***
И какой бы хорошей любовницей я не была, в итоге то, меня отправили на второе задание. А за такое «хамство» он оставил на мне лишь трусы и короткую кофту. Я дрожу от пронизывающего кожу ветра, ощущаю себя самой настоящей бездомной пташкой зимой. Передо мной вновь это высокое, величественное, напоминающее венгерские замки здание. Вокруг все та же зеленая, налитая свежестью трава, щекотящая мне лодыжки. Бледная луна — являющаяся единым освещением, и мрак, окружающий меня полностью. И внутри, и снаружи. Смотря на здание, я делаю уверенный шаг вперед, собираясь разобраться со всем тем дерьмом, что таится в этом доме.30. Неожиданность
16 мая 2019 г. в 17:12
Я уже сбилась со счета дней, не помню сколько времени прошло с «того» случая и как давно я здесь. Но я кожей ощущаю приближение зимы. Её ознобший холод касается волосков на руке и заставляет встрепенуться. И я понимаю, что близится момент спячки. Каждую зиму, после ухода отца я впадала в своего рода хандру, когда зимой все мои чувства притуплялись, а сама я становилась пассивной и агрессивной, если ко мне пристать. Но сейчас несколько иное положение. Я чувствую как этот холод пробуждает во мне что-то горячее. Я ощущаю, что тело моё налито горячей кровью. Она пульсирует во мне.
Я встаю из-за столика с резным деревом, где секунду назад расчесывала свои волосы. По полу дует, я оглядываюсь.
Возможно, эта зима отличается даже не из-за того, что со мной приключилось нечто трагичное и уничтожающее, а из-за того, что я познакомилась с Долом. И как бы странно это не звучало, кажется, это так. После встречи с ним я поняла, что во мне что-то начинает пробуждаться, что-то открывается, принося мне не только страх невиданного, но и кучу боли. И именно благодаря этому демону я начинаю чувствовать что-то подобное мести. Он разогрел во мне чувства. Сделал из не прожаренной меня сочный, налитый жизнью кусок мяса.
И я вздыхаю. Меня окидывает тоска и волнение, от чего я спешу прилечь.
А ещё я много думала о том, что мне лучше остаться здесь, ведь подобное явно оставляет след на психике, и потому мне уже нет места в «нормальном» мире. Более точно я это поняла, когда пару дней назад проломила череп собаки Мюриэль. И теперь ещё одна тема для размышлений не дает мне покоя, терзая по ночам, воссоздавая все вкусы и запахи, и напоминая, кто я такая. А кто я? Я уже давно не та Кимберли Тиммонз, девчонка из музыкального, мечтающая о сказке в жизни. Я переросла её. Теперь я нечто большее.
Я не нахожу себе место на постели, — не уютно. Везде я чувствую себя чуждой. Везде меня что-то отталкивает. И я замираю.
Я помню все, что случилось со мной и с чего все началось. Я помню как мне было больно сначала и как я убивалась, а после чего восстала из самого ада, чтобы отомстить им всем. Я знаю кем должна быть и по какой дороге пойти. Но так же я сомневаюсь. Ведь если мне уже нельзя в нормальный мир, то где я должна быть? Среди этих убийц? Я просто не смогу… Я жажду мести. И если я совершу это, то дороги сюда мне уже не будет.
Я вздрагиваю когда слышу не громкую отдышку позади себя, машинально оборачиваясь.
И вот передо мной явился Долл, немного помятый и грязный, вспотевшей от чего-то, но какой-то… родной? На его сером, с несколькими морщинами, лбу, выступили капельки пота. Дыша через рот он оголял острые, треугольные зубы, которые, я, кажется, видела у акул. А в ядовито-желтых глазах скрывалась тайна — великая и могущественная, похожая на саму сказку.
И тогда я замираю, взволнованно вздыхая.
— Что такое? — я не отвожу от него своего взгляда, внимательно изучая, как он выпрямляется, становясь на пол головы выше, потом усмехается, вытирая лицо и пряча что-то в карман.
И атмосфера между нами становится такой непринужденной. Будто мы всю жизнь были знакомы, и это обычный визит друга, не мечтающего тебя убить. Вправду, никто ведь не догадался бы, что перед друг другом стоят два человека всей душой грезящие об убийстве друг друга. Ведь обычно между такими людьми пылает ненависть, а между нами теплота.
Удивляюсь своим мыслям, что оказываются правдой.
Когда я спрашиваю его, то лицо Дола заметно сверкает, будто от счастья.
— Пришло время второго задания, — кратко говорит он.
И когда я слышу его слегка натянутые слова, все внутри меня сжимается, рвется, мечется, хотя либо порвать это тело, либо Дола. Но я тяжело наступаю на них, давя панику и трусость, окуная её головой в ванну и топя. Потом беру этот труп и выкидываю в кучку которая успела накопиться, и начинаю говорить.
— Второго? Испытания?
Пытаюсь подавить в себе нервозность, но это вряд ли получается, и он слышит нотки откровенной злости. Щурится, подходя ко мне и прикасаясь своей шершавой ладонью к коже.
Резко я вспоминаю его горячие, пульсирующие губы и кровь между нами. И внизу таза начинает ныть. Сглатываю.
— Да, моя «куколка».
Выделяя последнее слово, якобы указывая на мое место, говорит мужчина.
Я откровенно не знаю что делать, ведь никогда не флиртовала с парнями и была явной зубрилой, предпочитающей книжки людям. Но сейчас мое тело чувствует страсть между нами, и двигается инстинктивно. Так, будто всю жизнь это делало.
Приближаясь к его губам максимально близко, я прикусываю уголок его губ, травя, не давая поцелуя. И после этого слегка облизываю соленую кровь, шепча:
— Как скажет господин.
Теперь ноет не только внизу, а везде. Меня поджигает от близости к нему, и я чувствую, что вот-вот сорвусь, ведь мое тело, оказывается, неповторимая шлюшка.
Я отодвигаюсь от него, видя, что он в замешательстве и удивлен. Он не ожидал такого, поэтому я довольно ухмыляюсь. Но мою ухмылку сбивает внезапно схватившие за плечи руки-клешни, и его язык, проталкивающийся сквозь мои губы. Воздуха мне не хватает, внезапно он заполнил все собой, даже мой рот. Я отвечаю ему поцелуем, исследуя его небо, и чувствуя вновь этот соленый, но сладкий вкус, растворяясь в нём.