Русский ассасин в Великобритании

Начало мая. Никки Прошло полгода, за которые Никки жила и работала с тамплиерами, но постепенно она начала осознавать, что отец Юрия был прав. Да, Старрик и его подчиненные обустраивали город, строили заводы, фабрики, приносили рабочие места, и внешне это было правильно. Но Никки видела и обратную сторону медали: во-первых, это личное обогащение Старрика; во-вторых, жесточайшие условия работы, особенно для маленьких детей. Она вспоминала, как Сергей давал свои слугам хорошие деньги за работу, обеспечивал их бесплатным обедом и всячески заботился о них, и Старрик на его фоне был действительно жестоким и отчаянным, для которого цель оправдывает средства. Постепенно её недовольство накапливалось, но в один момент она решила: с этим надо заканчивать. И она решилась на побег. Ночью, когда все её соседи уже легли спать, Никки переоделась в старое рубище с длинными рукавами и легкие облегающие брюки, очень тихо собрала всё самое необходимое, закрыла сумку и подошла к окну. К счастью, она жила на втором этаже, поэтому прыжок вниз с окна не мог быть слишком болезненным. Оглядевшись на дверь, она вылезла из окна, повисла на нём и отпустила руки, чуть оттолкнувшись по-ассасинки ногами. Падение было сильным, и она тяжело и с грохотом упала на колени, но чудом ничего не сломала, а затем вскочила и, подобрав сумку, побежала к улице через проход справа, за углом дома. Но случилось самое ужасное: её падение услышали и соседи, потому что она увидела, как в окнах включился свет, и от этого она увеличила скорость бега, однако с сумкой это было проблематично. К счастью, рядом стоял кеб, и она, забросив в экипаж сумку, схватила за поводья и что есть силы ударила по ним, срываясь с места. Она слышала, как позади раздавались крики разъяренных соседей, не в силах догнать её. Итак, побег удался, но теперь необходимо было найти новое жилье и работу, а денег навечно не хватит, хотя сумма на первое время есть. Спустя две недели ей удалось найти работу продавщицей в одном магазине на Хэймаркете и комнату в трехэтажном доме на Бедфорд-сквер. Хотя и маленький, но всё же доход ей помогал прокормиться, насколько это было возможно. Её соседи были дружелюбными и хорошо приняли новую гостью, хотя двое из них, как ей показалось, были не совсем рады. Неделю спустя она поздним вечером возвращалась домой через Краун-стрит самым коротким путём, когда почувствовала, что за ней следят. Она оглядела улицу, но никого не увидела. Подумав, что ей показалось, она дошла до пересечения с Денмарк-стрит, и тут перед ней появился один из соседей, который оценивающе смотрел на неё. - Здравствуй, красавица, - осклабился один из них. - Куда собралась? Понимая, что ничего хорошего это не сулит, она резко развернулась, но наткнулась на стоявшего сзади второго, и тут сзади ей прилетел удар тростью по голове, погрузив её в долгий и глубокий сон... Запах гнили и дерьма заставил её проснуться и закашлять. Она попыталась зажать свой нос, но её руки были вверху, и Никки поняла, что её подвесили. На ней была всё та же одежда, только сильно грязная, а на затылке она ощущала что-то горячее и липкое. Кровь. Оглядевшись, она поняла, что находится в некоем подобие подвала, тесного и душного вкупе с отвратительными запахами. Дверь открылась, и из яркого света, вырвавшегося снаружи, появился некто, который сразу же её закрыл. Это был Билл. - Ну что, Никки, - ласковым тоном начал он, подходя к ней, - добегалась? - и, задрав её верхнюю одежду выше спину, замахнулся плеткой и ударил по спине, вызвав истошный крик у девушки. Её собирались пытать и всячески унижать. - Что, сучка, нравится? - каждое слово сопровождалось ударом, и вскоре Никки уже не чувствовала спину, настолько невыносимая боль была, что ей хотелось умереть, по её щекам стекали слёзы. - Что вам нужно? - с трудом прошептала она. - Очень просто, - ответил он. - Информация. Мы уже планируем отравить человека, которого ты назвала, но если ты назовёшь ещё имена, то мы обещаем тебя просто