In the sky with diamonds

Минут и секунд больше не осталось: ни времени, ни всего остального мира. Он потянул ее на себя, до боли впиваясь пальцами в плечи, вплавляясь под кожу. Клинт все еще был сильным, и он легко поменялся с ней местами, прижал ее к стене, резко, загнанно дыша сквозь зубы. Его сердце грохотало совсем рядом, отдаваясь в ребрах, и она уже перестала понимать, где чье. Мучительно сведенные брови вздрагивали, как будто от сильной боли. Он, как слепой, жадно изучал ее тело наощупь - неловкие прикосновения изрезанных пальцев зажигали под ее веками яркие цветные вспышки, заставляли выгибаться навстречу. Ванде казалось, что ее собственное тело делается чем-то другим, волшебным, став в тысячу раз чувствительнее, чем обычно. Она кожей ощущала каждый плохо зарубцевавшийся порез на его пальцах. Ей казалось, что она сейчас зазвучит, как натянутая серебряная струна. Там, где он касался ее, на коже оставались капли крови. Расцветали, как странные цветы, и ей показалось, - их никогда уже не смыть. Она легко потянулась к его разуму - такому открытому, такому яркому, как огонь в темноте. Это было просто - прорастать в сумрак тысячами тонких, сияющих золотистых нитей, дотянуться и... Огненное, неистовое желание обожгло каждый нерв, взорвалось в висках, уничтожило Вселенную, стерло память, любые границы, любое "я и ты". Кажется, она закричала. Он не был бережным, с силой притягивая ее к себе. И это было правильно, иначе было нельзя ...потому что эту тянущую пустоту внутри надо было заполнить, иначе она сойдет с ума, и единственное что имеет значение... ...это то что внутри так тесно и обжигающе горячо, и запредельно близко... так космически правильно чувствовать, как он... толкается в нежное, тесное и горячее... заполняя, обретая цельность... и замирает, когда она вскрикивает от боли. И бережно придерживает за плечи, и встревоженно смотрит в лицо, и вдруг всё понимает, и умирает от нежности, и воскресает, успокаивающе гладит по голове, и шепчет что-то безумно-нежное, двигаясь осторожно, очень осторожно и медленно. ...девочка моя, вот, значит, как... не бойся... еще чуть-чуть... ..я не боюсь... ведь я в твоих руках... мне хорошо, так удивительно хорошо, что даже если немного больно, это не страшно... А потом в какой-то момент она делает что-то такое невозможное - вцепляется в спину, притягивая к себе, выдыхает сквозь зубы, низко и требовательно вскрикивает - и у него слетают все тормоза. Нет никаких шансов удержаться, и он ускоряется, все глубже, все резче, придерживая ее за тонкие запястья, так близко, так тесно, что смерти просто нет, для нее тут не остается места. ...и все что надо, это не останавливаться, ускоряясь в ритме их общего сердца... даже когда внутри все сжимается в раскаленную светящуюся точку... все что осталось от его рассудка - это вот эта добела раскаленная точка... и он взрывается сверхновой. сквозь разум, сквозь сердце, сквозь гулкие барабаны ребер, сквозь два слившихся тела, сквозь один крик есть только рвущийся наружу свет. они плывут через Вселенную медленно как свет. Живая вечная Вселенная расширяется и сжимается, дышит вместе с ними. звездная пыль Галактик медленно проходит через их легкие. И смерти нет. Ванда несет его, как река, сквозь темноту к свету, Ванда нежно касается его разума: исцеляет там, где больно, освещает там, где сумрак. И он тянется ей навстречу, из глубины к поверхности, где солнечные блики на воде и свежий ветер. *** Он коснулся губами ее шеи за ухом, - и его пальцы разжались, выпустив ее запястье. Он мгновенно соскользнул в забытье, задышал ровно и глубоко. Ванда приподнялась на локтях, вгляделась в его лицо: таким она еще никогда его не видела. Жесткий очерк рта смягчился, разошлась эта тяжелая вертикальная складка на переносице. Клинт вдруг показался ей немного удивленным и очень беззащитным. Это не то, прежнее, страшное забытье, - поняла Ванда. - Он просто спит. Она поднесла к губам его ладонь. Вздрогнула. Боясь вдохнуть, разбудить, разрушить чудо, - осторожно разматывала бинты слой за слоем. Сняла всё. Долго смотрела. На ладонях пролегла сетка тонких, еле видных, уже побелевших от давности шрамов. *** Это приказ, а приказы надо выполнять. И Стив идет. Тони не справится без него. Стив должен найти убийцу. Все, кого он встречает на коридорах, смотрят на него, как будто встретили привидение. Призрак какого-нибудь генерала, перед которым так и хочется встать навытяжку - по крайней мере, так это выглядит. Люди вытягиваются, вглядываются ему в лицо, будто что-то там ищут. Стив не знает, что. Стив не злится, не удивляется. Он вообще ничего не чувствует. У него есть приказ. Наверное, это правильно. Только всё очень тяжело - ходить, разговаривать. Но это ничего, он сильный. - Это хорошо, что вы взялись за расследование, - говорит ему Лина Райли, коллега первого пропавшего, Джеффри Миллера. - Джеф в тот последний вечер... был таким веселым, просто светился от счастья. Мы даже думали, не влюбился ли он. Когда он не явился утром вовремя, хотели даже подшутить, что мол, наконец-то ему дали. А он... просто больше не пришел. А потом еще и Кларк пропал... Кларк был его лучшим другом, понимаете?! - ее тихий голос опускается до шепота. - Как будто кто-то уничтожает нас, одного за одним. Будто какое-то