Темная кровь

      — Эй, ты, подойди к решетке, — приказал стражник, обращаясь к Элениэль.       Заключенная покорно поднялась с пола и, немного покачиваясь из стороны в сторону, подошла к железным прутьям. Девушке было очень любопытно, зачем её подозвали, но она старалась не подавать вида. Когда она рядом со стражником увидела рыжеволосую лучницу, то на её лице заиграла улыбка, а в глазах зажёгся дьявольский огонек.       — Так-так-так… — с ухмылкой протянула Элениэль. — Неужели сам командир стражи Лихолесья захотел меня увидеть? Даже здесь, в темницах, о тебе ходит много слухов. Дай-ка вспомнить твое имя… Тауриэль, кажется?       Снова все действия Элениэль были направлены на то, чтобы понасмехаться, заставить почувствовать себя неловко, а может, если повезет, и спровоцировать злость. О, как она любила, когда кто-то злиться! Но рыжеволосая эллет равнодушно смотрела на нее, не говоря ни слова, и лишь ее лицо, которое сделалось пунцовым не то от злости, не то от смущения, выдавало то, что внутри бушуют эмоции. Такая реакция уже очень понравилась дочери Саурона, но она хотела продолжить. Она хотела большего, но страж не дал ей завершить эту тираду.       — Вытяни руки, — сухо приказал он.       Заключенная демонстративно подняла руки перед собой и посмотрела на светловолосого эльфа в доспехах так, словно она делает ему великое одолжение, выполняя его приказы. На её запястьях с лязгом сомкнулись два тяжелых браслета, на которых были выкованы рунические символы, которые были призваны ослабить Элениэль и не дать ей возможности пользоваться магией.       — Я вас что не предупреждала, что браслеты мне не идут? Я предпочитаю ожерелья и кольца, и лучше всего с драгоценными камнями.       — Замолчи, — огрызнулся эльф, давая понять, что играть в её игры он не будет.       — Ой, что же ты так грубо с девушкой-то? Уверена, ты можешь поласковей.       Страж, скрипя зубами, достал ключ и стал возиться с замком. Через несколько минут решетка отъехала в сторону, и девушка сделала шаг из камеры. Глубоко втянув носом затхлый воздух темница, она сначала изобразила радость на лице, но потом ухмыльнулась:       — Совершенно никакой разницы. Так зачем меня вытащили из моей норы?       — Король Трандуил хочет видеть тебя, — сказала Тауриэль.       — Неужто он соскучился по мне. Давненько я его не видела! Лет сто, а может и больше. Кстати, жену он так себе и не нашел? А хотя, чего это я спрашиваю? Если бы это было так, то даже я узнала бы об этом. Значит, так и страдает в одиночестве, бедняжка…       С притворным сожалением заключенная вздохнула , но в следующий момент её лицо озарила злорадная улыбка:       — О, так может вы хотите, чтобы я его утешила?       — Замолчи, — страж начинал терять терпение. — Не льсти себе, ведь на тебя ни один уважающий себя эльф не посмотрит!       — Хм, значит, многие эльфы не уважают себя, ибо уж очень часто мои тюремщики поглядывают на меня далеко не с самым благочестивым интересом.       И это была чистая правда. Маленькая темноволосая девочка с карими глазами и пухлыми губками за долгие годы заточения в темнице Лихолесья сильно изменилась. Она стала прекрасной стройной девушкой с черными, словно беззвездное небо, волосами. Черты лица стали точеными и изящными, словно напоминание о благородстве её крови, а алые мягко очерченные губы красиво выделялись на фоне мраморной кожи. Элениеэль из-за того, что уже долгое время не видела солнечного света, внешне была больше похожа на призрака, и этот образ дополняло платье из давно выцветшей ткани с множеством прорех и пятен.       — Замолчи и иди вперед, — рявкнул страж и подтолкнул девушку в направлении лестницы, Ей оставалось лишь подчиниться.       С того дня, как Элениэль впервые попала сюда, тронный зал ничуть не изменился. Казалось, что время миновало дворец Трандуила, или, быть может, на роскошные мозаики и фрески, которые украшали стены и пол залы, были наложены защитные чары. Хотя кое-где все-таки были видны мазки кисти искусного реставратора. В тронном зале, как и прежде, было много света от сотен свечей, что парили под сводами. Для пленницы, что последние годы провела в темнице, света было чересчур много. Глаза Элениэль болели и слезились, поэтому она щурилась и пыталась ладонью, закрыться от света.       