Песня Пяти Ветров

Глава 19 "В крипте" "Уже поздно возвращаться назад, чтобы всё правильно начать, но ещё не поздно устремиться вперёд, чтобы правильно закончить." - Ошо. *** Когда он очнулся, его вырвало. Перед глазами плыли красные круги, виски пульсировали болью. Мокрые простыни валялись на полу, в очаге запекся чёрный пепел. Из полукружия окна в комнату проникал тусклый утренний свет. Он попытался встать, но тело пронзило болью, и король упал на холодный пол. Его одежда пропахла так, будто он не мылся полгода, а дряблая кожа блестела от липкого пота. Уильям дрожащей рукой коснулся груди, заранее зная, что его ждёт. Белый шелк стал чёрным от крови, и его пальцы ощущали под ним влагу. Он вцепился в ткань и сорвал её с мокрым чавканьем. Затхлый сладкий запах поднялся от раны, перебив собой даже смрад его испражнений. Одежда изнутри была покрыта сукровицей, гноем и кусками мёртвой кожи. Загнившая грудь почернела и вздулась. -Проклятье... - прошептал Уильям. - Нет, нет, нет... Бескостные тени снова заплясали перед ним, его замутило. Тёмная кровь медленно хлынула из тела. Он схватился за грудь рукой, но гной потек сквозь пальцы, смешиваясь на полу с лужей желтой блевотины. С огромным трудом он перевернулся на живот и, опершись на локти, поднялся. Дыхание с хрипом вырывалось из дыры в груди, в ушах звенело. Уильяму казалось, что где-то маршируют тысячи железных сапог, а сквозь этот марш в замок прорывается шепот - тихий, вкрадчивый шепот мрака и смерти. Штоф с недопитым вином все также стоял на столе. Уильям схватил его и жадно выпил, совсем не ощущая вкуса. Он подошёл к окну и распахнул ставни. Слабый солнечный свет резал глаза, соленый морской воздух казался затхлым и мерзким. Серые воды реки слабо блестели в протоках, по берегу ходили люди. Уильям поглядел на кувшин. Остатки красного напитка ещё темнели на дне. Он оторвал полоску белой ткани от простыни и густо смочил её вином, а затем налепил на рану. Чёрные пальцы гноя потянулись из-под повязки на взбухшую серую кожу, оставляя на ней глубокие следы. Держась одной рукой за стену, Уильям добрался до двери и позвал слуг. На крик прибежал какой-то заспанный мальчишка в белой ливрее, который в ужасе уставился на него испуганными овечьими глазами. -Ваше величество... - почти проблеял он. - Вы ранены? Вам плохо? Нужен Тирек? Уильям захотел выпрямиться, но грудь обожгло болью. Он скривился. Красный туман клубился перед глазами, загуствешая кровь стекала по ногам. -Ваша милость... - словно во сне услышал он. - Кто-нибудь, помогите королю! Уильям понял, что лежит на полу, а слуга пытается его поднять. Да ещё и вопит во весь голос, писклявый щенок... -Нет... - прохрипел он. Рот наполнился кровью, он захлебывался. - Нет... Огонь, принесите огонь... Атис... Мне нужен Акхмх... Кровь полилась через нос, растекаясь по всему лицу. Она булькала у него во рту, текла по животу и спине, смешивалась с гноем. Он попытался вдохнуть, но жидкость попала в глотку, Уильям харкал, сплевывая куски чего-то розового. Чёрная жижа облепила его тело, затекла в уши. Вонь... Как же тут воняет... Сердцами, потрохами и желчью. Он закашлялся и упал, разбив губу о холодный камень. ...