Хроники одной церкви

Тишина ночью в церкви становится какой-то даже жутковатой, ощутимой, и раньше это Джесси не слишком нравилось. Не слишком комфортно сидеть и в одиночку глушить виски, когда на тебя давит какое-то странное враждебное ощущение. С появлением в его жизни Кэсса все меняется. Тишина сменяется пьяными разговорами, смехом и весьма откровенными стонами. Все, разумеется, не обязательно в таком порядке. В последнее время Джесси замирает на месте, слепо глядя куда-то перед собой, из-за чего Кэссиди может только болезненно морщиться — он теперь понимает, что Кастер имел в виду, когда говорил о тяжести в воздухе. Теперь вампир может только ждать, когда Джесси придет в себя. — Кэсс, ты ведь можешь уйти, если захочешь, — тихо замечает проповедник. Упомянутый весьма художественно давится дешевым алкоголем, который хлещет прямо из горла. — Да ты чего? — удивленно уточняет Кэсс. — Все нормально? — Я его убил, заставил вырвать собственное сердце, — доверчиво сообщает Джесси. — Потом почти убил Донни. И… Слова выбиваются совершенно неожиданно, хотя он Кэссу ничего говорить не хотел — испугается чертового проповедника с блядским всемогуществом и уйдет. Просто развернется и исчезнет из его скучной жизни. Он почему-то четко осознает, что это Кэсс отогнал ту страшную ночную тьму. Терять Кэссиди совсем не хочется, но Джесси страшно от одной мысли, что он может обратить Голос против него. — Джесс, ты… — Впервые Кэссиди нечего сказать. — Мы найдем выход. — Я же говорю, тебе лучше уйти, — Кастер слышит что-то свое. — Я не хочу тебе навредить. Почему-то это лучше всего по голове ударяет — какой-то сломанный, ненормальный взгляд и трясущиеся пальцы. Кэсс кусает губы, глядя на проповедника, и отчетливо понимает, что ему срочно нужна помощь. И не чья-то, а его, Кэссиди. — Ты меня слышишь, эй? — Вампир трясет Джесси, но как-то не соизмеряет силы. — Я найду способ. Мы вместе сможем справиться… — Вот зачем тебе это все? — устало шепчет Кастер. — Я тебе зачем? У Кэсса язык чешется наорать на него отборным матом. Знает ведь, зачем. Знает и спрашивает. Вместо этого он целует Джесси в горьковато-табачные губы. Это вряд ли поможет, от этого перечень грехов не уменьшится. Больше смахивает на беспорядочные попытки сохранить нечто стремительно разваливающееся. Но легче становится обоим.