Привыкнув к свету, она устремила свой взор вперед и увидела его, облаченного в роскошное серое одеяние, и с драгоценным венцом, что покоился на платиновой шевелюре. Он медленно и степенно спускался вниз по лестнице, что вела от его трона к центру зала. Движения короля лесных эльфов были настолько плавными и бесшумными, а сам он был так красив, что простой человек восхитился бы им, но не Элениэль. Наоборот, Трандуил вызывал у нее отвращение. Она с презрением усмехнулась, наблюдая за этой картиной.       — А вы ничуть не изменились, — насмешливо произнесла заключенная, еще до того, как Трандуил спустился с последней ступеньки.       — Молчать, — грубо сказал он. — Говорить буду я.       — Уж извольте, — она склонилась в вычурном наигранном реверансе.       — Известно ли тебе, что крепость Дол Гулдур захвачена орками?       Она ухмыльнулась, с вызовом глядя на короля.       — Только глухой не слышал об этом, иначе этот лесок звался Лихолесьем. Лихо носится над вами! И никогда не наступит тот день, когда этот край будет вновь зваться Зеленолесьем, в котором царили лишь радость и покой. Деревья прогнили, в воздухе — яд, а вода давно отравлена чёрной магией и дурманит разум, а вы заперлись здесь, словно крысы, и ждете, пока все пройдет само!       — Да как ты смеешь говорить так?! Прошипел Трандуил сквозь зубы и его прекрасное лицо исказила злость. Он вплотную приблизился к девушке, с трудом сдерживая желание задушить её прямо здесь.       — Я говорю правду и не более того, — равнодушно откликнулась Элениэль.       Трандуил отступил назад, что-то обдумывая. Однако Элениэль и не думала останавливаться. Она хотела развлечься, а повод для этого выпадал ей крайне редко.       — А ведь все началось с вас, «мой король», — с издёвкой произнесла она. — С того дня, как вы взошли на трон после смерти вашего отца. Хотя нет, дайте подумать. Тогда при вас была жена, и она хоть как-то скрашивала ваши вечера и ночи, не оставляя вам времени на совершение государственных глупостей. Думаю, что гнить вы начали после её смерти...       — Замолчи!       Голос Трандуила громогласно раскатился по тронному залу. Тауриэль, стоявшая чуть поодаль, даже вздрогнула от неожиданности. Король, ослепленный собственной яростью и словами дерзкой девчонки, больше не мог сдерживаться. Он ударил Элениэль по лицу, да так сильно, что та упала на пол, звеня цепями. Заключенная не без труда поднялась на ноги. На лице её алел след от удара, и она, приложив к нему ладонь, пыталась хоть немного унять боль. Лицо её исказила страшная гримаса: безумная улыбка и пылающие дьявольским огнём глаза говорили о том, что ей хоть больно, но дух её не сломлен. Элениэль сплюнула кровь на роскошный пол тронного зала и с вызовом посмотрела на короля.       — Милорд, я думаю, что вам лучше отослать её обратно в темницу... — опасливо сказала Тауриэль, робко глядя на своего короля, но дочь Саурона грубо перебила её.        — Посмотри на своего правителя, — негромко, но твердо, произнесла Элениэль, не сводя глаз с командира стражи. — Ударил безоружную девушку, которая даже защитить себя не в силах. Он без малейшего колебания посадил маленькую напуганную девочку в камеру навечно, обрекая её на страдания. И за что? Да всего лишь за то, что она была рождена на этот свет. Лучше бы казнил!       Заключенная уже почти кричала.       — А что, король? Так ведь и забот меньше, и не надо было бы тратить на меня продукты! Хотя разве это еда? Одна трава и ни грамма мяса. Трандуил молчал. Тауриэль, не зная, что ей делать, с удивление переводила глаза с заключенной на правителя, и наоборот. Король приподнял бровь, слушая то, что говорит Элениэль. Затем он жестом подозвал стражника, и тот протянул ему какой-то свиток.       — Все, вон, — рявкнул Трандуил, и в следующий момент тронный зал опустел. Около двери лишь неловко замешкалась Тауриэль.       — Ты тоже, — король даже не взглянул на рыжеволосую эллет, отдавая ей приказ. Тауриэль побледнела и, быстро кивнул, исчезла за дверью.       Король развернул свиток, на котором красовалась печать Тёмного Властелина, и бросил его к ногам Элениэль.       — Это твоих рук дело?       Девушка с удивлением взглянула на печать, затем на руны, которые были начертаны на пергаменте. Она опустилась на пол и, аккуратно взяв в руки свиток, пробежалась глазами по написанному на черном наречии тексту. В послании говорилось что-то о Дол Гулдуре и каком-то походе. Элениэль лишь отрицательно помотала головой. Нет, она ничего про это не знала и сама сама не ожидала такого поворота.       — Лжешь! Ты скажешь мне правду или умрешь, — зло произнес Трандуил. — Стража, увести ее и не кормить три дня. Посмотрим, что после этого она сможет сказать нам.