Рука дающего

Кэт прошагала в офис своей обычной напористой походкой, и Кара приготовилась услышать нескончаемый список того, что сегодня вызвало её недовольство. Как правило, этим списком сопровождался каждый утренний выход из лифта. Но на сей раз Кэт произнесла только короткое «Кира» и поманила её пальцем. Кара отставила латте в сторону и, не говоря ни слова, пошла следом. Они оказались, как Кара едва смела надеяться, в гардеробной Кэт, где до сих пор ждали покупки из Barney’s. Это было рискованно: в ту секунду, когда Кэт отвлеклась, включить суперскорость и похитить её часы. Дрожа от волнения и предвкушения, Кара спрятала украденное под манжету своей бледно-голубой рубашки. Бегло просмотрев ряд вешалок, Кэт снова обратила на неё внимание. — Повернись, — скомандовала она. — Лицом к стене. Кара поняла, что под этим подразумевалось положить ладони на стену и встать шире. Но всё, что она сделала, — это отвернулась к стенке, демонстрируя самый минимум послушания. И затаила дыхание. — Если ты хочешь, чтобы тебе велели принять позу, нужно было воровать у полицейского, — голос Кэт звучал вкрадчиво, и Кара поняла, что та впечатлена. В последнее время такой тон она слышала нечасто. — Руки на стену. Ноги в стороны. Кара подчинилась, и манжета скользнула вниз, открывая часы. Она уже думала, что за этим ничего не последует, но тут Кэт подошла ближе и схватила её за руку. — Ты всё наглее, — Кэт так сжала запястье, что у любого на месте Кары остался бы синяк. — Ты вообще в курсе, что это Cartier Tank? Антикварная вещь, из первых тридцати созданных. — Симпатичные, — с показным равнодушием ответила Кара. Она смотрела не на часы, а на пальцы Кэт, сжатые возле кожаного ремешка. — У вас хороший вкус. Последнюю фразу она произнесла, растягивая слова. Кэт пристально смотрела на её губы. Через секунду часы были сняты с запястья, и Кара подумала, что Кэт наденет их на себя. Но, повернувшись к ней за дальнейшими указаниями, увидела прямо перед лицом кожаный ремешок. — Ты, конечно, умеешь определять время только по электронным часам. Другого я и не жду, — фыркнула Кэт, будто бы раздражённая её молодостью и энергией. — Поэтому ты будешь держать их для моего удобства. Когда большая стрелка достигнет двенадцати, я обыщу тебя так, как сочту нужным. Кара убрала одну руку от стены, чтобы взять часы, но Кэт грубо схватила её за запястье и вернула на место. — Никаких рук, — пояснила она, по-прежнему держа часы возле губ Кары. — Посмотрим, такие ли острые у тебя зубки. Предупреждаю: одна отметина на этой коже — и на твоей появится точно такая же. Там, где я посчитаю необходимым. Кара с трудом сглотнула. Все оставшиеся сомнения об уровне заинтересованности Кэт в этой игре теперь улетучились. Она приоткрыла рот и захватила губами ремешок. Понадобилась вся сила воли, чтобы не сжать зубы, и кожу она сдавила легонько, чтобы только не выронить часы. Кэт взяла их в руку и стала отсчитывать оставшиеся секунды, переводя взгляд с циферблата на лицо Кары. — Что ж, начнём, — объявила она, отпуская часы и склоняя голову набок, будто собиралась отчитать очередного сотрудника за некомпетентность. Кара приготовилась к тому, что Кэт станет медлить, что первое прикосновение будет пробным, осторожным. Но та решительно положила руки ей на плечи и сжала, впиваясь пальцами. Потом распрямила ладони и похлопала по обеим рукам по очереди. Кара пожалела, что не надела кардиган, потому что хлопковая рубашка была слишком тонкой и уверенные прикосновения почти обжигали. Кэт демонстративно проверила, сколько секунд прошло, снова встала у неё за спиной и присела, чтобы начать со щиколоток. На этот раз пальцы скользнули под ткань тёмно-синих брюк. Идеально ухоженные ногти царапнули чувствительную кожу, и всё, что оставалось, — задержать дыхание. Руки Кэт поднялись выше, к икрам, коленям. Остановились на бёдрах, и Кара не сдержала прерывистый