WOAS. Rare Fandoms.

[Клэр и Мэтт больше не любовники, но Мэтт все еще приходит к ней за помощью, а Клэр все еще оказывает ему ее] Иногда Клэр Темпл снится, как она обрабатывает его раны — это довольно часто происходит и наяву тоже, но во сне она ведет себя менее сдержанно и профессионально, и позволяет себе плакать от страха за него и покрывать невесомыми поцелуями ссадины на его скулах. В реальности ни о каких поцелуях не может быть и речи — они давно уже расставили все точки над i, давно разграничили свои отношения на то, что допустимо и то, что уже неприемлемо. Они больше не пара — впрочем, парой они никогда и не были, стоит признать. Они больше не любовники — так сказать будет правильнее. Мэтт теперь не такой частый гость в ее квартире, как раньше — он соблюдает дистанцию, он в самом деле не желает доставлять ей неприятности, но когда он в беде, то и идти ему больше некуда, кроме как к ней. Именно поэтому она никогда не запирает на ночь окно — Сорвиголова знает, что Клэр всегда ждет его, как бы то ни было. В его последний визит все было из рук вон плохо — сломанные ребра, многочисленные гематомы, Клэр всерьез опасалась, что у него внутреннее кровотечение. Он пообещал ей, что выкарабкается. Пообещал, что это не последняя их встреча. Пообещал, что не обманет — и пропал на долгих полтора месяца. Наверное, она могла бы навести справки — Мэтт Мёрдок был до определенной степени известен в Адской Кухне, и стоило бы ей только приложить чуточку усилий, как она знала бы, жив он или мертв. Но правда была в том, что Клэр боялась — боялась знать правду, и потому предпочитала жить в неведении, изнурять себя дополнительными сменами на работе и по ночам все так же не запирать окно: на случай, если он все-таки появится. Впрочем, окном он так и не воспользовался. Спустя полтора месяца Мэтт Мёрдок поджидал ее на улице, около ее дома, и выглядел он вполне себе живым и здоровым. На нем был хорошо скроенный серый костюм, его незрячие глаза скрывались за стеклами круглых темных очков, а в руках его была трость, с помощью которой он передвигался. К слову, костяшки на обеих руках у него были сбиты, и Клэр невольно улыбнулась — Мёрдок не изменял себе. — А вот и ты, — сказала она, скрывая облегчение и радость от его появления за насмешливым тоном. — А вот и я, — согласился Мэтт, улыбнувшись ей. — Я же обещал, что мы еще увидимся, Клэр. — Я рада, что ты сдержал хотя бы одно из обещаний, которые давал мне, — фыркнула Темпл. Так было проще — держать его на расстоянии, дерзить и постоянно находиться на грани хамства. Иначе все могло бы закончиться попытками повиснуть у него на шее и залить этот его серый ладный костюм слезами. — Зачем ты здесь, Мэтт? — Хотел поблагодарить тебя за то, что ты сделала… За то, что ты всегда делаешь для меня, — пояснил Мёрдок мягко. — Давай пообедаем вместе? — Пообедаем? — недоверчиво рассмеялась Клэр, но, увидев, что Мёрдок абсолютно серьезен, даже занервничала: — Ты не шутишь, да? Ты в самом деле пришел позвать меня… — Это не будет свиданием, если ты так боишься этого, Клэр, — все тем же мягким тоном осадил ее Сорвиголова. — Я знаю, ты считаешь, что я тебе не пара, потому что я буквально камикадзе, но… Мне чертовски хочется быть ближе к тебе. Ты знаешь, я прихожу к тебе не только ради помощи, но и ради тебя самой. — Послушай, Мэтт… — Клэр вдохнула поглубже, собираясь с мыслями. — Я… Ты мне не безразличен. Правда. Но ты и я — это в самом деле плохая идея. Это будет слишком больно потом, понимаешь? Возможно, не только мне, но и тебе тоже. — Но не сегодня, — возразил Мёрдок упрямо и протянул ей руку. — Сегодня давай просто пообедаем вместе, как будто мы нормальные. — Говори за себя, Мёрдок, я-то в самом деле нормальная. — И я люблю это в тебе. Твою нормальность. Соглашайся, — его раскрытая ладонь все еще оставалась протянутой и Клэр, мысленно чертыхнувшись, сдалась. — Только один раз, Мэтт. — Тебе понравится, — пообещал он, сжимая ее пальцы в своей ладони. — Я очень милый, мне все это говорят. Тебе точно понравится и ты захочешь повторить. — Не решай за меня, ясно? — Я просто даю правильную установку, — рассмеялся Мэтт, и Клэр понравился такой его смех: веселый, беззаботный. Она знала и без его установок — ей понравится. Иначе и быть не могло — ведь она любила этого ненормального.