Очнулся Уильям в темноте. Занавески были задернуты, в комнате пахло горячим вином. Подушка, набитая гусиными перьями, была мокрой от пота. Одеяло валялось на полу вместе с кучей рваных тряпок. Тирек, высохший сутулый старик в чёрной лекарской мантии, склонился над ним с медной чашей в руках. Его розовое морщинистое лицо блестело от пота, маленькие глазки тревожно бегали под серыми бровями. -Мой король... - обеспокоенно пробормотал он. - Слава богам, вы живы. Уилл прикоснулся к телу. Его рану жгло огнём, винные повязки пропитались чем-то мокрым и липким, но дряблая кожа на груди была чистой. -Сколько я... здесь? - язык поворачивался во рту с трудом, на разодранной губе запеклась кровь. -Лишь пару часов, государь. - голос Тирека дрожал. Лекарь поднес чашу к губам Уильяма. -Что это?.. -Сок горькоцвета. Это снимет боль... Уильям громко ругнулся и отпихнул отвар. Чаша звонко ударилась о белые плиты, жёлтая жижа растеклась вокруг. -Проклятье, Тирек. Убери эту блевотину и дай мне вина. -Но, мой король, вам нельзя... - проговорил лекарь, поднимая кубок. -Болезнь... -Мне пить из чаши или из твоего черепа? Старик что-то боязливо пробормотал и направился к двери. Уильям криком остановил его. -Стой. Тирек обернулся. -Найди того мальчишку, что позвал тебя. Скажи ему, что если кто-то узнает о том, что здесь произошло, я вырву его язык. Тебя это тоже касается. В серо-зеленых глазах лекаря Уилл прочитал страх. "Иначе нельзя. - подумал он. - Если лорды узнают... Боги, будьте милосердны." Тирек откланялся и вышел. Уильям поднялся в постели и заметил в углу комнаты кадку с водой, от которой поднимался пар. "Вот чем старик смыл с меня это дерьмо. - немо ухмыльнулся он. - Тёплой водичкой. Думаешь, твои мази и зелья помогут мне, Тирек? Если да, то ты куда больший осел, чем те, которых продают на рынках" Уильям подвинулся выше и попытался встать, но грудь тут же пронзила боль. Он застонал и снова рухнул на кровать. Каким же он стал беспомощным. Старым. Слабым. Ночные кошмары пугают его, словно ребёнка. Это был лишь сон, не иначе - но сон страшный. Он до сих пор помнил прикосновения теней, их белые глаза, мёртвые пальцы... Мёртвые пальцы кричат, мёртвые пальцы шепчут, мёртвые пальцы впиваются в тысячи глаз. На лестнице послышались шаги, и в комнату вернулся Тирек с бутылью вина в руке. Атис в неизменной серой рясе вошёл вслед за ним. Лекарь двигался торопливо, то и дело оглядываясь назад, а вот монах выглядел спокойным и сдержанным, будто давно знал, что его ждёт. "Скормов провидец. - со злостью подумал Уилл. - Посмотрим, что скажет тебе твой бог, когда придёт ночь." Тирек приблизился к кровати и открыл бутыль, намереваясь наполнить чашу. Уильям остановил его движением руки. -Не надо. Давай её сюда и ступай. И помни о том, что я сказал. Лекарь подал ему сосуд, поклонился и молча вышел. Атису хватило этого времени, чтобы опуститься на стул и достать потрепанный томик в старом кожаном переплете. -Ваша светлость, - тихо проговорил он. - прошу прощения. Мальчик-стюард прервал мою молитву. Вы позволите мне закончить? -На это нет времени, Атис. - раздражённо ответил Уильям. - Разве тебе не сказали, что я хочу видеть тебя немедленно? Монах прищурился и отложил книгу. -Пей. - сказал он вдруг. Уильям отпил. Тирек добавил в вино корицу и мускатный орех, но оставил холодным, как и любил Уильям. Напиток должен был стать сладким и душистым, но сейчас в нем чувствовался только вкус горечи. Уильям сплюнул. -Дерьмо... - пробормотал он. - Этот старый осел что, добавил в бутыль своей желчной травы? Атис покачал головой. Его печальные глаза заблестели. -Что оно шептало тебе этой ночью? Уильям чуть приподнялся. -Не оно. Она. Я видел её, Атис. -Её? -Тень, Бездна тебя поглоти! Она была чёрной, вся как будто из дыма, а внутри горел огонь. И все шептала, шептала, шептала - будто паук скребся лапами о доски. Сначала я не понимал, но потом... Слова застряли у Уильяма в горле. Он откашлялся и сплюнул густой ком мокроты. Рана снова заныла, но Уилл смог удержаться от крика. -Акх... - по коже пробежал озноб. Уилл отпил ещё вина и продолжил, с трудом унимая