вздох. Чувство облегчения было недолгим. Руки обхватили её, притягивая ближе. Кара невольно качнула бёдрами, и одобрительное хмыканье Кэт дало понять, что случайное движение того стоило. Ладони скользнули в передние карманы. Это имело смысл при поиске краденого, но от внезапности жеста Кара едва не согнулась пополам. — Стой смирно, — сказала Кэт и через секунду убрала руки. Однако ни о каком снисхождении речи не шло, потому что следом ладони легли на ягодицы, прошлись по ним и оказались в задних карманах. Кара не знала, благодарить ли Рао за то, что надела эти облегающие брюки из Gap, или сожалеть, что не догадалась надеть юбку. Мысль о том, как Кэт могла бы обыскать её под юбкой, чуть не заставила выпустить ремешок изо рта. Руки снова пришли в движение, быстро прошлись по бокам, и на этом обыск был завершён. Кэт сделала шаг в сторону, и Кара тут же пожалела о том, что прикосновения закончились. Потом Кэт протянула руку, без лишних церемоний схватила часы и неодобрительно цокнула языком. — Ох, Кира. Как неаккуратно. Я ведь сказала — не оставлять следов. — Мне жаль, мисс Грант, — это было неправдой. Жаль не было ни на йоту. — Знаете, я думала, что для тщательного обыска надо снимать одежду. Она не могла поднять взгляд на Кэт. Покраснела сильнее, чем когда-либо в своей жизни, и стояла, опустив глаза в пол. — Если ты не можешь посмотреть на меня и попросить о том, чего хочешь, — значит, ты не заслужила этого. Однако тебе было сказано, что случится, если ты ослушаешься. — Вы оставите на мне отметину, — прошептала Кара и подняла глаза. Кэт кивнула. — Г… где? Руки снова легли на талию. Кэт не ждала, пока Кара отреагирует, — просто расстегнула пуговицу на её брюках и дёрнула молнию вниз. — Пожалуй, стоит проверить, не украла ли ты моё нижнее бельё, — сказала Кэт, не убирая рук. Её губы оказались совсем рядом с ухом. — Спусти брюки. Но только до бёдер, и сразу верни ладони на стену. Понятно? Кара кивнула и положила ладони поверх рук Кэт. Через секунду та отодвинулась в сторону. Медленно, как только могла, Кара спустила брюки с ягодиц. Всякий раз, стоило ей подумать, что она не справится, как в голову приходила спасительная мысль. Она чуть качнула бёдрами, надеясь угодить. Резкий вдох Кэт означал, что это сработало. — Левая? — Кэт провела пальцем по краю хлопковых трусиков. Тон говорил о том, что ответа она не ждёт. — Или правая? — движение повторилось с другой стороны, кончиком пальца, потом ногтем. Кара громко выдохнула. — Левая, — решила Кэт и убрала руку. Кара напряглась в ожидании удара. Или, скорее, в надежде на него. Вместо ладони Кэт о кожу щёлкнул ремешок. Боли он не причинил, да и не мог бы, но на долю секунды Кара ощутила, как резко обожгло ягодицу. Может, потому что хотела ощутить это. — Недостаточно, — вслух размышляла Кэт. Кара согласно кивнула. Ремешок от часов — красивый штрих, но даже без криптонианской выносливости эффекта от него никакого. За ним последовал шлепок — не ладонью, а твёрдыми пальцами. От одного звука у Кары подогнулись колени. Кэт потёрла место удара. — На твоей коже не остаётся следов. Неудивительно. — Я хочу, чтобы оставались, — выдохнула Кара. — Я чувствую этот след. — Приведи себя в порядок, — велела Кэт через секунду напряжённой тишины. — Не забывай: обыски будут проводиться регулярно, но в произвольное время. Пока не научишься вести себя. — Да, мисс Грант, — ответила Кара, с неохотой натягивая брюки. Когда они были застёгнуты, за Кэт уже закрылась дверь. Кара выскользнула из гардеробной и увидела, что место Кэт пустует. Она могла быть только в своей личной ванной комнате, но Кара не позволяла мыслям заходить так далеко. Ещё рано. Она разгладила рубашку и вернулась на своё рабочее место. Кэт пришла только через пятнадцать минут, раскрасневшаяся. Она не моргнув встретила направленный на неё взгляд, и довольная усмешка едва не убила Кару на месте.

