***
«А ведь он ничуть не изменился», —подумала Элениэль, снова и снова вспоминая лихолесского принца: его прекрасно, но не выражающее никаких эмоций лицо, его глупые бессмысленные визиты в ее темницу, его слова... С того дня как девушка впервые увидела Леголаса, она испытывала к нему огромное отвращение, такое же, как и ко всем, кого видела и знала в этом замке. Ни для кого ни секрет, что эльфам, первым и самым любимым детям Творца, достались лишь лучшие черты характера, но Элениэль так не думала. Она, как ей казалось, видела, каковы они на самом деле. О, да, уж ей-то довелось познать на своей шкуре, на что они способны. Бросив ее гнить в эту темницу, они лишь лишний раз доказали, что они не лишены пороков, а их сердца черны. Чего стоил лишь один Трандуил… Пока жена была рядом, он еще кое-как справлялся со своим гневом, но сейчас уже ничто его не останавливало. Три дня без еды и питья за малейшую провинность перед охраной? О, да, она сможет это выдержать! Разве есть у нее право быть не согласной с тюремщиком-Трандуилом? Разве поверит он ей, что она и малейшего понятия не имеет о том свитке? Мог ли кто-то подставить ее? Она замерла, пораженная собственной мыслью, но тут же, словно отвечая сама себе, отрицательно замотала головой. Нет. Никому это не нужно. Все уже давно позабыли о ее существовании. А может быть это было сигналом к действию? Тоже маловероятно — никто не знал и знать не может о ее планах покинуть свое пристанище. К тому же было еще слишком рано для побега. Что ж, надо найти что-то, чтобы обернуть эту ситуацию с наказанием в свою пользу. Она ехидно улыбнулась. Ожидая нападения из Дол Гулдура, Трандуил теперь запрется в своем замке и начнет медленно сходить с ума от страха перед возрождением Темного чародея. Ему будет не до жалкой девчонки, к тому же находящейся в полной его власти. Все его мысли будут о безопасности королевства, а когда он не будет ожидать, тут-то она и нанесет удар. — Госпожа... — услышала девушка тихий шепот. — Ты вернулась так быстро, — удивилась Элениэль. — Что-то не так? Девушка протянула руку и паук послушно забрался на ладонь. — Госпожа, сегодня сестры нашли юного мага в крепости. Пока мы не знаем, задумал ли он что-то, госпожа, но нам он показался странным... — Кто-то из твоих сестер говорил с ним? Что он сказал? Как вел себя? — Госпожа, он еще не очнулся. Он заметил сестер, когда те осматривали замок и достал меч... Сестры усыпили его. Мы осмотрели его и обнаружили клеймо Изгнанника. — Изгнанный юный маг, — произнесла она, взвешивая каждое слово. — Передай сестрам, чтобы не убивали его. Он может мне пригодиться. Пускай поговорят с ним. Я хочу знать, зачем он пришел в Дол Гулдур. И еще, узнайте у него о том свитке, из-за которого меня вызывали к Трандуилу. Паучиха молча выслушивала и запоминала приказы своей госпожи. — Представляешь, — усмехнулась Элениэль. — Сам король меня допрашивал. Насекомое издало звук, очевидно, бывший неким подобием смеха. — А теперь, ступай, — оборвала паучиху тёмная эллет. — Если его намерения как-то помогут мне, то выполняйте, то, что он попросит, но если это не так… ты сама знаешь, что делать. — Да госпожа, — паучиха спустился по паутинке на пол и скрылась в неизвестном направлении.Глава 6. Вспоминая минувшие дни
7 сентября 2016 г. в 20:57
Весь сегодняшний день Леголас провел в библиотеке за изучением старых свитков с картами и письменами на древних наречиях. Ему не давали покоя недавние перемещения орков. Эти твари стали наглее и теперь открыто приближались к древним границам Лихолесья, занимая развилины ранее величественных городов. О гоблинах он тоже все чаще слышал из отчетов разведчиков, возвращавшихся во дворец. Он находили все новые и новые пещеры. Тролли от них не отставали, но были менее активны, ведь могли передвигаться лишь при свете луны. Было ясно, что теперь в королевстве лесных эльфов стало не так безопасно: передвигаться без охраны и вовсе никто не решался — в лесу то и дело шныряли пауки, жаждущие полакомиться свежей плотью.
Эльф отвлекся от карт и подошел к резному шкафу, наполненному свитками. Несмотря на приближавшуюся к его королевству опасность, его голову занимали совсем другие мысли. Внезапно Леголас раздраженно дернулся, а затем быстрым шагом вернулся к столу и одним движением скинул с него все бумаги и карты. Его переполняла злость. Он был зол на себя, потому что его мысли были о пленнице отца, что томилась долгие годы в темницах. Эта злость смешивалась с другими эмоциями. Удивление, интерес, сострадание... Все это вводило принца в замешательство, ведь из его головы не шли слова, что он случайно услышал, спускаясь в темницы:
«— Давай поговорим о принце. Ты дорога ему...