дрожь в руках. - Я... Я услышал эту чёрную мразь, Атис! Она шептала, что я украл её жизнь, что её дети скоро придут за мной, что... -Дети? -Это все были тени! Мёртвые, прозрачные, с белыми глазами. Они обступили меня со всех сторон и пытались задушить. Он заметил, как от лица монаха отхлынула кровь. Вордам Атис, этот седой всезнающий праведник, испугался... "Значит, не все на свете ты можешь предвидеть, верно?" -Мой король... - старец осекся, увидев его хмурый взгляд. - Уильям. Я знал, что ты болен, но эта тень... Неужели мои сны были верны? Но это ведь безумие! -Безумие - отрицать то, что ты был прав с самого начала. Я должен был уничтожить маски, как ты и советовал. Но теперь уже поздно... - Уилл, опершись на спинку кровати, поднялся. Винные повязки отозвались громким чавканьем. Его знобило, кожа покрылась мурашками. - Взгляни на меня. Разве я похож на героя? Всего лишь больной старик, которого истязает неведомая дрянь из ночных кошмаров. Боги, Атис... Я всегда был силён. Силен и глуп. В бою никто не мог выстоять против меня, но как одолеть то, чего даже коснуться не можешь? Это был призрак, клянусь тебе. Если бы ты знал, как от него разило мертвечиной... -Мертвечиной... - Атис накинул ему на плечи тонкий халат из белого шелка. Уильям закутался в него, словно в мех. -Да. Будто внутри него кто-то сдох и разложился. А ещё он пах гарью... Уильям приблизился к очагу. От выгоревших углей шёл слабый дымок, который тут же таял. Он поморщился. -А может, это был не призрак вовсе. Может, я просто сошёл с ума. Пугаюсь страшных снов, словно малое дитя... Атис приблизился к нему сзади. -Нет, Уильям. Я говорил тебе и раньше - ты в опасности. Мы все в опасности. Во снах я чувствовал врага, но не видел его лица. Теперь его увидел ты. -Но если это правда... Он ведь не хочет моей смерти, Атис! Ему нужно моё тело. Моя сила. Эта тварь живёт во мне, понимаешь?! Я чувствую, как он скребется внутри, шевелит своими отростками... Откуда взяться этой тени, скажи мне? -Тени не живут во мраке. - проговорил вдруг монах. - Их порождает свет. Если это происходит с тобой - значит, происходит не случайно. Ты создал эту тьму - больше некому. Аво... -Аво?! - Уиллу неожиданно захотелось схватить старика за его дряблую шею и давить, давить до тех пор, пока из глотки не польется кровь... - Хотя бы раз наплюй на своих богов и послушай меня! Призрак из мрака смотрел мне сегодня в глаза, а я не мог даже отвести взгляд. Он живёт в моих снах, внутри меня самого - и чем ты предлагаешь защититься? Молитвой?! Взгляд Атиса сделался печальным, но глаз он не отвел. -Аво милостив, государь. За свою жизнь я отслужил панихиду по шести смелым рыцарям, что погибли, сражаясь, и чьи стальные доспехи не уберегли их тела от ран. Я - лишь монах, и молитва была моим единственным щитом за всю жизнь. Все, что ты можешь получить от меня - это совет и вера. Но одно я тебе уже дал, а другое ты отвергаешь. Так чего ты хочешь? Уильям кинул взгляд на стол. -Зажги свечу. Атис кинул на него удивленный взгляд, но повиновался. Красная плясунья вспыхнула на тонкой нити, извиваясь и крутясь. Уильям задержал взгляд на свече, пытаясь унять подступившую вдруг дрожь. Нужно было действовать быстро, он это понимал. Давай, Уильям, ты сможешь. Всего-то и надо, что надавить в нужном месте... Но если все просто, почему же ему так страшно? Уилл провёл рукой по белому камню, который теперь казался ему ледяным. Вот же он, скол. Нужно лишь нажать... В глубинах замковых стен он услышал гулкое шуршание. Кирпичная кладка легко поддалась, уходя в сторону. За ней, прямо возле створок очага, открылся широкий проход, тонущий во мраке. Оттуда