Отрывки памяти

      Присев на подлокотник кресла, Римус наблюдал, как Нимфадора крутится возле зеркала, примеряя очередной образ для похода на день рождения Гарри. Празднование обещало быть очень скромным. К тому же, на завтрашний день намечалась свадьба Билла и Флёр, тщательно спланированная не только семейством Уизли, но и целым Орденом Феникса. В такое время собрать столько волшебников в одном месте и обеспечить им безопасность — результат долгой упорной работы.       Люпин поймал себя на мысли, что, помимо собственной свадьбы, был только на торжестве у Поттеров — маленьком тихом венчании, где главным нарушителем спокойствия выступил, разумеется, Сириус. Прошло много лет, и Люпин почти позабыл, каково это — отмечать счастье других. Возможно, Люпин задумался бы насчёт торжества как следует, если бы не новость, по своим масштабам перекрывшая все остальные события.       Сегодня утром Тонкс торжественно заявила Римусу, что ждёт ребёнка. Эта новость поначалу лишила Люпина дара речи, и он тревожно разглядывал супругу, где-то в глубине души ожидая подвоха. Римус был готов к тому, что ещё немного — и Дора привычно улыбнётся и скажет, что всё это шутка и что ему, Люпину, не стоит хмуриться. Ему больше идёт улыбка.       Так оно и вышло. Точнее, не совсем. Дора привычно улыбнулась и даже сказала ему не хмуриться — однако в этот раз Тонкс так и лучилась счастьем, а её глаза сияли, как бриллианты на старомодном обручальном кольце.       Когда Люпин откашлялся и, наконец, смог говорить, разговор вышел отнюдь не самым романтичным.       — Это невозможно, — произнёс он уверенным жёстким тоном. Как такое вообще могло произойти? Нет, этого не может быть, Тонкс просто ошиблась…       Его растерянность вызвала у Нимфадоры только улыбку.       — Оказалось, что очень даже возможно. Ты разве не рад? — жизнерадостно спросила она.       Люпин заставил себя улыбнуться сквозь ужас, окутавший оборотня со всех сторон. Выяснять отношения прямо сейчас он не решился. Эта новость слишком шокировала Люпина, чтобы вообще подобрать хоть какие-то слова.       Он даже не думал о том, что у него могут быть дети. Только не это! Укачивая на руках Макса, того мальчишку, которого Римус выходил в стае оборотней, Люпин с облегчением думал о том, что больше не сможет почувствовать этой боли.       Оказалось, судьба приготовила ему ещё больший удар, чем Люпин мог себе представить.       Римус разглядывал жену, подбирающую длину волос под своё простое тёмное платье, прикрывающее колени. Срок был ещё совсем маленьким и ничего не было видно, однако Люпина съедала тревога. Он со страхом вглядывался в область её живота, боясь увидеть его округлившимся. В этом было что-то манящее и одновременно пугающее. Римусу хотелось отвести взгляд, он желал хоть на секунду забыть об этой тревоге, однако Люпин не мог ничего с собой поделать и, словно завороженный, наблюдал за Нимфадорой, которая вовсе не чувствовала на себе его тяжелого взгляда.       — А, может, всё-таки рыжий оттенок? — обернувшись к нему, спросила Тонкс в ожидании совета.       Люпин натянуто улыбнулся.       — Бери тот, что нравится больше всего, — ответил он.       Возможно, Тонкс забеременела после их первой ночи, которую Римус и Дора разделили вместе. А, может, чуть позже. Римус этого не знал. Он знал только то, что даже не подумал о такой вероятности. С каждым часом осознание новости ударяло всё сильнее в голову. Растерянность таяла, уступив место беспомощности.       Живя в стае, Люпин видел лишь один случай появления детей в окружении оборотней. Некоторые члены стаи жили вместе, однако сами с трудом справлялись с собой, своей унизительной бедностью, и детей не заводили. Это было не принято. Зато было принято приводить в стаю больных, страдающих от потери крови, только что укушенных детей, обречённых на бесполезную дикую жизнь. Люпину было достаточно одного вида таких созданий, одного понимания их боли, и он даже не утруждался другими вопросами касательно воспроизводства. Тогда он и сам не думал, что всё может так обернуться. Ещё вчера Люпин переживал от того, что своей болезнью портит жизнь Нимфадоре — а теперь, в один миг, всё стало ещё хуже…       Римус, растерянный и поникший, ожидал, пока Тонкс закончит со сборами. В отличие от супруга, Нимфадора излучала счастье, воспринимая беременность исключительно как хорошую новость. Ничего не тревожило метаморфиню. Наоборот, известие словно окрылило её, придав жизни новые краски, и растерянность Римуса Дору совсем не пугала. Возможно, она решила дать ему время, чтобы привыкнуть.       — Ну что, готов? — спросила она. Волосы отливали насыщенной краснотой. Люпин кивнул и поднялся с кресла.       Настроиться на нужный лад не получалось.       — Семнадцать, это ж надо! — где-то неподалёку пробасил Хагрид, и Люпин в очередной раз вздрогнул, пытаясь включиться в атмосферу праздника. Семнадцать… Пока Гарри разговаривал с лесничим, Римус украдкой смотрел на парня, замечая, как юный Поттер становится всё больше похожим на его лучшего друга. Джеймс. Люпин хорошо помнил момент, когда Сохатый вместе с Лили известили друзей о грядущем пополнении. Римус помнил, как светились глаза у Поттера в тот счастливый день. Сияние было таким мощным, таким глубоким, что казалось, всё существующее на Земле зло тут же исчезнет под натиском этого взгляда. Ярче глаза у Джеймса светились только, когда малыш Гарри впервые увидел свет. Малыш… Лицо Люпина пробила судорога.       Римус и Тонкс послушно заняли свои места, когда серебристый Патронус приземлился прямо на стол и голосом Артура заявил, что в «Нору» направляется сам министр.       Встреча со Скримджером означала неприятности и для Доры, и для семейства Уизли, и даже для бедного Гарри, которому и так досталось от этой жестокой жизни. Присутствие оборотня в одном месте с этими прекрасными, добрыми людьми могло положить тень на их репутацию, и Римус не мог себе этого позволить.       Люпин побелел. Римус и Тонкс обменялись тревожными взглядами.       — Нам здесь делать нечего. Прости, Гарри, объясню в другой раз…       Люпин поднялся на ноги. Дора последовала его примеру и с готовностью зашагала вслед за мужем, словно в этом не было ничего удивительного. Тонкс не выдала разочарования ни словом, ни мимикой, ни даже взглядом, позволяя Люпину вести себя за собой за границы, защищённые от трансгрессии.       — Всё будет в порядке, — у Доры даже хватило сил на сочувствие и поддержку. — Гарри всё поймёт, не отчаивайся.       У Люпина скрипнуло сердце. Нет, он её точно не заслужил. Весь этот день Римус избегал её взгляда, стараясь не показывать своего разочарования и тревоги, а Тонкс продолжала быть с ним несмотря ни на что. И даже вынужденную отчуждённость воспринимала с готовностью, на которую Римус был непосилен.       Остаток дня прошёл у них дома. Римус молчал, позволяя Тонкс наполнять день своими словами и мыслями. Видя его усталость, Дора старалась избежать любых острых углов, отчего Люпину было лишь хуже. Её безграничная преданность приводила его в смятение.       А когда ему удалось заснуть, Люпин увидел во сне ребёнка. Он увидел мальчика, чем-то похожего на Макса, с заплаканным, диким лицом, которого Римус отчаянно хотел успокоить. Он видел мальчика, покрытого шрамами, такими же, как у себя самого. Покрытого собственной кровью, запекшейся по краям. Мальчик плакал, кричал от боли, уворачиваясь от его прикосновений. А когда Римус смог отыскать его глаза, оказалось, что в зрачках младенца играл огонь. Почувствовав ход луны, мальчик на глазах Римуса превращался в волка. Эти превращения сменяли друг друга с истошными криками, полными ненависти и жгучей боли. Мальчик смотрел на Люпина с отвращением и суровой злостью, осуждая за такую несчастную жизнь, а Римус никак не мог успокоить своего сына…       Проснувшись, Римус обнаружил себя в своей постели, рядом с Тонкс, которая тормошила его, пытаясь вырвать из ненавистного сна. В глазах Нимфадоры читалась тревога.       — Ты как, в порядке? — спросила она, заглядывая ему в глаза. Он отвёл взгляд, чтобы не выдать страха, и почувствовал, что простыни под ним стали мокрыми от пота. Дыхание Римуса сбилось, а тело всё ещё пробирала дрожь, хотя ночь была совсем тёплой.       — Да… Да, всё хорошо…       Ему было стыдно рассказать, что случилось. Кое-как убедив Тонкс в том, что волноваться здесь не о чем, Люпин остаток ночи провёл без сна, боясь увидеть продолжение своего страха.       На свадьбу Римус отправился уставшим и вымотанным. Тонкс поначалу пыталась расспрашивать мужа о недавнем кошмаре, однако заметив, что Люпин предпочёл замкнуться в себе, оставила Римуса в покое. Обернувшись блондинкой, она больше не донимала его сборами. Люпины трансгрессировали к «Норе» в нужное время, не опоздав и не придя слишком рано.       