Отрывки памяти

      Вернувшись в свою комнату в «Дырявом Котле», Нимфадора долго лежала без сна, напрасно надеясь на заслуженный отдых. Ещё недавно, сидя после сытного ужина в «Норе», Дора засыпала на ходу, а теперь в один миг сон испарился, предоставив место для тяжёлых мыслей.       Тонкс ненавидела это, ведь знала: первыми, о ком она подумает, станут Андромеда и Тед. Нимфадора съехала от родителей почти девять месяцев назад, что стало её первой большой победой. Больше не приходилось выслушивать претензии по поводу беспорядка в спальне, опоздания на ужин или чересчур броского цвета волос. Припомнив эти пункты, Дора испытала радостное облегчение. Теперь с этим покончено. Тонкс стала взрослой и, получив работу, наконец, могла вздохнуть свободно. Конечно, это не избавляло девушку от встреч с родителями, но благодаря участию в делах Ордена Нимфадоре удалось пропустить пару неловких ужинов.       Ей казалось, что переезд — отличная идея. Тонкс могла поселиться где-нибудь в другом месте, снять более удобную комнату, однако «Дырявый котел» одним заходом решал все насущные проблемы. Нимфадоре нравилось находиться в обществе, и, обитая здесь, у неё всегда была компания. К тому же, Тонкс не утруждалась готовкой и уборкой комнаты (аллилуйя!). Чем не идеальная жизнь? Подумав об этом, Тонкс невольно улыбнулась, хоть тело ломило от усталости. У неё всё прекрасно, а остальное когда-нибудь наладится…       Обмануть себя не получилось. Сон, который, казалось, вот-вот переступил порог комнаты, улетучился со спокойствием под мышкой. Дора перекатилась на бок и прижала колени к груди, свернувшись калачиком. Если она пропустит хоть ещё один ужин, мама включит обиду, и избежать скандала уже не получится.       Нет, она любила родителей, и никогда не стеснялась их. Папа был таким понимающим и близким Нимфадоре по духу. Признаться, Тонкс очень скучала по этому доброму старому неряхе, такому же, какой была и она сама. А мама… просто они слишком разные. Да, стоит поставить на этом точку. Они слишком разные, и поэтому их отношения нельзя назвать ровными. Возможно, когда-нибудь у них с Андромедой всё наладится. Да, наверное, так и будет…       Нимфадора постаралась закутаться в одеяло. Нужно выбросить лишние мысли из головы, и тогда всё получится. Нужно…       А потом она вспомнила Римуса. Нимфадора отодвигала эти размышления, как только могла, спрятав страх об оборотне где-то в дальней коробке внутри себя. И вот теперь, когда Тонкс закопошилась в своих мыслях, эта коробка открылась, страх выплеснулся наружу, и сон снова ушёл.       За короткое время её круг общения сузился в пределах Ордена Феникса, и с каждым днём Нимфадора узнавала о его членах всё больше. К примеру, Сириус оказался просто очаровательным, особенно когда хотел быть таковым. И, как ни странно, у них с Андромедой было много общего. В Сириусе порой проглядывала холодная надменность, знакомая Тонкс всю свою жизнь. Однако стоит признать, что в отличие от дам, мужчинам такая черта лишь прибавляла какого-то шарма…       А вот Римус был совсем другим. Тонкс заметила сразу, что он не стремился перетянуть внимание на себя, предпочитая оставаться в чужой тени. Сначала Нимфадора приняла такой жест за скромность, а, оказалось, что дело отнюдь не в этом. Римус был прекрасным собеседником и ещё лучшим слушателем, однако несколько чурался внимания, и теперь Дора знала причину.       Он оборотень. Тот самый, которым часто запугивали детей, пытаясь заставить их слушаться скучных взрослых. Оборотень… У Доры перед глазами замелькали чудовищные картинки, которые им показывали во время курсов. Студентам говорили, что они — вовсе не люди, и даже простое общение с оборотнями может быть опасно, ведь примеров здравомыслия среди таких созданий практически нет. Нелюди. Они лишены простейшей морали и при свете луны свернут шею любому, так что нужно быть предельно осторожным. Укушенный оборотнем был хуже, чем прокажённый — ведь от таких людей отворачивались даже родные, и такое отношение повторялось на протяжении целых столетий. Её учили бояться оборотней, и Нимфадора не знала, что теперь делать.       Тебе разве не сказали? Я оборотень.       Хрипловатый голос всплыл в памяти, и её сердце затрепетало. Нимфадора видела перед собой спокойные глаза Римуса, в которых, казалось, можно разглядеть целую вселенную. Ей вдруг стало стыдно. Стыдно за ту заминку, когда Люпин сообщил о своём недуге. Стыдно за то, что Дора думала об оборотнях сейчас. Он ведь болен… Но он такой вежливый, такой галантный, такой спокойный и всё понимающий… Римус такой человечный, даже больше, чем все её знакомые. Тонкс почувствовала, что краснеет. Нет, Римус не заслуживал страха. Или жалости — для Люпина, должно быть, это хуже всего. Он прекрасный стратег и сильный волшебник, нужный Ордену, и заслуживает лишь уважения. Люпин — отличный преподаватель, и его ученикам стоит лишь позавидовать. В его компетентности можно не сомневаться: Нимфадора видела, как преданы ему дети Уизли и Гермиона Грейнджер…       Засыпая, Нимфадора подумала о том, что должна вести себя с Римусом как обычно, приветливо и дружелюбно, и больше не вспоминать о том неловком моменте. В конце концов, это всего лишь предрассудки, которые Тонкс всегда презирала. Подумаешь, оборотень…

