Gladiators

      Со времени турнира прошло два дня. Как и всегда, хоть и недолгое время, но выживших гладиаторов восхваляли. Сильнейший тот, кто жив. Будущие звезды Рима. На них возлагали большие надежды. Также ходил слух о раненном мальчишке, которого пощадил Император.       В здании было полно слуг. Все суетились, так как тут находился важный гость. А вернее — важнейший из всех, кто мог бы быть. Девушка-рабыня подливала в бокал вино двум мужчинам. Один — Маршал Ди Тич — глава сенаторов и одна из ключевых фигур в городе; другой — Император — правитель страны. Каждый из них был известен своим веселым нравом, но сейчас никто не смеялся и не шутил, потому что предстоял серьезный разговор. — Это большая честь — принимать в своих владениях Императора, — Тич отпивает из кубка, и, подхватив персик из чашки, вгрызается в него. — Маршал, я тут гость, так что ты не обязан вести себя столь учтиво, — сказал Белоус, залпом выпивая вино. Служанка поспешила снова наполнить кубки, дабы не разгневать господ. — Обязан. Вы — Император, — с некой насмешкой произнес брюнет. — Могу я узнать причину столь внезапного визита? - А мне нужна причина? — с наигранной надменностью, проговорил Ньюгейт. — Ты тоже важная фигура в правительстве и мой друг. Но сейчас я не по делам страны. — Думаю, я догадываюсь. — Черт возьми, глупый щенок! — Тич с прищуром наблюдает за стариком. — Я надеялся, если ты будешь кидать его в самое пекло, он сдастся.       Император понимает, что он абсолютно побежден. Этот парень со столь суровым, взрывным характером победил его в сухую. Эйс слишком силен и горд, чтобы сдаться. Он еще более упертый, чем правитель предполагал. — Эдвард, мы ничего не можем с этим поделать, — внезапно, Тич из наблюдающего стал советчиком. — Ты можешь запереть этого мальчишку во дворце, но он снова сбежит, и, пока не поймет, как должен быть благодарен тебе, не вернется. — Он никогда этого не поймет. Эйс до сих пор думает, что в смерти его отца виновен я. —Не смеши меня! Ты думаешь, из-за этого он отказался от твоей помощи и стал гладиатором? — прищурился глава сенаторов. — Этот мальчишка хочет доказать, что он мужчина.       Ньюгейт признает справедливость этих слов. Но, по его мнению, доказательств уже предостаточно. Имя «Эйс» давно у всех на слуху, и многие уверены в том, что ему самое место в Колизее. И, чего ходить вокруг и около — парень чертовски силен. — Но, думаю, в этот раз он согласится поговорить, — сказал Тич, на что Белоус непонимающе посмотрел. — Я уверен, он сейчас ждет встречи с тобой. — О чем ты? — непонимающе интересуется Белоус. — Он и словом со мной не обмолвился. — Помнишь того мальчишку, которого ты пощадил? — правитель кивнул. — Твой мальчуган привязался к нему, и ты можешь показать себя в выгодном свете, якобы спасая его.       Белоус долго хмурился. Эйс не глупый парень, но все же это был единственный выход. Только так этот наглец его выслушает. — Устрой нам встречу.