На одном из ближайших холмов их встречал Артур.       — Вы как раз вовремя, — заявил он, пожимая Римусу руку. Придвинувшись ближе, он шёпотом добавил Люпину и Нимфадоре. — Гарри уже принял оборотное зелье. Очень похож на всех нас. Рыжеволосый мальчишка, чуть полнее себя самого. И, да, у него будут курчавые волосы — у настоящих Уизли такого нет…       Улыбнувшись, Дора кивнула.       — Хорошо. Спасибо, Артур.       Где-то неподалёку послышался сварливый голос Мюриэль, ставший знакомым для Нимфадоры. Вздрогнув, Тонкс тут же вцепилась в ладонь супруга и начала оглядываться по сторонам, пытаясь сообразить, как близко к ним находилась старушка. Люпин рассеянно посмотрел вокруг, не понимая, что её напугало.       — Что случилось?       Тонкс прикусила губу. Что случилось? Нет, ещё одну встречу с этой сварливой старухой она точно не переживёт…       — Пойдём вперёд, не хочу встречаться с этой старой каргой… — прошептала она, краем глаза заметив в толпе кричащую розовую шляпку.       Отыскав Гарри, Дора принесла извинения по поводу их вчерашнего ухода. Юный Поттер, казалось, всё понял. В его голосе не было и намёка на обиду. Вскоре Римус и Тонкс разделились. Дора побежала в дом, наверх, чтобы поприветствовать миссис Уизли и остальных дам, столпившихся возле прекрасной Флёр в простом белоснежном платье. Маленькая Габриэль что-то возбуждённо щебетала сестре, а миссис Делакур, такая же прекрасная, как и дочери, поправляла наряд невесты.       Джинни и Гермиона стояли неподалёку, а вот Миссис Уизли почему-то здесь не было. Не успела Тонкс вымолвить и слова, как, к её ужасу, мерзкий сварливый голос зазвучал громче, и позади неё вскоре появилась сама Мюриэль в сопровождении Молли. Тётушка захотела вручить свою диадему лично, заодно не упустив шанса пройтись с комментариями по всем, кого видела. В общем, надеялась убить двух зайцев сразу, что у Мюриэль и получилось.       — О, это снова вы… — она бросила на Нимфадору оценивающий взгляд. Тонкс торопливо отошла в сторону. — Хвала Мерлину, хоть цвет волос стал приличным…       — Можешь считать, что это она любя, — прошептала ей Джинни, стоявшая рядом. Мюриэль и держащая её Молли прошли вперёд, поближе к невесте. Габриэль с ужасом смотрела на крючковатую даму и жалась ближе к сестре. — Мюриэль уже успела пройтись по всем, кого смогла разглядеть. К счастью, с каждым годом таких людей становится всё меньше. Зрение её подводит.       — О, вы и правда француженка? Неужели в Британии совсем не осталось невест? — то ли в шутку, то ли всерьёз прокричала старушка, расслышав иностранную речь. Все тут же стушевались, а Молли залилась краской, не ведая, как исправить ситуацию. Дора, Гермиона и Джинни обменялись взглядами и чуть не прыснули со смеху.       Когда тётушка, закончив с разъяснениями насчёт диадемы, покинула комнату, Тонкс с остальными осторожно прошмыгнула вниз, к гостям. Отыскав Римуса, она обнаружила его разговаривающим с Чарли Уизли, который почти приходился Нимфадоре ровесником и чьи школьные годы прошли в одно время с ней. Будучи шафером на свадьбе, Чарли был облачен в аккуратную мантию, скрывающую все ожоги, полученные в процессе работы с драконами. Дора сделала ему комплимент, на что Чарли ответил кривой усмешкой.       — Сказать по правде, только и жду момента, когда от этого барахла можно будет избавиться. Страшно неудобно, и совсем нечем дышать, — пожаловался он, указывая на ворот мантии, плотно прилегавший к горлу. — Лучше уж возвращаться к драконам…       Это замечание показалось ей очень забавным, и, расслабившись, Дора заливисто рассмеялась. Римус натянуто улыбнулся и, скорее, создавал увлечённый вид, чем радовался по-настоящему. Он по-прежнему был встревожен, и легче Люпину совсем не стало. К счастью, это видела одна только Дора, но Тонкс молчала, позволяя Люпину сохранять мужество. Она продолжала видеть его тревогу, но чувствовала, что не должна вмешиваться. Натура Римуса требовала личного пространства, и Доре не хотелось влезать в него. Пожалуй, стоит делать вид, что всё хорошо и наслаждаться праздником — разве не для этого придумали свадьбы?       