***

За всем возбуждением Кара забыла о приближающихся выходных. Обычно Кэт, не дававшая ей покоя в будни, проявлялась только в коротких сообщениях в субботу и воскресенье. Наверное, это делалось ради времени, проведённого с Картером. А может, из-за того, что даже Кэт Грант порой требовалось побыть в стороне ото всех. Суббота промелькнула размытым пятном из хаоса, разрушений и благодарностей от спасённых людей. Кара подумывала о том, чтобы рассказать Алекс или хотя бы намекнуть ей о начавшейся игре. Но стоило упомянуть в разговоре имя Кэт, как сестра тут же завела речь о том, что Каре нужна работа получше и что она способна на гораздо большее. И Кара далеко не в первый раз почувствовала, что никто на Земле не понимает, что ей в действительности нужно. Кроме одного восхитительного исключения — её начальницы. К вечеру воскресенья Кара чуть ли не лезла на стену. Бранч, три испорченных холста и проваленная попытка испечь брауни никак не помогли заполнить скучный день, а в Нэшнл-Сити не случилось ни одной катастрофы или крупного преступления. Когда пришло сообщение от Кэт, Кара с такой силой кинулась к телефону, что чуть не вышвырнула его из окна. «Нужны бумаги с грязью на членов правления. Домой. Срочно». Кара попыталась внушить себе, что совершенно не важно, что ей единственной кроме Кэт известна комбинация от сейфа, где та держит особо важные документы. И что «домой» — значит в пентхаус, а не в особняк на берегу, и ей не нужно уточнять. И что «срочно» — значит использовать суперскорость и соврать, что находилась неподалёку от офиса. Она продолжала обманывать себя, вылетая из окна гостиной и направляясь к зданию КэтКо. В кабинете Кэт царило спокойствие. Все экраны были чёрными, в воздухе не стоял их электрический гул. К сейфу Кара не спешила. Она поддалась воспоминаниям о сцене, разыгравшейся тут несколько дней назад. И с удивлением увидела любимую ручку Кэт, небрежно оставленную на столе. Такое искушение почти невозможно было побороть. Это казалось слишком лёгким для той стадии, в которой они сейчас находились. У Кары появилась идея, такая яркая, что поразила даже её саму. Если она заберёт ручку, никто не спишет это на простую потерю. В сейфе кроме бумаг лежали и драгоценности. Казалось чудом, что Кэт помнила, где и какие из её вещей находились. Кара узнала бриллиантовое ожерелье c приёма у губернатора, рубиновую подвеску с обеда для Ассоциации корреспондентов. Был здесь и браслет, который Картер сделал в школе. Не из шнурочков, какие они с Алекс привозили Элайзе из лагеря, а из настоящего серебра и с каким-то драгоценным камнем. Кара переложила браслет на видное место, надеясь, что Кэт не забудет взять его домой, а ещё лучше — наденет, когда Картер зайдёт сюда после школы. Самой соблазнительной побрякушкой был замочек от «Тиффани», усыпанный сверкающими бриллиантами. Мысль о том, чтобы надеть на шею замок, особенно платиновый, который Кэт носила на её памяти всего раз, казалась подходящей к этому неурочному вызову. Она щёлкнула застёжкой на затылке и рывком бросилась к балкону, чтобы взлететь.