***

      Мальчишка еле дышал. Заботливые друзья крутились рядом с ним днем и ночью, но не могли сделать ничего значительного и знали об этом. Единственное, что им оставалось — промывать раны, сбивать жар, поить и твердить: «Ты поправишься». Луффи уже второй день мучился от высокой температуры. Парни отдали все свои деньги за поединок, лишь бы им принесли чистых тряпок и больше воды, чем положено. Однако, они были бессильны и наблюдали, как их друг медленно умирает. — Э-эйс, — раздался совсем тихий, хриплый голос, от которого шли мурашки по коже гладиатора, сидящего рядом.       Собственное имя из уст Луффи было больно слушать. Он звал его. Доверял. Просил помощи. Эйс был для него спасительной нитью, но ничего не мог сделать. Это рвало его душу на части. Осознание того, что этого хоть и слабого, но доброго и веселого парнишки не станет — болезненно давило и сжимало все внутри в комок. Хотелось кричать. Хотелось разорвать на части чертову смерть, которая пыталась забрать Лу. Просто прогнать её. Пусть найдет себе другое развлечение.       Монки борется: вновь и вновь сжимает кулаки, шепчет какие-то слова. Эйс не понимает какие, но только так он может знать, что парень жив и не потерял рассудок. Братья и не думали, что увидят друга с таким болезненным видом. Не стоило привязываться к такому слабому мальчишке. Теперь же им придется смириться с его потерей, вот только как это сделать? Все знакомые тут гладиаторы легко забывались, ведь Эйс и Сабо решили ни с кем не сближаться. Однако Луффи крепко засел в сердце со своей глупостью, наивностью и улыбкой, со своим талантом превращать даже самые важнейшие разговоры в беседу о пользе и вреде мяса. — Потерпи еще немного, тебе станет легче, — смочив тряпку, вновь положил на горячий лоб. Мальчишка бредил во сне, постоянно зовя то Сабо, то Эйса, то какого «старика». Блондин сидел рядом, с грустью наблюдая за сложившейся ситуацией. Ему было тяжело видеть столько заботы от Эйса к кому-то другому, но и за Луффи он очень переживал. И все же парень не мог понять, как так вышло. Он не ожидал, что его друг может так к кому-то относится.       Эйс был с Лу таким, каким даже с Сабо не был. Это злило и разочаровывало одновременно, ведь они с блондином вместе сражаются уже несколько лет.       В двери показался стражник, после вошли еще трое. — На выход, — грубо произнес один из них. — С тобой хочет говорить Господин Тич.       Брюнет насторожился. С чего бы это Тичу говорить с ним, ведь они на дух друг друга не переносят и стараются как можно меньше контактировать.       Стражники были наготове, так как парень уже много раз калечил их. Доведя до здания, его продолжали подталкивать вперед, впрочем, держась на расстоянии.       Попав в знакомое помещение, Эйс нахмурился. Он уже понимал, что не Тич с ним хочет говорить. Так и оказалось. В кресле сидел никто иной как Император. Эйс еще больше взбесился, он ненавидел этого человека. — Здравствуй сын, — на это Портгас еще больше разозлился и сжал зубы, чуть ли не скрипя ими. — Я. Тебе. Не. Сын, — сказал он, буквально выплевывая каждое слово. В глазах гладиатора полыхала неприкрытая ярость, в то время как в белоусовских — боль. — Зачем ты здесь?! Я сказал, мне не нужна твоя помощь. Я сам освобожусь, и тогда приду за тобой.       Белоус сжал кулаки, ему было больно слышать все это от Эйса, ведь он сам вырастил его, как своего сына. Понимая, если он сейчас не заговорит, то парень снова что-то надумает и «встанет в позу», мужчина решил не тянуть. — Я могу тебе помочь, — начал было он, но увидя, что донельзя раздраженный парень открывает рот, чтобы закричать, он добавил. — Точнее твоему другу. «Он говорит о Луффи?»  — тут же всплыло в голове. Парень непонимающе глядел на правителя, силясь найти в его словах и действиях подвох.       Не хотелось признавать, но, похоже, он был единственным, кто мог что-то сделать. Как они и догадывались, Тич наплевал на Луффи, найдя себе новое развлечение, и, пальцем не пошевелив для его выздоровления, бросил умирать в углу темницы.       Парнишка, конечно, стал им другом, но стоил ли он того, чтобы ради него поступиться с гордостью и просить о помощи ненавистного человека? Почему-то, нечто внутри говорило Эйсу, что если он потеряет Луффи, то потеряет кого-то большего, чем друга. Наверное, братские чувства, что он испытывал к Сабо, появились и к этому «придурку несносному». Но он точно знал, что не готов расстаться с ним, что хочет еще хоть раз увидеть эту донельзя тупую улыбку, прищуренные глаза и услышать глупое «ши-ши-ши». А еще настучать по голове за то, что лезет спасать, когда его не просят. — Что ты хочешь? — Эйс успокоился. Хоть и старался говорить с уважением, но все также был небрежен.       Белоус на секунду замер, он и не думал что такое сработает. «Храните боги этого Луффи!»  — ликовал Ньюгейт, чуть заметно ухмыляясь. — Ничего, — начал было он, но добавил. — Разве что не молчи при следующей встрече. Можешь хоть снова кричать, я пойму. Ты же мой с… — Белоус умоляюще посмотрел. — Просто не молчи ладно?       Вряд ли бы кто-нибудь сейчас сказал, что этот тот же Император, что сидит на троне. Наверное, таким видел его только названный ребенок. Даже Эйсу было сложно смотреть на такого побитого старика, но гордость и злость на Ньюгейта не позволяли приободрить или сказать долгожданное «прощаю». — Ладно, — сказал гладиатор.— Но если он умрет, я никогда даже не взгляну на тебя.       Белоус удивленно посмотрел на парня. В голову закралась мысль, что сын привязан к мальчугану больше, чем Тич говорил. — У меня есть еще одно условие, — Эйс, уже собравшийся пойти к дверям, остановился. — Я не собираюсь возвращаться! — Нет … я не об этом, — Эйс непонимающе нахмурился, обычно только это старику и нужно. Белоус, кивнув своему решению, серьезно сказал, — При следующей встрече я скажу тебе правду о твоем отце, и ты выслушаешь меня. На этом все. Стража!       Двое вошли и увели ничего непонимающего и ошарашенного Эйса. Белоус же пошел со своей личной свитой к балдахину, поспешив убраться из этого места, опасаясь сорваться и силой притащить глупого парнишку, попутно отдав распоряжение паре своих слуг, которые пошли за Эйсом.       Сабо сидел около Луффи. Тот был совсем плох — то и дело звал его и Эйса. Маленький капризный ребенок внутри яростно махал кулачками. Блондин понимал, что Монки нуждался в его помощи, но было неприятно, что об этой услуге мальчишка просил Эйса. И, несомненно, Портгас будет рваться помогать.       Когда стражники вновь отворили дверь, внутрь зашел брюнет целый и невредимый. А за ним пара людей с носилками. Блондин очень удивился. Неужели Эйс уговорил Тича? «Быть такого не может!»       Посмотрев на друга, Сабо увидел, что тот очень задумчив и раздражен. Тич, конечно, силен в раздражении людей, но парень еще не видел, чтобы Маршал так смог довести Эйса. Даже не смотря на взрывной характер брюнета. Словно спрашивая, он посмотрел в глаза брату, однако, тот лишь отвел взгляд. Эйс помог как можно более аккуратно положить мальчишку на носилки и отошел в сторону, пропуская слуг. —Эй, куда вы его уносите?! — против воли вырвалось у Сабо. Он будто разрывался надвое: то ли беспокоился за Луффи, то ли ревновал Эйса к нему. — Они помогут, — проговорил Портгас, кладя руку блондину на плечо, тем самым удерживая на месте. Сабо непонимающе уставился на друга, но ничего не ответил, не желая устраивать сцену. Раненного вынесли из помещения и за ними закрылась дверь. — Куда они его забрали? — негодовал блондин. — Что с ним будет? Неужели ты уговорил Тича? Да что вообще происходит!       Эйс, не желающий говорить на эту тему, бросил лишь краткое: — Старик постарался.