Вскоре послышался сигнал о том, что нужно занимать свои места. Попрощавшись, Чарли побежал к жениху. Всё-таки он оставался шафером и должен был поддержать Билла в последние мгновенья холостяцкой жизни. Спустя несколько минут, когда шумиха умолкла и гости переключились в режим ожидания, в проходе появилась Флёр, нежная и словно летящая по воздуху. У Тонкс перехватило дыхание. Когда невеста, сияя и улыбаясь, прошла мимо неё, Дора почувствовала, как к глазам подступили слёзы. Вообще-то, она не была такой уж неженкой, но такой яркий момент, а может, игра гормонов, давали о себе знать.       — Это так здорово, — Тонкс прошептала Римусу, продолжая сжимать его руку. — Они такие красивые…       После церемонии Римус и Тонкс оказались одними из первых, кто поздравил новобрачных.       — Всё прошло просто замечательно, — заявила Нимфадора, подлетев к молодожёнам. — Лучше свадьбы и не придумать. Вы так друг другу подходите!       Такие слова растрогали новоиспеченную миссис Уизли. Флёр посмотрела на Нимфадору с некоторым удивлением. Конфликт с женской половиной семейства ещё давал о себе знать, и такое признание из уст вечно неуклюжей Тонкс заставило вейлу поменять своё мнение о Нимфадоре. Флёр обняла её, словно они были подругами, в то время как Римус пожимал руку Биллу.       — Поздравляю. Желаю счастья…       — Спасибо, — улыбнулся Билл. Ореол бесконечной радости окружил его, и даже свежие шрамы, казалось, исчезли из виду. — Спасибо, Римус…       Когда молодожёны исполнили первый совместный танец и на настил начали выходить остальные пары, Люпин протянул Доре руку и вытащил танцевать. Не то, чтобы ему этого хотелось, но таковы правила. На свадьбах все должны радоваться, и Римус правда старался отогнать волнение хоть на время. Переживания лишали его последних сил.       — О чём ты думаешь? — тихо спросила Дора, подняв на него глаза. Поначалу танец был довольно неуклюжим, однако потом Римус полностью взял танец на себя, и дело пошло куда лучше. Странно, но Люпин умел танцевать, хотя сам толком не знал, откуда научился подобному дару. С его болезненной, рваной жизнью было как-то не до свиданий и, тем более, не до уроков танцам.       Люпин посмотрел на Дору. Её волосы сложились в красивые аккуратные локоны, как на обложках старых журналов. Римус осторожно провёл по ним пальцами.       — Ни о чем, — ему не хотелось говорить правду. Перед глазами он всё ещё видел ребёнка, обиженного на Люпина за такую несчастную жизнь. — А ты?       — А я — о том, что это наш первый танец. На нашей свадьбе мы как-то об этом забыли, — призналась она.       Люпин рассмеялся.       — С твоей координацией это не было такой уж плохой идеей.       Дора тоже не удержалась от смеха. Факт того, что Римусу хватало духу шутить, означал для Тонкс, что всё ещё не так плохо.       — Вообще-то, мы неплохо танцуем! И кстати, ты ведь мой муж и должен исполнять все мои прихоти. Особенно сейчас, когда…       Дора не успела закончить фразу, однако фраза «ребёнок» уже витала где-то в воздухе. Почувствовав это, Люпин тут же затормозил, остановившись во время танца. Тонкс тоже замерла на месте, испугавшись резкой остановке. Супруги обменялись долгим волнительным взглядом, впервые за эти дни. Стало как-то совсем неловко.       Ему не хотелось, чтобы Дора упоминала ребёнка. Ему было больно даже слышать об этом. Хотя бы сегодня Люпину не хотелось думать о тех, кому он испортил существование. Римус долго смотрел в глаза Тонкс, безмолвно спрашивая супругу о таком странном одолжении, и только окончание музыки избавило их от беды.       Вырвавшись из объятий, Люпин опустил глаза в пол.       — Я принесу шампанского… или сока… — нахмурившись, произнёс он и вскоре исчез в толпе гостей.       Тонкс почувствовала, как её пробирала дрожь. В глазах Римуса было столько отчаяния, столько тоски, что тут же захотелось покинуть праздник и не показываться никому на глаза, и вообще, поскорее выкинуть этот взгляд из памяти. Она ожидала возвращения Римуса с некоторым страхом, однако выглядел он совершенно обычно. Правда, больше не смотрел Нимфадоре в глаза.       Похоже, впереди их ждал долгий, не самый удобный разговор.       — Вот, — он протянул ей стакан тыквенного сока. — Остальное всё с алкоголем…       Время ускорилось, и Тонкс не заметила, как вечер начал переходить в ночь. Нимфадора старалась наслаждаться праздником и выходила танцевать ещё несколько раз, в то время как Римус отлучался на прогулки, пытаясь собраться с мыслями. Устав танцевать, Дора отыскала Молли и миссис Делакур и, поочередно обняв женщин, выразила восхищение этим простым, но таким красивым праздником. Торжество набирало свой ход, и захмелевшие гости чувствовали себя всё комфортнее.       