Уставшая и изнемождённая Элениэль с трудом приоткрыла двери в тронный зал тёмного замка. Её верный слуга, ждавший свою госпожу, стремглав бросился к ней и подхватил за талию, не давая упасть. Вместо благодарности девушка лишь зло рыкнула и с силой оттолкнула от себя юного мага, но тут же упала на колени. Мордред, сдавленно охнув, подхватил её на руки и понес в покои.
Уложив свою госпожу на широкую кровать, сам он присел рядом и невольно принялся разглядывать Элениэль. Даже изможденная долгими трудами и заботами, в изорванном платье она была прекрасна. «Она не узнает» – вкрадчиво прозвучал внутренний голос в голове Мордреда. – «Уставшая, обессиленная… да еще и без сознания…». Мордред нервно сглотнул слюну, и его рука легко коснулась вздымающейся груди госпожи. Он аккуратно, практически не дыша, очертил ее формы, спускаясь ниже и ниже. Вот он уже достиг стройных икр, и, освободив их от подола платья, скользнул под юбку. Влажная от пота гладкая кожа и очертания мышц, все ещё напряженных, после долгой скачки, взбудоражили его разум. Элен нервно дернулась, словно обжегшись о его прикосновения, и из-под её век блеснул магический свет. Однако, Мордред ни капли не испугался, и исполненный уверенности и вожделения продолжил исследовать тело своей хозяйки. Его руки скользили по шелковистой коже, и вот они уже выше колен… Дыхание мага участилось, но в следующий момент его отшвырнуло от постели с такой силой, что он больно ударился о каменную холодную стену покоев. Он вскрикнул от боли и неожиданности, и тут произошло сразу несколько вещей, которые ввергли его в еще больший ужас: Элен, его госпожа, парила над кроватью с распростёртыми руками, позвоночник её был неестественно выгнут. Лицо… её лицо переменилось до неузнаваемости. Было в нем что-то потустороннее, дышащее древним первобытным злом. От страха Мордред закрыл лицо руками и съежился на полу, но леденящий душу голос заставил его все же взглянуть на свою госпожу еще раз.
— Ты разочаровал меня! — металлический нечеловеческий голос заполнил покои. — И ты будешь наказан, Мордред. А сейчас поди прочь с глаз моих!
Маг вскочил с пола и, прихрамывая, побежал к двери. Он не на шутку испугался её гнева и корил себя за то, что дал волю своим низменным грязным желаниям, за которые теперь будет вынужден поплатиться. Он знал, что Элениэль не скоро позабудет нанесенную ей обиду, а уж удастся ли ему вновь коснуться свой госпожи… Ну ничего, Мордред терпелив и готов ждать столько, сколько потребуется.
Тем временем в покоях Элениэль без сил рухнула на кровать и свернулась комочком. Она дрожала так, а её тело обливалось холодным потом. Стуча зубами, она думала о том, что слишком много силы она переняла от старой ведьмы. Гораздо больше, чем могли вместить её тело и душа. Теперь эта сила сжигала её изнутри, бушевала и вспыхивала, пытаясь вырваться наружу. Разум девушки затмевала тьма, и она боялась, в этом безумии тёмной магии потерять себя, стать одержимой. С реальностью её связывало желание мстить своим обидчикам. Месть — единственное, что осталось у неё.
Перед глазами проплывали образы из её прошлого. Вот отец привёл её маленькую в склеп, где покоилось тело матери, безжалостно убитой людьми. Он просит быть сильной и не бояться ничего. Он знал, он предупреждал, что её будут стараться сбить с пути, который она изберёт… Но она должна идти дальше, не останавливаясь ни перед чем, ради матери, ради него… Элениэль судорожно набрала в лёгкие воздух, хватаясь из последних сил за реальность. Она знала, что эти образы она получила от ведьмы. Они были лишь очередным её испытанием на прочность и веру в себя.
В момент проведения ритуала она видела тени прошлого, настоящего и будущего. Ведьма оказалась еще и провидицей, и часть ее дара передалась Элениэль вместе со знаниями заклинаний и ритуалов, дающих заглянуть по ту сторону жизни. Ей явился образ, в котором Чёрный всадник привёз дитя в башню, которую она всегда считала своим домом. Там Всадника встретил отец. Он принял дитя с его рук и вдохнул в него силу. Дитя заплакало и распахнуло глаза. То была Элениэль. Ей явилось то, что, приняв силу от своего отца, она потеряла память о своем прошлом: кем была она, кем была ее мать… Она отчетливо слышала женский плач, где-то на другом конце мира и понимала, что это всего лишь искушение и плод её фантазии. Нужно лишь успокоить силу, что переполняла её, и тогда она сможет отомстить. Месть — это единственное, что у нее осталось.