веяло сыростью и холодом. Он заметил, как переменилось лицо Атиса, когда тот увидел тёмный провал. Монах, кажется, удивился ещё больше. -Об этом ходе никто не знает. - объяснил Уилл, стараясь говорить как можно тише. - Как и о дюжине других, впрочем. Должно быть, ты будешь первым, кто спустится вниз по этой лестнице. Король не был уверен, что до старца дошёл весь смысл сказанного, но все же двинулся вперёд. Атис, помедлив, все же последовал за ним. Огонёк свечи в его руке слабо разгонял окруживший их мрак. Вились крутые каменные ступени. Уильям ежился от подземного холода, который поднимался с нижних ярусов. Там, в комнате, они были снаружи, и лишь теперь по-настоящему попали внутрь. Эти ходы - все равно что вены замка, только вместо крови здесь текут тьма и мороз. Как давно он тут не был... Уилл потерял счёт тем дням, которые прошли с тех пор, как он оставил крипту в последний раз. Тогда отец Атиса, конечно, ещё не родился - как и никто из его нынешних детей. Теперь он с сожалением понимал, что предпочел бы никогда сюда не возвращаться. "Это лишь мертвецы, Уилл, возьми себя в руки!" - приказывал внутренний голос - но сейчас он боялся их куда больше, чем когда-либо раньше. Где-то капала вода, Атис хрипло дышал за спиной, а он все шёл и шёл, и каждый шаг давался ему с тяжёлым трудом. К тому времени, когда они достигли подножия лестницы, монах совсем запыхался, но лицо его оставалось все таким же бледным - только слабо блестело от пота в свете пламени. Уильям взял у него свечу и зажег одну из настенных чаш, наполненных сухими листьями и маслом. Тёмная жидкость зашипела и вспыхнула оранжевым, озарив небольшой уголок вокруг себя. Уилл прошёл дальше, зажигая остальные светильники. Тени в гробнице двигались и шевелились, словно пытаясь убежать от огня. Мерцающий свет касался щербатых стен подземелья, выхватывая из темноты череду гранитных колонн, что шагали вперёд, во мрак. Между ними на каменных тронах сидели молочно-белые изваяния усопших, у ног которых темнели склепы, хранящие их останки. Атис за его спиной испустил громкий выдох. -Государь, но ведь это... -Они. Все здесь, до единого. Уильям поежился вновь - то ли от холода, то ли неприятных воспоминаний. Все восемь мёртвых королей следили за ним слепыми глазами, а блики света заставляли каменные подобия усопших шевелиться. В дни, когда они были живы, Уильям ещё не боялся теней. -Почти всех я убил своими руками. - проговорил он. Звуки его голоса отдавались над головой. - Пронзил мечом, сжег или утопил. Уилл помнил лица каждого из них. Вон тот, суровый и мрачный, с железной короной на голове - Олбар Гохарт, Стальная Плеть, владыка Змеиного Зуба. Он объявил себя правителем сразу после того, как короновали Уильяма в Последней Твердыне, и успел собрать дюжину горных кланов, прежде чем сгорел в собственном замке. Его почерневшие кости первыми легли в эту гробницу. Худой старик с длинным волосами и короной из красной меди при жизни называл себя Королём Бури. Его ладьи бороздили моря и не давали никому добраться до островов запада - никому, кроме Уильяма. Перед тем, как рассечь старой мрази лицо, он успел вдоволь насмотреться на тех, кто пытался противиться "королю" - их разбухшие тела плавали во рву под Морским Рогом. Женщина с красивыми и печальными чертами звалась Джейной, Серой Вдовой, хотя и предпочитала титул королевы Водопадов. Её маленькую головку украшала золотая диадема. О ней ходило множество слухов - говорили, что Джейна спит с колдунами, что целыми днями просиживает в башне, читая книги, писанные кровью, что сын, рожденный ею от жреца Фириса, подобен демону из преисподней. Все эти сказки могли