Было давно за полночь, когда серебристый Патронус внезапно влетел в шатёр, заставив гостей расступиться в разные стороны. В этот момент Римус как раз отыскал Тонкс в толпе гостей. Приближение Патронуса он разглядел сразу и тут же придвинулся поближе к супруге. Здесь было что-то не так, и Люпин это чувствовал.       Приглядевшись, оборотень разглядел в Патронусе рысь, грациозно вышагивающую по настилу. Это было посланием Кингсли. Римус и Тонкс тревожно переглянулись.       — Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко, — прозвучал знакомый тягучий голос, и слова эхом пробежались по круглой комнате. Участники торжества обменялись тревожными взглядами.       Несколько секунд, позволявших оценить новость, а затем — ускорение времени, давка и чьи-то истошные крики. Тонкс почувствовала, как защитные заклинания тают, словно мороженое, забытое кем-то на крыльце в жаркий полдень, а затем разглядела первые лучи заклинаний, проступившие сквозь беззащитную ткань шатра.       Римус выхватил палочку, Дора сделала то же самое. Несколько заклинаний пролетели по бокам от них. Осознавая, что происходит, супруги вместе прокричали «Протего!», защищая гостей вечеринки от Пожирателей Смерти, чьи капюшоны мелькали перед глазами. Благодаря их защите, волшебники продолжали трансгрессировать, спасаясь бегством. Столпотворение превратилось в хаос. Перепуганные гости покидали вечеринку, однако их страх оставался здесь, внутри, напрягая нервы и разогревая чувства.       — Тихо все! Никакой трансгрессии! — чей-то голос эхом прошёлся по стенам шатра, заставляя гостей умолкнуть и перетягивая внимание на себя. — Всем замереть на месте, или мы применим силу!       Слишком поздно. Зелёные вспышки света снова заполонили комнату, в один миг ставшей маленькой и очень душной. Тяжело дыша, Дора насчитала порядка десяти Пожирателей. Придерживая супругу за талию, Римус обернулся, с тщательностью осмотрев гостей и пытаясь понять, кто успел ускользнуть, а кто остался здесь пленником. К счастью, за исключением ближайших родственников и нескольких членов Ордена, в шатре осталось не больше дюжины гостей. Включая Виктора Крама, который наравне с остальными защищал волшебников от случайных ударов сторонников Тёмного Лорда. Он хмурился, молча осматривая Пожирателей с головы до ног.       Артур как глава семейства вышел вперёд.       — Что происходит? — его голос звучал твёрдо, словно он не испытывал ни малейшего страха. — Что за переполох вы устроили? Разве не видите, здесь празднуется свадьба!       — А почему тогда ваши гости разбежались так быстро? — с насмешкой спросил один из Пожирателей, подаваясь вперёд. Люпин узнал в нём Макнейра и тревожно нахмурился. Тонкс неприятно поморщилась.       — Это неудивительно, — без заминки ответил Артур. — Вы же распугали их безо всякой причины.       — Кстати, о причине, — сказал Римус, принимая удар на себя. Тонкс вздрогнула и нашла его руку. — У вас должны быть веские основания для того, чтобы врываться в чужие владения. Подобные вмешательства запрещены любыми законами.       Макнейр издал новый смешок. Разумеется, никакие законы на Пожирателей не действовали, особенно теперь, когда Скримджер убит. Однако их нельзя переписать так быстро, и Макнейру стоило оправдаться. Или хотя бы сделать попытку.       — Об этом Вы не волнуйтесь, — он достал какую-то бумагу, ткнув её в раскрасневшееся лицо мистера Уизли, а сам, повысив голос, добавил, — мы разыскиваем мистера Поттера. Срочно хотим расспросить его касательно обстоятельств смерти Альбуса Дамблдора. И, да, не волнуйтесь, — он оглянулся в сторону Тонкс. — Прямо сейчас мы проверяем все места, в которых, предположительно, он мог оказаться.       Дора побледнела, но больше не показала страха. Римус крепче сжал её руку, успокаивая супругу. Они оба поняли, что это значило. Прямо сейчас Пожиратели ворвались к Теду и Андромеде, и никто не знал, чем это могло закончиться. Ситуация становилась всё хуже с каждой минутой.       — Обыскать дом! — прокричал кто-то.       