***

Проскользнув в окно редко используемой второй столовой, Кара быстро сменила суперкостюм на джинсы и майку, в которых ходила по дому. Ей пришло в голову, что одежда мало подходит для того, чтобы привлечь внимание Кэт, — даже блестящее колье не спасало положение. Кара спрятала костюм и сапоги и вышла в коридор, как раз туда, где оказалась бы, выйди она из частного лифта, как обычная ассистентка. Увидев в коридоре вешалку, она поняла, что проблема с одеждой решена. Возможно, это был слишком смелый шаг. Но на этой неделе Кэт касалась каждого дюйма её тела, а потом заставила снять брюки, так что, пожалуй, шаг этот был как нельзя более логичен. Подключив суперскорость, Кара сняла одежду и запихнула её в сумку с костюмом. Вместо этих вещей она облачилась в бежевый плащ Burberry. Подняла воротник и вдохнула сильный аромат. Это был авторский парфюм, который эксклюзивно для Кэт изготавливали в Париже. Для Кары это был запах денег, власти, запах желания быть нагнутой над столом, которое появлялось теперь всякий раз, стоило ей зайти в кабинет Кэт. Запах укрепил намерение довести план до конца. Мягкая ткань идеально облегала голое тело. Поднятый воротник и застёгнутые пуговицы скроют колье до нужного момента. Она позвала раз, другой. Потом отважилась пойти в гостиную и, приближаясь, услышала голос Дженис Джоплин. Комната была слабо освещена, Кэт ждала её у камина, погрузившись в планшет. Кара тихо кашлянула, давая знать о своём появлении, и это вырвало Кэт из задумчивости. — Кризис предотвращён, — объявила она. Раздался звук отправляемого е-мейла, и Кэт отложила планшет на диван. — Но время ты потратила не напрасно. После маленькой перестановки мне есть что добавить в эту папку. — Вы снова изменили состав правления? Пока я сюда добиралась? — Реструктуризация, — пояснила Кэт. — Можешь вернуться к «Кулинарному марафону», или от чего там я тебя отвлекла. — Я не была занята, — призналась Кара, роняя папку на низкий журнальный столик. Идя к выходу из комнаты, она чувствовала на себе взгляд. — Смело, даже по твоим нынешним стандартам, — Кэт отставила в сторону стакан. — Я могла бы сделать вид, что ничего не заметила, и дать тебе уйти отсюда, — добавила она, и Кара сделала ещё один шаг. — Думаю, это стало бы настоящим наказанием. Кара остановилась и замерла без движения. Она ждала. — Я не сказала, что одна дома, — продолжала Кэт. — Ты слишком самонадеянна. — Я вызывала машину для Картера, — напомнила Кара. — И если только у вас в шкафу не спрятан любовник… Наверное, она зашла слишком далеко. Затаив дыхание, она ждала реакции Кэт. — Подойди сюда, — велела та. Кара грациозно повернулась и подошла. Кэт расположилась в углу огромного дивана, и Кара встала между нею и журнальным столиком, скрестив руки на груди. — На сей раз последуем моим первоначальным указаниям. Ты попалась. Снимай его. Кэт сделала глоток виски из стакана, прихваченного у камина. — Медленно, — добавила она. Как будто Кара могла торопиться. Как будто могла сделать что-либо, что сократило бы время её пребывания здесь. — Вот так? — Кара сжала подол плаща, комкая ткань и медленно скользя руками вверх по бёдрам. — Не прикидывайся скромницей. — Наверное, я начну с одной пуговицы, — Кара расстегнула нижнюю. Она намеревалась скрывать второй украденный предмет как можно дольше. Кэт поманила её пальцем и отставила стакан в сторону. Кара подошла ближе и снова почувствовала неловкость. Ей отчаянно хотелось быть элегантной, соблазнительной. Хотелось, чтобы Кэт потеряла хотя бы часть самообладания, увидев, как Кара начинает раздеваться перед ней. — На колени. Кэт похлопала себя по коленям, и Кару переполнило облегчение от того, что её направляют. Кэт знает, что делать, и Кара как ведомая сможет насладиться каждым мгновением. Она опустилась коленями на диван, оседлав бёдра Кэт. И вдруг чётко осознала, что сильно намокла. И что абсолютно голая под плащом, который собирается снять. — Следующая пуговица, — потребовала Кэт с едва заметным придыханием. Кара