проклятье, понимаете? Нас было шестеро в рабочей группе, и вот двоих уже нет! Она поднимает на него измученные глаза, обведенные темными кругами. Стив видит в них только страх. У Лины длинные темные волосы с ранней сединой, худое лицо, крупные запястья с выпирающими косточками. И она на грани истерики. -Знаете, я уже боюсь вечером выходить в коридор одна. Боюсь каждого шороха. Все время думаю: а вдруг я следующая. А вдруг меня... как Миллера? Четыре удара ножом. Страшно. И главное, за что?! Кто такое мог сделать? ! Стив берет ее за трясущиеся запястья, - обхватить их легко. -Больше не бойтесь. Я разберусь, - мягко говорит он. - Я найду того, кто это сделал и остановлю его. *** Стив ходит, разговаривает с людьми, а в голове постепенно откладывается информация: узор из камушков, который никак не хочет складываться в единую мозаику. Может, потому что он дурак и чего-то важного не замечает? Двое ученых, которые дружили между собой. И Дэвидсон, сталкер, рабочий Красной зоны, который вряд ли был даже с ними знаком. Миллера нашли мертвым в одном из ближних тоннелей Красной зоны, Кларк и Дэвидсон пропали без вести. Может быть, они тоже уже мертвы? Тогда где их искать? Тоже в Красной зоне? Что общего между всеми троими? Голова как будто набита ватой: мысли с трудом пробиваются сквозь глухое и вязкое безразличие. Ему нужна помощь. Нужен кто-то с ясной головой. Узнать бы, о чем Миллер и Кларк говорили между собой в тот последний вечер. Жили двое друзей. А потом один погиб, а другой пропал без вести. Почему-то вспоминается ноутбук Барнса. Стив старается не думать о Баки, но перед глазами вдруг вместо металлических стен всплывает светящийся экран, слепит своим сиянием до слез. Его последний комментарий - и ответ с рядом смайликов. Баки уже мертв, а ему кто-то отвечает, кто-то разговаривает с ним, не зная, что его больше нет. Стив приваливается к стене плечом. Он дышит, заставляет себя дышать. ...он уже умер, а кто-то все писал ему, и в сети все это сохранилось. Может быть, Миллер и Кларк тоже с кем-то разговаривали через соцсеть перед смертью? Написали там что-то, что поможет ему выйти на след? Он старается сосредоточиться на этой мысли. И еще надо проверить записи со всех видеокамер. Это сотни часов, их нужно обработать программой для распознавания лиц. Ему нужен Макс. *** Макс тоже смотрит на него странно, но смесь радости, сочувствия и непонятного ожидания быстро уступает место раздражению человека, которого оторвали от работы. У Макса покрасневшие от усталости глаза, а рабочий стол завален бумажками и пластиковыми контейнерами из столовой. В лаборатории бардак, на диванчике в углу валяется смятое одеяло. -Макс, мне надо проверить, - говорит Стив. - Это приказ. -Хорошо, хорошо, - морщится Макс, не отрываясь от монитора на котором медленно удлиняется зеленая полоса, бегут цифры, меняются графики. - Сейчас запущу еще один процесс и проверю. Да, конечно, я могу вскрыть их личную переписку. Только не надо рассказывать мне про четвертую поправку к Конституции, - он предостерегающе поднимает руку. Стив и не собирался. - У Джеффри Миллера и Дэна Кларка были аккаунты в "Морлоках", у Дэвидсона - нет. Макс возится с кодом пару минут, потом замирает, уставившись в экран и осторожно спрашивает: - Когда ты говоришь, пропал Миллер? Стив называет дату. - Это на следующий день после того, как вскрыли хранилище ЩИТ? - уточняет Макс. -Да. - В 13.27 в этот день, когда он уже считался пропавшим без вести, Миллер написал Кларку в чате, вот, посмотри. Макс поворачивает к нему экран. Стив садится на стул рядом, наклоняется вперед. "Дэн у меня все в порядке и даже лучше. Я нашел кое-что оно придает смысл всему. Мне теперь есть ради чего жить, чтобы снова и снова переживать это. круче всего, что я пробовал в жизни. Я плакал и смеялся и так словами не расскажешь тебе надо попробовать самому. это нечто удивительное Приходи сегодня после работы в тоннель Красный 27-Альфа, в 18.00". -Там его и нашли, - ошарашенно шепчет Роджерс. -Он выманил его в тоннель, чтобы убить? - спрашивает Макс. -Нет, убили как раз Миллера - того, кто написал это сообщение, - медленно говорит Стив. - Может быть, это был Кларк? Но зачем? Его лучший друг назначает встречу, чтобы дать попробовать "нечто удивительное"... -Может, ради этого "удивительного" его и убили? Ну, чтобы отобрать это? - Макс озадаченно трет переносицу. - У тебя есть идеи, что бы это могло быть? -Без понятия, - качает головой Стив. -Все это странно. Обрати внимание, какая спутанная речь. Все статусы и сообщения Миллера в "Морлоках" написаны внятным, четким языком и без грамматических ошибок. Он ученый, по складу характера - довольно педантичный человек. А тут он торопится, волнуется, путает буквы, пропускает знаки препинания. Такое чувство, что он пьян или под наркотой. Видимо, все дело в этом "удивительном". -"Удивительное..." - Стива что-то беспокоит в этом определении, что-то цепляет, какая-то неприятная мысль пытается достучаться, докричаться до его сознания сквозь вязкое отупение. "Я знаю место, где много... удивительных вещей. Мы вскрыли его вместе с Тони". -Макс! - выдыхает он. - Миллер и Кларк за день до этого работали вместе, знаешь, где? -Догадываюсь, - сужает глаза Макс. -Миллер украл что-то из хранилища ЩИТ!