Темная кровь

      Двери в тронный зал распахнулись перед магом, и яркий свет тысяч свечей, освещавших подземные гроты Трандуила, ударил старцу в глаза. Он часто моргнул несколько раз к ряду и огляделся. В этом зале всё было по-прежнему, так же, как и при его отце, Орофере, разве что его наследник, теперь занимавший трон, выглядел чуть более высокомерно и… болезненно. Во всяком случае именно так показалось магу, когда он отметил густые тени, залегшие под глазами таура и нездоровую бледность.       — Митрандир, Серый Странник… Что привело тебя в мои земли? — обратился король Лихолесья к гостю.       — Таур, увы, я прибыл к вам с печальными новостями, — маг склонил голову в знак приветствия.       — Весть о беглянке уже дошла и до тебя? Не отвечай, Митрандир, я вижу это по твоим глазам… Что ж ты принёс вести, так не томи. Молю, поведай, что может ещё сильнее омрачить нынешнюю безлунную ночь?       Маг, терпеливо ждавший, когда Трандуил закончит и даст ему слово, откашлялся и начал свой рассказ, при этом не сводя взгляда голубых внимательных глаз с раздосадованного таура Лихолесья.       — По пути к вам, Ваше Величество, я видел много необычного, но более всего моё внимание привлёк отряд тёмных тварей — орков. Их путь лежал не через Лес, но вдоль границ вашего королевства… — Митрандир умолк, не то подбирая слова, не то выдерживая паузу, чтобы понаблюдать за реакцией Трандуила. — Я понимаю, что, вероятно, это не моё дело, но было бы лучше, если Вы отправите к границам отряд…       — Отряд? — Брови таура удивлённо взмыли вверх. — Ты ведь сам только что сказал, что они направлялись не к нам. Так с какой это стати я должен…       — Уверен, Ваше Высочество, ваша мудрость не знает границ… — неожиданно и, как показалось тауру, грубо, прервал его Митрандир. — Небольшого отряда, уверяю вас, будет достаточно, чтобы ослабить будущего врага, пока он не успел окрепнуть и набраться сил. Трандуил сосредоточенно молчал, но лицо его сделалось чернее грозовой тучи.       — Я понимаю, что сейчас ваш разум всецело занят печальными событиями, произошедшими в стенах вашего замка, но, таур, услышьте меня: не дайте врагу затуманить ваш разум и отвлечь от истинной опасности…       — Довольно! — Взревел Трандуил, и его глаза, обычно ясные, синее неба, сделались тёмными от злости.       Он тяжело дышал. Было заметно, что таур старается справиться с внезапной вспышкой гнева, которая бушевала у него внутри.       — Довольно… — повторил он тише и много спокойнее. — Я всегда доверял тебе, Митрандир, и коли ты говоришь о том, что опасность может угрожать Лихолесью, то я не посмею ослушаться твоего совета. Я вышлю отряд.       Трандуил жестом подал знак стражнику, и тот, поклонившись, молниеносно исчез за широкими резными дверьми тронного зала. Вслед за ним последовали и остальные слуги, присутвующие в покоях. И лишь когда комната опустела, таур продолжил:       —… но зная тебя, Серый маг, я также посмею предположить, что кучка недобитых орков — это не единственная причина, по которой ты явился ко мне? Ведь так? Митрандир загадочно улыбнулся одними лишь глазами.       — Вы проницательны, как и всегда, таур. Ваш отец, уверен, ничуть бы не посрамился за своего приемника, — нараспев произнёс маг. — Вы правы, Ваше Высочество, гораздо более тревожные вести выгнали меня с насиженных мест и заставили пуститься в столь дальний путь. Та девушка, что бежала из ваших темниц…       — Элениэль… эта мерзавка поплатится… — презренно поджав губы, выдавил из себя Трандуил.       — Да, спустя столько лет, речь снова пойдет о ней, — маг горько усмехнулся. — Так вот, я боюсь, что Элениэль, вкусив силы и власти, очень скоро почувствует, что ей этого недостаточно. Её пытливый и острый ум очень быстро найдет решение, заставив обратиться за помощью к одной нашей общей знакомой… Последние слова маг произнёс с особым нажимом, стараясь подчеркнуть всю важность той информации, что хотел донести до таура Лихолесья, но Трандуил беспечно отмахнулся от слов Митрандира словно от надоедливого насемокого:       — Ааа, брось, Митрандир, эта ведьма давным-давно сошла с ума… И, если верить моим источниками, уже несколько веков как мертва!       — Боюсь, ваши источники могут ошибаться, — проворчал с нескрываемым недовольством Серый Маг. — Она, как и в тот роковой день, до сих пор пребывает в своём уме и добром здравии, иначе мне нечем объяснить растущую день ото дня силу девочки…       Лицо Трандуила мгновенно помрачнело. Если это правда, и ведьма действительно жива и питает своей магией тёмную сущность Элениэль, то в этом есть и его вина. Много лет назад, когда Леголас был совсем юн, то в тайне от отца таскал какие-то магические свитки из библиотеки, пытаясь наладить контакт с пленницей и хоть как-то разговорить её. Да, Трандуил ворчал на него, но не более. Он слишком долго был слеп и просто позволял сыну это делать, веря на слово, что в тех записях не было ничего важного. Один Эру теперь знает, что за свитки юный эрниль раздобыл и насколько они были темны. Глупо, очень глупо, с его стороны. Теперь же его беспечность в прошлом приняла совсем неожиданный оборот в настоящем. Что, если маг прав и ведьма действительно жива?! Трандуил устало потёр глаза. Митрандир редко ошибался, а значит, связь ведьмы с девочкой все это время только крепла. Теперь то, что она решит наведаться к своей наставнице после побега из темниц — лишь вопрос времени.       — Если твои слова правдивы, Митрандир, — с трудом для себя вымолвил таур, хотя и был уверен в том, что так оно и есть, — то в опасности не только мои земли. Быть может, всё Средиземье может поглотить Тьма…        Трандуил повернулся спиной к магу, сделав вид, что изучает карту на стене. На самом же деле, он просто не хотел, чтобы маг прочёл в его мыслях сомнения, чувства тревоги и вины, или даже страх.       — Наверняка, ей нужно прибежище, укромное место, где она до поры до времени сможет спрятаться, ведь сейчас у неё нет возможности вернуться в Мордор. Элениэль не глупа и она прекрасно знает, что без настоящей многочисленной армии, без власти…её уничтожат, сотрут с лица земли… О, да, она это прекрасно знает. Каким должно быть её пристанище, маг, а? Что ты думаешь?       Он задумчиво чертил пальцем по выцветшей карте, неспешно приближаясь к тому месту, где был отмечен Дол Гулдур.       — Она выберет самое тёмное из всего, что ей удасться найти… Наполненное тьмой и осквернённое тёмной магией… Что-то ранее величественное и забытое, — его взгляд, бывший до этого мутным и неясным, словно освободился от пелены, и он тряхнул серебристой шевелюрой. — Нет. У неё ничего не выйдет…       — Вы недооцениваете женщин, таур, — с хрипотцой от долгого молчания вымолвил маг, уловив ход мыслей Трандуила. — Они более могущественны и сильны, чем мы с вами думаем, коварны и опасны, если их обидеть… Таур, девочка сбилась с пути. Её всё ещё можно спасти…       — Нет, — яростно отрезал король. — Её душа давно обратилась ко тьме, став уродливой и низменной. Мне казалось именно поэтому Белый Совет отправил её в мои темницы…       — Её разум слаб, таур. А быть на стороне добра всегда означает — бороться, сталкиваться с несправедливостью и страданиями. Девочка просто не вынесла того, что уготовила ей судьба и сдалась, выбрав, то что легче и проще — ненависть, тьму, злобу.       Маг тяжело вздохнул.       — Должен признаться, я всегда был не согласен с решением Совета. Я говорю тебе это честно и открыто, таур…       — Митрандир, ты впал в безумие! — Зарычал Трандуил, что есть мочи ударяя кулаком по письменному столу. — Одумайся, эта девчонка — порождение Тьмы, и ты, старик, знаешь это…       Таур осёкся на полуслове, ведь почему-то именно в этот момент перед его глазами пролетел миг, сладостный и вместе с тем постыдный, когда Элениэль, проникнув в его ложе, властно коснулась королевской груди. Воспоминания о том пылком желании, которое он испытал лишь на долю секунды, с новой силой загорелись, затягивая тугой узел чуть ниже живота.       — Услышьте меня, Ваше Величество, я предлагаю вам ввязаться не какое-то безумное приключения. Я предлагаю действовать наперёд… Пока нам ещё не понадобилось спасать всё Средиземье. Прошу, идёмте со мной. Я чувствую, что именно вы сможете раскрыть ей глаза…а я вам в этом помогу.       — Я? Раскрыть ей глаза? — Немного безумно рассмеялся Трандуил, решив, что хвалёный Серый Маг действительно повредился умом. — Я был её тюремщиком, Митрандир, много-много лет, если ты позабыл. Какой беглый преступник поверит мучителю, от которого чудом спасся? Нет, Митрандир, я и пальцем не пошевелю в сторону девчонки. А ты, если так глуп, ступай туда один. Я не буду подвергать опасности своих воинов, но и тебе препятствовать не буду…       — Да будет так, — поклонился Митрандир и покинул покои короля.       Уходя, он был не на шутку встревожен таким поведением Трандуила. Неужто дурман Лихолесья проник за стены замка и в разум таура…