подчинилась, радуясь, что её пальцы не дрожат. От движения полы плаща разошлись как раз настолько, чтобы стало видно: ниже талии на ней ничего не надето. Хотя Кэт могла предположить, что там есть нижнее бельё. От звука её резкого вдоха Кара испытала кайф едва ли не больший, чем от полёта. Кэт схватила слабо завязанный узел пояса и намотала его на кулак, так что побелели костяшки пальцев. Казалось, она вот-вот велит Каре прекратить, и выставит её за дверь, и скажет, что их игра окончена. От мысли об этом сдавило горло. А потом Кэт разжала кулак и развязала узел. Слегка подрагивающими руками ухватилась за концы пояса, как делала тогда с шарфом, и притянула Кару ближе. Это точно не было объятием, но Кара склонила голову, почти касаясь щекой щеки Кэт. — Надеюсь, ты уверена, чего хочешь, — в словах Кэт звучала вовсе не угроза. Они были пропитаны обещанием. — Если это увлечённость властью или какая-то тщетная попытка быть мной… — Нет, — перебила Кара. — Будь это так, на мне были бы трусики, мисс Грант. — Кэт, — вырвалось у той вместе с тихим стоном. — Иначе на работе я не смогу сосредоточиться. «Мисс Грант» — для офиса. Это было первое настоящее признание в том, что Кара так воздействует на неё. Кара улыбнулась и слегка потянула Кэт за волосы, чтобы запрокинуть её голову для поцелуя. К её огорчению, та отвернулась. — Давай не будем путать одно с другим, — сказала она, проводя пальцами по бедру Кары, чтобы показать, что не отталкивает её. — Снять. Вот для чего это всё. Теперь следующая пуговица. Она не отпустила пояс, но чуть отодвинула Кару от себя, чтобы лучше её видеть. Ощущение было таким, словно её удерживала на месте верёвка, затянутая вокруг талии, и Кара поняла, что это ощущение ей нравится. Расстегнув оставшиеся пуговицы, она предстала перед Кэт обнажённой, с украденным колье на шее. Плащ соскользнул с плеч и висел теперь на поясе. Кэт разжала ладони, и мягкая ткань упала на пол. Музыка смолкла — наверное, закончился альбом. Кэт блуждала взглядом по её телу, и слышно было только их смешанное дыхание, сбивчивое и совсем чуть-чуть отчаянное. Звуки биения сердец тоже сбивались, звучали не в унисон и как будто соревновались — чьё громче. Кара давно не чувствовала себя такой переполненной. Ей нужно было твёрдое прикосновение, которое вернуло бы её на землю. Она не произнесла ни слова, но вложила эту просьбу в свой взгляд. — Терпение, — произнесла Кэт, протягивая руку и дотрагиваясь до кулона. — Видимо, это должно было напомнить мне, что ты имеешь полный доступ почти ко всем аспектам моей жизни, больше, чем кто-либо другой. Это случаем не угроза? Кара медленно покачала головой. — Жаль. Могло выйти впечатляюще. — Я не собиралась делать вам больно. Вы можете, если хотите. Я приму это. Прозвучало гораздо недвусмысленнее, чем хотелось бы. — Повернись, — велела Кэт спустя долгое мгновение. — Наклонись. Руки на стол. И сними очки. Иначе я стану звать тебя, как обычно. Кара встала. Под её босыми ступнями зашуршал плащ. Она посмотрела на низкий столик, на столешницу тёмного дерева, и опустила на неё одну ладонь, затем вторую. В такой позе плечевые мышцы напряглись, и, услышав, что Кэт позади неё пошевелилась, Кара сильнее прогнулась в пояснице. — Не можешь удержать пальчики при себе? — голос Кэт не просил ответа. Он был непреклонным, в нём звенело раздражение на то, что Кара нашла способ задеть её. — Если ты надеялась привлечь моё внимание, тебе это удалось. Но плохих девочек наказывают. Возможно, ты получишь снисхождение за то, что облегчила для меня поиск. Хотя я бы на это не рассчитывала. Кэт встала рядом с ней, коснувшись брюками ягодиц и чуть задев бёдра. Первый шлепок ладони, раздавшийся в тишине комнаты, был подобен грому. И внутри Кары будто что-то сдвинулось. Она вдохнула, выдохнула и почувствовала, как её неуязвимость потихоньку слабеет. Это было похоже на технику, при помощи которой она контролировала суперслух и рентгеновское зрение. Три глубоких вдоха — и Кара ощутила, как горит от удара