Отрывки памяти

       Нимфадора Тонкс прибыла в штаб в последний вечер перед началом учебного года. Выяснилось, что здесь намечалась вечеринка, и, зайдя на кухню, Дора увидела огромный алый плакат. Надпись содержала поздравления в адрес Рона и Гермионы, назначенных старостами факультета.       — Тоже скучаешь по школе? — из ниоткуда вдруг оказался Кингсли. Бруствер был в приподнятом настроении духа, и ничего не могло помешать этому.       — Ага, — призналась Тонкс. Метаморфиня снова экспериментировала, и сегодня красовалась с длинными волосами помидорного цвета. — Так скучаю, что тоже праздную этот день. Так сказать, в честь того, что больше не буду просиживать свою мантию в школе.       Кингсли расхохотался своим заливистым басом. В это время Молли продолжала мельтешить на кухне, не обращая внимания на гостей. На её лице впервые за долгое время сияла улыбка. Молли была так рада назначению Рональда старостой, что ненадолго потеряла свою привычную тревогу, и, кажется, даже помолодела.        Вскоре с верхних этажей спустились школьники, а ещё спустя пару минут на кухне возникли Артур, Билл и Наземникус. И если первые переняли светлые чувства, навеянные праздником, то Флетчер выглядел подозрительным, и то дело опасливо озирался в сторону Грозного Глаза. Наземникус, очевидно, что-то прятал, и именно поэтому отказался снимать своё видавшее виды пальто.       Другой бы высказал бедолаге всё то, чего он заслуживал, но только не Нимфадора. Момент был совсем неподходящим. В конце концов, для таких проходимцев всегда был Грюм, который, впрочем, сейчас был больше озабочен качеством ужина, а не внешним видом гостей. Он с завидным упорством изучал лакомства, проверяя, съедобны они или нет.       Прозвучал тост в честь новоиспеченных старост, и каждый вспомнил свои школьные годы. Вечеринка пошла своим чередом, и вскоре Тонкс попала в капкан Рональда. Сияя от счастья, парень рассказывал Нимфадоре о свойствах своей новой метлы, полученной от родителей в честь назначения старостой. Дора слушала с искренним интересом. Это всё же лучше, чем все эти скучные разговоры, которые обычно приходилось вести Нимфадоре с обычными взрослыми.       Спустя пару минут из гостиной послышался какой-то шум.       — Что это там? — спросил Артур, задрав голову вверх. Оказалось, что половина его головы была уже лысой.        Римус и Сириус автоматически осмотрели кухню в поисках Гарри. Поттера здесь не было. То же заметил и Грюм, и затем нацелил волшебный глаз в сторону нужной комнаты. Тот немного покружился, определяя нужное место, и вскоре замер в направлении пыльной гостиной.       — Оставайтесь здесь, я пойду, посмотрю, что там, — спокойно произнёс Римус. Как всегда, его голос оставался непринуждённым, и Тонкс втайне восхитилась этому. Такой талант был не у всех.       — Я тоже! — беззаботно добавил Блэк, похлопав Артура по плечу. Как и Люпин, он сразу заволновался о Гарри, и хотел своими глазами увидеть, что там случилось. — Развлекайтесь.       Они покинули кухню. Грюм, наблюдавший за сценой в гостиной с помощью своего волшебного глаза, медленно загромыхал следом за «Мародёрами». Артур вернулся к своей трапезе. В отличие от остальных, он порядком вымотался на работе и теперь был страшно голоден.       — Что там такое? — в отличие от быстро захмелевшего Артура Билл был куда прозорливее.       — Просто боггарт, — ответил Грюм. — Пойду, посмотрю, не нужна ли помощь.       Из уст другого волшебника это прозвучало бы странно. Ведь в гостиную направилась целая делегация — они что, готовят боггарта в качестве циркового номера? Рональд продолжал стоять рядом, бубня что-то о скорости своего «Чистомёта», однако Дора больше его не слышала. Все не придали словам Грюма значения, поскольку и так считали Аластора странным и чересчур подозрительным. Но Тонкс знала, когда Грюм врал, а когда говорил правду. И ошибиться было невозможно. Грозный Глаз что-то скрывал.       Когда никто не вернулся вниз спустя десять минут, Тонкс кое-как избавилась от Рональда и побежала наверх, к остальным. Что же случилось? Добравшись до гостиной, Нимфадоры поняла, что опоздала. Грозный Глаз уже покидал комнату, а бледный, испуганный Гарри старался ускользнуть незамеченным в свою спальню. Сириус стоял возле двери, сложив руки и с тревогой глядя в пол, будто увидел там привидение. Римус продолжал обнимать Молли, которая громко сморкалась в одолженный им платок.        Зрелище вышло совсем странным.       — Какая же я глупая… — повторяла мисс Уизли между новыми всхлипами.       Люпин и Дора обменялись тяжёлыми взглядами.       — Только ни слова Артуру…       — Конечно, Молли.       Тут, как назло, послышался голос мистера Уизли.       — Куда вы запропастились? Мы уничтожаем шоколадный бисквит!       — Нам надо вернуться, — мудро заметил Римус, нахмурившись. Долгое отсутствие не шло им на руку. Он с тревогой посмотрел на плачущую женщину. — Молли, ты…       — Я пойду к себе. Я в порядке, — заявила она, махнув рукой. Глаза миссис Уизли опухли от слёз, а сама она начала заикаться. — Я…я…       — Я тебя провожу, — Нимфадора перехватила Молли из объятий Римуса. Люпин коротко кивнул, а затем потянул за собой Блэка.       — Что? Ах, да… — словно опомнившись ото сна, сломанным голосом произнёс Бродяга. — Идём…        Когда Тонкс и Молли почти достигли спальни, до них понеслись голоса из кухни. Римус, Сириус и Грюм включились в игру, пытаясь убедить Артура, что всё было в порядке.       — Что там у вас случилось? — спросил Рон, явно недовольный такому исчезновению гостей. Это всё-таки его праздник…       — Ничего, — спокойно, но громко произнёс Люпин. Должно быть, он знал, что Молли и Тонкс их слышат. — Просто разговаривали насчёт боггарта, и немного увлеклись.       — Немного? — уверенно съязвил Сириус, и Тонкс тут же представила его лукавую улыбку. — Да ты шутишь. Аластор прочёл нам целую лекцию. Нимфадора, должно быть, всё ещё конспектирует…       — Смейтесь, смейтесь, — прорычал Грозный Глаз, и шаг его искусственной ноги зацокал по каменному полу. — Вечно обижаете старика…       Каждый из них отлично сыграл свою роль, усыпив бдительность семейства Уизли.       — Какие же они молодцы. Особенно Римус… Всегда думает о други-и-х… — всё ещё заикаясь, произнесла Молли. Она включила свет и вошла в спальню. Нимфадора замерла на месте, не зная, что теперь делать. Спальня — слишком личное пространство для приёма гостей, знаете ли…       Похоже, Молли была так расстроена, что не обратила на это внимания. Она села на кровати, и вновь начала чуть заметно всхлипывать. Поколебавшись немного, Тонкс переборола неловкость и села рядом с Молли.       