отпустить. Никки поморщилась. Это означало предать Юрия, о котором она всё чаще думала и в которого начинала влюбляться. - Я правда не знаю, - просипела она, за что получила ещё три удара плеткой. Запах вперемешку с кровью на спине стал уже таким тошнотворным, что она потеряла сознание. Заметив это, Билл отступил и, встав к ней лицом, схватил за подбородок и прошептал в ухо: - У тебя день, иначе мы тебя убьём. Но спустя несколько часов дверь снова открылась, и Никки пробудилась ото сна. На пороге появились два человека. Те, кто напали на неё. - Слушай, а ты уверен? - нерешительно возразил один из них. - Конечно, - отмахнулся второй. - Поиграемся с ней, ей всё равно умирать. - и решительным шагом направился к ней, на его лице решительно читалось желание и похоть. Никки не хотела это переживать, и решила отбиваться изо всех сил. Но внезапно на пороге появился ещё один, одетый в длинный плащ и цилиндр. Внезапно с молниеносной скоростью он метнул два ножа в бандитов, попав им прямо в головы, а затем поспешил к Никки. - Девушка, вы в порядке? - обеспокоенно спросил он, похлопав её по щеке. Она настороженно смотрела на него, пока спаситель ломал цепи, сковывавшие её руки. Наконец ему это удалось, и он обхватил её за руку. - Идёмте, они могут нагрянуть в любой момент, - прошептал он и помог ей снова сбежать. Второй раз. Примерно в это же время. Юрий Я стоял, одетый в черную университетскую шелковую мантию, с завязанным черным галстуком вокруг шеи, аккуратной белой рубашкой и в лакированных туфлях,на газоне с ещё двадцатью такими же выпускниками, радуясь выпуску из университета. В моей голове всё ещё не было осознания того, что я закончил учёбу в университете и теперь мне оставалось искать работу в банке, может, уехать в Лондон. Спустя час, когда я отделился от остальных, я почувствовал руку на своём плече и обернулся. Передо мной стоял мой отец, добродушно улыбаясь и опираясь на свою трость, в которой я безошибочно узнал спрятанный клинок. - Я рад за тебя, сын, - изрек он вместо приветствия. Его глаза проницательно смотрели на меня, но мне казалось, что он хотел что-то ещё сказать. - Спасибо, - улыбнулся я и обнял его. - Пойдём домой? Он поколебался, но затем кивнул. Когда мы пришли к нему, в кабинете отца сидел незнакомый мне человек. На нём был высокий ворсистый цилиндр, одет был в тёмно-зеленый, доходивший до коленей плащ, под ним была красная жилетка и белая рубашка, а также черно-темно-красные полосатые штаны и кожаные сапоги до коленей. Карие посаженные глаза, большой нос, прижатые к голове уши и средней длины волосы - внешность, не свойственная для англичанина, скорее метис, а на его лице были длинные бакенбарды, едва заметно пересекающиеся на подбородке. Отец и незнакомец пожали друг другу руки, затем они оба повернулись ко мне. - Позволь представить тебе нашего гостя из США, - сказал отец. - Его зовут Вариус. Я настороженно осмотрел его, пока мой взгляд не упал на его левую руку, на которой я не сразу, но разглядел скрытый клинок, спрятанный под рукавом плаща. Ассасин, значит. Так вот для чего мой отец привёл сразу в кабинет, дав лишь сбросить свой плащ в прихожей. - Вы ассасин, - вместо приветствия бросил я. Вариус кивнул, но с какой-то сочувствующим выражением лица, что мне не понравилось. - Отец, мы, кажется... Но Вариус перебил меня низким и хриплым голосом: - Юрий, ваш отец мне рассказал всю историю. Я хочу поговорить с вами об этом без его участия. По крайней мере, я старше вас, но ненамного, так что вы сможете разговаривать со мной как с равным. Его глаза смотрели на меня по-доброму и сочувствующе, и во мне снова поднялся барабанный бой, который я испытывал каждый раз, когда тренировался. Но на этот раз заглушить его, как в последние полгода, мне не удавалось. Поэтому я кивнул, пошёл к себе, переоделся и затем вышел на крыльцо, где Вариус уже ждал меня. - Я знаю твою историю от отца, - Вариус сразу перешёл к делу, когда мы подходили к одному из парков неподалеку, - и прекрасно понимаю твои чувства. Более