WOAS. Rare Fandoms.

Принц Корвин вернулся в Амбер с невестой — эта весть облетела всю королевскую семью едва ли не за одно мгновенье. Стоит сказать за это спасибо Рэндому — он обожал наводить шороху, а его дорогие братцы и сестрицы в последнее время отчего-то жили совсем размеренно и обособленно, разойдясь по различным Теням и забыв об интригах и попытках убить друг друга ради трона или хотя бы просто от скуки. — Корвин подговорил тебя? — услышав весть, поинтересовалась Фиона, понимающе и весьма ехидно улыбнувшись. — Связаться с тобой? — уточнил Рэндом, ухмыляясь не менее выразительно. — О, нет, это была моя личная инициатива. — Но он подговорил тебя связаться с Дейрдре? — не унималась Фиона. — Нет, — выдержав небольшую паузу, отозвался Рэндом. — Но меня можешь уговорить ты, и мы вместе посмотрим, что из этого выйдет. — У меня есть идея получше, — заверила брата Фиона. — Я свяжусь с ней сама… Будем в замке к ужину, братец. Распорядись, чтобы непременно было подано мое любимое вино. — Как скажешь, принцесса, — склонил рыжую голову Рэндом, а затем карта Фионы в его руках похолодела и вновь превратилась в изображение, которое не умело ни говорить, ни двигаться. К ужину в замке Амбера собрались практически все — ну, не считая Брэнда и Ллевеллы. Вторая в очередной раз предпочла веселью размеренную тишь Ребмы, а первый был слишком занят очередными амбициозными попытками стать сверхсуществом, наивно полагая, что никто не в курсе его бесконечных попыток обскакать других ну хоть в чем-нибудь. Рыжеволосая Фиона в зеленом платье выглядела как всегда — изумительно и по-кошачьи томно, бокал с вином в ее изящных пальчиках не пустел благодаря стараниям рыжеволосого Рэндома, облаченного в коричневые и оранжевые цвета. Как всегда, поблизости от Фионы маячил Джулиан — облаченный в белое, он не сводил с сестры жадного и даже маниакального взгляда, и никаких сомнений в том, что он явился ради Фи, а не какого-то там Корвина, не могло и возникнуть ни у кого из присутствующих. Флора непринужденно болтала с Блейзом и Кейном — впрочем, братья в основном молчали, поскольку прервать монолог Флоры всегда было занятием не из самых легких. Но ни Блейз, ни Кейн не жаловались: оба предпочитали слушать, а не говорить, находясь в обществе. Джерард и Бенедикт держались чуть в стороне ото всех — как это случалось всегда на всесемейных сборищах, на которых непременно зарождались пара-тройка отличных заговоров: ни Джерард, ни Бенедикт этого не любили. Особенно же ярко этим вечером выделялись Эрик и Дейрдре: они явились рука об руку, Эрик был в черном и красном, а Дейрдре выглядела невероятно хрупкой рядом с ним, и в то же время цвета Корвина, — серебряный и черный — которые она носила, делали ее какой-то отрешенно-величественной. Никто не сомневался в том, что Дейрдре пришла на ужин в сопровождении Эрика в пику Корвину — это было так же очевидно и предсказуемо, как и попытки Джулиана приблизиться к Фионе. И никто не сомневался, что Корвин купится на эту провокацию — он всегда покупался, на самом деле. Причем, на любую провокацию, а уж если та была связана с Дейрдре, то и подавно. На самом деле, в той или иной степени каждый из присутствующих здесь явился не столько поглазеть на невесту Корвина и оценить ее, а полюбоваться очередной пикантной сценой полуревности и почти-инцеста. Уж такими они были, эти дети Оберона — они были без ума от всего запретного и не видели в этом ничего плохого. Корвин явился последним — ну конечно же. В последние месяцы он пропадал в Тени под названием Лоррейн — оттуда привез и невесту, там же обзавелся усами и бородой (которые были ему весьма к лицу и имели вид ухоженный и аккуратный), значительно отросшими волосами, которые он собрал на затылке, ну и, конечно, еще более насмешливым и снисходительным взглядом для Эрика: он совершенствовался постоянно, чтобы унижать старшего брата как можно изощренней и изящнее. Он был одет в черное и серебряное, и его спутница так же получила привилегию носить его цвета, и серебряная роза в ее темных волосах смотрелась весьма приятно: та самая роза, которую обычно получала Дейрдре, и прежде это не обсуждалось. Невеста Корвина была прехорошенькой — юная, темноглазая, темноволосая, с едва заметной россыпью милейших веснушек на нежном лице, но держалась она весьма уверенно и даже с достоинством, которое ничуть не уступало царственным повадкам принцесс Амбера. — Ты же говорил, она простушка, — шепнула Рэндому Фиона укоризненно. — Это говорил не я, а Корвин, — возразил Рэндом сестре. — И он, как всегда, лгал. — Я бы не сказал, что он лжет всегда, — веско ввернул Джулиан. — Тебя не спрашивали, — отмахнулась от него Фиона лениво. — Взгляни-ка на Дейрдре, Рэндом. Сейчас она схватит меч Эрика и разрубит эту бедную девочку пополам! — Не схватит, — усмехнулся Рэндом, оценив ситуацию. — Потому что Эрик успеет сделать это раньше нее, вот только рубить он будет Корвина. Погляди, как