Впервые за время их знакомства Дора смогла разглядеть миссис Уизли как следует. За последнее время женщина заметно похудела. Тонкс видела причину в смене обстановки, а также новом образе жизни. Ведь Уизли больше не жили в «Норе», такой родной и уютной для их огромной семьи.       — Хорошо, что Римус справился с боггартом. А я только всех напугала, — пояснила миссис Уизли, не поднимая глаз. — Он начал превращаться в членов семьи. Мёртвых…        Голос Молли дрогнул, и пропал совсем. Она снова коротко всхлипнула.       — О…        Тонкс попыталась представить это, и не смогла. Это ведь так ужасно. Вот, почему все были опечалены. Они видели каждого их своих друзей убитыми. Возможно, там был и Гарри, раз даже Сириус не смог прийти в себя. Вот почему Молли так постарела за это время и даже сбросила вес. Женщина жила в постоянном, паническом страхе за своё семейство, и это придало ей ещё больше уважения в глазах Нимфадоры. Заботливая хранительница очага, миссис Уизли отдала всё своё сердце мужу и детям. Это достойно самой почётной награды.       — Да ладно тебе, Молли. Это только боггарт. Не надо бояться…        Она порывисто обняла миссис Уизли, и та приняла объятия с благодарностью.       Молли права. Хорошо, что там был Римус. Он единственный смог сдержать хладнокровие. Грозный Глаз не в счёт. Он не умел быть деликатным, и непременно бы вывалил всё Артуру, добавив седых волос ещё и главе семейства Уизли.       — Спасибо тебе, дорогая… Я такая глупая…       — Ну что ты, Молли. Даже не начинай…       — Сидишь тут со мной. Вместо того, чтобы наслаждаться нашим маленьким праздником, — кое-как успокоившись, Молли села ровнее и посмотрела Доре в глаза. — Ты такая юная, совсем как мои дети. Тебе надо веселиться…       — Всё в порядке. Я ничего не сделала, — признала Тонкс бодрым голосом, надеясь, что её уверенность передастся и миссис Уизли. — Во-первых, они уже точно расправились с бисквитом, так что делать там нечего…       Не удержавшись, Молли негромко рассмеялась.       — А во-вторых, кто знает, может, когда-нибудь, и ты утешишь меня.       Закончив фразу, Тонкс поняла, что облажалась. Прозвучало как-то не слишком оптимистично. Вот вечно с ней так…       Молли, однако, ничего не заметила. Всё еще усмехаясь, она потрепала Нимфадору по щеке.       — Конечно, милая. Мы так быстро к тебе привыкли. Обращайся в любое время.       Эти слова были простыми, однако Дора вдруг поняла, что всегда ждала чего-то подобного. Она в неверии посмотрела на миссис Уизли, за один короткий миг вернувшись в не столь отдалённое детство. К глазам подступили внезапные слёзы, и Тонкс надеялась, что Молли ничего не заметит, приняв их за случайный отблеск.        В её жизни ещё не было таких вот людей — очень бедных, простых, не соблюдающих условных правил — и таких близких по духу. Таких, которые примут тебя в любую погоду, каким бы ты ни был, и всегда порадуются твоему счастью. Внезапно Дора поняла, как много обрела, оказавшись в Ордене Феникса.       Придя в себя и пообщавшись немного с Молли, девушка вернулась к гостям. Остальные, казалось, не обратили внимания на её отсутствие, и только Римус украдкой бросил на неё взгляд, как бы интересуясь: «Всё в порядке?»       Нимфадора улыбнулась и кивнула ему в ответ. Вспомнив о происшествии в гостиной, в её голове вдруг появился вопрос. Интересно, а какой боггарт у Римуса?

