***
Исхудалая девушка сидела на полу камеры, опираясь спиной о стену, и закинув ногу на ногу, напевала какую-то странную мелодию. Именно за этим занятием ее застал Леголас. Увиденное почему-то весьма позабавило его, и он невольно улыбнулся. Заметив, что кто-то наблюдает за ней, Элениэль обратила свой взор на него и, прекратив бесполезное занятие, поднялась и подошла к решетке. — Неужели меня навестил сам принц? Она расплылась в довольной улыбке. — Как поездка в Дол Гулдур, а, принц? — Откуда ты узнала?… — удивился эльф. — Тебя не было несколько дней, а у стражи твоего отца слишком длинные языки. Я всего лишь высказала свое предположение, а твой вопрос лишь подтвердил его. Как дела с рыжеволосой прелестницей? — Тауриэль? — В последние несколько дней она ходила мрачнее тучи, да и папочка твой что-то в последнее время странный какой-то. Ты знаешь, меня все это крайне забавляет. Наконец-то в этом царстве уныния и скуки хоть что-то начало происходить, — она засмеялась. — Но, если честно… мне очень тебя не хватало... Элениэль прильнула к прутьям и состроила печальную мину. — Неужели? Принц удивленно приподнял бровь. — Ладно, мне надоела эта игра, — теперь уже серьезно сказала Элениэль. — Мой принц, что же на этот раз привело вас ко мне? По твоему взгляду я вижу что, хочешь задать какой-то весьма важный для тебя вопрос... — До чего ты проницательна, Элениэль, — ухмыльнулся Леголас. — Вопрос действительно есть, и ты, я полагаю, должна знать на него ответ: кто поселился в руинах Черной крепости? — Какой же ты осёл, принц! Подумай сам, я сижу в темнице с самого детства, ну, и откуда это знать?! Я, между прочим, под охранной целыми днями сижу. Или ты думаешь, что я порой совершаю прогулки из дворца глупого короля до Дол Гулдура и обратно? Поверь, если бы я могла отсюда сбежать, то навряд ли бы вернулась обратно... — Ты — не простая эллет, и я почти уверен в том, что у тебя есть какой-то план и ты… Элениэль не нравилось то, в какое русло зашла их беседа. Ну нет, она не позволит диктовать принцу правила игры — Скажи, принц, а ты когда-нибудь задумывался над тем, как тяжело изничтожить насекомых, поселившихся в погребах или забившихся в щели меж каменной кладкой? Нарочно невпопад задала она вопрос. — Как ничтожно малы и неприметны они, ведь правда? Но всех сложнее избавиться именно от пауков... Убей одного, а на его место придут двое других. А их потомство... Оно ведь просто огромно, даром, что многие из них ядовиты. Пауки чувствуют опасность, и плетут очень крепкие сети, в которые попадают не только глупые мухи, но и весьма важные секреты. Она рассмеялась прямо в лицо недоумевающего принца. — К чему ты это ведешь? — Скажи своей прислуге лучше убирать твою комнату, иначе все твои секреты выйдут наружу. С этими словами заключенная развернулась и отошла от решетки. Она сказал все, что хотела. Теперь пускай принц подумает своей головой, если там остались хоть малейшие зачатки разума.Глава 12. Паучьи сети
10 декабря 2016 г. в 14:42
Одинокий странник медленно спускался вниз по лестнице, ведущей в темницы старой чародейской крепости. Ледяной ночной ветер, гуляющий в руинах крепости, завывал так, что оказалось, словно голоса неупокоенных призраков, навечно поселившихся здесь. Внизу было сыро, пахло гнилью и полуразложившейся плотью каких-то животных. Даже сквозняк не смог уничтожить смрад, который всегда был в подобных помещениях. Темницы Дол Гулдура были далеки от эльфийских темниц, в которых, несмотря ни на что, было хотя бы сухо и тепло, заключенных регулярно кормили. В подземельях Черной крепости в былые времена содержались пленники и предатели Некроманта. Останки многих еще находились здесь. Когда крепость разрушили союзники, а сам Некромант с прислужниками был повержен, то уже никто не заботился о пленниках и многие из них погибли под завалами. С тех пор столько воды утекло с того времени…
Маг задел ногой какой-то железный предмет, и коридор тут же наполнился звоном. Мужчина нагнулся и поднял с пола браслет, скованный грубо и неаккуратно. Он с отвращением оглядел его, замечая на нем подтеки крови и остатки чье-то плоти на внутренней стороне. Фыркнув, он откинул его в сторону. Вдруг в одной из сохранившихся камер, послышался сдавленный кашель. Похоже, что пленник проснулся, и маг поспешил к нему.
— Здравствуй, —довольно улыбнулся он, наблюдая за тем, как эльф испуганно отшатнулся, увидев его. — Полагаю, ты из стражи короля Лихолесья? Я бы хотел тебе задать несколько вопросов, не будешь против?
— Можешь пытать или даже убить меня, но я ничего не скажу тебе! — хриплым голосом произнес он.
Маг разочарованно вздохнул и присел на корточки так, чтобы оказаться лицом к лицу с плененным эльфом. Все, что ему было нужно, это узнать, где именно содержится та девушка и кто она такая. Его не интересовали ни время смены охраны, ни наличие ключей. От простого стражника информации можно получить крайне мало, разве что слухи, которые как раз и интересовали его.
— Скажи, в ваших темницах есть одна девушка… — начал было он, но эльф отвернулся, показывая, что не хочет говорить.
Терпение мага было не вечным, и он, просунув руку между прутья, схватил эльфа за запястье. Юный маг зашептал заклинание на каком-то неизвестном лихолесскому стражнику языке. Камера наполнилась криком и стонами. Мужчина убрал руку с его запястья, на котором остался алый след, словно от ожога.
— Говори все, что знаешь! У меня нет времени на все эти игры! — злобно крикнул маг. — Говори или сделаю тебе в сотни раз больнее.
— Хорошо, хорошо, — едва слышно сказал эльф. — Есть… Ходили слухи, что ее зовут Элениэль… К ней приставлены специальные стражи. Только они стерегут ее...
— Кто она такая?
— Я не знаю. Честно, не знаю. Говорят, что она с детских лет там находится, но видели ее единицы. Я сам ни разу ее не видел. Я простой стражник. Меня не допускают до пленников, находящихся на особом попечении по приказу самого короля.
— Короля? — удивился маг. — Так она особая пленница короля? В чем же ее вина?
— Я не знаю... не знаю, — хныкал страж, потирая место, обожженное магом. — Еще... еще говорят, что принц Леголас часто навещает ее.
— Сам принц… Ты мне дал достаточно информации, — маг поднялся и направился прочь от решетки, но остановился, будто что-то вспомнив, выудил из складок плаща кусок черствого хлеба и кинул его пленнику. — Ты мне еще живой нужен.