуть поддаётся вперёд. — Примешь мать? — Приму, — Локи пожимает плечами. — У меня большой дом и ей понравится возиться с внуками. Одинсон давится воздухом и смотрит на свободного брата, как на Восьмое Чудо Света: — Чего?! У тебя есть дети?.. — Я же полноценный мужчина, уважаемый мэр, конечно, у меня есть дети. Девочка и двое мальчиков, чудесная жена и собаки, — Локи гордится собой и своей семьёй. — Ты не говорил, — Одинсону до одурения хочется повозиться с племянниками. — Точнее, ты и так редко со мной говоришь хотя бы о чём-нибудь, но!.. Чего?! Локи в одно мгновение опрокидывает стол, превращая его в хлипкий щит, и тянет брата за шиворот. Град пуль вонзается в толстое дерево, грозясь превратить то в решето.***
Тони Старк закуривает, глядя на собственную машину, в которой некто подрезал тормоза, и мысленно матерится. Если бы не дурацкая привычка проверять технику перед её эксплуатацией, то не жить бы дону Бонанно. Не жить…***
Альтрон смотрит, как парочку неудавшихся наёмников бросают к его ногам и усмехается. — Честно слово, как будто на нас дети охотятся! — скалится Коломбо, садясь на корточки и обращаясь к своим. — Эти ещё живы? — Да, сэр. — Пока живы.