Ещё один Пожиратель, Нотт, начал всматриваться в присутствующих и вышагивать по настилу, словно надеясь отыскать Поттера под одним из белоснежных столов. Конечно, Гарри здесь уже не было. Краем глаза Люпин видел, как Гарри, Гермиона и Рон, отыскав друг друга, трансгрессировали в неизвестном направлении. Артур пробежался глазами по рыжеволосым Уизли и с облегчением выдохнул, осознав, что «Барни» здесь не оказалось. В один миг отсутствие Гарри среди гостей показалось подарком, а не проблемой.       Кто-то из министерских чиновников, прибывших с Пожирателями, завязал конфликт с одним из близнецов. Люпин перевёл на них тревожный взгляд.       — Куда это ты трансгрессировал, а? Ты что такое задумал? — спросил он, схватив Джорджа за рукав мантии. — Я только что видел тебя в другом месте, — кричал он на близнеца, пытаясь вызнать у него правду. Джордж сохранял невозмутимый вид и хотел что-то возразить в ответ, когда другой голос неподалеку перебил его.       — Вы это серьёзно? — с некоторой издёвкой спросил Фред, ведя под руку тётушку Мюриэль. Старушка демонстративно шаркала по настилу, всем видом показывая, какое неудобство причинили ей эти странные гости. Подумаешь, Пожиратели!       — Вообще-то, мы близнецы! — продолжал Фред. — Должно быть, вы даже не удосужились отличить нас друг от друга.       Зная близнецов, Люпин не поверил в то, что в заминке виновен лишь Пожиратель, спутавший их. Римус и Тонкс нервно переглянулись. Здесь было что-то не так. В это время Фред едва заметно кивнул отцу, и Артур вновь вздохнул с облегчением и расстегнул ворот мантии, делая глоток свежего воздуха. Заметив их безмолвный разговор, Римус вдруг вспомнил, о чём могла идти речь. Должно быть, воспользовавшись моментом, близнецы прошмыгнули в дом и выпустили упыря вниз, чтобы тот занял место в комнате Рона. Что ж, это очень умно…       — Я вот вас тоже не отличаю — оба вы, знаете ли, не красавцы, — бурчала Мюриэль, и впервые в жизни все восприняли её слова с благодарностью. Своей болтовней старушка прикрывала их от неприятностей. Её отповедь присмирила сторонников Волан — де — Морта. Спорить с Мюриэль почему-то не стали. Должно быть, характер пожилой дамы угадывался сразу, и даже Пожиратели знали, в какую суматоху это может вылиться.       — Кажется, нашли! В комнате, на самом верху! — возбуждённо прокричал Пожиратель, направившийся осматривать дом. Обернувшись на звук, Молли охнула, прижав руки ко рту, и рванула вперёд.       — Нет, там… — нервно закричала она       — Кто же там? — спросил Макнейр, остановив её на полпути. Молли, едва сдерживая слёзы, попятилась назад. Он почти поймал их с поличным. В отличие от мужчин, миссис Уизли не знала о плане с упырём. Переглянувшись, Артур и близнецы включились в игру. Нужно было спасать ситуацию, пока не стало слишком поздно.       — Там наш сын, Рональд Уизли, он болен обсыпным лишаем, — отчеканил Артур, придвигая супругу ближе к себе. Молли в ужасе посмотрела на мужа, не понимая, что происходит. Мистер Уизли крепче сжал ей руку, давая сигнал к молчанию. — Из-за этого ему пришлось остаться в доме, для появления на публике сейчас не лучшее время…       — Если хотите — можете разглядеть его как следует, — посоветовал Джордж, сложив руки.       — Да, — подхватил Фред, усмехнувшись. Близнецы говорили слаженно и свободно. Ложь давалась им без особых проблем. — Обсыпной лишай — такая приставучая штука. Может никогда и не пройти. Мы туда даже не заходим…       — Да, это очень опасно, — кое-как уняв рыдания, добавила Молли. У неё осталась куча вопросов, но миссис Уизли решила приберечь их на потом. — И лечится очень долго… — шмыгнув носом, добавила она.       — Так что, если хотите взглянуть… — Фред пальцем указал в сторону мансарды.       Пожиратели переглянулись. Они ожидали накрыть веселье с помощью одного только страха, однако ситуация вышла совсем не такой, как планировалось. Пожирателей вместе с сотрудниками Министерства было десятеро, однако оставшихся членов семейства Уизли и их верных друзей было ещё больше — завяжись бой, шансы остались бы на стороне фениксовцев.       Поколебавшись, Макнейр огласил свой вердикт.       — Сначала надо вас опросить. На всякий случай, — заявил он.       Разговоры проходили в маленькой гостиной «Норы», куда хотели отводить по одному, ожидая, что это поможет Пожирателям выйти на след Гарри. Пары предпочитали идти на допрос вместе, так что Римус и Нимфадора, Артур и Молли, Билл и Флёр не разлучались ни на минуту, поочередно занимая место напротив суровых судей. Все члены Ордена говорили одно и то же. Успокоившись, Молли уверенно заявила, что Рон подхватил болезнь ещё на прошлой неделе.       — Почему вы не обратились в больницу святого Мунго? — спросили у них.       Артур пожал плечами.       — Вы же знаете, это очень тяжело лечится. А сыну скоро идти в школу. Надеемся справиться своими силами.       — Да, — кивнула Молли. Они с Артуром сидели на продавленном диване, находясь гостями в собственном доме. Но выхода не было, и приходилось продолжать свой рассказ. — Дома и стены помогают.       Близнецы прояснили ситуацию с исчезновением Гермионы.       — Когда Вы видели мисс Грейнджер в последний раз?       — А какое отношение это имеет к смерти Дамблдора? — заинтересованно спросил Фред. На допрос он пошёл с братом, чтобы «их точно не перепутали», и сидел в неудобной позе, глядя на Пожирателей и их приспешников с ехидным злорадством.       — Не видел её с момента похорон, — признался Джордж. — Я слышал, она хотела уехать с родителями, посетить другой континент… — как бы случайно ввернул он.       — Кстати, это неплохая идея, — радостно вставил замечание Фред. — Погода в Европе сейчас просто отличная.       — А что с вашим ухом? — спросил один из чиновников. Вопрос близнецов совершенно не смутил.       — Тестируем новый продукт. Если хотите посмотреть… — Фред сделал вид, будто достает из кармана какой-то предмет.       — Не надо! — тут же закричал Долиш, нервно вздрогнув. Находясь под заклятием Империус, он послушно исполнял роль секретаря и, кажется, совсем не понимал, что происходит вокруг и где он вообще находится. Только взгляд на Нимфадору, сотрудницу его отдела, заставил мужчину задуматься. Впрочем, ненадолго, и Долиш быстро вернулся к делу. — Мы вам верим. Пожалуйста, сядьте ровно…       По поводу Гарри все говорили, что после ухода с Тисовой улицы Мальчик, который выжил, скрылся в неизвестном направлении, и в результате никто не видел Поттера довольно давно. Пожиратели пробовали применять к гостям легилименцию, однако эта идея быстро пошла крахом. Люпин чувствовал подобные вещи, а Тонкс была опытным мракоборцем, способным выстоять подобный натиск.       — Некоторое время назад Гарри Поттер был замечен возле дома Ваших родителей, — заметил Долиш. — Вам есть, что сказать по этому поводу?       — Я не знаю, где он сейчас находится, — пожав плечами, сказала Дора. Это было правдой. Никто сейчас не знал, куда трансгрессировали вчерашние школьники. — И я не могу отвечать за то, какие маршруты выбирает Гарри для своих передвижений, — таким же тоном добавила она. — Если вы думаете, что Гарри прячется там, то…       — О, не волнуйтесь, мы это скоро узнаем, — заверил её Нотт, оскалив зубы. Дора побледнела, а её волосы стали ярко-красными. Нотт и Макнейр радостно переглянулись, считая это доказательством своей правоты. Тонкс нахмурилась, впервые в жизни жалея о своём уникальном даре. Она ничего не могла с этим поделать.       — Когда вы видели Поттера в последний раз? — насмотревшись на Тонкс, Макнейр переключился на Римуса. О тёплой дружбе Люпина и юного Поттера знали все.       — Довольно давно. В последнее время мы не поддерживаем связь, — ровным спокойным тоном заявил Римус. Будто объяснял Пожирателю, как поймать боггарта.       Макнейр смачно рассмеялся, запрокинув голову.       — Что ж, это умно. С учётом последних правил я бы посоветовал всем держаться подальше от таких, как Вы, — ответил он, стараясь задеть Римуса за живое.       — Да их вообще надо в клетки засовывать, — выплюнул слова высокий худой Пожиратель, один из новеньких. Римус и Тонкс видели его впервые. Пожиратель откашлялся и харкнул прямо на вычищенный ковёр Молли. — Они ведь даже не маглы, того хуже…       Дора стала пунцовой.       — Это не имеет отношения к вашему делу. Вы ведь, кажется, ищете Гарри Поттера? — спросила она, чувствуя, что больше не может сдерживать гнев.       Римус молчал. В желтоватом свете ламп его лицо было уставшим, морщины — острыми, а лицо стало больше похожим на череп. Он был готов сносить оскорбления Пожирателей, да кого угодно, но не хотел, чтобы это же чувствовала и Нимфадора. Он был бы рад ответить им всем сполна, да не мог — Андромеда и Тед находились в опасности, и Люпины не знали, что стало с ними. Их жизнь могла висеть на волоске, и ради родителей стоило сохранять осторожность.       — Не обращай внимания, — процедил он Нимфадоре, призывая супругу к спокойствию.       — А Вы, как я вижу, бойкая, — Нотт оценивающе посмотрел на Нимфадору с головы до пят, задержавшись на её стройных ногах. — В отличие от вашего мужа, — он обратил внимание на обручальное кольцо, поблескивающее в полумраке комнаты. — Может, Вы сделали неправильный выбор?       Тяжело выдохнув, Нимфадора хотела взорваться от злости и уже нащупала в руках палочку, когда голос Римуса, суровый и жёсткий, снова заполнил комнату.       — Мы ответили на все вопросы касательно Гарри Поттера. Насколько я понял, других оснований для допроса у вас больше нет. Надеюсь, мы можем закончить этот разговор?       В его тоне вдруг послышалось что-то жесткое, что-то дикое, заставившее Пожирателей обернуться в сторону Римуса и принять его слова всерьёз. Нимфадора удивленно посмотрела на мужа. Подобно верному волку, он чуть подался вперёд, перетягивая все взгляды на себя и отгораживая супругу от чужого внимания. В глазах Люпина читалась злость и неприкрытая ярость. Да, стоило потерпеть, но выдерживать этот разговор ещё дольше Люпин просто не мог. Или не хотел. Пожиратели задели Нимфадору и перешли черту, через которую переступать не стоило.       Его ладони сжались в кулаки, а вены угрожающе вздулись, готовые взорваться от бурлящей в них крови. Казалось, Люпин был готов к превращению прямо на глазах Пожирателей.       Всем почему-то стало неуютно. Кто-то из сторонников Волан — де — Морта посмотрел в окно, пытаясь определить цикл луны. Похоже, полнолуние не наступит сегодня, но в глазах Люпина читалось столько животной злости, что Пожирателям захотелось сделать шаг в сторону.       — Можете идти, — процедил Макнейр. Эта странная парочка начала его раздражать. Он уже понял, что рассказывать о Поттере Люпины, подобно семейству Уизли, не будут. Да и ему стало неуютно. Пусть проваливают, а отомстить он ещё успеет. Стоит лишь разозлить Беллатрису…       — Отлично, — едва расслышав слова Макнейра, Римус и Тонкс вместе поднялись с неудобного дивана.       — Следующий! — прокричал Пожиратель им в спину, и Люпинам на смену пришёл Виктор Крам, которого тоже решили допросить, хотя гость находился в Британии менее суток. Нахмурившись, Виктор вошёл внутрь, и кто-то аккуратно закрыл за ним дверь.       — Прости меня, Римус, я сглупила… — оказавшись на улице, произнесла Тонкс. Дору начало трясти, и лишь объятие мужа помогало ей делать быстрые шаги вперёд. Только сейчас, оказавшись на воздухе, девушка смогла собраться с мыслями. Тонкс поняла, что, несмотря на небольшое количество, Пожиратели оставались опасны. Их обложили со всех сторон.       Люпин покачал головой.       — Это не твоя вина.       Люпины вернулись в обгорелый шатёр, присоединяясь к тем, кто прошёл процедуру допроса. За ними следили, поэтому гости и родственники сидели в тишине, обмениваясь долгими тревожными взглядами. Допросы закончились только спустя два часа. Лишь после этого Пожиратели вместе с сотрудниками Министерства покинули дом, уступив хозяевам свои права на родной очаг. Дождавшись момента, Артур незаметно отправил Патронус Гарри, Гермионе и Рону, сообщая ребятам о том, что с семьёй всё в порядке. Молли снова заплакала, а взрослые сыновья поочередно успокаивали её, пытаясь хоть как-то утешить. Билл и Флёр оставались бледны, сожалея о том, как печально закончилась их красивая свадьба. И только Мюриэль оставалась верна себе, потребовав в срочном порядке довести её до дома.       Римус и Нимфадора решили направиться сразу к родителям Тонкс. Ожидание было слишком невыносимым. Распрощавшись со всеми, Люпины направились к выходу, чтобы трансгрессировать к Тонксам. Защитных чар над «Норой» больше не было, однако им хотелось соблюсти хоть какие-то правила. С каждым новым шагом Нимфадора нервничала всё больше, и её волосы превратились в гирлянду, мигающую в холодном лунном свете.       — Не волнуйся. Мы скоро будем на месте, — тихо произнёс Римус, успокаивая её. Теперь они поменялись ролями, и уставший, бледный Люпин находил слова для поддержки. Тонкс крепче сжала его руку, радуясь, что в такую минуту рядом с ней был супруг. Ради такого стоило выходить замуж.       Трансгрессируя, они заметили, что за ними кто-то следил. Что ж, это было неудивительно. Римус вздохнул, подумав, что в ближайшее время для них станет привычкой необходимость сбивать Пожирателей со следа.       За несколько часов жизнь стала ещё тревожнее, чем когда-либо.