***

      Спустя два дня Артур перехватил её в лифте Министерства. Заметив, что Дора была в нём одна, он радостно забежал внутрь и произнёс, задыхаясь:       — Отлично, что здесь никого… Грюм только что прислал весточку. Говорит, что собрал команды для переправки Гарри в дом Сириуса. Тебе пора включаться в работу.       Нимфадора улыбнулась.       — О, здорово! Тогда передай Грозному Глазу, что сегодня всё будет сделано, — заверила она.       — У тебя есть какой-то план? — осторожно спросил Артур, и снова осмотрелся, будто выискивал на стенах магловские видеокамеры. — Дурсли — довольно своеобразные люди.       Не удержавшись, Тонкс прыснула со смеху. Близнецы рассказали ей о своей шалости с конфетой, «случайно» оставленной в гостиной семейства Дурслей год тому назад.       — Я заметила. Не волнуйся, Артур, — в знак поддержки Дора легонько сжала руку мистера Уизли. — Я уже всё продумала.       А время у неё было. Проснувшись вчерашним утром, Тонкс испытала необычайное вдохновение, прекрасно понимая, что хорошее дельце поможет вернуть ей былое спокойствие. Отпросившись на обед, Нимфадора провела свободное время в кустах напротив дома родственников Гарри, пытаясь понять, что это за маглы — эти родственники, и придумать хорошую причину для их отбытия из дома.       Мимо неё не прошёл разговор Вернона со своим соседом, румяным мужчиной с крупными веснушками на лице.       — Как поживаешь, Вернон? — спросил он, подойдя ближе и облокотившись об изгородь, разделявшую два участка. — Я что-то давненько не видел Дадли.       Мистер Дурсль скривился, а может, выражение его лица всегда было таким идиотским. Нимфадора чуть не прыснула от собственной шутки. Откусив кусок бутерброда, купленного в магловском магазине неподалёку, Тонкс продолжила наблюдение.       Конечно, она знала о том, что в ближайшее время Вернон не захочет показывать сына посторонним. После встречи с дементорами Дадли чувствовал себя не совсем уверенно.       — Да он… готовится к новому учебному году. Чтобы не отстать от программы, — выпалил Вернон, не понимая, что он несёт. Что ж, а это уже интересно.       — О, это похвально! Но мальчик должен выходить на воздух. Хотя, — усмехнулся сосед, — с такой погодой, может, вы и правы. Одни лужайки чего стоят…       Из-за жары они потеряли свой прежний вид. Вернон засуетился и начал пристально всматриваться в свой газон, словно выискивая там бриллианты в пару карат. Газон был ничем не лучше остальных, такой же сухой и безжизненный, однако Дурсль произнёс своим густым басом:       — Это да. Но весь этот год мы поддерживали лужайку в идеальном состоянии. Не то, что другие наши соседи…       Он пытался сохранять видимый баланс между вежливостью и чистым нахальством. Должно быть, всё-таки боялся получить достойный отпор.       Сосед принял удар близко к сердцу и тут же нашёл, что ответить.       — Ну, тогда Вы, должно быть, ждёте приглашения на церемонию награждения, — съязвил он, и резко развернувшись, направился к своему дому.       Эта новость подействовала на Вернона одумарнивающе. Он принял слова соседа за правду, и продолжал стоять на месте, несмотря на риск получить солнечный удар. Выражение лица Вернона стало бессмысленным, а щеки — ещё более рыхлыми, и только голос супруги вывел его из раздумий.       — Вернон, мне нужна помощь! — завопила Петуния из кухни.       — Что? — всполошился он. — Ах, да… пригородные лужайки… награждение…       Разговаривая сам с собой, мистер Дурсль отправился на помощь супруге. Нимфадора улыбнулась.       Она ещё им покажет.       Когда Артур дал ей отмашку на выполнение плана, у Нимфадоры был целый день в запасе. А, значит, можно не прибегать к магии, и ей не придётся подсовывать письмо почтальону. Оно успеет дойти обычной магловской почтой.       Письмо представляло собой фальшивый пригласительный билет, который сообщал поистине прекрасные новости. Ошеломляющие, и, пожалуй, почти чудесные. Жаль, что глупый Вернон не мог оценить иронии. Это было бы так забавно.       В сообщении было сказано, что семейство Дурсль попало в финал Всеанглийского конкурса лучших содержателей придорожных лужаек.       Тонкс была готова поспорить на что угодно, что дядя и тётя Гарри клюнут на такую приманку.