того, я сам был на грани ухода из Братства. Но я хочу, чтобы ты меня выслушал. Год назад тамплиеры подняли ужасный кровавый бунт из-за призывов на Гражданскую войну, и мне не удалось остановить одну из банд, имевшую большое влияние в городе. Но Наставник дал мне очередное задание - найти и забрать Частицу Эдема в городе, и я успешно её забрал, однако затем оказалось, что меня подстерегал один из тамплиеров, по имени Каджел Кормак... - Тот самый Кормак? - удивленно переспросил я. - Потомок Шэя, предателя ассасинов? - Он самый, - энергично кивнул он. - Ему удалось поразить меня снотворным у Бродвея и забрать Частицу Эдема. Я думал, что всё кончено, что я подвёл своего отца, Братство, и я стану позором. Но одна девушка по имени Элиза отыскала меня и помогла мне через несколько часов встать на ноги. Самое интересное, что её мать, возможно была ассасином, но она этого не знала. - Почему? - У Элизы развитое Орлиное зрение. Сам понимаешь, что это редкое и чаще всего передается по наследству. Но вернемся к той ночи. Так вот, она, помимо всего, работала служанкой в доме Босса Твида, великого магистра тамплиеров, и провела меня туда. Вскоре туда явился Каджел, и я бросился за ним вдогонку, попутно ранив его в плечо ножом. Вскоре он остановился, и я воспользовался моментом, чтобы вступить с ним в прямую схватку. Он был очень агрессивен, несмотря на рану, но с каждой минутой его атаки были хаотичны, и он снова пустился бежать. Я снова метнул в него нож и на этот раз попал в спину. Но он использовал Частицу Эдема и едва не убил меня. К счастью, Элиза пустилась за ним и сама поразила его снотворным, затем забрала Частицу Эдема. Как оказалось, её темнокожий отец был убит членами банд во время бунтов, и у неё были личные счёты к нему как к тамплиеру... Всё это время, пока Вариус говорил, я наблюдал за ним. Он мыслями как будто вернулся в события годичной давности, и выражение его лица менялось в зависимости от рассказа: когда он говорил про первую стычку с Кормаком, его лицо было немного печальным, но в то же время и злым; упоминая Элизу, он становился более живым, и весь светился. К этому времени мы уже обошли весь парк по кругу и, найдя лавочку, сели на неё. - ... в конце концов, она и доставила Частицу Эдема Улиссу Гранту, - завершил своё повествование ассасин. Затем повисло молчание, которое мне было необходимо, чтобы подумать и проанализировать его рассказ. Без сомнения, он был интересным и захватывающим, но какую связь он имел со мной, я не мог понять, о чём я прямо и спросил его. Лицо Вариуса приняло выражение человека, которое было на моём отце, когда он наставлял меня, в то же время оно отличалось тем, что было более добродушным, и он скрестил ладони. - Я искренне соболезную по поводу смерти твоей девушки, - произнёс он. - Я хочу показать тебе этим рассказом, что неудачи и провалы будут, как и потери близких, любимых людей, ведь я испытал это всё. Но в то же время, как бы это цинично ни звучало, они должны тебя закалять как ассасина, а не надламливать, иначе бы наше Братство не существовало. Наставник, когда узнал о моем втором провале, был очень зол и поэтому, когда получил письмо от твоего отца, временно отстранил меня от работы и дал отдохнуть здесь, чтобы я помог тебе. Если ты действительно любишь свою девушку, возвращайся и стань ассасином. Посвяти этому жизнь. Я уверен, Никки это оценит и будет горда тобой. Отец будет горд тобой. Ведь я вижу, ты сам скучаешь по этому, так как считаешь это своим любимым делом. А ведь Вариус прав, подумал я. Как часто я ловил себя на мысли о том, что поступил слишком импульсивно полгода назад, но боялся сказать это отцу. Но Вариус - другое дело. Однако я молчал. Я не мог ничего сказать. Я просто кивнул. - Однако у меня есть условие, - подняв руку, перебил я собеседника. - Я хочу, чтобы именно ты помог мне вернуть форму и научить новому в паркуре и драке. Впервые Вариус улыбнулся. Он видел огонь в моих глазах. Это означало, что возвращение состоится. Тренировки начались.