***

      Проводив детей в школу на следующий день, Нимфадора отправилась в Министерство прямо с вокзала. Кингсли ловко выпутал её перед Скримджером, объяснив отсутствие Тонкс на рабочем месте тем, что ей поручили дополнительное задание. К счастью, врать на ходу Нимфадора умела, и общая сказка была рассказана без заминок. Правда, реакция начальства им не понравилась. Скримджер не высказал никаких претензий, но постоянно хмурился, и, казалось, совсем им не верил.       — Наверное, снова будет задавать свои каверзные вопросы, — произнесла Тонкс после того, как Скримджер отпустил их на волю.       — Это уж точно. В следующий раз надо придумать историю поинтереснее. И вообще, я даже выбился из формы. Мне так нравилось тебя ругать, — ответил Бруствер.       — И что мне тогда отвечать? По какой причине я могу забыть о работе?       Бруствер вздохнул.       — Ну, скажи, что встречаешься с кем-нибудь, — предложил он.       Тонкс закатила глаза.       — Кингсли, скажи, что ты это несерьёзно. Ты мне так нравился… Ну, ты понимаешь, в хорошем смысле. Не разбивай мне сердце!       Тонкс пыталась быть серьёзней, но ничего не вышло.       — Почему нет? — усмехнулся он, и сережка в его ухе затрепетала. — Это вполне логично. Я в твоём возрасте только об этом и думал. И, главное, такие темы — одни из самых неудобных, — Кингсли поделился профессиональным опытом. — Скримджеру придётся тебе поверить. Даже если ему хватит такта сунуть нос в эту тему, досконально проверить он ничего не сможет.       — И чему ты меня только учишь, — Тонкс картинно покачала головой.        Кингсли вновь улыбнулся.       Нимфадора обещала себе основательно подумать над этой темой, однако из этого так ничего и не вышло. Историю для подозрительного Скримджера придётся сочинять в другой раз. До самого вечера Тонкс просидела над текущими отчётами и покинула офис одной из последних. Никаких дежурств по делам Ордена сегодня назначено не было, поэтому, расправившись со всеми заданиями, Нимфадора трансгрессировала прямиком на площадь Гриммо.       Доре казалось, что обитатели обрадуются ей, ведь за один миг старинный дом опустел, лишившись главного источника шума. На вокзале Артур сообщил ей, что они с Молли вернутся в «Нору», так что постоянными жителями будут лишь Римус Люпин, да новоиспечённый дядюшка Сириус.       А ведь Тонкс ещё ничего не рассказала о нём матери. Было бы лучше, если бы Андромеда узнала такие новости от самой Нимфадоры. Нужно как-то аккуратно сообщить ей… Проходя в коридор, Дора поймала себя на мысли, что следующий семейный ужин выйдет просто незабываемым.       Конечно, Тонкс не ждала, что дом встретит её с фанфарами, однако, оказавшись в пустом коридоре, девушка почувствовала себя неуютно. Помявшись пару минут на пороге в ожидании хозяев, Тонкс поняла, что её прихода никто не заметил. Прислушавшись, Нимфадора различила голоса, доносившиеся из кухни. Она направилась прямиком туда, внимательно глядя под ноги и надеясь, что на этот раз подставка для зонтов останется на своём месте.       Подходя ближе, Дора слышала обрывки из разговора двух «Мародёров».       — Я не могу этого сделать… — голос Люпина казался вымученным.       — Ну же, Лунатик, не будь таким занудным…       Лунатик? Нимфадора замерла на месте, и всё-таки споткнулась, делая последний шаг в сторону кухни. Пролетев несколько ступенек, она приземлилась на ледяной пол, упершись в него руками. Римус и Сириус тут же подбежали к метаморфине.       Нимфадора почувствовала, что краснеет.       — Привет. Я тут пришла вас проведать, ну и…       Мистер Блэк усмехнулся.       — И как это ты умудрилась ровно пройти в коридоре? Это прогресс, Тонкс!       — Ты в порядке? — тихим голосом спросил Римус. В отличие от Сириуса, он догадался спросить о её самочувствии.       Они помогли девушке подняться на ноги.       — Всё нормально, со мной не в первый раз так…       — То есть, переломов нет? — Сириус продолжал веселиться.       