Огонь и лёд

      Крепкие руки парня так сильно сжимали меня, что воздуха просто не хватало. Я чувствовала, что мне дышат в затылок. И от этой мысли мне стало жарко. Кожа начала гореть, так же как и щеки. Я понимала, что позади один из них, но я ничего не могла поделать со своими чувствами. Моё тело противоречило разуму. Оно хотело тепла. Хотела поддержки. Я тоже её хочу, но не от них. — Интересно, — запнулся он. — Очень интересно.       Мне становится дурно когда я узнаю этот игривый голосок. Волна мурашек заставила меня дернуться. Внутри что-то жалобно запищало о спасении. Сердце заплясало лезгинку. — Наша куколка пришла в себя? — он продолжал говорить, прижимаясь своей щекой к моей шее. Я запуталась. — Эта подпись тебе не подходит. Давай сотрем её с твоего тела? Эти корявый буквы. Давай?       Сотрём? Что это значит сотрем? Как? Они же на мне. Вот прям на мне. Только если вместе с кожей… Что? — А заместо этих почеркушек я поставлю на тебе своё клеймо. Давай?       От этих слов мой желудок сжался. В груди закололо. Тело покрыло слоем снега. — Как всегда молчишь. Как жаль. А я надеялся поговорить с тобой, — он грубо прикасается к моей шее губами, и я не сразу понимаю, что он поцеловал её. — Ты боишься меня?       Боюсь ли я его? Это же очевидно. Конечно я боюсь его. Почему он задает такие глупые вопросы? — Кимберли? — он отодвигает голову, но руки не убирает. Они всё так же держат меня. Крепко-крепко. Я чувствую его пожирающий всё и вся взгляд. Он испытывающие смотрит. Ему нужен ответ. Но он ведь знает, не так ли? Неужели он ждёт, что я скажу «нет»? — Да, — выдавливаю я. Почему мне так сложно признавать это? Наверное потому что мы здесь одни. Ночью. В лесу. Под луной. — Я боюсь тебя.       Он Ухмыляется. Каге немного ослабил хватку. — Ладно, оставлю это на потом, — он вероятно говорит о подписи. — А сейчас мне нужно доставить тебя кое-куда. Я кое-кому обещал.       У меня создалось ощущения, что я удовлетворяю каждого из убийц. Они играют со мной. Обращаются как к животному. Им всё-рано на моё самочувствие и на то, что со мной. У них цель — унизить, покалечить, убить. Самоутверждаются убийством не равных им людей. Убийством детей.       Он грубо хватает меня за руку и тащит с этой поляны куда-то в чащу. Я лишь повинуюсь. Я бегу.

***

      Воздух кажется острым. Дыша через рот, он впивается в горло, царапает кожу, осушая всё вокруг, вызывая хрип и кашель. И с каждым разом он всё свирепей разъедает моё горло. Слюней просто не хватает и я уже начинаю задыхаться. Тело ломит, будто бы я пробежала целый марафон. Ноги, все, полностью, будто не мои. И они не подчиняются моим указаниям, делая что-то своё, спотыкаясь обо что-то, будто специально. И в добавок, мне дурно. Голова кружится и иногда мутнеет перед глазами. Но я бегу. И нельзя иначе.       Я кажется ошиблась. Мы бежали не к дому, а куда-то в глубь леса. Только я не понимаю зачем? И почему именно сейчас? И, ещё, он упоминал, что обещал кому-то доставить меня. И, честно говоря, я уже перебрала возможные варианты к кому он меня ведёт. Он может привести меня к Зеро, ведь и он, и она жаждет поиграть со мной так, чтобы я подольше мучалась. Это может быть зеленоглазая девушка которая поранила мою ногу в коридоре. И пусть я с ней виделась лишь раз, я навсегда запомнила эти глаза. Они бледно-зелёные, но когда она нападает, в них будто загорается какая-то искра. Так же он может привести меня в чёрно-белому клоуну, который пытался убить меня тогда в гостиной, но благо этому помешал Кукловод. Кукловод… Возможно и к нему. Хотя… Она ссорятся, поэтому я не думаю, что это будет он. Так же, я подумала о девушке в длинном чёрном платье с высоким воротником. И вообще, это может быть тот, кого я вообще не знаю. — Стой! — голос, прерывающий мои раздумья, раздался в темноте, повторяясь в моей голове несколько раз словно эхо. Сначала я не могла понят чей это. Но подумала, что Каге. Но, похоже, оказалось, что это не так. Его голос намного грубее, и это я узнала тогда, когда услышала, что Каге хрипит мне на ухо что-то вроде «Прощай, стервочка».       После его слов я ощутила какое-то странное чувство. Одиночества? Нет, нет, нет! Скорее тоски. Наверное так. Пусть я и не доверяла КагеКао и считала его своим врагом, но всё же, я знаю на что способен он и знаю его характер. Пусть и не полностью, но всё же… признаюсь, что быть с Каге намного безопаснее, чем с человеком, которого я не знаю, и который прячется в темноте. Кстати, почему он прячется? — Эй! — дрожащим голосом, крикнула я. Тело сковал страх. Тело налилось свинцом. разум кажется ушёл в отключку. Я не знала что мне делать. Посреди леса. Ночью. В чьём-то присутствии.       Усталость которую я чувствовала пару минут назад как рукой смахнули. Усталость, но не боль в ногах. Ноги дрожат, трясутся, я не могу совладать с телом, не хочу падать, не могу, но… Ноги подкашиваются и я падаю на колени. Ставлю руки на землю, придерживаясь. Опуская голову. Тяжело. Так тяжело. И больно. Шея, живот, коленки, лодыжки. Всё болит. Ноет. То сильно, то слабо. Голова будто шарик, наполненный воздухом, который скоро взорвётся.       Сжимаю руки вместе с землёй. На сердце скребут кошки. Хочу домой. Хочу ощутить себя в безопасности. Хочу забыть всё. Хочу тепла. Хочу быть сильной, но понимаю, что не сдержалась, ощущая, как слезы катятся по моим щекам. Привкус солёного напоминает мне о тоске. О боли. Глаза жжет. Внутри бушует океан, волны разбиваются о скалы, они перехлёстываю всё, смывая, стирая остальные чувства. Счастье утонуло. Захлебнулось.       Я вспоминаю мамины слабые, но нежные руки. Они оберегаю тебя от всех бед, закрывая собой. Мамины руки — защита и тепло. Но тут же я вспоминаю Кукловода. Он обнимал меня тогда, в пыльной и грязной комнате, когда я разбилась в дребезги. Хочу снова увидеть улыбку мамы. И ощутить её заботу. Когда мне было плохо, она насильно заставляла меня есть, она злилась когда я отказывалась, но всегда улыбалась. В голову лезет Долл, заставлявший есть меня кашу и оставляющий для меня чай. И его улыбка. Или же насмешка? В голову лезет другое воспоминание, про то, как Эван защищала меня от каких-то девочек, когда мы были маленькими. Я была старше, но слабее. И снова лезет Кукловод. то, как я была у него на руках, как он крепко-крепко держал меня, будто бы защищая ото всех остальных. Защищал… Он делал это не раз. Но почему именно он? Почему все мои воспоминания приводят к этому парню? Почему?       Я закрываю глаза. Нос заложен. Не могу удержать слёзы. Больно. Тошно. Внутри, где-то слева, что-то ноет и так болит, что-то бешено стучит.       Последнее что я помню, так это то, что мне было невыносимо больно, но легко. Всё перед глазами поплыло и я упала. Перед глазами всё стало чёрным. И я не могла больше думать. Я и не хотела.