Огонь и лёд

У хищников есть особое терпение — настойчивoе, неутомимое, упорнoе, как сама жизнь. © Джек Лондон. Сама себе и жертва и палач. © Ирэне Као. Опытный хищник никогда заранее не показывает своих клыков.

POV Кимберли.       Холодный ветерок прогуливался по моему до жути уставшему телу. Всё внутри болело и ломило. Ощущения будто я вчера пила, да причём очень много. Голова трещит, разрываясь на кусочки, а в горле сушняк. Приоткрыв глаза я сумела разглядеть маленькую комнатушку в которой ни единого средства для освещения. Хорошо, что телефон при мне.       Включив прибор я начала приглядываться к обстановке; старый шкаф стоящий около двери, две тумбочки, судя по всему тоже не новые, заколоченное окно и две кровати. На одной из них сейчас сижу я, а на другой лежит Эван без сознания. — Эван! — на полу вздохе проговорила я, и хотела подбежать к ней, но боль в ногах дала о себе знать.       Вчерашний день я помнила отрывками, жалкими кусочками, которые пыталась соединить между собой и получить нужную информацию; где я?!       Так, я помню, что запретила Эван выходить из дома, дальше я бежала по дороге выискивая что-то, потом я шла по этому зданию, мы зачем-то бежали к выходу, а потом… Я всё вспомнила и сразу же схватилась за шею. Ощутив почти незаметную полоску (вмятину), я включила на телефоне режим «камера» и посмотрела на шею. Она была сине-сиреневого цвета, от чего я вздрогнула.       Я не хотела осознавать где мы сейчас. Не хотелось, но реальность порой жестока.       Свесив ноги я попыталась встать, но всё внутри заболело, будто я упала со второго-третьего этажа.       Со стороны сестры послышался тихий стон, на что я посмотрела на неё. Она чуть приоткрыла глаза и метнулась глазами по комнате.       Позабыв сильную боль во всём теле я подбежала к ней, свалившись на колени, тем самым оставаясь на одном уровне с её лицом. — Ким? — еле слышно прошипела она, внимательно рассматривая моё лицо. — Эван. — так же тихо прошептала я, криво улыбнувшись.       Её неуклюжее тело еле село, чуть не свалившись с кровати. Потерев кулачками глаза, она стала вглядываться в темноту, но не чего там не увидев, уставилась на меня. — Ким, где мы? — испуганно спросила сестра, съежившись. — Я, — запнулась я. — не знаю, Эван. — призналась я. — Что случилось? — неуверенно пробубнила она, кончиками пальцев касаясь раны на голове. — Что это?       Едва открыв рот, мою речь сбил треск со стороны двери, её кто-то пытался открыть.       Я обрадовалась, ведь сразу подумала, что нас пришли спасти, но моя радость переросла в великий страх, снова посмотрев в эти ярко жёлтые глаза. — Нет… — единственное, что я смогла выдавить, отползая назад.       При виде моего побледневшего лица, и Эванджелиненых глаз, где кратко читалось «На помощь!», он тихо засмеялся, и сделал два шага вперёд.       Из-за его спины вышел ещё один парень в жёлтых очках и полосатом воротнике, закрывающим пол лица. В одной из его рук топор, острие которого было запачкано кровью. — Это была моя, — еле слышно прорычал он, показывая на Эванджелину. — Я положил на неё глаз ещё неделю назад.       Мне сразу вспомнилось, что Эван неделю назад ходила в заброшенный дом на окраине города. Тогда её одежда была в грязи и пыли, а на левой руке не глубокий порез, который якобы она получила при падении.       Парень со светящимися глазами угрюмо засмеялся и его верёвки полетели к Эван. Не успела я моргнуть, как она уже была около очкастого. — Эван! — крикнула я, поднявшись.       Очкастый взял её за волосы мёртвой хваткой, от чего она не смогла не чего сделать. Его рука поднялась, готовясь к размаху и перерезанию её глотки. Я побежала к ней, но тёмноволосый парень словил меня, не давая вырваться.       Всё случилось слишком быстро. Его топор пронесся по хрупкой шее Эван, оставив обезглавленное тело на полу. Он держал её голову с которой капельками капала свежая кровь.       Заорав во всю глотку я начала избивать парня, который тихо засмеялся. Его смех поражал мой разум, заставляя замереть на месте, как тогда, в театральном зале, но только не сейчас. Кто-то вырвал у меня сердце скормив его мне. Внутри всё заболело заставляя сжаться в комочек. Хотелось спрятать ото всех свою обиду и боль которая накинулась на меня врасплох. Глаза потухли, как утром гаснут звёзды. — Убей меня… — прошептала я на полу вздохе, вытирая ещё горячие слезы с покрасневших щечек.       Он пододвинулся лицом к моему уху, что я могла почувствовать его обжигающее дыхание. Его руки быстро соскользнули с моей спины на талию. Легонько дотронувшись губами до мочки, он испарился в воздухе, а дверь захлопнулась.       Я упала на колени горько заревев.