напугать ребёнка, но не его. Уилл задушил королеву бронзовой цепью, когда вся её армия погибла у Перевала. Эсгерд Ворн и Смешливый Тайнар лежали рядом, а короны из серебра и янтарных камней отбрасывали тусклые блики на их лица. Эти двое оказались достаточно умны, чтобы преклонить колени, когда пал Стальная Плеть. Их воинства были небольшими, но вместе помогли взять Темнолесье и снять осаду Зимнего Острога, когда он вел войну на западе. Он видел и другие фигуры - ещё три каменные статуи в венцах из разных металлов, но не мог вспомнить их имён. Когда-то все они звались королями, но их власть не стоила и медного гроша. Всего лишь люди, возомнившие, что после гибели Суда смогут править в одиночку. Три года длилась война, которая принесла Альбионе больше бед, чем какая-либо другая. А вскоре пришла воронья чума, и вместе с погибшими воинами пришлось хоронить мертвых детей. Он снова вгляделся в холодные лики. Сколько же лет прошло с тех пор? Должно быть, призраки этих восьмерых ходят теперь по замку. "Ты украл мою жизнь..." - прошелестел голос у него над ухом, и Уилл отчаянно замотал головой, пытаясь отогнать наваждение. Нет, это не может быть кто-то из них. Не может... -...разве нет? Он вздрогнул. Кажется, Атис задал какой-то вопрос. Уильям обернулся, желая ответить, но тут что-то внутри него шевельнулось. Он ещё не слышал, но уже чувствовал это. Тук... Тук... Тук... Гулкие звуки доносились оттуда, где крипта тонула во мраке. Он посмотрел на монаха - тот ждал ответа, был бледен и, кажется, напуган. -Ты слышишь? -Что? Уильям, я... -Жди здесь. Уилл двинулся вперед, оставив монаха и его расспросы позади. Он ускорил шаг. Медлить нельзя, а не то решительность точно оставит его. Атис звал его, просил вернуться обратно и уйти, но Уильям бежал во тьму. Туда, откуда доносился этот стук. Тук... Тук... Тук... Нельзя оборачиваться, подумал он, иначе страх победит. Вереница гранитных столбов давно закончилась, и каменные короли остались позади. Здесь не было света - лишь мрак и глубокий, мерный звук. Тук... Тук... Тук... Уильям почувствовал, как по левой части его груди пробежал озноб, и сердце внутри него отозвалось на эти звуки: Тук... Тук... Тук... Теперь он слышал только этот стук и эхо, что рождалось от его шагов. Озноб в теле сменился слабым теплом, будто кто-то зажёг внутри него маленькую свечу. Осталось немного... Тук... Тук... Белоснежная статуя из лунного камня явилась из темноты, словно призрак. Камнетес хорошо знал его черты: острые скулы, густые бакенбарды, прямой нос... и глаза, горящие синим пламенем. Они были сделаны из гладких сапфиров и смотрели на него так, словно давно ждали этой встречи. Голову изваяния последнего из королей не венчала корона - ведь он ещё был жив. Тук... Уильям опустился перед самим собой на колени. Он наконец-то увидел то, откуда шёл этот звук. Тук... В руках статуи был зажат меч. Чёрный, словно дым, с горящей рубинами рукоятью. Узоры и руны клинка слабо мерцали, отражая блеск сапфировых глаз. По острым граням пробегали волнистые блики. Тук... Уилл закрыл глаза. Страх оставил его - осталась лишь холодная решительность, словно он готов был прыгнуть в омут с головой. Тук... Он протянул руку. Меч обжигал своим теплом, разгоняя холод подземелья, заставляя мрак отступить. Уилл пошевелил пальцами, на мгновение остановился - и коснулся клинка. Тук... Прикосновение вышло лёгким, едва ощутимым, но жгучий клинок блеснул во тьме снова - и все исчезло. Каменные стены обратились в дым, а сапфировые глаза стали звёздами на ночном небе - Уилл вертелся в пустоте и все падал, падал, падал... Тук... Его собственное сердце билось на острие меча.