Следующий день
Видимо, этот день у Селены абсолютно задался. Она вылетает в Чикаго где-то в 4 часа вечера. И учитывая 3-4 часа перелёта, она прибывает туда только часов в 8 вечера. Уже в аэропорту её настигают проблемы на таможенном контроле, из-за которых ей приходится задержаться в аэропорту еще часа на 2. Но даже несмотря на это, она сохраняет позитивный настрой. Начинается утро в Чикаго с интервью на радио. — Какое у тебя настроение в преддверии премии? — На самом деле, я немного взволнована. — Ты выйдешь на сцену с выступлением? — В этом году, наконец-то, да. — Твой стилист совсем недавно опубликовал на своей страничке в Инстаграме эскизы нарядов, в которых ты можешь появиться на ковровой дорожке, и теперь все ломают голову… Ты можешь хотя бы намекнуть на то, в чем ты будешь? — Правда? Я даже не в курсе этих эскизов. — Я могу тебе показать, — парень уже протягивает девушке телефон. — Ааа, я знаю эти наряды. Мне предлагали их во время примерки, но хочу вас заверить, что ни один вариант не похож на то, что на мне будет. Если честно, то все наряды мы выбираем за несколько дней до премии, если же мне не нужно шить его на заказ. Мой стилист делает это, чтобы я не смогла раз десять передумать и поменять наряд. Я могу сказать лишь то, что такого вы на мне ещё не видели. — Хорошо, ты заинтриговала всех! Ты понимаешь, что так нельзя? — Это всё психологическое давление. Теперь я постараюсь вас не разочаровать. — Ты будешь одна на премии? — По сути да, но мои друзья будут поддерживать меня. — К слову о друзьях. Как давно вы дружите с Деми? — Эммм. Нам было по 6, когда мы познакомились на съемках «Барни и его друзья». Сейчас нам 24. Значит, 18 лет уже. — Ух ты. Вы росли вместе. — Да. Это замечательно, потому что мы обе из Далласа. А в Техасе очень приветливые, добрые и отзывчивые люди. Также, наши семьи дружат очень давно. — Ты любишь Техас? — Безусловно! Там тихо и уютно. Я приезжаю туда к своей семье, чтобы отдохнуть очень часто. — Расскажи о своих корнях. — Это ужасно сложно. Мой папа — мексиканец, а у мамы англо-итальянские корни. Мой дедушка со стороны мамы итальянец, а бабушка англичанка. Поэтому во мне приживаются корни Мексики, Италии и Англии. Знаете, если бы мои родители не были в разводе и не имели бы уже другие семьи, у меня бы не было столько родных. У меня одна родная сестра, одна сестра сводная… Подождите… Их около 5-ти. У меня очень много братьев, с которыми я ни разу не виделась, к сожалению. У моей бабушки ещё две сестры, а у дедушки две сестры и брат. Боже, если я попыталась сосчитать всех своих родственников, у меня бы это не получилось! Но я люблю забивать себе этим голову. — Я слышу такое впервые! Правда! Я не знаю таких знаменитостей, у которых могла бы быть такая огромная семья.Через три дня
Вот и пришло время блеснуть на ковровой дорожке. Для многих до сих пор остаётся огромным секретом образ Селены. На тёмных как уголь волосах кудри в стиле Мерлин Монро, придающие строгой женственности. Длинное белое платье в черный горошек, с воланом у подола, хорошо подчеркивает подтянутую фигуру Селены. Черные остроносые лакированные туфли заметно уменьшают и без того маленькую ножку девушки. Ярче лишь красная помада на её пухлых бумаг выделяется. Певица и Алин, ожидая своего момента, что-то занимательно обсуждают, как вдруг их разговор громкие крики фанатов, столпившихся за ограждениями. К зданию подъезжает еще одна машина, из которой выходит сразу несколько парней. Селена пытается разглядеть молодых людей, но плохое зрение и отсутствие линз всё-таки о себе заявляют. Потому она оставляет эти попытка разглядеть кого-то и продолжает разговор с Алин. Гомез, услышав свое имя, которое фанаты вещали хором, мило улыбнулась и помахала поклонникам. Девушка вновь замирает, пытаясь разглядеть приближающихся парней. Лишь благодаря белому бинту на руке Гомез вычисляет Джо. А от него она уже легко сообразила, что блондин — Джастин, а полу кудрявый парень, вечно поправляющий свои волосы — Гарри. Девушку опять отвлекает Алин, разворачивая её к себе лицом. И Гомез опять отвлекает от разговора с менеджером кто-то, кто её за талию со спины хватает и в своё тело впечатывает. — Всё-таки ты поистине сексуальна, — Малик щетиной по её щеке ведёт, от чего она хмурится невольно, и в волосы практически зарывается. Не для игры на публику абсолютно. Его заводит это всё. — Я бы содрал с тебя это платье, — он ей на ухо прямо шепет, притягивая к себе плотнее. — Не раскатывай губу, сладкий.