кожа, ощутила незнакомый укол настоящей боли. В ответ на эти ощущения закружилась голова — наверное, именно таким было чувство опьянения. Второй удар не был неожиданным, но сорвавшийся с её губ вскрик удивил обеих. — Ты правда чувствуешь это, — изумилась Кэт. — Ты разве можешь? — Похоже, что да, — выдохнула Кара. — Ещё. Прошу вас. Кэт отступила на шаг назад, и Кара испугалась, что испортила всё очарование момента. Но следом был ещё удар, на этот раз чуть правее. Кара наклонила голову и часто задышала. — Это за плащ, — объявила Кэт вместе со следующим шлепком, теперь слева. — И за шарф. Шлепок. — За очки. Шлепок. — За блузку. Шлепок, шлепок, шлепок. — За часы. За колье. За то, что взяла две вещи сразу. — Мне не жаль, — Кара чуть не задыхалась. — И я снова это сделаю. Боль была сладкой. Раньше она не понимала, зачем люди добровольно ввязываются в драки, зачем делают себе татуировки, зачем ломают вещи, выплёскивая эмоции. А сейчас поняла и не была уверена, что знает, как остановиться. — Теперь, когда ты получила своё маленькое наказание… — растягивая слова, начала Кэт. Убрала руку, сжимавшую бедро. — Думаю, настало время обсудить, как именно ты загладишь вину. Держать тебя в строгости — нелёгкая задача. Я заслуживаю награду, ты согласна? Кара повернулась так быстро, что едва не упала, и буквально набросилась на Кэт. Она не стала просить поцелуя, чтобы опять не получить отказ, и вместо этого потянула Кэт на диван и обрушилась с поцелуями на её шею. Кара услышала греховный стон, и кожа под губами завибрировала, и она прикусила эту кожу, не успев остановить себя. — Ох, очень хорошо, — раздалось восторженное. — Знаешь, до прошлой недели я думала, что ты ванильна, как шарик мороженого. Что бы подумали люди, взгляни они сейчас на Лучезарную Дэнверс? — Они бы подумали, что я собираюсь сорвать с вас эту блузку, — прорычала Кара, не отрывая губ от ключицы. — Можно? — О, теперь ты просишь разрешения? В ответ Кара дёрнула в стороны серо-зелёный шёлк. Пуговицы посыпались на диван, застучали по полу. Обнажённая Кэт, ни капли не смущаясь, следила за её жадным, цепким взглядом. Время было снисходительно к изящной красоте этого тела, и его обладательнице это было прекрасно известно. Бирюзовое кружево бюстгальтера казалось хрупким, бледная кожа под осторожными пальцами — нежнейшей в мире. Зрение сделалось нечётким, картинка плыла перед глазами, и Кара, не желая упускать ничего из ощущений, провела короткими ногтями по очертаниям рёбер. Повинуясь порыву желания, покрыла поцелуями нагую кожу. Кэт не даст ей поцелуев, но Кара может сама взять их, точно так же, как брала её вещи. Кара может с благоговением усыпать её тело поцелуями, будто принося в жертву собственную растущую жажду прикосновений. Она хочет, отчаянно нуждается, она должна быть рядом с полуобнажённой — и больше чем полуобнажённой Кэт. Она украдёт что угодно, чтобы поддерживать внимание к себе, — чтобы Кэт исполняла обещание и учила её быть послушной. Или никогда больше не прикоснётся к её вещам, если вместо этого ей будет дозволено касаться Кэт. — Впечатли меня, — услышала Кара, потянувшись к застёжке бюстгальтера и скользнув пальцами по выгнутой спине. — Я жду самого лучшего. Кара нервничала, но подобным эмоциям было сейчас не место. Она, может, и не самая опытная любовница, зато у неё есть чёрный пояс по исполнению желаний и прихотей Кэт Грант. Она умеет определять, что означают едва заметно нахмуренные брови. Она может уловить в голосе малейший тон одобрения или недовольства. Вряд ли будет так уж трудно понять, как надо касаться Кэт. Нет — как надо её трахать. Сейчас нужно именно это. Кара наклонилась и покрыла поцелуями живот. Одним быстрым движением сняла брюки и нижнее бельё. Спустилась ниже, положила ладони на ягодицы и сжала. Кэт закинула ноги ей на плечи. Разгорячённая, открытая, влажная. Именно такой Кара хотела видеть её — хотела гораздо дольше, чем могла признаться даже самой себе. Появилась неясная мысль продлить это мгновение, растягивать