***
Радагаст привёз старого друга к проклятой крепости, но дальше идти отказался, и Гэндальф не винил его в слабости. Он знал, что не стань Бурого мага и из земель Лихолесья уйдет вся магия, что до сих пор сдерживает зло в этих землях. Радагаст был силён, но всё же его сил было недостаточно, чтобы противостоять Элениэль. Сколько Тьмы вобрала в себя эта девочка. Гэндальф вздохнул. Однако надежда ещё оставалась. Он уповал на силу, которая крылась в потомке Трандуила, молодом эрниле Леголасе, который по слухам не раз навещал пленницу. Однако свет Леголаса был ещё слаб, ведь его душа, всё ещё металась в раздумьях.
В воздух, просвистев, взвилась стрела, но маг с легкостью отбил её своим посохом, и очень удивился, взглянув на древко. Стрела была эльфийской.
— Подожди, — из зарослей кустарника выскочил Леголас, обращаясь к кому-то, кого старый маг до сих пор не мог разглядеть. — Он не враг нам!
Эрниль Лихолесья широко улыбнулся магу, словно они были старыми друзьями.
— Рад видеть тебя, Митрандир, друг лесных эльфов, — принц похлопал его по плечу.
— Я тоже рад приветствовать тебя. Надеюсь, я не сильно опоздал…
— Смотря, что ты ожидал увидеть здесь. Или кого?
Маг усмехнулся. Леголас, как и всегда, не падал духом, даже в таких скверных ситуациях.
— Мой принц, что здесь происходит? – следом за Леголасом из зарослей показалась стройная рыжеволосая эллет с тяжелым луком в руках.
— О, кажется, это ваше, — маг усмехнулся в бороду, возвращая девушке стрелу. — Отличный выстрел.
— Благодарю, — только и сказала она, немного смутившись.
— Митрандир, это Тауриэль. Она Капитан стражи моего отца… Тауриэль, это Митрандир. Он…
— Я знаю, кто он, мой принц. Большая честь для меня, – она легко склонила голову, прижимая руки к груди в знак уважения.
Неожиданно одна из башен озарилась ярким светом, который ударил столбом в вечернее небо. Полчища орков, что кишели в крепости на секунду замерли, приклонили колено пред своим правителем и его проснувшимися ото сна слугами.
— Слишком поздно, — одними губами прошептал маг и схватил Леголаса за плечо. — Вернись в Лихолесье, предупреди отца. Даже твоего света будет недостаточно сейчас. Мы опоздали.
***
Тем временем Элениэль, уже почти укротившая новообретённую силу, читала строки на чёрном наречии, всплывающие в её памяти. Ритуал возвращения был почти завершен, требовалась лишь жертва.
Мордред, верный слуга, притащил эльфа, которого держали в старых темницах и толкнул его в центр магического круга. Дабы вернуть жизнь, нужно отдать чью-то жизнь взамен. Мировой порядок нужно блюсти. А в этом случае, нужно отдать жизнь бессмертного. Для этого она и сохраняла жизнь глупому стражнику.
И, когда ритуал был почти завершен, Элен почувствовала, что сил пленника недостаточно. Нужно было найти кого-то сильнее, но времени уже не было. Брешь между мирами уже затягивалась, когда с той стороны на каменный пол ступил отец. Однако тело его и не собиралось обретать плоть, а если так, то всё было напрасно.
И тогда Элен выбрала единственное правильное решение — она толкнула в круг своего слугу.
Свет исчез, и брешь затянулась. Элен без сил опустилась на колени и склонила голову. Неужели получилось?! Она смогла?!
— Дочь моя, — услышала до боли знакомый голос и почувствовала легкое прикосновение. — У тебя получилось. Ты истинная наследница своего отца, и я не перестану верить в тебя никогда.
— Не плачь, дитя мое — его руки коснулись её щеки, но они не смогли вытереть слезы, катившиеся из глаз. — Жаль, что я пока не могу обнять тебя. Но ты сделала первый шаг, к нашему возрождению, и я тебе благодарен за это.
Тут взгляд Элениэль упал на Мордреда, шарившего по полу руками, она подошла к нему, взглянула в испуганное лицо мага. Его взгляд затуманился, и вены вокруг глаз почернели.
— Кто это, дитя? — спросил отец.
— Маг—отступник. Мой слуга. Пришлось пожертвовать им ради твоего возвращения, так же, как и им, — указала девушка на бездыханное тело эльфа рядом.
— Но маг остался жив, — усмехнулся Саурон. — Так тому и быть. Помоги ему подняться, дочь моя. Я нарекаю тебя, маг, Гласом своим. Служи же верно, мне и дочери моей.
— Это честь для меня, — пролепетал едва стоявший на ногах Мордред.