— ...он рос вместе со мной. За столько лет я его прекрасно изучила».
«— Он ведь тебе нравится...».
Это слова застряли в его памяти словно надоедливая заноза. Они не давали покоя ни днем, ни ночью. Ее голос, надменный и пренебрежительный, звучал в его голове. Но это было не единственным, что тревожило молодого принца. Леголас снова погрузился в воспоминания о том вечера, когда их с Элениэль губы почти соприкоснулись…
«— Это было твое желание...»
Принц чувствовал, как пылает его лицо. Действительно ли он желал ее? Хотел ли он безраздельно владеть ее телом, заставляя таять под прикосновениями его рук? Желал ли он испить поцелуя с ее алых губы и оставить свой след на ее бледной коже?
Леголас вздрогнул от осознания того, что тёмная эллет была права. Это действительно были только его желания. Ни морока, ни магии, ни чар... Решись он открыть свои чувства, отец отвернулся бы от него. О, нет, он бы проклял своего сына на веки на вечные! Он устало прикрыл глаза, напоминая себе о том, что в его жизни очень вовремя появилась другая... Та, из-за которой отец не будет смотреть на него с укором. Тауриэль. Именно она может стать его спасением. Она должна помочь ему отвлечься от этого тёмного наваждения и вновь обратиться к свету. Она умна, смела, но не безрассудна. Тауриэль станет ему отличной партией и не даст потерять рассудок, утонуть с головой в чувствах. Именно такая королева нужна будущему королю Лихолесья. Но отчего же она сейчас держится на расстоянии? Неужели, она думает, что король не одобрит их союз?
Однако, мысли о рыжеволосой эллет вновь затянула пелена тёмного тумана, Мысли принца вновь обратились к той, о которой он запретил себе думать несколько мгновений назад.
Память вернула его в детство, в тот день, когда в замок привели маленькую темноволосую девочку с пухлыми щечками, алыми пухлыми губками и фарфоровой кожей. Тогда ему удалось тайком пробраться в тронный зал и наблюдать за тем, как совет мудрейших эльфов Лихолесья решал, как поступить с этим дитя. Кто-то из них настаивал на том, что девочку нужно лишить жизни:
— «Она станет таким же исчадием Тьмы, как и ее отец! Мы не в праве допустить пришествия теперь уже Тёмной Властительницы», — в сердцах сказал Гилдор, советник Владыки Элронда, прибывший из Ривенделла.
Однако большинство присутствующих прислушалось к леди Леди Галадриэль, Владычице Лотлориэна.
— «Девочка не должна отдавать жизнь своего отца, что встал на путь Тьмы», — молвила Владычица, мягко касаясь руки Гилдора. Лицо того просветлело, но он не перестал хмуриться. — «Мы дадим ей шанс на то, чтобы жить в мире и свете среди нас, но ей должно будет раскаяться и доказать то, что она теперь со Светом добрыми делами».
Присутствующие на совете эльфы, одобрительно закивали, а его отец предложил содержать ее здесь в надежде на то, что может быть ее судьба будет отличной от судьбы ее отца. Но девочка, услышав свой приговор, по которому ей надлежало раскаяться за грехи своего отца, лишь рассмеялась в лицо мудрецам.
— «Я отомщу вам за отца, за мать. Вот увидите. Ничего не кончено», — сказала она, и слова ее эхом раскатились по всему залу.
— «Уведите ее в темницы», — голос его отца прозвучал жестко и сухо, но в глазах его Леголас увидел горечь сожаления. — «И не выпускайте ее до тех пор, пока раскаяние и добродетель не станут смыслом ее жизни».
В тот же вечер Леголас пробрался к той камере, в которой заточили девочку. Он принес ей булочку с маком, которую он тайком стянул на кухне.
— «Я принес тебе поесть», — он просунул между решетками булочку, аккуратно завернутую в кружевную салфетку.
«Мне не нужны жалкие подачки глупого принца» — жестко ответила девочка и, выхватив булочку из его рук, раскрошила ее на пол.
Глупого принца… Именно таким она считала его с самого детства. Он помнил, что почувствовал тогда, и желание доказать ей обратное заставило его совершенствоваться. Благодаря Элениэль он стал таким, какой он есть сейчас, но она своего мнения не изменила. И, возможно, была права.
Эльф направился к конюшням. Нужно было отвлечься и подышать свежим воздухом.