***

      «Госпожа Элен» — так она просила называть себя. Видимо, ей действительно осточертела вся эта певучесть и символизм эльфийских имен. Хотя, если задуматься, её имя прекрасно звучит и в переводе на Всеобщее наречие. «Дочь Звёзд». Да… Очень красиво.       Мордред привалился плечом к стене и прикрыл глаза, представляя свою госпожу в весьма недвусмысленной позе, без всех этих чёрных тряпок, с идеальной гладкой и бледной кожей, к которой так и хотелось прикоснуться не только руками, но и губами. Он представил, как к её спине, покрытой мелкими капельками пота, прилипло несколько прядей волос. Юношу бросило в жар. Разумеется, он согласен называть её госпожой, выполнять все её безумные приказы, терпеть боль, которую она причиняет ему, лишь бы только ему позволили прикоснуться к ней губами, ощутить тепло её бархатной кожи… Едва ли ни каждую ночь он представлял, как однажды будет обладать ею, брать её раз за разом, как он будет слушать сладостные стоны, срывающиеся с её алых уст. И, о, какое же разочарование, он испытывал каждый рассвет, когда, проснувшись, не обнаруживал её в своей постели. Мордреду было мучительно видеть её, особенно учитывая то, что вела она себя холодно и даже слегка грубо, словно ненавидела мужчин.       Вот и сейчас, вернувшись с нижних ярусов, она, смерив его пренебрежительным взглядом, бесцветным голосом велела Мордреду отправиться в темницы и покормить пленника. Да, кстати о нём. Что это за шум у его камеры? Неужели, что-то произошло?       Маг со всех ног бросился в коридор. Так и есть. Жирная паучиха, визжа и суча мохнатыми лапами, пыталась протиснуться сквозь решетку в камеру. Мордред выскочил прямо перед ней и со всех сил оттолкнул тварь к противоположной стене. Она с глухим стуком ударилась о стену. Послышалось недовольное рокотание. Паучиха хотела было снова напасть на мага, который внезапно воспрепятствовал её трапезе, но тот лишь усмехнулся и выставил вперёд руку.       — Трогать его не смей, — с ухмылкой произнёс он. — Если пленник умрёт, госпожа Элен будет в ярости, и тебе не поздоровиться. Ты ведь не хочешь её сердить, правда?       Паучиха пророкотала в ответ ему что-то на своём языке, и маг скорее предположил, что она сказала, чем понял, но тем не менее продолжил.       — Ты думаешь, она не догадается? Да я первым сообщу Элен об этом.       Паучиха недовольно заворчала, но, опустив голову и припав низко к полу, всё же убралась восвояси. Лишь после того, как её грузное тело скрылось за тёмным поворотом коридора, Мордред облегченно выдохнул. Если честно, то он до смерти боялся этих тварей. К счастью, пока он находился в милости у своей госпожи, мерзкие пауки не представляли для него никакой угрозы. Он обернулся и ещё раз заглянул за решётку, и усмехнулся. Напуганный и дрожащий эльф—стражник в лихолесской броне забился в самый дальний угол камеры насколько позволяла грубая местами ржавая цепь его оков.       — Испугался что ли? — с издёвкой спросил маг, но эльф не ответил, а лишь за заскрежетал зубами, сверля своего надзирателя взглядом. — Иди поешь. Мордред протиснул между прутьями руку и протянул пленнику кусок хлеба, несколько ломтиков сыра и флягу с водой. «Почти что королевская трапеза» — подумал он, зная, как ненавидит Элениэль Лес и лихолесских эльфов.       Пленник неохотно, но всё же взял еду. Хотя он и не ел со вчерашнего дня, но старался жевать нарочито медленно, растягивая еду и желая, чтобы организм насытился. Наевшись, он жадно потрескавшимися губами припал к фляге.       — Почему я? — спросил он, когда вдоволь напился, на что маг только пожал плечами.       — Поди угадай, что у этих баб на уме...