Люпин внимательно осмотрел её ладони. Его руки были на удивление мягкими, и такими тёплыми, что Нимфадоре стало как-то совсем неловко.       — Царапин вроде бы нет, — ответил он, и только потом перевёл взгляд на её лицо. — Радушная хозяйка отсюда съехала, побаловать тебя нечем, но я могу предложить чай.       — Отлично, — улыбнулась Дора. — Я могу помочь! — с готовностью предложила она.       Сириус звонко расхохотался.       — Нет уж, дорогая племянница, садись сюда, — он вернулся на место и выдвинул соседний стул. Тонкс послушно села рядом.       Люпин поставил рядом с Тонкс кружку дымящегося чая, а после — корзинку с выпечкой Молли.       — Можешь считать, что она оставила их для тебя. Сказала, что осталась должна.       В мыслях Тонкс тут же всплыл их недавний разговор с Молли, и её замечание о шоколадном бисквите. На душе сразу стало тепло и уютно. Как здорово, что в её жизни теперь есть миссис Уизли, да и все остальные. Есть на кого положиться, в случае чего. По крайней мере, голодной уж точно не оставят.       — И что же занесло мисс Тонкс в наши края? — спросил Блэк, подперев лицо рукой. — Нет, я конечно, польщён. Но тебе на свидания надо бы бегать, и всё такое. Что же заставило тебя, бедняжку, прийти к нам?       — Ну, — Нимфадора пожала плечами и отпила глоток из фарфоровой кружки, — по крайней мере, это лучше, чем ужин с моей матушкой.       — Серьёзно? А я помню её такой милой, — с нежностью в голосе произнёс Бродяга. — Давно это было. Видимо, люди меняются, хотя и не все, — он перевел взгляд на Люпина, который сидел напротив них. Сейчас он выглядел лучше, чем, например, пару недель назад. Должно быть, сейчас как раз перерыв между полнолуниями…       — Римус вот остался таким же упрямым ослом, каким я его помню, — добавил Сириус.       Люпин тяжело вздохнул, с трудом сдерживая спокойствие. Возле него лежал кусок пергамента и распечатанный конверт.       — Что случилось? — спросила Дора, едва не поперхнувшись.       — Сириус… — тихо произнёс Римус, однако друг детства его не слушал. Наоборот, вопрос Нимфадоры лишь раздразнил Блэка.       — Если ты заметила, перед твоим приходом мы затеяли спор. Видишь ли, сегодня днём наш общий друг, — он ткнул пальцем в Люпина, как будто снова напоминая об этом, — получил письмо. Дамблдор написал ему с очень… интересным предложением.       — Правда? И что же это?       Люпин скривился.       — Я не хочу об этом говорить, — запротестовал он.       — Понимаешь, Римус — отличный парень, только вот время от времени совершенно теряет голову, и в полнолуние превращается в оборотня. К слову, занимательное зрелище…       Лунатик опустил глаза в пол.       — Полнолуние бывает один раз в месяц, однако ужасное самочувствие даёт знать о себе как до, так и после него, — Сириус продолжал свою лекцию с видом профессора Хогвартса. — И, как ни крути, это большая потеря для Ордена. Дамблдор посчитал, что ему не помешала бы… некоторая помощь.       Дора переводила взгляд с одного «Мародёра» на другого.       — Ну и что же это?       Сириус сделал вид, что пожал плечами.       — Как оказалось, в Хогвартсе «чисто случайно» наш обожаемый Нюниус будет каждый месяц варить аконитовое зелье, которое «чисто случайно» превращает оборотня в обыкновенного волка. И Альбус написал об этом нашему лунатичному другу, предлагая ему потреблять это зелье, и таким образом оставаться в строю практически всё время. Чем тебе не гениальный план?       — Ну и отлично! — искренне воскликнула Нимфадора. — Так в чём проблема?       — Вот видишь! — восхищенно произнёс Сириус, обращаясь к Люпину. — Тонкс тоже на моей стороне. Какие у тебя проблемы, Римус? — обратился он к другу детства.       Римус продолжал увлеченно рассматривать столешницу.       — Тонкс просто не понимает, что говорит. Я не могу…       — Я тебя понимаю, — Блэк картинно развёл руками. — Я тоже не доверяю Нюниусу. Кто знает, что он там наварит…       Дора с трудом удержалась от смеха.       — Я не могу на это согласиться! — вдруг вскричал Римус. Тонкс в оцепенении посмотрела на него. Она ни разу не видела, чтобы Люпин выходил из себя, и, тем более, повышал голос. Тонкс просто не верила своим глазам, и даже Сириус стёр с лица свою вечную ухмылку.       Люпин запустил пальцы в свои седеющие волосы.       — Я не могу согласиться на это. Зелье слишком дорогое…       — Да какая тебе разница… — попытался возразить Блэк. Римус оборвал его.       — Такая! — он снова повысил голос, и Нимфадоре вдруг захотелось отъехать на стуле подальше от этого гнева. — Ты никогда не будешь на моём месте! Я не могу быть так сильно кому-то обязан, мне нечего предложить взамен!       — Римус…       Люпин отшвырнул письмо и конверт.       — Да, потому что я жалкий оборванец! — не выдержав, он спрятал лицо в ладонях. Его голос стал приглушенным, будто звучащим из другой комнаты. — Я так устал от всего этого. После принятого проекта этой… — он сделал глубокий вдох. — Этой мерзкой, отвратительной жабы я не смогу получить ни одной нормальной работы. Что мне теперь делать? — убрав руки, он посмотрел Сириусу в глаза. Тот, на удивление, смутился, но взгляда не отвёл. — Что мне делать, Сириус? Мне нет и сорока, а я выгляжу, словно жалкий старик, — Блэк хотел возразить, но Римус снова перебил его. — Ты ведь знаешь, как много дал мне Дамблдор. Он дал мне возможность учиться в школе, встретить тебя, Лили и Джеймса, попытаться стать хоть кем-то… и затем, спустя столько лет, когда я был готов лезть на стены от отчаяния, он опять помог мне. Дамблдор рисковал из-за меня. И делал это снова и снова. Я и так не знаю, как отплатить этот долг. Скажи мне, Сириус, ты стал бы просить ещё больше?       Блэк молчал.       Нимфадора смотрела на Римуса не мигая. Теперь весь ужас оборотничества предстал перед ней. Тонкс видела это своими глазами. Она испытала… нет, не просто жалость. Римус был зверем, загнанным в клетке. Она слышала о законе, принятом в Министерстве усилиями Долорес Амбридж. Благодаря нему оборотни не имели права получать работу, словно они — животные. Животные опасные, дикие, бесчеловечные, и совсем не заслуживающие жизни.       Ей стало больно. Перед ней сидел уставший от жизни человек, который отказывал себе во всём, считая, что у него нет иного выхода. Доре стало трудно дышать. Её внезапно сразил слепой гнев. Да, Римус прав, но прав не во всём… Она была честна, когда признавалась, что будет скучать. А теперь, возможно, Римус всегда будет здесь. И, главное, ему не придётся мучиться…       — А почему нет? — спросила она. Римус посмотрел на неё в удивлении, словно только заметил её присутствие. — Мы прекрасно поняли твою точку зрения, но ведь Дамблдор делает это не потому, что жалеет тебя. Ты нужен Ордену, сам видишь. Стерджис, вон, опять где-то пропадает. Нам нужны люди. И если ты будешь в форме, значит, сможешь помочь нам всем. Ты нам нужен, Римус.       Повисло тревожное молчание. Люпин сверлил её взглядом, однако Дора не сдавалась. Общие гены с Блэком давали о себе знать.       — Я не могу, — ответил он, и Сириус тяжело вздохнул, посчитав это поражением. Однако Дора услышала, что тон Люпина несколько изменился. Она с трудом сдержала улыбку. Значит, у неё ещё оставался шанс. — Мне всё равно нужно уходить, чтобы превращаться….       Сириус закатил глаза.       — А я тебе на что? Будем отсиживаться на чердаке, вместе. Как в старые добрые времена.       Римус заколебался, но продолжал напряженно смотреть на них.       — Ладно, — наконец, вздохнул он, сдаваясь. — Я не знаю, чем ещё вам возразить.       Просияв, Сириус потрепал Нимфадору по плечу.       — Как хорошо, что ты пришла! — заявил он. — В следующий раз, когда Лунатик закатит мне скандал…       — А я вот не очень этому рад, — со всей серьёзностью ответил Римус, поднимаясь с места и забирая свою чашку с чаем. Он перехватил удивлённый взгляд Нимфадоры. — Я вышел из себя и был груб. Мне очень жаль, что ты это увидела.       Развернувшись, Люпин быстрым шагом покинул кухню, оставив Тонкс в полном недоумении.