раздуваются его наздри от ревности! Дейрдре никогда не взглянет на него так, как на Корвина. — Инцест у нас прямо-таки в крови, — насмешливо хмыкнула Фиона. — Жаль, отец всего этого не видит. — Инцест — дело семейное, — зачем-то попытался пошутить Джулиан, но на него вообще не обратили внимания и он обиженно отвернулся. Тем временем, принц Корвин принялся расточать любезности и знакомить свою невесту с семьей — первыми на очереди оказались, естественно, Эрик и Дейрдре. Дейрдре, которая не сводила ледяного, убийственного взгляда с серебряной розы, что красовалась в волосах избранницы Корвина. — Чудесно выглядишь, сестра, — небрежно улыбнулся Корвин. — Не чудеснее твоей очаровательной невесты, — холодно отозвалась Дейрдре. — Мое имя Дара, — скромно сообщила девушка, но во взгляде ее скользнуло нечто, что Дейрдре расценила как вызов. — Милое имя, — оценила Дейрдре незамедлительно, а затем с безжалостной улыбкой прибавила: — В отличие от твоего шиньона. Он ужасен. Это что, искусственные волосы? — Не совсем, — спокойно парировала Дара и улыбнулась в ответ вполне безмятежно: — Это волосы демоницы. У нас, во Дворах Хаоса, шиньоны делают именно из их волос. — Во Дворах Хаоса? — переспросил Эрик заинтересованно. — Да, — скромно подтвердила Дара. — Вы бывали там, принц Эрик? — Да как-то не приходилось, — невнятно отозвался Эрик, а Корвин уже спешил обняться с Бенедиктом, нарочито игнорируя единоутробных брата и сестру. К тому моменту, как все наконец уселись за столом, накал страстей был очень и очень амберским — Корвин и его невеста так или иначе утерли нос и надерзили всем и каждому, и это было так по-семейному уютно и мило, что Фиона тихонько призналась, что даже готова всплакнуть от счастья. После ужина же, когда было выпито вина достаточно много, чтобы все раздобрели (или взъярились окончательно), Флора предложила устроить танцы. Само собой, Дейрдре приказала Эрику танцевать с невестой Корвина, а Корвин с насмешливой улыбочкой предложил руку сестре. — Ты делаешь это назло мне, Корвин? Скажи честно. — Дейрдре держалась идеально прямо, двигалась безупречно и грациозно и казалась образцом собранности и спокойствия, но в ее синих глазах пылали гнев и обида, а ее шепот был пропитан жгучей ревностью. — Делаю тебе назло что, Дейрдре? — невозмутимо парировал Корвин, встречая ее взгляд с готовностью и даже с удовольствием. Он в самом деле был рад видеть и ощущать ее эмоции: нечасто ему удавалось заставить ее говорить откровенно. — Явился домой? Женюсь? Плохо танцую? — Ты танцуешь прекрасно, и прекрати паясничать, — досадливо поморщилась Дейрдре, но тень улыбки все же коснулась ее губ. — Я говорю о ней. Адская дева? Ты спятил, или как? Невеста из Дворов Хаоса, да это же… — Если скажешь, что отец перевернулся бы в могиле, то не стоит, — мягко прервал сестру Корвин. — Он живее всех живых, я его видел и даже говорил с ним. Он меня благословил, между прочим. — Лжешь! — прошипела Дейрдре возмущенно. — Говорю чистую правду, — возразил Корвин, крайне довольный собою. — Союз с Дворами Хаоса уже давно был у отца в планах. Очень скоро все изменится здесь, в Амбере… Для всех, Дейрдре. Для каждого из нас. — И я должна быть этому рада, да? — с нескрываемой горечью уточнила Дейрдре. — Я ненавижу тебя, Корвин, знаешь ты об этом? — А я тебя люблю, моя милая Дейрдре, — ничуть не обиделся Корвин. — Всем своим сердцем, всею душою… — И оттого ты отдал мою розу ей? И оттого ты женишься на ней? — только и спросила Дейрдре. — Возможно, — согласился Корвин с непонятной улыбкой. — Ведь ты сама не раз просила меня держать себя в руках и уважать то, что для тебя — табу. Вдруг я просто покоряюсь твоей воле, сестра?.. Или, возможно, я всего лишь нашел способ заставить тебя понять, что некоторые табу лишь в твоей голове и давно пора забыть о всех этих условностях. — Ты называешь условностями кровь, что течет в наших жилах? — испуганно блеснула глазами Дейрдре. — Именно так, — подтвердил Корвин спокойно. — До рассвета у тебя вдоволь времени, чтобы подумать, сестра. Мы с Дарой поженимся и взойдем на престол Амбера… Или же ты и я сбежим так далеко отсюда, что нас не достанет даже сам Оберон, и наконец будем вместе. — Как думаешь, она согласится? — с интересом взглянула на Рэндома Фиона, убирая в колоду карту Корвина. — Меня больше интересует, почувствовал ли Корвин, что кто-то подслушивал его с помощью карты, — отозвался Рэндом. — А меня, — влез Джулиан, который все еще терся поблизости, — Волнует то, что отец жив и хочет усадить на трон адскую деву и Корвина, а не кого-то более… — Ты не достоин, можешь расслабиться, — отмахнулась от брата Фиона. — И вообще, я же велела тебе не подслушивать! — Вас с Рэндомом, или Корвина с Дейрдре? — с невинным видом уточнил Джулиан, и Рэндом вынужден был признать, что страж Арденского Леса чертов гений, хотя и старательно это скрывает. Ужин удался на славу — Амбер и его правящая семья не изменяли себе.