его, пока она не услышит от Кэт угрозы вперемешку с отчаянными стонами. Но возбуждение и нетерпение той были столь очевидны, что от намерения не осталось и следа. Кара отвела взгляд от идеальных коротких завитков, от влажных розовых изгибов, при виде которых невольно дёрнулся язык. Она не могла не уделить внимание нагим бёдрам по обе стороны от своего лица, целовала и игриво покусывала, прихватывая зубами особенно чувствительные места. Кэт извивалась перед ней, а Кара дразнила, медленно придвигаясь ближе. Оказавшись почти вплотную, сложила губы трубочкой и шутливо подула, улыбаясь тому, как Кэт вздрогнула в предвкушении. Но вместо того, чтобы сжалиться над ней, обратила своё внимание на другое бедро. Прикусывала и ласкала языком, оставляя след ярко-розовых отметин — доказательство того, что она была тут, что всё это случилось на самом деле. Когда она снова оказалась вплотную, то легко, почти невесомо коснулась губами тех губ, что были перед ней, а потом вместо них поцеловала выступающую бедренную косточку. И — ох, какой чувствительной Кэт была там. Она издала звук, что-то между смешком и всхлипом, и Каре мгновенно захотелось услышать этот звук ещё раз. Она едва ощутимо провела кончиком языка линию и замерла. Помедлила, набираясь смелости, и прошептала своё признание: — Я хотела именно этого. Воздух защекотал открытую, дрожащую Кэт. Кара прижалась языком к влажности и медленно провела по тугим складкам вверх. Ответом на неспешные движения был резкий вдох, переходящий в стон. Шпильки впились ей в лопатки, и бёдра, прижатые к плечам, напряглись. Язык выводил узоры, надавливал сильнее, когда Кэт реагировала громче, и отступал всякий раз, когда стоны делались слишком частыми. Кара осмелилась накрыть клитор губами и втянуть его в рот — и удивилась силе, с которой бёдра дёрнулись ей навстречу. Убрала одну руку, сжимавшую ягодицу, и ввела два пальца внутрь, продолжая дразнить клитор лёгкими прикосновениями. Когда она изогнула пальцы, Кэт накрыло первым оргазмом. Она потянула Кару за волосы, и, боже, боли ярче этой и желать было нельзя. Кара резко выдохнула от острого ощущения и убрала губы, продолжая двигать пальцами. Когда Кэт снова начала стонать и всхлипывать, Кара добавила к пальцам губы и язык, и вместе со вторым оргазмом Кэт залила её руку и диван под собой. — Чёрт тебя возьми, — сказала она хрипло. Взяла диванную подушку и положила себе на лицо. Подушка заглушала голос, но Кэт продолжила: — Почему ты делаешь это так хорошо? Кара просияла. Она наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Кэт убрала подушку. Её лицо и шея раскраснелись, дыхание было учащённым, а на лице — ни намёка на радость. Кэт посмотрела на неё долгим, оценивающим взглядом. Внутри у Кары бушевала неутолённая жажда. Мысли цеплялись одна за другую, пока она пыталась решить, чего больше всего хочет от Кэт. — Кара, — Кэт дрожащей рукой легонько дотронулась до её щеки. — Это ведь уже не игра, да? Не отводя взгляда от её лица, Кара покачала головой. Кэт закрыла глаза и застонала — теперь уже недовольно. — Я не должна была позволить этому зайти так далеко. Я допустила слабость. Ты польстила мне и… — Кэт. — Кара не знала, как остановить поток этих ужасных слов, и цеплялась за имя, как за последнюю надежду. — Кэт, нет… — Оставь себе колье, — распорядилась та, взмахнув рукой. — Оно немного не для моего возраста. В наше время «Тиффани» считает своей целевой аудиторией рано вышедших замуж. Увидимся утром, Кира, — добавила она, к огромному разочарованию последней. Кара поднялась на дрожащих ногах. Расстегнула колье и опустила его в раскрытую ладонь Кэт. Дело ведь с самого начала было совсем не в этом. Между бёдер пульсировало, а на пальцах до сих пор была влага, но Кара обрела равновесие и приняла этот отказ. Идя к выходу, она чувствовала спиной взгляд Кэт. Оказавшись в коридоре, за долю секунды переоделась и снова нырнула в городскую ночь. Домой она летела на такой высоте, чтобы мгновенно заморозить любой намёк на слёзы.