***

      Дора прибыла на площадь Гриммо в числе первых. Даже подозрительный Грюм ещё не успел оказаться в штабе, и девушке это польстило. Она настоящий профессионал.       — Заходи, дорогая, — миссис Уизли встретила её привычным шёпотом. — Только, пожалуйста, будь потише. Она совсем раскричалась сегодня…       Со стороны изъеденных молью портьер послышались злобные подвывания.       — Позорят дом моих предков… ненавижу их… я скоро лишусь рассудка…       — Ах, если бы. Ты даже после смерти меня изводишь!       В коридоре стоял Сириус. Видимо, он решил заставить всех страдать и надумал встречать гостей безжалостным дерзким взглядом, ведь Дамблдор не позволил ему, крёстному Гарри Поттера, забрать мальчика из дома ненавистных родственников.       Тем не менее, Блэк протянул девушке руку, помогая безопасно добраться до кухни.       — Как насчёт отвлечения маглов? Ты точно всё продумала? — задал вопрос Сириус, когда они сели за стол на кухне. Нимфадора увидела перед собой корзинку с домашним печеньем и вытащила себе парочку.       — Не волнуйся. У меня идеальный план.       Набив печеньем рот, она параллельно рассказала Сириусу о фальшивом письме. Удивительно, но мужчина смог разобрать в этом непонятном звуке членораздельную речь. Дослушав до конца, он запрокинул голову и громко расхохотался.       — Что за шум? — спросил кто-то, спускаясь вниз. Не ожидая чужого появления, Нимфадора вздрогнула и поперхнулась. Печенье застряло в горле, дышать стало нечем, а к глазам подступили горячие слёзы.       — Прости, — тут же извинился Римус, аккуратно похлопав метаморфиню по спине. Он выглядел растерянным и встревоженным, из-за чего круги под глазами проявились сильнее.       — Всё в-в-в пор-р-рядке… — прохрипела Дора, и снова закашлялась.       — Я принесу воды… — Люпин метнулся к раковине, и вскоре вручил Тонкс полную кружку.       — Ну как, лучше? — с искренней заботой спросил Люпин, разглядывая её. Она сделала глоток, и печенье двинулось дальше. Тонкс вдохнула бесценный воздух.       — Вот уж не думал, что ты такой страшный, Римус. Придумал пугать молодых девушек? — Сириус внезапно развеселился, и картинно прищёлкнул языком.       Доре показалось, что Римус слегка покраснел. А, может, это всё свет из камина…       — По крайне мере, он спас мне жизнь, не дав задохнуться. А ты хорош, ничего не скажешь. Хороший из тебя вышел защитник, — Тонкс сползла вниз на сиденье и, дотянувшись ногами до стула Сириуса, который снова левитировал на одной ножке, выбила его из равновесия, пнув эту ножку изо всех сил.       Блэк избежал падения в самый последний момент.       Нимфадора звонко рассмеялась. Не удержавшись, Римус подхватил её смех. Блэк, даже не пытаясь выглядеть оскорблённым, присоединился к веселью.       — Ну, в этом никто и не сомневается. Поэтому меня и отправили в Азкабан, — добавил Сириус, и все засмеялись снова.       Ей было так легко и приятно здесь, в этом старом пыльном доме, что Дора в один миг позабыла обо всём на свете. Она была на своём месте, и всё было правильно.       До тех самых пор, пока в следующее мгновение на кухне не появился Грозный Глаз.       — Люпин, Тонкс — на выход, — проревел он. — Начинаем операцию по вызволению Поттера.       Римус пропустил Нимфадору вперёд. Тонкс шла по коридору, чувствуя на себе его взгляд. Это почему-то придало ей оптимизма. Действительно, чему тут не радоваться — чуть что, Люпин поможет ей избежать неловкого падения в коридоре.       Эта новая жизнь радовала метаморфиню всё больше.